– Теперь смотри ты, Странный. – Лайла открыла другой файл. – Объект небольшой, есть еще минус второй уровень, но там реакторный зал и холодильные склады. Нам же надо сперва прочесать уровень с лабораториями. Скорее всего, Дарби где-то там. Мы сейчас идем по техническому коридору вместе с ребятами. Коридор на минус первом уровне. В конце него вентиляционный колодец, который идет на уровень «один». Ребята лезут вверх и оказываются в зоне систем жизнеобеспечения. Оттуда они быстрым рывком захватывают пункт охраны и отключают все основное питание, кроме освещения. Разберетесь? Точно?
– Я по электронике шарю, – сказал коротышка.
– Вот и отлично, – кивнула она. – Постарайтесь захватить офицера живым. А мы с тобой, Странный, когда они отключат питание дверей, выходим из коридора к лабораториям и методично зачищаем комнату за комнатой, аккуратно и без лишнего шума, хотя… – Она с сомнением посмотрела на мое ветхое оружие. – Без шума не выйдет… ну да ладно. Забираем Ирину, попытаемся захватить Дарби живьем, чтобы он нам рассказал побольше, а если не выходит – ликвидируем его к чертям собачьим. Вопросы есть?
– Сколько в грузовиках вообще было наемников? – спросил главный.
– Человек десять, от силы пятнадцать, – ответила Лайла, – но часть из них, скорее всего, отдыхает в комнатах персонала, а остальные должны быть рассредоточены по объекту, так что проблем будет немного. Помните: внезапность – наш козырь, если они и ожидают нас, то, по крайней мере, не вас. Пункт охраны у такого типа объектов оборудуется бронированными жалюзи, так что вы там будете под защитой и сможете пострелять остальных поодиночке. В общем, атаку отразите почти любую. Ясно?
– Ясно, – пробормотал главный.
Судя по его лицу, он уже стал сомневаться: а так ли необходим их клану вездеход?
– Там небось девайсов навалом? – с оттенком надежды спросил он вновь.
– Выше крыши! – успокоила его Лайла, сделав ладонью жест у себя над головой.
– Ну что, парни? – Он обратился к своим. – Зададим этим инопланетникам по самые гланды?
– Рисковое дело, конечно, – сплюнул на песок один из «шакалов», – можно маслину словить. Но с другого расклада – мы тут можем круто поднять барахла: все ведь думали, что место тут беспонтовое, а мы раз – и в дамки! Городским обменяем на автоматы, а из вездехода можно броневик сделать, тогда долину под контроль возьмем – заживем по-человечьи. Эргов навалом будет! Я, Марк, кумекаю, что дело верное – надо брать.
– А вы что притихли? – Марк обратился к остальным.
– Да хрен его знает, – ответил коротышка, – может, сгонять к нашим за подкреплением? Маловато нас…
– Пока вы сгоняете за подкреплением, – вставила Лайла, – они уедут уже.
– Ну и цербер с ними, – отмахнулся тот, – девайсы-то они все не заберут.
– Самое ценное могут прихватить. – Лайла лукаво ухмыльнулась. – Да и вездехода вам тогда не перепадет. Они вообще очень торопятся. Да и мы спешим, а без меня вы этого входа не найдете и сигналку не отключите. А потом, такие опытные бойцы, как вы…
– Ну не знаю, – махнул рукой коротышка, – как старший скажет.
Все воззрились на командира. Тот некоторое время молчал.
– Все правильно, – сказал он наконец. – В деле всегда так: или «да», или «нет». Пойдем за подмогой, пару солов потратим – они или свалят, или подготовятся, – надо их сейчас теплыми брать. Постреляем их, как щенков. Трофеев наберем, оружия с припасами – потом от рейдов отдохнуть можно. А у наших кого брать? Вован в рейд ушел, а он самый лучший боец, Буча в лагере должен охрану держать – арданы так и шастают вокруг, да и юварки оборзели, сами в курсе. Ты, Малыш, не дрейфь, бывали расклады и похуже – забыл, что ли?
– Да помню я, – стал оправдываться коротышка, – да я чего? Я как все. Как ты скажешь, я ведь и говорю…
– Ну вот и решено! Пойдем завалим козлов. – Марк сжал руку в кулак.
– Я ни секунды и не сомневалась, что вы крутые парни! – Лайла очаровательно улыбнулась.
Я не уставал ей удивляться: она развела их, как лохов! Она отправила их на прорыв к воротам, где могло оказаться полным-полно людей Дарби! Все же иногда мне очень хотелось стать красивой девушкой – и вовсе не из-за проблем с половой ориентацией, а для результативной работы с такими вот ребятами, которых на Марсе пруд пруди.
– Давайте перейдем на общую частоту, – предложил я, – мы ведь в команде работать будем.
Все согласились и перенастроили связь.
– Ну тогда вперед, – подытожила Лайла с абсолютно невинным выражением лица, – покормим сегодня церберов тупыми ублюдками!
Она первая подошла к зияющей дыре и захлопнула забрало шлема, включив инфракрасный режим.
Мы стали карабкаться за ней по вывернутым кускам обшивки в черную дыру реакторного отсека «Вирджинии».
В инфракрасном излучении было видно не очень, но масштаб проделанной кем-то работы я оценил – стойки и опоры реактора были выдраны из обшивки с «мясом», чернели многочисленные пропилы в металлических креплениях. Рваными хоботами болтались трубы и провода. На палубе лежали в беспорядке сточенные диски от электропил. Сетка палубы была продавлена внутрь некой чудовищной силой. Вот спорили ученые Земли, как в Древнем Египте, Южной Америке и на острове Пасхи в древние времена полудикие цивилизации бронзового века умудрялись отпиливать и перетаскивать многотонные гранитные глыбы. А вот вы объясните мне, как марсианская шантрапа, имея минимальные технические приспособления (которые тут вообще в дефиците), смогла выворотить и утащить непогашенный реактор с заброшенной субмарины? Это, по всей вероятности, тоже останется тайной здешней истории, и точно так же можно спорить и строить гипотезы: использовали ли они шаманов, сгоняли ли сюда сотни людей, орудуя примитивными рычагами, или им помогали пришельцы из космоса… Голод – не тетка. Этот реактор, наверное, дал жизнь целому поселку…
– За мной, направо, вон в тот проем, – услышали мы в шлемофонах голос Лайлы, шедшей спереди.
Палуба была наклонена в нашу сторону, что слегка затрудняло передвижение: войдя в узкий коридор субмарины, я опирался рукой о стену, покрытую разнообразными трубами и кабелями. Глухим лязгом отдавались наши шаги в замкнутом пространстве этой стальной норы. Коридор окончился, и мы попали в следующий отсек. Не очень-то я разбираюсь в подлодках, но по центру громоздилась некая штуковина, чем-то напоминающая гиростабилизатор в защитном кожухе, – видел я похожие штуки на одном заброшенном заводе.
Низко пригибаясь под какими-то металлическими конструкциями, наша группа захвата обогнула этот агрегат, и мы вновь полезли в какой-то узкий проход.
– Внимание, – сказала Лайла, – перед входом на ракетную палубу немного притормозим…
В знак согласия все промолчали, хоть я и слабо представлял себе, где же эта ракетная палуба, да и остальные, кажется, еще меньше. Шли мы медленно, старательно глядя под ноги в зеленом сумраке инфравидения.
Вдруг силуэт Лайлы дернул какой-то змеистой волной… Пульсируя мягкими кошачьими движениями, она вскарабкалась на переборку, отсекающую сегмент коридора. Я вскинул руку, а главный уперся мне в спину. Напряженная поза, в которой застыла наша амазонка, говорила о том, что она чем-то очень занята: локти ее ритмично шевелились, и она напоминала этакого спайдермена из старинных комиксов.
Она мягко и почти бесшумно спрыгнула вниз и тяжело вздохнула в эфире:
– Здесь все, пошли за мной.
После небольшого тамбура, до отказа набитого трубами, вентилями и проводами, мы вошли в распахнутую ржавую дверь и очутились на длинном узком сетчатом мостке, уходящем в темноту. По его краям стояли вертикальные железные колонны, а прямо перед нами куда-то вниз уходили две железные лестницы.
Лайла вскинула руку, и все вновь замерли. Она опять полезла куда-то вбок и какое-то время провозилась там.
Тут до меня дошло, что эти колонны, скорее всего, и есть пусковые ракетные шахты этого мертвого монстра. Интересно, успели из них растащить ракеты? Думаю, что да. Наверное, на полезные запчасти.
Опять мы пошли вперед – на этот раз спустились вниз, к основанию шахт, где вдоль них шел такой же мостик, как и ярусом выше. По краям стояли какие-то покореженные приборные панели, прилепленные между шахтами. Лайла еще пару раз останавливалась, а затем стала считать как бы про себя:
– Одна, две, три, четыре, пять… а, вот эта, что ли? Шестая… За мной…
Она подошла к одному из раскуроченных пультов в районе шестой шахты, встала на четвереньки – и по плечи скрылась внутри основания пульта. Я подумал, что она там ищет аппаратуру слежения, как вдруг покореженный пульт осветился ярким костром огоньков, по крайней мере, так показалось в режиме ночного видения. Никогда бы не подумал, что в этом мертвом и разрушенном пространстве что-то может быть подключено к питанию.
Я приблизился, разглядывая разбитую, пыльную панель пульта. В центре панели, на вывороченных наружу проводах, висел циферблат с клавишами от нуля до девяти.
Я приблизился, разглядывая разбитую, пыльную панель пульта. В центре панели, на вывороченных наружу проводах, висел циферблат с клавишами от нуля до девяти.
Лайла расстегнула ворот комбеза, стащила с головы шлем и сняла с шеи цепочку, на которой висело кольцо, сделанное в виде змеи, кусающей себя за хвост.
Затем она включила фонарь на шлеме, который поставила на пульт, и при его свете выбрала два оборванных проводка, идущих от циферблата. Она закоротила их на этом кольце, плотно прижав пальцами. Циферблат тихонько пискнул, мигнул кнопками, и на нем загорелась комбинация цифр: ноль, девять, один, три, восемь. Лайла отпустила проводки и пробежалась по цифрам указательным пальцем, в процессе возрастания – ноль, один, три, восемь, девять.
Сетчатый мосток слегка вздрогнул, и снизу послышалось приглушенное урчание, а шестая шахта стала поворачиваться вокруг своей оси, жалобно скрежеща.
В какой-то момент вращение остановилось, но я ничего не увидел такого, что могло бы напоминать люк, – серия вмятин на проржавленной металлической поверхности. Тут внезапно заработали какие-то другие моторы, совсем рядом: через вмятины на трубе зазмеилась зигзагообразная трещина, сквозь которую пробивался бледный свет! Да! Если бы я и заметил в темноте, при свете фонаря, сеть этих трещин и вмятин абсолютно неправильной формы, то никак бы не догадался, что это проем некоего входного люка: со стороны она выглядела просто как след от удара.
– Круто! – восхищенно произнес один из Охотников.
– Да… – протянул главный. – Хрен отыщешь такую дверку.
– Прошу, джентльмены! – не без пафоса произнесла Лайла, надев свой шлем. – Вперед! Или вы даму пропускаете?
– Сигнализация отключена? – поинтересовался я.
– Вместе с вводом кода доступа, – подтвердила наш суперагент.
Я приблизился к рваному проему, в котором виднелся круглый вход метров полутора в диаметре, за которым была слабо освещенная бледно-красными лампами обрывающаяся на середине пространства шахты металлическая площадка с торчащими перилами вертикальной лестницы.
Я полез в люк и заглянул в глубь шахты: метрах в десяти внизу горел слабый свет.
– Жди снизу, – бросила Лайла.
И я начал спускаться вниз, борясь со стойким ощущением, что забираюсь в объемистую бутылку с длинным горлышком, которое вот-вот заткнут пробкой. Наверное, раньше так ловили джиннов? Утешало только одно – я не джинн.
Вот так, стараясь концентрироваться на позитиве и не обращая внимания на ноющие раны, я продолжал спуск, не глядя по возможности вниз. Мимо меня проплыл слоеный срез корпуса лодки, небольшой слой грунта, а дальше шахта была забетонирована. Через некоторое время я все же поглядел под ноги: лестница кончалась в какой-то паре метров, а труба шахты входила в небольшое помещение, грубо замазанное штукатуркой. Я слез с последней ступеньки и огляделся – судя по всему, построили это не так давно: пахло сырым цементом, и под ногами валялся строительный мусор. Запасной выход, видимо, был сделан тогда, когда лодка была разграблена полностью и все местные потеряли к ней всякий интерес. Прямо передо мной висела аккуратная пластиковая табличка «Вентиляционная шахта реактора Б-12. Вход строго в спецкостюмах. Радиационная опасность». Слева от меня была овальная дверь с герметичным запором и кодовый замок, под которым располагался вдавленный внутрь круг. Тускло мерцала над дверью фиолетовая лампа со знаком радиационной опасности.
В шахте гулко стучали сапоги по перекладинам: в комнатку один за другим спустились «шакалы», и тут же стало очень тесно и душно – воздух был затхлый. Наконец к двери протолкалась Лайла и вставила в этот круг под кодовыми клавишами свою змейку. Вновь загорелись несколько цифр, но разглядеть не удалось каких. Зажужжал невидимый моторчик, и штурвал замка начал вращаться, затем дверь ушла немного в глубь стены и распахнулась. Я инстинктивно стиснул свой тщедушный автомат, попытавшись поднять ствол: сейчас вся наша компания была отличной мишенью, и, чтобы нас ликвидировать, достаточно было пары бойцов Дарби с автоматическими винтовками… Сердце мое учащенно застучало в груди: за дверью шел вполне широкий коридор с такими же тусклыми сине-фиолетовыми лампами, и ни силуэта, ни движения. Я с облегчением выдохнул и протиснулся мимо Лайлы вперед.
Пройдя несколько шагов, я замер, напряженно прислушиваясь и озираясь вокруг: коридор был пустым, стены гладкими, без выступов и щелей. Это говорило о том, что скрытых заградительных систем, скорее всего, не было.
Старший из «шакалов» прошел на несколько метров дальше и тоже замер, водя стволом своего автомата из стороны в сторону.
Так, короткими перебежками, мы миновали коридор, который оканчивался сегментарной автоматической дверью, уже без цифрового замка, просто с красной квадратной кнопкой.
Наша провожатая надавила на нее ладонью, и дверь с легким шипением ушла по трем направлениям в глубь стены. В это время сзади послышалось легкое жужжание, и я молниеносно обернулся: дверь к лестнице медленно закрывалась, и, оглядев стены вокруг нее, я не заметил никаких управляющих панелей.
– Лайла, а как теперь к лестнице выйти? – шепотом спросил я.
– Она нам не понадобится, – так же тихо ответила Лайла, – будем уходить через центральный вход.
Мы вновь попали в длинный, но узкий коридор, по краям которого перпендикулярно расходились такие же ответвления. По стенам висели какие-то индикаторные пульты с мудреными надписями, гудели трансформаторные щиты и шумела вентиляция в зарешеченных коробах. Под потолком висели гофрированные трубы, рядом с которыми свисали вязанки проводов. Пахло разогретым машинным маслом, и сквозь гул агрегатов доносились звуки капающей где-то воды. На развилках висели таблички и указатели со всевозможными буквами и цифрами, перемежаемые молниями в треугольниках, черепами, в которые ударял разряд, значками радиационной и химической опасности.
Кто из нас с Лайлой был Тесеем, непонятно, но лабиринт точно присутствовал: мы поворачивали то влево, то вправо, пока не вышли в крупное помещение, в проеме которого все застыли.
Помещение было метров пять в высоту и где-то десять в длину. По его краям стояли какие-то котлы с толстенными трубами, что-то гудело, освещаемое огоньками приборов. Меж труб и агрегатов были врезаны железные двери со стальными жалюзи. Слева от входа шла под потолок железная винтовая лестница, а вот по центру…
По центру стояли четыре механизма на гусеничном ходу, с выгнутыми на блестящих пневматических цилиндрах станинами, на которых поблескивали зловещими воронеными клешнями по краям две пулеметные пары. Сверху у каждого на станине был скошенный эллипсоид с тонкой щелью по периметру – это был блок стереокамер наблюдения и видеодатчиков.
Такие машины назывались Роботизированный стрелково-оборонительный комплекс, сокращенно «РоСтОК», модель «Берсерк». Эта хреновина мало того что идентифицировала цели по маркировке «свой-чужой», имела тепловидение и систему видеораспознавания, – так еще у нее был солидный калибр и бешеная скорострельность. Тактический интеллект соединял машины по сети в единый ударный отряд, который действовал сообща и имел в приоритетных целях уничтожение противника любой ценой. С этой охраной мог бы биться на равных взвод спецназа – машины были очень маневренными, в высоту около полутора метров (хотя станина могла подниматься выше, до двух), и обладали антиракетным сканером оповещения.
Мы так и стояли при входе, боясь шелохнуться, выставив вперед стволы автоматов.
Только Лайлу, кажется, не смущали эти стальные чудовища. Она смело вышла в центр комнаты и похлопала по стволу ближайшего робота.
– Ну что я говорила, мальчики? – сказала она негромко, но с торжествующими интонациями в голосе. – Охранные системы отключены. Эти роботы вообще должны были патрулировать коридоры, по которым мы только что шли, а они вернулись в исходную точку патрулирования. Вот так, я умею выполнять обещания.
– Если бы ты их не отключила, – заговорил пришедший в себя главный, – можно было бы смело отсюда валить.
– А можно такого будет взять? – В голосе коротышки послышались алчные нотки.
– Если вы его отсюда унесете, – с иронией улыбнулась Лайла, – берите хоть все. Легче сказать, чем сделать.
– Унесем, – заверил коренастый Охотник с корейской винтовкой, облизнув пересохшие губы, – не сомневайся.
– Договорились, – кивнула Лайла и сразу посерьезнела. – Видите эту дверь?
Она кивнула вправо – все вытянули шеи.
– Она ведет в вентиляционный колодец, – продолжила девушка, – лезьте вверх: там зона жизнеобеспечения, хотите – план еще раз покажу.
– Да мы все запомнили, – отмахнулся главный.
– Вот и хорошо, – она кивнула, – там ваша работа, а тут наша. Все, встречаемся наверху, возле пункта охраны.