– Провалилась, зараза!
Замполит сидел напротив:
– И что ты делаешь с собой, командир? Говоришь, не беременная студентка, чтобы кончать с собой, а разве подобная пьянка не самоубийство?
– Ты, Артем, пришел читать мне мораль?
Илья закурил, на этот раз с удовольствием втягивая в себя дым.
Чупанов ответил:
– Нет! Просто решил проведать! Одному-то, да еще после всего произошедшего, поди, не сладко?
– Ерунда!
– Теперь вижу, что ерунда, когда под боком целая банка спирта. Кстати, откуда он у тебя?
– От верблюда. Заходил как-то одногорбый, занес по доброте душевной.
– Ты хочешь, чтобы я ушел?
– Ладно. Извини. А спирт, Артем, я купил по случаю.
– Что думаешь делать дальше?
– Поужинаю, может, в клуб схожу, шары в бильярдной покатаю или фильм посмотрю, ты не знаешь, что сегодня показывают?
– «Экипаж».
– Хороший фильм, но я его уже раза три смотрел. Значит, либо книга, либо бильярд.
Замполит предложил:
– Пойдем ко мне? Там и поужинаем, музыку послушаем, все в семье вечер скоротаешь.
– Нет. Коротай его с женой. Она и так мало внимания от тебя из-за службы получает. Удели ей время.
– А ты продолжишь пить?
Запрелов взорвался:
– Что хочу, то и буду делать. Мне теперь никто не указ, даже министр обороны. Видал я его со всем генеральским шалманом в гробу в белых тапочках.
Запрелов налил себе еще.
Замполит встал:
– Вижу, разговаривать с тобой бесполезно. Делай, что хочешь. В конце концов, твое здоровье – это твое здоровье. Я думал, ты сильнее.
Капитан остановил его:
– Погоди.
Артем остановился.
Запрелов подошел к нему:
– Извини меня за все, Артем! Ты настоящий мужик. Одного сейчас не надо делать. По опыту знаю. Пытаться воспитываться меня. Не надо. И еще чего тебе не надо делать, так это быть рядом со мной. Рядом со мной сейчас находиться опасно. Знаю, знаю, ты не из тех, кто бросает друга в беде. Но пойми, я не нуждаюсь в помощи. И не хочу, чтобы и тебе сломали жизнь! Впрочем, мы уже говорили об этом. Спасибо, что зашел, но теперь тебе действительно лучше уйти и провести вечер в семье. А я как-нибудь сам, один на один со своими проблемами справлюсь. Справлюсь, Артем! Все будет нормально!
Замполит вздохнул:
– Как говорится, насильно мил не будешь. Ладно, оставайся один. Все равно я ничего изменить не могу.
– Вот это верно. Правильное решение. Утром встретимся.
– До встречи, командир.
– Да какой я теперь тебе командир? Называй Ильей!
Но Чупанов отрицательно покачал головой:
– Для меня ты всегда был, есть и будешь командиром. Настоящим командиром. Спокойной ночи.
Закрыв за Артемом дверь, Запрелов вернулся на кухню. Сейчас он чувствовал себя неплохо, но все же чего-то не хватало. И это что-то находилось в банке в виде спирта. Капитан налил третью порцию. Выпил ее. Появился аппетит. Сделав бутерброды, Илья поужинал. Переоделся в спортивные штаны и майку, прилег на кровать, взял с тумбочки все те же «Двенадцать стульев». Открыл на странице, где Бендер с Воробьяниновым рисовали плакат. Прочитав несколько строк, которые знал наизусть, отложил роман. Может, на самом деле сходить в офицерский клуб? Но не смотреть же в очередной раз «Экипаж»? Да и бильярд гонять расхотелось. Сейчас бы «тысячу» в картишки расписать. Но с кем? Да и игра быстро надоест. Нет, чего-то этим вечером определенно не хватало Илье, и это что-то было где-то близко, но не рядом. Достижимо и в то же время недоступно. Так что это? И тут он понял. Это не ЧТО, а КТО! Ему не хватало Ирины. Да, да, учительницы, с которой после единственной ночи он готов был без сожаления расстаться. А вот сейчас не хватало именно ее! Со всеми недостатками и угловатостью фигуры, с излишней скромностью, застенчивостью. Ему не хватало ее теплоты! Глаз ее не хватало, добрых и печальных, рук, нежных и пугливых, губ, жарких и неумелых. Капитан почувствовал непреодолимое желание увидеть Ирину. Да, она просила не приезжать к ней. Да, у них было назначено свидание здесь на субботу. Но на субботу, а он хотел видеть ее сейчас. И в конце концов, почему он, боевой офицер, не может прийти домой к своей даме? Из-за матери и дяди, ненавидящих военных? Да плевать на них! Запрелов просто заберет Иру с сыном и привезет сюда. А разбираться с родней будем потом. Ира поедет, он был уверен в этом. Но время? Он взглянул на часы и тут же выругался:
– Черт возьми, последнюю маршрутку прозевал! Только-только ушла. Надо было меньше с Артемом базарить. Но что теперь об этом? Следует искать другой вариант!
Сам-то он легко пройдет до Меджера и пешком, тем более по асфальту. Что для офицера спецназа какие-то семь-восемь километров? Полтора часа ходьбы! А вот обратно с Ириной и ее сыном пешком не получится! Им крайне тяжело дастся этот марш, даже одной Ире, если учесть, что пацана Запрелов возьмет на руки. Пять лет, это килограммов двадцать? Пустяки. А вот женщине придется трудновато. К тому же не исключено, что «уважаемый» дядя Саша не устроит с дружками преследование борзого капитана, уведшего из дома племянницу. А дружков у дядюшки может оказаться порядком. В Меджере достаточно бывших зэков, благо и тюрьма недалеко, рядом с микрорайоном. Выходят, бедолаги, отмотав срок, и оседают здесь! Те, кому дальше податься некуда. Тут тепло круглый год, полно фруктов и, что самое главное, конопли индийской, почти открыто растущей вдоль реки Маджерки. Эти заросли – настоящий рай для тех, кто привык к анаше… Так, пеший ход отпадает. Нужна машина! Дежурного из парка взять не удастся, наряд предупрежден об отстранении Запрелова от должности. Что остается? Стоп! А Женька Важанин? Его четвертый взводный? Он недавно из отпуска приехал на новых «Жигулях» одиннадцатой модели! Точно! Женька, как и Артем, парень неплохой и живет в общаге, так как холостяк пока. Это мысль! Лишь бы он не укатил с какой-нибудь местной незнакомкой на ночную прогулку по пустынной трассе! Надо проверить, стоит ли его «жигуль» в парке, где комбат разрешил ему хранение личного транспорта. Если стоит, то он, Запрелов, Важанина в городке вычислит моментом. Значит, вперед, в парк? Нет, сначала на посошок граммов сто, да и переодеться в форму не помешает. Все же военная форма придает человеку значимость и солидность, не то что какой-то спортивный костюм, а солидность Запрелову при встрече с родней Ирины не помешает. Если бы знал Илья, какую совершает ошибку, пренебрегая просьбой молодой женщины, то ни за что не поехал бы в поселок! Но и сегодня, под действием спиртного, он вновь отдался во власть эмоций…
Быстро выпив и переодевшись, Илья вышел из дома, направившись к парку боевых машин батальона. Красные «Жигули» увидел издали. Так, тачка на месте. Теперь надо отыскать взводного. Капитан прошел в расположение первой учебной роты. Оттуда позвонил в общежитие.
Ответил ему приятный женский голос дежурной:
– Да?
– Добрый вечер, мадам!
– Добрый, а кто это говорит?
– Капитан Запрелов, если вам что-нибудь скажет моя фамилия!
– Как же! Слышала! И что вы хотите, капитан?
– Не будете ли вы так добры пригласить к телефону старшего лейтенанта Важанина?
Женщина позвала:
– Женя? Важанин? Тебя Запрелов просит!
И через секунды:
– Слушаю вас, товарищ капитан!
– Мне помощь твоя нужна, Жень!
– Где вы сейчас?
– В первой роте, но ты сначала ответь, мы на твоих «Жигулях» прокатиться в Меджер сможем?
– Отчего нет, если надо?
– Надо, Жень, очень надо!
Через пять минут Запрелов сел на пассажирское место красных «Жигулей» своего подчиненного. Можно сказать, уже бывшего подчиненного. Но тот таковым себя не считал, искренне уважая боевого капитана.
Важанин спросил:
– Куда конкретно в Меджере едем?
– Бараки, что недалеко от рынка и клуба, знаешь?
– Конечно!
Илья подозрительно посмотрел на старлея:
– Нырял, что ли, туда к кому-нибудь?
Взводный улыбнулся:
– Было дело!
– И к кому же, если не секрет?
– Товарищ капитан, ну такие вопросы вам просто неприлично задавать. Скажу только, что не к вашей учительнице!
Запрелов удивился:
– А ты откуда о ней знаешь?
– Видел, как вы утром из дома вместе выходили, а потом ее же возле этих бараков не раз замечал. Вместе с женой нашего замполита, из чего сделал вывод, что она, ваша знакомая, как и Галя Чупанова, учительница. Этих объяснений достаточно?
Капитан рассмеялся:
– Достаточно!
Затем добавил:
– Хочу предупредить тебя, Женя, я еду туда для того, чтобы забрать эту женщину с ее ребенком. Возможно, силой!
Старший лейтенант, удивленно взглянув на командира, переспросил:
– Силой? Интересно, у кого же вы намереваетесь ее забрать силой?
– Да мать с дядюшкой держат ее при себе, как рабыню. А нас, военных, не жалуют. Мать запрещает встречаться Ирине с офицерами, а дядька, отсидевший весьма немалый срок, тот вообще на дух погоны не переносит. Так что, сам понимаешь, могут возникнуть некоторые осложнения. Тем более дружки у этого дядьки наверняка поблизости в тех же бараках обитают.
Важанин вновь взглянул на Запрелова:
– И все же вы решили выцепить женщину из этого гадюшника?
– Да!
– Правильно! Уважаю! Да я с самого начала зауважал вас, потому что вы настоящий мужик! И поймите, это не подхалимство!
– Я понимаю! Так едем?
– Конечно, едем! А с дядькой и его дружками разберемся! Решим, при необходимости, проблему! Как раз я что-то давно с местными не сталкивался. Так они вновь борзеть начнут!
– А что, было дело?
– Было! Возле почты! Я там с телефонисткой одной, да знаете вы ее, маленькая такая, как кукла, Викой зовут, завязался. А на нее чурбан один давно глаз положил. Узнал про наши дела, собрал братьев своих и устроил мне засаду. Я к ней ночью приезжал. Вика менялась с подругой, и мы к реке укатывали помиловаться. Короче, подкараулили меня! Я из машины, а они ко мне. Слово за слово, хреном по столу, поговорили! Больше я их там не видел. Правда, и с Викой расстался. Оказалось, не один я у нее был, оттого чурбан и бесился!
– Так ты что, разогнал засаду?
– Ясный палец!
– Молодец, ничего не скажешь. Но сегодня тебе ни во что не впрягаться. Я сам все решу.
– Даже если к дому толпа обкуренных дятлов местных подвалит?
Капитан бросил одобрительный взгляд на своего бесстрашного взводного, который таковым открылся ему только сейчас:
– Ну если толпа, то тогда по обстановке!
До селения долетели за какие-то минуты. Выехав на перекресток у рынка и свернув направо, Важанин замедлил ход «Жигулей», спросил:
– К самому бараку подъезжаем?
– Нет! Загони тачку за клуб. Дальше я пойду пешком. Ты будешь меня видеть, если что, прикроешь.
– Какой разговор, командир! Не сомневайтесь!
Хмель еще играл в голове Запрелова, когда он подошел к квартире № 2, имеющей отдельный выход из барака. Разглядел кнопку звонка, нажал на нее.
Внутри раздалось противное, однотонное дребезжание. И вскоре женский голос:
– Кого там леший принес?
– Деда Мороза!
– Кого?
– Гостя!
– Мы никого не ждем!
– Зато я очень жду встречи с вами, вернее, с Ириной Кручинской!
В помещении наступила тишина. Видимо, женщина, мать Ирины прошла в комнаты, сообщив находящимся там жителям о появлении незваного настырного гостя. По идее должна была выйти Ирина, но дверь открыл довольно крепкий неопрятный мужик в зеленой майке и поношенных штанах. По наколкам, которые покрывали свободные от одежды участки тела, Илья понял, что перед ним дядюшка Ирины, Саша, так не любящий людей в форме. Синяк, увидев человека военного, выразил удивление, смешанное с возмущением:
– Офицер? Какого хрена тебе здесь надо?
Запрелов старался выглядеть спокойным:
– Я уже объяснил женщине, что говорила через дверь, мне нужно увидеть Ирину.
– Да? А больше тебе ничего не надо? А то, может, коньячку налить, да подать на блюдечке с лимоном?
– Больше ничего не надо!
Спокойствие капитана подействовало на дядюшку. Бывший зэк знал, что подобным образом ведут себя люди, уверенные в себе. Уверенность придает сила, а силу дядя Саша уважал и боялся, хотя на воле трусом не слыл. В зоне другое дело, там он все больше обретался в шестерках, несмотря на возраст, здесь же зарекомендовал себя если не крутым, то борзым. Он, прищурив глаза, сказал:
– Ирины нет дома. У родных она. И сегодня не вернется. Так что шел бы ты, офицер, в обратку.
– Нет дома, говоришь? А вот мы сейчас это проверим!
Отстранив человека в майке, Запрелов прошел по коридору и вошел в комнату, от которой отходили еще две. Убожество обстановки сразу бросилось в глаза. В комнате, кроме Ирины, испуганно сложившей руки на груди, сидевшей на диване рядом с ребенком, большими черными глазами настороженно смотрящего на внезапно появившегося чужого дядю, находились еще два человека. Мать Ирины, некрасивая женщина неопределенного возраста с хитрыми, бегающими глазками, и прилично одетый туркмен. Мальчик был похож на этого туркмена. Стало ясно, что он сын этого человека. Капитан оглядел присутствующих, остановив взгляд на учительнице:
– Я за тобой, Ирина! Собирайся и поедем отсюда.
Сзади появился дядюшка:
– Да кто ты такой, чтобы командовать здесь?
Держа родственника Ирины в зоне внимания, Илья ответил:
– Я жених Иры! Она будет жить со мной! Это решено! Не так ли, Ирина?
Женщина замялась, зато взвизгнула ее мать:
– Какой жених? Моя дочь замужем за почтенным человеком.
Туркмен ухмыльнулся:
– Вы слышали это, капитан? Конечно, старуха говорит не совсем правду, а выдает желаемое за действительное. Ирина не жена мне. Моя семья в Ашхабаде. Но Эльдар, мальчик, сидящий на диване, приходится мне сыном, родным сыном, и он останется таковым независимо от того, есть ли у меня другая семья! И будет жить с матерью, покуда та не откажется жить со мной как сожительница. Таков закон. И не вам его нарушать!
Запрелов почувствовал, как в нем внутри закипает ярость. Бай тоже нашелся! Он подошел к туркмену:
– Слушай, ты, ишак отвязанный! В свое время ты, сука, обманом взял беззащитную русскую девушку, заставив ее спать с тобой. Родить ребенка. Ты отвел ей роль бессловесной рабыни, которая обязана исполнять все твои прихоти! Только хер ты, браток, угадал, что и дальше тебе удастся насиловать Ирину! Она не будет жить с тобой! Ты понял меня?
Туркмен побледнел, но удержал натянутую улыбку на лице:
– Зачем ты оскорбляешь меня, офицер? Ты не в России, ты в Туркмении, а здесь всегда главенствовали собственные законы. Ты говоришь, что Ирина не будет жить со мной? Уйдет к тебе? Яхши! Пусть уходит. Но… одна, без сына. Эльдара ей не видать. Я заберу мальчика с собой! А ты забирай эту грязную, продажную бабу. Она обманула меня, умолчав о тебе, она же обманет и тебя, скрыв своего следующего любовника. Если русская баба начинает гулять, ее уже не остановить! Забирай Ирину, я разрешаю!
Запрелов хотел было ответить туркмену. По-своему, по-спецназовски ответить, но вновь драной кошкой завизжала мать учительницы:
– Кого забирай? Дочь забирай? Ты что, Дурда? Она твоя жена, а этот офицер никто. Мы с Сашкой и видим-то его в первый раз!
Она, обернувшись, пошла на Запрелова:
– Откуда ты взялся, урод? Кто тебя звал сюда? Дочь мою захотел? А вот это, – она сложила кукиш, – видел? Ты, что ли, будешь всех нас кормить? Ребенка воспитывать? Давай, проваливай отсюда. Никакой Ирины тебе не видать! Никогда!
Туркмен презрительно усмехался. Желваки его играли, в глазах светилась злоба. Всем своим видом он показывал, кто тут является истинным хозяином.
Запрелов взглянул на женщину:
– Вы что, так и рассчитываете всю жизнь на подачки этого, – он указал на туркмена, – урода прожить?
Дурда рассмеялся:
– А иначе они с голоду сдохнут! Они не хотят работать. За них их дочь отрабатывает! Уйдет дочь, уеду и я с сыном! Их путь только на бахчи, за корку хлеба дыни таскать! В этом доме нет мужчины. Иначе тебя бы, капитан, здесь уже не было.
– Как это нет мужчины? – взревел дядюшка Ирины. – А я? Да мы сейчас этого мусора…
Мужик двинулся на Запрелова. Илья дождался, пока тот выбросит ногу вперед для удара в промежность, отбил ее и врезал бывшему зэку в переносицу. Опрокинув стул, тот растянулся перед диваном. Ирина с ребенком вскрикнули, хозяйка дома бросилась на выход. Встал и туркмен. Поняв, видимо, что напрасно задел офицера, он попятился вслед за «тещей» по стене к двери.
Но Запрелов даже не смотрел на этого Мурада. Он повернулся к учительнице:
– Ира! Я серьезно приехал за тобой! Собирайся, поедем в городок! Обещаю, я не оставлю ни тебя, ни твоего сына. Будем жить семьей, как люди!
Но Ирина вдруг закрыла лицо руками, прошептав:
– Что ты наделал, Илья! Что ты наделал?
Говорила она тихо, но Запрелов понял смысл сказанного, чему искренне удивился:
– А что я наделал? Приехал за тобой, вот и все!
Она подняла на него повлажневшие глаза:
– Ну почему ты не дождался субботы? Тогда бы все решили и обговорили, зачем было вот так-то?
– Да что ты причитаешь? Что произошло-то? Ну, отшил твоего туркмена, успокоил дядюшку, притом что он первый пытался начать драку! Ты свободна, ребенок тоже. Возле клуба – машина. Бери вещи, а можешь вообще ничего не брать, и едем в городок. Завтра же подадим заявление. Через три дня распишут!
Ирина отрицательно покачала головой:
– Нет! Никуда я не поеду!
– Не поедешь?
– Нет! Ты не знаешь Дурды. С ним надо было по-другому, а ты попер напролом. Теперь, если я уйду от него, он и сына отберет или, в конце концов, выкрадет, мать с дядей погубит. Он мстительный!
Запрелов возразил:
– Да ни хрена не сделает твой Дурда! Мы его прессанем так, что он до конца дней своих забудет дорогу в Меджер! А дядька вполне работать может, как и мать твоя. А то, ты извини, конечно, привыкли на чужом… сами-то только бухают, наверное? А ты пашешь на них. Да еще этот чурбан подачки скидывает. Сыну своему. А ты стелешься перед ним подстилкой грязной!