— Почему за иностранца?
— Только так можно уничтожить русский след.
— Какое бы имя я ни вязла, корни проследить нетрудно. Нужен человек, с которым тебя невозможно связать, тот, кто не знает тебя. Сейчас ты думаешь о том, как сохранить свою недвижимость, а надо думать о собственной шкуре, и не только твоей, но и моей.
— Я не могу доверить недвижимость постороннему. Это сотни миллионов долларов, все мое состояние. Проще вернуть земли и дворцы государству.
Ева налила себе шампанского и подошла к перилам солярия.
— Ты сейчас на взводе, плохо соображаешь. Вернешь свои владения родине или нет, значения не имеет. Ты засвечен и становишься опасен, даже если отмоешься. Нельзя раздевать человека до гола, сам об этом говорил. Голодный пес опасен. Ты превратишься в загнанного зверя, лишенного всего, но с вагоном компромата на своих хозяев. Этакий ходячий динамит! Такие люди не живут. Меня тоже не пощадят. О Катьке я не думаю, сама о себе позаботится. А впрочем, ей не надо ничего знать. Начнет мельтешить и все испортит.
— Хорошо, хорошо, но что ты предлагаешь?
— Не торопи. Пока я знаю только то, что ты и я должны умереть. Официально и желательно со скандалом. Так, чтобы ни у кого не оставалось сомнений в нашей трагической гибели. Лишь в этом случае нас оставят в покое. Вопрос с имуществом мы решим просто — ты перепишешь его на меня или продашь. Это не принципиально.
— Принципиально. Продажа предусматривает купчую, где указан продавец и покупатель. С дарственной все проще. Если ты создашь какой-то фонд… — Вербин прищурил глаза, уставился на пламя свечи и стал соображать. — Фонд русского зодчества за рубежом. Не в названии дело. Я передаю фонду свою недвижимость, выступая в роли мецената. Пожертвователи могут не оглашать своих имен. Потом фонд выставляет это имущество на торги как не справившийся со своими задачам и объявляет себя банкротом. Деньги от реализации будут поступать на счет не существующего фонда и тут же переправляться на оффшорные счета, а с них на номерные счета швейцарских банков. След потеряется в начале пути, проследить переброску капиталов станет невозможным.
— Теперь ты похож на себя. Оказывается, не так страшен черт, как его малюют.
— Но для начала тебя надо превратить в другую женщину, реально существующую. Поддельные документы в таких аферах использовать нельзя. Крупномасштабная афера должна строиться на подлинных материалах, тогда она убедительна. Подлинность и есть фундамент большого обмана.
Ева вернулась к столу, поставила пустой бокал и закурила.
— У меня есть подлинные документы на чужое имя. Но сейчас не это главное. Константин Вербин должен умереть, и его дочь тоже.
— Боюсь, что эта задачка мне не по зубам.
Вербин опять занервничал и налил себе вина. У него подрагивали руки.
— Любые проблемы решаемы, папочка, если рассмотреть их со всех сторон, а не пялиться на них в лоб. У тебя есть брат-близнец, о котором никто ничего не знает.
Вербин усмехнулся.
— Мы с ним не общаемся больше десяти лет. Я его не вписывал в свои анкеты. Его не существует. Для меня, во всяком случае.
— И для других, что очень важно. Он живет в Калининской области и в Москве не бывает. Но я его навещаю, ко мне он относится лучше, чем к своим детям. Я старалась ему понравиться, будто знала, что в нужный момент он нам пригодится. Не он, так его труп.
— На ферме его не достать, ты сама рассказывала, какой стеной он отгородился от мира. Вытащить из берлоги и заманить в Москву? Нет. Не реально.
— Сколько денег на твоих зарубежных счетах?
— Не очень много. Меньше ста миллионов.
— Хватит. Ты станешь Николаем Вербиным, а он Константином, который погиб. В любом случае, из страны ты должен уехать по его паспорту. Тебе надо выписать доверенности на имя Николая Вербина, по ним ты получишь свои же деньги со счетов.
— Идея неплохая, но у этого крестьянина наверняка нет заграничного паспорта.
— Ты его и оформишь на себя как Николай. Вас никто не сможет различить.
— Кроме родственников. Жену и детей невозможно обмануть. Чтобы мне оформить паспорт, надо ехать туда, к его семье.
— Хорошее место, где можно пересидеть после того, как тебя убьют. С родственниками дядя Коля сам разберется. Они его предали. Он в таком же положении, как ты. Мафия зарится на его земли, ему угрожают. И эти угрозы не пустой звук. Как только он соберет урожай, продаст его и вернет кредиты, с ним покончат. Уверяю тебя, жить ему осталось не больше двух месяцев. Тот же срок, что отпущен тебе. Жена и сыновья перешли на сторону противника, и он об этом знает. Они хотят жить, и им предложили хорошую цену за ферму. Наследникам земля не нужна, все с радостью переберутся в Питер, у жены там родственники.
— Только не думай, дочка, будто мой брат простак и если он пасет коров, его легко обвести вокруг пальца.
— Бабушка мне рассказывала много зловещих историй о роде Вербиных. В роду всегда рождались братья-близнецы, но до старости доживал только один из них, второй погибал в молодости, и не без участия родного братца. Этот сволочизм преследует не одно поколение Вербиных.
— Ты не права. История моего отца и твоего деда — героическая история. Степан, сам не зная того, спас жизнь твоему деду. В начале войны он перешел на сторону немцев и служил в Абвере. Дорос до чина лейтенанта, числился среди лучших диверсантов, за что получил Железный крест. Максим, мой отец, воевал за родину. С войны вернулся полным кавалером орденов Славы всех степеней. Однажды в сорок третьем…
— Не продолжай. Это официальная история. Он попал к немцам в плен, Максима спутали со Степаном и отпустили, приняв его за диверсанта Абвера. Тот перешел линию фронта и рассказал эту байку следователю СМЕРШа. Ему поверили. С войны он вернулся героем. Но в сорок седьмом был арестован, а в пятьдесят третьем реабилитирован. Вы с Николаем родились в шестидесятом. Наизусть помню эту легенду. Но ты в одном прав. Родственников обмануть очень трудно. Бабушка узнала в вернувшемся с войны муже не Максима, а немецкого разведчика Степана. Братья ухаживали за одной девушкой, оба ее любили, но она выбрала Максима. Чутье ее не подвело. Потом началась война и наконец пришла победа. Живым с фронта вернулся Степан, кавалер Железного креста, врученного ему адмиралом Канарисом. Он приставил ствол ко лбу твоей матери и предупредил: «Откроешь рот, пристрелю!» И она молчала. Пришлось смириться. На деле все происходило не так. Из окружения никто не вышел. Когда Максима схватили в лесу, его и впрямь приняли за Степана. Но немцы ничего не делают без проверок. Их разведка работала не хуже нашей. Они связались с кем надо и выяснили, что Степан на месте и готовит очередную группу к засылке в тыл русских. Степана вызвали на линию фронта, и он лично расстрелял Максима, а потом пошел к нашим с новой легендой. Фокус сработал. И эту правду, а не легенду мне рассказала бабушка.
— Я ей не верю.
— Твое дело. Я не стала бы предлагать сыновьям Максима перегрызть друг другу глотки. А сыновья Степана на такое способны. Гены. Я не лучше тебя, уважаемый Константин Степаныч. Все мы ягоды одного поля. Вот поэтому я уверена, что Николай клюнет на мое предложение.
— Ив чем же оно будет заключаться?
— В том, что он должен убить тебя раньше, чем ты его. Я расскажу ему чистую правду. Мало того, у меня будут на руках доказательства. Я покажу доверенности, выписанные на его имя, и объясню, что тебе осталась лишь мелочь — получить его паспорт.
Вербин опять прищурился, глядя на пламя свечи.
— Да, красиво. На такую приманку Колька может клюнуть. Он меня по-настоящему ненавидит. Не может простить аферу с наследством, когда я оставил его без штанов и выгнал из Москвы. Но братик оказался сильной личностью, сумел встать на ноги, не имея ни гроша за душой. Честь ему и хвала. Меня смущает другое. Почему он должен тебе доверять. Ведь ты моя дочь, а не его. С какой стати встала на его сторону и что с этого будешь иметь?
— Половину от всех банковских счетов. К тому же я смогу предложить ему виноградники в Испании. Он пахарь, пусть занимается любимым делом. Ферму под Обнинском ему не удержать, он это понимает.
— Не убедительно. Я бы не поверил тебе.
— Все очень просто. Я остаюсь ни с чем. Он же не знает о моих личных счетах и о моем бизнесе. Я бедная аспирантка, у меня на руках умирающая мать, а мой отец собирается удрать за кордон с молодой любовницей, оставив нас без средств к существованию. Разве этого мало? Да еще с нашими-то характерами. Николая ты уже раздел до гола, теперь и меня хочешь кинуть. Моя идея объединиться с ним в один кулак покажется ему оправданной.
Вербин не мог придраться ни к одной позиции плана дочери. Она все разложила по полочкам. Комар носа не подточит.
— И когда ты успела все это придумать, Ева?
— Все дело в том, что я ничего не придумывала. Ты же сам сказал — большая афера должна основываться на чистой правде, тогда она убедительна. Все основано на правде. Ты хочешь подставить брата, а он решит тебя опередить. Я думаю, что на подготовку операции понадобится около двух месяцев. Тебе надо заняться оформлением недвижимости, а я буду обрабатывать дядю Колю. Покушение назначим на день вашего пятидесятилетия. В этот день Константин Максимович Вербин должен погибнуть.
— А как мы это сделаем?
— Ты же знаешь, я умею решать такие задачи, но тебя никогда не интересовала моя кухня. Ты называл имена людей, и они становились трупами. Вот и сейчас не лезь в мою работу. Я знаю, что и как надо сделать. Операция будет многоходовой, потому что и меня должны убить.
— Убийство должно быть заказным.
— А если тебя закажет человек, работающий в мэрии?
— Идеальный вариант. Но там нет дураков.
— Зато есть люди, имеющие темное прошлое. Твоя секретарша Катя встретила такого человека. Мы его испробовали в одном варианте, поддался на жесткий нажим, почему бы не использовать вторично. Он уже замочил пальчики в крови, сейчас с ним нетрудно найти общий язык.
— Кто же это?
— Зачем тебе знать? Занимайся своими проблемами.
— Итак! Нам нужен фонд и его попечитель. На кого я должен переводить недвижимость?
— На Татьяну Снежинскую. Я не знала, что мы можем заговорить о ней, и не прихватила с собой паспорт, но он подлинный и в нем моя фотография. Женщина с таким именем существует, она знаменита и живет в Москве. Очень даже безбедно. Никого не удивит, что такая дама может организовать фонд культурного наследия. Тебя с ней ничего не может связывать, вы такие разные.
Ева загадочно улыбнулась.
Экскурс в прошлое. Эпизод 15
Знакомство получилось шапочным. Так, во всяком случае, оно выглядело со стороны. Как-то года два назад Ева со своей подругой отдыхала на берегу моря в Турции. Престижный отель, хорошее питание, прелестная погода — что еще нужно для полноценного отдыха. Но красивые девушки не остаются без внимания, даже если они не хотят обзаводиться спутниками. Приходилось отбиваться. Перед мужчинами они разыгрывали иностранок, не понимающих языка, на котором с ними заговаривали. Сделать это нетрудно, учитывая, что обе владели несколькими языками после окончания института международных отношений. Прием срабатывал. Но однажды они попали впросак. Молодой мужчина с атлетической фигурой подошел к их столику в уличном кафе, расположенном рядом с отелем, и воздел к небу руки.
— Вот так сюрприз! Танюша! Как тебя сюда занесло? Почему ты ничего не сказала? Ника знает, куда я поехал, и наверняка тебе рассказала…
Девушки переглянулись и засмеялись.
— Оригинальный способ! До такого еще никто не додумался, — захлопала в ладоши Ева. — Хорошо сыграно, можете присесть и выпить с нами вина.
На вид парню было лет тридцать восемь, говорил он по-московски чисто, выглядел, как Тарзан, — бронзовая от загара кожа, приятная улыбка, невинный взгляд. Такие женщинам нравятся.
— Как только что выяснилось, меня зовут Таня, а вас как?
— Борис. Ну хватит дурака валять, Танюха. Тебя невозможно ни с кем спутать, ты одна такая.
— Согласна, но теперь уже сомневаюсь. А кто такая Ника? — спросила Катя.
— Моя жена.
— Где же она?
— Ей на юг нельзя. Щитовидка.
— Зря она отпускает от себя такое сокровище, — засмеялась девушка.
— Нет, я надежен. Жена у меня шикарная.
— Но Таня лучше? — тихо спросила Ева.
Борис покраснел. Редкий случай для мужчины такого типа, обычно они скромностью не страдают. Похоже, он не из уличных повес.
— Так я права? — переспросила Ева. — Таня лучше?
— Да, Танечка, ты лучше. Но у тебя тоже есть муж. Не судьба нам.
— А что Таня о тебе не знает? — все с той же усмешкой продолжала Ева, перейдя на «ты».
— Я ее не интересую. Обо мне и жена мало чего знает. Нет, у меня нет темного прошлого, просто она не любопытна.
Борис начал сомневаться, его голос и интонация изменились. «Таня не стала бы его разыгрывать», — подумал он. И еще одно — Татьяна часто надевала платье с декольте, и он украдкой разглядывал ее грудь. У этой девушки был тот же размер, но на правой груди рядом с бретелькой у нее родинка. Может, рисованная?
— Дай мне свою руку, Борис. Я хиромантка. Умеет ли Таня гадать по руке?
— Не знаю. Не слышал. Она умеет книги писать, это я точно знаю.
Девушка взяла его руку и долго смотрела на ладонь незнакомца, потом повернулась в сторону моря.
— Ты можешь прочесть название теплохода на горизонте?
— Постараюсь, — Борис немного прищурился. — Это «Прометей». Греческое судно.
— Поразительно! — воскликнула Катя.
— Да, — согласилась Ева. — Скорее всего, ты был снайпером.
Она сняла солнечные очки, и он увидел очень красивые глаза, в точности повторяющие цвет моря. У Тани они были светло-карими, похожими на янтарь. Теперь он понял, что перед ним другая женщина, но не менее прекрасная, чем та, в которую он был безнадежно влюблен. На какие шутки только не способна природа. Борис не мог оторвать от незнакомки глаз. Он даже не расслышал, что она сказала.
— Значит, ты убивал людей?
— Да, работа такая. Война есть война.
— И многих уложил?
Тут он пришел в себя и вздрогнул.
— Черт! С чего ты взяла?
— Уже поздно отпираться. По руке прочла. Ты же военный. На теле шрамы от аккуратно зашитых ран. На руке следы от укуса змеи. Кобра цапнула? Ее зубки. А у кого с собой может быть сыворотка с противоядием? Только у разведчиков или снайперов. В жарких странах воевал? Может, в Африке? В засаде сидел, если не заметил подползающую змею. Снайпер. Раны старые, стало быть, от дел отошел. Линия жизни у тебя дважды обрывается. Значит, едва выжил. Вот и сейчас сидишь тихо, не шевелясь, как в засаде, а сердце выскакивает из груди. И сколько ты служил в качестве наемника?
— Семь лет. Но сердце заколотилось, как только тебя увидел.
— Я не Таня на твое счастье и не замужем. Но с женатыми дел не имею. Исключения возможны, но я должна подумать, нужен ли мне убийца.
— Я солдат.
— Тем более. Нужен ли мне солдат в мирной жизни. А ты готов убить ради меня?
— Убивают врагов. У меня их нет.
— Они могут быть у меня. А если мне будут угрожать?
Борис понял, что с ним играют. Игру надо принимать, если хочешь не выглядеть идиотом и сохранить знакомство. От таких подарков судьбы не отказываются. Встать и уйти? Упустить такой шанс? Он себе этого не простит.
— А наша встреча с тобой тоже на моей руке написана? Посмотри линию судьбы, линия жизни с некоторых пор меня не интересует.
— В твоей линии судьбы обозначены три встречи. Те, которые могут повлиять на судьбу. Две уже прошли. Скорее всего, речь идет о Нике и Тане. Третья неизвестна. Возможно, она связана со мной, а может, и нет. Линия глубокая. Встреча будет роковой, и я бы на твоем месте не стремилась к ней. Она может перевернуть всю твою жизнь.
— Жизнь? Так она и без того сплошные кульбиты. Пусть переворачивается. Глядишь, с головы на ноги встану.
— Посмотрим. Мы принимаем твое приглашение на ужин сегодня вечером. Закажи столик в приличном месте. Встретимся здесь же в восемь вечера.
Девушки встали.
— Подожди. А как тебя зовут?
— Ева. Имя первородного греха.
Случайное и приятное знакомство на самом деле планировалось задолго до встречи. Возможно, как Ева сказала, до роковой встречи. Сколачивая команду для своего черного бизнеса, девушки не могли найти исполнителя на роль убийцы. Такую работу кому попало не доверишь. Нужен профессионал, знающий, уверенный в себе, а главное, надежный и преданный. А то может получиться, как с факиром, который слепил из глины тигра, вдохнул в него жизнь, после чего тигр сожрал своего создателя. Можно было воспитать своего киллера, но на это требовалось много времени, сил и знаний. Катя решила подбирать кандидатов в архивах ФСБ и нашла человека с допуском, молодого, красивого парня Леню Зеленцова. Это был опытный оперативник, отстраненный от работы за грубое нарушение дисциплины. Его в виде наказания на шесть месяцев отправили заполнять карточки в кадровый архив. С Леней девушка справилась быстро. Он только что развелся с женой и скулил от одиночества. Немного ласки, нежности, понимания, и парень твой. Катя умела обращаться с мужчинами, это была часть ее профессии. Разведка претерпела немного изменений за последние сто лет, маты хари всегда в почете. Катя работала с дипкорпусом, используя постель, а потом другие специалисты вербовали дипломатов с помощью компромата. Напугать современного представителя западной демократии их снимками с девочками в кровати? Смешно. Но если эта девочка — офицер ФСБ, дело приобретает другой оборот и уже пахнет шпионажем.