Две пары глаз уперлись в меня, и я понял, что прав.
– Ну и что? – с вызовом спросила полячка. – Ну и что такого, что я пришла к Азизу? Это наказуемо, что ли? У вас вот с Ириной есть отношения, а мы, значит…
– Все в порядке! – Я поднял руки вверх. – Я вовсе не собираюсь обсуждать чьи-то отношения: как вы не врубаетесь, что мне нужно всего лишь понять – кто где находился, и все! Это так трудно?
В ответ была тишина, не считая шепота шахтеров, бульканья горлышка бутылки и музыки из чьего-то КПК.
– Мне просто нужно знать, где вы находились, – повторил я.
– Ми попросили ахрана видти на грузовой платформа, за последний вагон, – сказал Азиз медленно.
– Охрана, – попросил я, – подтвердите.
– Ну да, – сказал коренастый человек в форменном комбезе. – А что тут? Парочка попросила выйти на воздух. Ну мы разрешили – устава это не нарушает…
– Спасибо, – вновь сказал я, – я понял.
Хмурый опять нахмурился, и я догадался, что устав все же был нарушен.
– Когда они вернулись? – спросил я у охранника.
– Ближе к пяти, – невозмутимо ответил тот, – почти сразу в буфет пошли…
– Ладно, – кивнул я, – теперь, Крис, ваша очередь: два десять и без десяти три, а также с трех сорока до четырех…
– Первый сэт ми беседовать с этим достойным человек, – кивнул Крис, поглядев на своего соседа по койке, – он есть miner[37], много лазить по каверн, видель животный Марс…
– Да, мы разговаривали, почти до трех, – сказал сосед Криса.
– А ключи вагонные вы когда нашли? – поинтересовался я.
– Да к пяти ближе, когда в буфет собирался, под полку полез за сигаретами – у меня там рюкзак…
– Вы представляете, как они могли туда попасть?
– Да, мож, их уронили и ногами случайно загнали под мою койку, из коридора…
– А Крис часто отлучался с места?
– Редко… – Он задумался. – Ваще я не следил, конечно, но редко.
– А кто-нибудь приходил к вам за этот промежуток времени?
– Да вроде нет… – Он прищурился в задумчивости. – Вот, девушка была, симпатичная…
Он кивнул на Дронову.
– Ах, спасибо за комплимент! – Дронова расцвела, как цветок на заре.
– Негр этот приходил. – Он кивнул на Азиза, который метнул в него короткий, но выразительный взгляд. – И мужик этот, бригадир поезда…
– Кто во сколько, не помните?
– А, еще вот эта, китаянка или японка заходила. – И он кивнул на Аюми. – А вот кто когда…
– А бригадира поезда кто еще видел? – спросил я.
– Я видел, – сказал один из поваров, тот, что с густыми бровями, – он в районе половины третьего копался в кладовке…
– Кладовка рядом с купе бригадира?
– Слева, ближе к тамбуру, дверка такая, – кивнул он.
– А вентиляция купе прямо сверху находится, тоже левее, слегка? – спросил я.
– Ну да…
– Вы не видели, не открывал ли бригадир решетку вентиляции?
– Я вполоборота стоял, – повар как-то сконфузился, – боковым зрением только и видел… Так, один раз обернулся, вижу Джеймса, ну и хрен с ним. Я его недолюбливал, если честно…
– За что?
– Да так, – он как-то театрально махнул рукой, – по мелочам. Он ведь редко с нашим составом ходил – не сошлись мы как-то…
– Спасибо… – сказал я ему. – А больше никто в этот момент не проходил? Не видели?
– Нет, – он мотнул головой, – я бутерброды резал полчаса где-то, а Джеймс минут через десять ушел куда-то вперед, к голове состава…
– А когда вернулся? Вы же не отлучались с кухни?
– Вернулся… Сэл, ты не помнишь?
– Я в зале вертелся, видел его, проходил… но не помню… Глеб, ты видел?
– Я за стойкой, – отмахнулся бармен, – я вообще видел его мельком – клиенты же… Где-то за час до вечеринки ихней он проходил, по-моему… может, минут за сорок… Вэд, ты видел?
– Да, наверное, так, – чернобровый повар кивнул, – до вечеринки за час где-то…
– И в это время через кухню никто не проходил?
– Нет, потом только с соседнего вагона к пяти стали подтягиваться…
– Точно? – переспросил я.
– Да чтоб меня пропоносило! – всплеснул он руками, смешно выкатив глаза.
– А потом вы его видели?
– Больше не видел. – Он помотал головой.
– Спасибо, – кивнул я.
– Да не за что, – махнул он рукой.
– Отлично, – продолжил я. – Вернемся, Крис, к вам. Три сорок – четыре.
– Я не особо следить за таймер… – сказал он, – я немного дремать, сидел в Сеть, читал…
– А я вот твою фотку срисовал, когда ты по вагону шел! – торжествующе произнес давешний шахтер, уличивший Азиза в том же. – Ты к тамбуру выходил! Это железно было без пятнадцати четыре – я слушал новости!
– Это так? – переспросил я Криса.
– Возможно, этот человек и прав, – кивнул Крис, поправив очки. – Я ходить в клозет, просто не помню когда.
– Видели кого-нибудь по дороге? – спросил я.
– Не смотрел особо, – с важным видом сказал Крис. – Наверно, нет. Нет – все по местам сидеть…
– Этот парень? – спросил вдруг усатый фермер. – Я его видал, и он правда выходил из сортира… Он из ваших?
– Да, – кивнул я, – наш турист.
– Значит, все верно, – тот затянулся самокруткой, – если его видали, как он туда шел, так я видал, как он оттуда вышел. Где-то в четыре – мне кум позвонил как раз…
Тут я заметил: к столу приближается человек из охраны. Он подошел к Хмурому и что-то прошептал ему на ухо. Хмурый кивнул и, сняв с пояса свой КПК, некоторое время глядел на него. Затем, перегнувшись через стол, протянул мне свой компьютер.
Там было открыто сообщение: «Отпечатки пальцев на записке соответствуют столу номер четыре, принадлежит Азизу Алиме из туристической группы «кси-516». А также обнаружены более фрагментарные отпечатки, по анализу ДНК которых удалось установить, что они принадлежат Дроновой Аиде, туристке той же группы. Буквы на записке написаны с помощью особого химического состава, проявляющего цветовую пигментацию со временем, в процессе окисления воздухом. На зажимах вентиляционной решетки, снаружи, возле купе бригадира, отпечатки пальцев стерты, на трупе незаконного пассажира обнаружены следы укола на левой руке, в районе вены».
Я вернул КПК Хмурому, а тот выразительно на меня глянул – понял, мол, что да как?
Я кивнул. Меня слегка лихорадило – я опять чувствовал массу неувязок и бреда…
– А вообще я считаю… – пьяным голосом сказал усатый шахтер, – что убийце надо самому выйти и во всем признаться, потому что его и так найдут… Но! Тут уж пощады не жди!!!
– Вот ты прав, братишка! – хохотнул Йорген, разливая в стаканы. – Вот я то же самое всю дорогу твержу… А то что за фигня? Хорошо еще, что наш землюк Странный – шибко удачливый сукин сын: мы же за то его и держим! А то ведь укокошили бы нас уже, насмерть! Злодеи…
Он как-то развязно прыснул со смеху – видать, уже тоже подвыпил.
– Кстати, как я убедилась, злодеев тут полно! – с некоторым вызовом сказала Дронова.
Все посмотрели на нее, но оказалось, что она закончила фразу. Взгляды местных были не совсем одобрительными, как мне показалось…
– Именно! Именно! – всполошился химик. – Скажите нам уже правду! Вы идете на эту самую базу? Вы знаете, где она?
Ирина бросила на меня тревожный взгляд.
– Конечно, знаю, – сказал я спокойно. – База «Зеркало-13» запрятана под зданием Совета Четырех Городов, на глубине двухсот метров, но, во-первых, туда никого не пускают, а во-вторых, делать там нехрен!
– Вот это да… – пробасил шахтер, – я, блин, так и думал! Они всю дорогу нам мозг пудрили, эти богатенькие! Айда-ка, ребятки, в рейд! На столицу! А то, я гляжу, зажрались они тама…
– Верно говоришь! – поддержала компания, только что вернувшаяся с раскопок. – Надо бы их штыком-то!
– Гады! Мать их разэдак!
– Пусть поделятся девайсами! Эргов пусть отсыпают!
Я откопал где-то в глубине моей души фразу, которую всегда произносила моя бывшая жена. Она говорила, что я не умею шутить, так как мои шутки понятны не всем…
– Граждане! – сказал я громко. – Вы что, шуток не понимаете? Я сказал так, потому что…
Мой голос потонул в десятках других, и я понял, что власти Лихоторо скоро объявят меня в розыск…
Внезапно грохнул выстрел: Хмурый держал в руках пистолет с задранным кверху дулом.
– Не отвлекаемся, ребятки! – крикнул он. – Вы сейчас – пока что корм для паладинов, особливо кто в конце состава едет! Если в пустыне убили – это одно, а так – мы, железнодорожники, отвечаем. И тут не сказки рассказывают, а ищут возмутителя спокойствия! Кто из вас еще желает пользоваться МЖД?[38]
Гомон поутих, а я в который раз поглядел с уважением на своего босса. А тот смотрел из-под прищуренных век, как варан, и оглядывал всех, будто перед укусом…
– Дык мы это, командир… – нерешительно произнес какой-то фермер. – Мы-то за правду в сам-деле…
– Ну раз за правду – помогайте парню… – Хмурый кивнул на меня, и мне захотелось пожать его руку.
– Что знаем, все скажем, – закивал тот, – это верно…
– Что знаем, все скажем, – закивал тот, – это верно…
– Вот за это благодарность вам… – кивнул Хмурый, деловито убирая пистолет в кобуру. – Давай, Странный, спрашивай.
– Спасибо, – кивнул я, как китайский болванчик, – это ж не только нас коснется…
– Знамо дело! – заплетающимся языком проговорил усатый шахтер.
– Так, – я, шумно выдохнув, хлебнул кофе с самогонкой, – я хотел теперь Аюми спросить…
Не успел я закончить, как Аюми сложила руки перед лицом и слегка поклонилась.
– Я имела на родина подруга, Томоми ее звали, она говорила, что моя мать и брат неправильно говорили…
– Что, Аюми? – спросил я.
– Они говорили, что я тупая… – Она улыбнулась. – Я знаю, что мало могу… но я сделая все, что стоит…
– Нет, Аюми, ты ни разу не подводила, – искренне сказал я, – все в порядке.
– Аригато[39], – вновь поклонилась она. – Я все помню – с двух часов десяти минут до трех и с трех сорока до четырех, да?
– Да. – Я улыбнулся.
– Я говорила про первое и немножко про второе, – сказала она, щуря глаза, будто улыбалась без улыбки. – Та… я не хотела про Азиза говорить… он хороший…
– Да, неплохой, – кивнул я, – все нормально. Что было, когда он ушел с Дроновой?
– Ничего не било… – просто и с легкой улыбкой сказала она. – Я била рада, что два человека понравилось себе… подумала… и немножко расстроилась…
– Почему, Аюми? – спросил я.
– Потому… У меня тожэ бил друг в Япония, в Кобе-Сити… – Глаза ее стали темными, словно без белков. – Вот…
– И?
– Он умер… – медленно сказала она. – Умер… как сказать… Погиб… при трясении…
– Землетрясении? – уточнил я.
– Да-да, – рассеянно закивала японка, – земля… вот… Это совсем не про то, что ви спрасили, Странний…
– Это очень обидно, простите, Аюми, – сказал я.
– Не за что, – отстраненно сказала она. – Это совсем не про это…
– Да… – глубокомысленно произнес шахтер, – а у меня жену завалило в забое, на смене… она на регенераторе работала…
– Жалко, когда человек раз – и нет… – Аюми вновь отстраненно покачала головой, глядя куда-то вверх. – Да… Думаешь-думаешь…
– Это верно… А потом вы что делали? – тихо спросил я.
– Не потом… – вновь как бы обращаясь к ночному небу, сказала она. – Сначала пошла в уборную, умыться… От мысли, от слез… потом… ничто… И с неба на земля… Дверь закрит… и я пошла, где пахнет…
– Извините, что? – переспросил я.
– Где в начало вагона туалет, там дальше, но не пахнет так, – пояснила она. – Но дверь закрыт был оказался, тогда я пошла назад, куда Азиз и Аида ушли – там хорощо, но немного противно… умылась… Стала думать про Марс… про наши дела…
Словно аномалия, на ее гладком лице прочертила борозду слезинка…
– Потом я пошла на место и немного думала про сэбя… – опять тихо сказала она.
– Ты – умница, Аюми, – сказал я, – молодец…
– Э-э-э-э, – она махнула рукой, – я тупайя…
– Не говори так, это мой приказ, – сказал я, нахмурясь.
– Нэ буду… – Она вновь немного поклонилась. – В общем, вот так…
– Ты мне помогла, – сказал я, – бесспорно помогла.
– А я бы поспорила! – выкрикнула не к месту Аида.
– В чем? – спросил я.
– Ну… – протянула она неопределенно. – Вообще это я видела убийцу-каторжника, а не она! Дэн… ой! Пан инспектор, но вы же делали следственный эксперимент, я ассистировала… Разве мы еще не знаем, кто убил?
– Лично я – пока нет. – Я грустно улыбнулся.
– Я в вас верю! В тебя, Странный! – крикнула полячка и опрокинула стакан.
– А я вот хотел узнать, – прокашлялся какой-то пожилой мужчина в залатанном комбезе. – А поезд-то когда поедет?
– Когда ты его подтолкнешь! – хмыкнул Хмурый.
– А-а-а-а, иду уже…
– А вот свояк мне говорил, с Гордии…
– Вопрос к охране последнего вагона, – сказал я, громко прокашлявшись. – Вы что скажете про время с двух часов десяти минут до трех и с трех сорока до четырех?
– Ну у нас все по-простому, – сказал давешний охранник. – Вот про первый отрезок времени. Хмурый у нас рапорт брал – дежурили… ну видели много кого… Подозрительного не было… Потом… ну… кто в турели, кто в тамбурах – пассажиры курили… Ну выпустили ребят на платформу, ну ладно… Они обнимались, целовались там…
– Это можьно и апустыть! – воскликнул вдруг посерьезневший растаман.
– Нет, вы уж не гоните! – Охранник выпучил глаза. – Мы с пани играли в карты, но не так чтобы… Играли просто… Она вышла, и вы пришли…
– Все нормально, – сказал я, пытаясь не зарычать, – а что перед этим было?
– Да… ничего, – махнул рукой охранник. – Пожаловался вон тот, в синем комбезе, что унитаз не сливает в сортире, я его закрыл ключом, думаю: навалят там сейчас, – за техником пошел…
– Когда это было?
– В половине четвертого. Как я в рапорте изложил, дык и Хмурому сказал…
– Во сколько техник пришел?
– В четыре сорок.
– Вот такая скорость реакции у служб быта! – сказала зачем-то вслух Дронова.
– Я во втором проводку чинил! – возмутился мужчина с мясистым носом, в комбезе Машиниста. – Там до сих пор нагреватель не пашет! Совсем вы, что ли?..
Он сделал из фляги несколько крупных глотков, облокотившись на лопату, всю в налипшем пыльном песке.
– Хорошо… – Я задумался. – Кто-нибудь, включите музыку…
Тут мой КПК завибрировал от пришедшего сообщения. Я обвел взглядом сидящих за столом, затем открыл его и прочел:
«Азиз Алима, уроженец Саудовской Аравии, планета Земля, сын шейха Бахрама, бывший студент Колумбийского Университета, выпущен тридцатого июня из наркологической лечебницы «Новые Братья». Находится на планете Земля под наблюдением вашингтонского отдела по борьбе с незаконным оборотом и сбытом наркотических средств – информация от марсианского консульства по внешним сношениям».
Я глубоко выдохнул… А затем глубоко вдохнул…
Сообщение, как я и ожидал, было отправлено через общественный сервер, и проследить адрес или ник отправителя не представлялось возможным…
– Так… – опять сказал я с умным видом. – Я сейчас отойду на пару минут, а вы тут последите за дисциплиной, и вообще…
– Куда же вы? Пан инспектор! – крикнула Дронова.
– На место преступления сгоняю и вернусь, – ответил я.
– Странный! Мы без тебя не пьем! – гордо произнес Йорген.
– Я не стою таких жертв, – усмехнулся я. – Охрана! Два человека, за мной!
Я зашагал к поезду. Мысли в моей голове шуршали, гомонили и теснились, как сидящие за обеденным столом пестрые и разнообразные люди, выкрикивающие обрывочные реплики…
Сперва я зашел в купе бригадира и высунулся в окно – охранники молча стояли сзади, выжидая.
Я приоткрыл окно и высунул голову наружу: одна моя догадка сразу подтвердилась – сердце застучало сильнее, и на лбу выступил пот, хотя было довольно прохладно. На бортике, снаружи и сверху окна в двух местах была стерта пыль, и на крыше был участок относительно чистой поверхности: гофрированная сталь словно протерта тряпкой.
Затем мы прошли в последний вагон.
– Что делать-то надо? – спросил один из охранников.
– Осмотреть в моем присутствии место тридцать семь, – бросил я отрывисто.
– Есть! – гордо сказал охранник, хотя неясно было, что его так воодушевляет.
Мы забрались в последний вагон и прошли недалеко внутрь.
– Загляните под матрас, по краям, – попросил я.
Ребята засуетились – мне даже стало как-то неловко.
– Фантик от жвачки! – доложил один.
– Пыль! – высказался другой. – Бычок чей-то.
– А что надо увидеть? – спросил первый.
Я нарочно промолчал, глядя в окно, на очертания плоскогорья, хотя мне было страх как любопытно поглядеть самому – просто я хотел проверить свою догадку в чистом виде…
– О, вот тут, нагар есть какой-то… – пробормотал второй. – Дырка даже…
– Где? – Я не вытерпел и нагнулся к коренастому туловищу.
– Вот! – торжествующе объявил Машинист.
Я взглянул на слегка разодранные края койки в том месте, где она примыкала к перегородке плацкарты, образуя небольшую щель. Дерматин койки в одном месте с краю был слегка подпален, а по перегородке шла неглубокая рваная борозда вниз, к полу…
– Спасибо, ребята, – кивнул я. – Хотя какое там «спасибо» – рапорт составьте…
– Ладно, – без особого энтузиазма ответил один из них.
– И еще одна просьба, – сказал я, – это очень важно.
– Слушаю, – сказал тот, что обнаружил дырку.
– У вас на поезде конечно же есть планетарный передатчик?
– Ну да, мощный достаточно, – кивнул тот.
Я сунул руку в карман и, достав флэшкарту, протянул ему.
– Через полчаса я попросил бы вас связаться со станцией на указанной здесь частоте. Потом включить внешние видеодатчики на вагонах, направив их на столы, и с моего КПК взять прием звука и видео, частота моя также имеется здесь. Это очень важно! От этого зависит окончание нашего дела.