– Вполне, – солидно подтвердил Рюг, а Лэн ограничился кивком.
– Объясняю, с чем придётся столкнуться. Несколько механтропов. Каждый из них способен держать под контролем до трёх десятков, вряд ли – больше, заложников-людей. Оргами могут управлять более свободно. Вооружены огнестрельным оружием. Очень маловероятно, что ещё и лазерным. Теперь об устройстве Узла. Здесь – зона грузопотоков. Из грузоотсека в широкий кольцевой коридор ведёт короткий пандус. Ниже начинаются зоны, доступные посещению. Виртуалы, спортивные, развлекательные комплексы. На уровне двести пятьдесят – два полукольцевых зала нуль-Т. Ещё ниже – производственные зоны, на самых нижних уровнях – зоны обслуживания собственно Узла. Все уровни пронизаны шахтами гравилифтов. Лифтами пользоваться запрешаю категорически, буде даже какие-то работают. Ибо – под контролем противника. Имеются аварийные лестницы. Они не запираются...
Никогда ещё Шур не произносил таких длинных, а главное – дотошно подробных речей. Можно подумать, мы устройства стандартного Узла не знаем. Однако слушали мы, словно откровение Небес. Потому как даже до беспечных моих друзей начало доходить, в какое дерьмо мы все здесь вляпались. Платы небесные, да ведь это самая настоящая война! Шур – командир, и его слова – боевой приказ. Войну я, по прежнему, несмотря на уйму прочитанного и последние события, представлял слабо. Но почему-то казалось, что Шур-то знает её очень хорошо. Даже интонации его всегда ровного голоса сделались резкими, повелительными. Так что, хотелось вытянуться и сказать, как в древней книге: «Да, сэр! Так точно, сэр!» Но только уже без дурашливого ёрничания. Мы не на «Птере», и Шур нисколько не похож на доброго старого Мастера Хо...
Шур умолк, и потянулись долгие томительные минуты. Шур чего-то ждал. Даже вечно неунывающие други мои теперь, облачённые в доспех, казались суровыми и беспощадными воителями древних саг и сказаний. Наконец, мой наставник наклонил голову, словно прислушиваясь, и сказал:
– Пора. Рюг и Лэн – первые. Если в коридоре чисто, начинаем спуск к уровню двести пятьдесят. К телепортам. Если нет – действуем по обстоятельствам.
Люк коптера с лёгким чавканием открылся. И мечевики синхронно прыгнули наружу.
Перед нуль-Т произошла заминка. Хо предложил всем девушкам остаться. Последовал взрыв возмущения со стороны Ведьмы, которую незамедлительно поддержали Несси, Сирил и даже Эми. Вообще, трикстеров захлестнуло какое-то лихое одушевление, во всяком случае, никто не оспаривал решение немедленно прыгать на Узел. Разве что, Орфа со Стаком всё ещё держались отстранённо. О гипнотических способностях Мафусаила никто не догадывался. Коварный зверь ловко подогрел благородный порыв Мастера Хо и ухитрился ретранслировать на всю компанию. В итоге, вооружившись «Абаканами» образца сорок второго года, «макаровыми» и даже связкой гранат – гранаты, правда, Хо благоразумно распихал по карманам своего лётного комбинезона, – группа толклась в ночной мгле перед замаскированной под древний нужник кабиной, определяя очерёдность прыжков. Да ещё Ведьма выволокла из подвала своего оника, объявив, что берет его на Узел, и что-то добавила невнятное про «мобильность группы». Сом осторожно напомнил, мол, пропускная способность стандартной кабины – не более двухсот кэгэ массы. Ведьма презрительно парировала, что если запустить оника с ним, Сомом, то конфуз неизбежен. А она, Ведьма, в отличной форме, и весит не более пятидесяти двух. Если кто знает арифметику, то может сложить со стандартным весом онокентавра в сто двадцать.
Первыми пошли Хо с Баззом. Потом Ведьма со своим «горбунком». Прошли. Сом и Эми, Сирил и Несси...
– Дорогой, не думаю, что нам надо туда. – Орфа потянула за рукав шагнувшего было к кабине Стака. – Давай прыгнем домой. И не из этой кабины. Кто знает, что у этого Шура за нуль.
– Разумн... – начал Стак, но заорал: – А-а-а!
Дьявол в кошачьем обличье припал всеми четырьмя лапами к его ноге и вцепился острыми клыками прямо в плоть.
– Убью тварь! – Стак схватился за свежеприобретённый «макаров», но Мафу уже приоткрыл лапой двери «нужника» и стремительно исчез внутри.
В телепорте Узла, буквально в десяти метрах от шагнувшего из кабины Хо, обнаружилась странная группа людей. Прямо на Мастера смотрел мужчина, словно из исторической реконструкции на тему двадцатого столетия. Был он невысок, но весьма широкоплеч, а обтягивающий тело камуфляжный комбез то там, то здесь бугрился от могучих мышц. Мужчина был весь обвешан оружием. В руках держал по автомату (АК-019, мельком отметил Хо), на поясе – кобура, штык-нож и несколько гранат – в основном, ослепляющих, но имелась и классическая «лимонка». За плечами у воина торчала внушительной толшины труба – должно быть, ракетомёт, решил Мастер.
Карие глаза незнакомца спокойно, без любопытства разглядывали прибывающих триктеров. В полуопущенных веках таилась снисходительная усталость.
Чуть в стороне от воителя соляными столпами застыли пятеро. Обычные люди. Четверо девчушек лет шестнадцати и средних лет мужчина. Вставшая рядом с Мастером Лиз просканировала всех. У воина ментал отсутствовал. Напрочь. А ментал прочих живо напомнил Ведьме Марс – застывшие красно-зелёные полосы Вига.
Трикстеры сбились плотной группой чуть позади Мастера и Ведьмы.
– Механтроп, – шёпотом, одними уголками рта, сообщила Лиз. – А люди с ним – примороженные.
Не успел Хо сообразить, что значит – примороженные, группа пришла в движение. Пятеро встали перед механтропом плотным полукольцом. Выражение взгляда его изменилось. Теперь карие глаза взирали пристально, с пронзительной, подчиняющей силой.
Что-то тёплое коснулось ноги Лиз. Оказалось – кот. Надо же, и он тут. Мафу дышал часто, по собачьи вывалив язык, яростно сверкали синие глаза, сверля взглядом механтропа.
И события ударили в галоп. Сначал Эми, а за ней – Несси медленно, как сомнамбулы, двинулись навстречу механтропу. Тот внезапно перевёл взгляд куда-то в сторону и синхроно вскинул автоматы. Из полумрака телепорта на него перло бронированное чудище, изрыгающее пламя, ощетинившеееся быстро мелькющими лезвиями и плюющими свинцом стволами. Похоже, никто, кроме Лиз и воина, чудовища в упор не замечал. У кота вдруг возникла ментальная аура, да ещё какая! – серебрянные спицы упёрлись прямо в грудь механтропу, и до Лиз дошло, что галлюцинацию наводит кот. Загремели автоматные очереди – механтроп, отстреливаясь поверх плеч странного своего «эскорта», сдавал назад. Кот коротко и выразительно глянул на Ведьму, мотнул головой, указывая на выход и скачками помчался туда же. Ведьма оседлала оника и, крикнув пронзительно: «За мной», – ринулась следом. Трикстеры, как были, кучей, рванули за ней.
Возникший ветер свистел в волосах Ведьмы. Впереди чёрной стрелой неестественно быстро мчал пустыми коридором Мафусаил, жутковато скрежеща когтями на поворотах.
Вырвались! Лестница, куда по ней? А, котик? Вверх? Отлично!
– Иех-ха!!! – вырвался из груди у Лиз совершенно уже нечленораздельный вопль. – Ие-е-е-х-хха-а! Победа! Победа или смерть!
– Люди, – коротко сообщил Лэн. – Справа и слева. Стоят.
Мы выглянули в коридор. С обеих сторон «кольцевика» – по внушительной толпе народу. В самом деле, человек по двадцать. Господи, да их всех посдёргивали чёрт знает откуда! Кто полуголый, кто почти голый и мокрый, многие в виртумасках – как же так, насильственный вывод из виртуала – это же... да что я сопли жую! Вон они, дирижёры...
За спинами одних маячит высокий худощавый блондин с выражением скуки на лице. Вот только активность М-поля у него явно не людская. Да, в вяло опущенной руке – пистолет. На противополжном краю «арены», и тоже за спинами, обворожительная – при других обстоятельствах – блондинка. У этой гримаска скорее презрительная. И то верно, Хлодвиг, мы ж для них – низшая раса. Даже и не раса, а так... зверюшки.
Мечевики мои на всякий случай сдвинулись поближе – прикрыть от выстрелов. Но у долговязого, похоже, иной план.
– Вон ты какой, Наладчик, – сказал он негромко, но в тишине коридора было слышно каждое слово. – А это, значит, твои парни. Скажи им, пускай отвернутся, или даже убираются отсюда куда подальше, потому что зрелище будет не для сопливых детишек. Креатор свидетель, мне нравится такая забава!
Он расхохотался, и тут две девчушки в виртумасках, совсем дети, лет по четырнадцати, синхронно развернулись и, вскинув руки, принялись друг друга душить. По-настоящему. Я попытался перехватить управление их чипами – не смог. Что-то тугое и вязкое, казалось, было разлито в пространстве, и это что-то отталкивало мой М-сигнал, и возвращало обратно в мою черепушку. Рюг с Лэном кинулись было растаскивать, но уже сцепились другие двое, и ещё, и ещё...
– Видишь, к чему приводит твоё упрямство, – с фальшивой укоризной качал головой долговязый.
«Шур, сделай что-нибудь! Шур!!»
И мой безмолвный крик был услышан.
Из-за плавно загибающегося поворота вырвалась стелющаяся над полом чёрная молния со знакомой белой кисточкой на хвосте! А следом... не сразу я узнал в летящей с победно развевающейся гривой волос валькирии мою Ведьму.
Всё внутри оборвалось: долговязый сделал движение корпусом и рукой с пистолетом. У него что, глаза на затылке? Ах да, блондинка...
Время внезапно замедлилось – и это, как выяснилось позже, не было образным сравнением. Словно в рапиде я видел, как врезается в толпу Маусаил, как неотвратимо надвинается онокентавр с Лиз на разворачивающегося механтропа. И с невероятным облегчением я понял, что не успеет он развернуться для прицельного выстрела. Плавно-плавно мой верный оник боднул супостата чуть пониже спины, словно бык на древней корриде. А я, совершенно не понимая, что делаю, врубил форсаж на своих «сапогах-скороходах» (вот ведь, пригодились всё-таки) и прыгнул – вперёд и наискось. В полёте, таком же замедленном, как и всё остальное, я вытянул руку и без труда ухватил торчащую из-за спины Рюга рукоять. Влетел в стену, оттолкнулся уже от неё. Теперь меня несло в точности на раскоряченную, неторопливо кувыркающуюся фигуру механтропа. И когда мы поравнялись, я от души рубанул лезвием по его шее.
Мечевик из меня, конечно, никудышний. Но только не сейчас. К тому же Рюг с Лэном чему-то меня учили. Падая на спину, я ещё несколько растянутых мгновений наблюдал, как подлетает, отражаясь в зеркальном своде, голова, а потом время снова втиснулось в привычное русло, и поток его уже мчал с обычной, сумашедшей скоростью.
Завертелась какая-то безумная карусель. Вот пленники механтропов, бросив душить, пинать и кусать друг друга, плотной стеной движутся прямо на нас с Ведьмой. Вот я замер с бесполезным мечом в руке – не рубить же их, в самом деле? И тогда своё слово произносит Лиз.
Да ещё какое! Словом это назвать трудно. Просто я вдруг обнаружил, что спешившаяся Ведьма стоит прямо в центре событий, стоит, стиснув ладонями виски и пронзительно, на пределе слышимости визжит. Но глаза её... помирать буду – не забуду эти чёрные сполохи. На мгновение меня накрыло волной ужаса – ужаса животного, невыносимого, так что ноги сами понесли меня прочь, но тут чьи-то тёплые пальцы пробежали по моим мозгам, я «услышал» Шура: «Спокойно, малыш!», – и ужас отпустил.
Да, это был ещё тот ментальный удар. Толпа ринулась кто куда, а вариантов, собственно, было два, по коридору туда и по коридору сюда, и тут мы вспомнили о механтропе-женщине. А она, оказывается, никуда не делась, и пришлось нам позорно отступить к грузоотсеку, потому что заговорил её пистолет, и только Рюг с Лэном, принявшие на себя эти пули, двинули в атаку. И оказывается, я успел отдать Рюгу его меч!
Блондинка уже не стреляла. Перед ней возникли, словно вырастая из налитых грудей, две сверкающие прозрачные полусферы, развернувшиеся внезапным рывком в нечто вроде крыльев бабочки. Это нечто встало, мерцая, перед закованными в броню мечевиками, и когда Рюг рубанул, его меч вылетел из руки (это у Рюга-то! меч! вылетел!) и, описав дугу, звонко шлёпнулся за его спиной.
Ещё оказывается, всё это время я сжимал в руке пистолет. Не иначе, обезглавленного блондина. Когда подобрал? Я неловко повел прицелом – это тебе, братец, никакая не «Свободная Картахена», это настоящая войнушка! – но Шур схватил меня за рукав.
– Нельзя! Отражательное поле. По себе срикошетишь.
На груди у него чёрной кляксой восседал Мафу. А этот когда успел?
Блондинка, кокетливо улыбаясь, пятилась к стене, туда, где была ниша лифта. Ещё секунда, и, послав всем воздушный поцелуй, – втянулась в кабину. Следом втянулись и «крылья».
И на поле боя упала тишина. Звучит, конечно избито, всё понимаю, но лучше мне все одно не выразить.
– Ушла, – спокойный голос Шура показался громом небесным. – Тем не менее, мы дезактивировали уже двоих.
А Шур нарочно не говорит про них: убили, или, там, ухайдокали. Только – дезактивировали. Ну и правильно.
Шур почесал за ухом у кота и сообщил:
– Я остаюсь в коптере. Предстоит кое-какая работа. Вы все – давайте вниз. Этот урод... – он небрежно перехватил кота за шкирку, оторвал от груди и хорошенько встряхнул; Мафу возмущённо взвыл.
А ведь Шур устал. Отчего? Какое участие он принимал в битве? Да, так о чём это он?...
– ...так вот, этот хвостатый подонок притащил сюда всех трикстеров. Вниз, друзья. Вниз. К телепорту. А я пока здесь. Разберусь кое с кем. Давайте.
И мы дали.
Несколько долгих мгновений Рейнджер не мог взять в толк, что же такое с ним случилось. На аппаратный сбой не похоже. С чего он вдруг начал палить в пустоту? Он заставил себя прокрутить последние минуты в реверсном режиме. Сперва появились люди. Они не подчинились его команде, и тогда он прибегнул к психотехнике...
«Сильвестр, ты идиот, – сообщил Креатор. – „Трикстеров – обезвредить“. И сопроводил речевую реплику мощным болком невербалки.
Рейнджер глянул на своих «кукол». Те вышли из-под опеки и норовили разбежаться. Не пройдёт. Помещения Узла словно вибрировали от плотных эманаций М-поля. Рейнджеру оставалось только лепить из них тугие снежки команд и вколачивать их в глупые очипованные головы.
Повинуясь немому приказу, «куклы» построились в колонну и резво кинулись в погоню. Выскочивший следом Рейнджер успел заметить скрывшуюся в боковом проходе спину толстяка. Некто «Сом», согласно данным ушедшего в небытие Гладиатора.
Сом остановился. Лёгкие горели, им отчаянно не хватало воздуха, в боку кололо. Как он оказался здесь – в странном тупике, перед наглухо запертой дверью? Историк уже сообразил, что побежал куда-то не туда, и заблудися. Ну да, сперва эта сумасшедшая Ведьма на своём онике, и все вдруг рванули... как же, успеешь за ними.
Сперва он бежал длинным и широким коридором, толкая в расположенные по сторонам двери. Все были заперты. За одной, с головывеской: «Криопластика», ему почудилась невнятная возня, он потискал сенсоры замка, навалился плечом – тщетно. Почему всё заперто? Почему такая гробовая тишина? Это же Узел, тут всегда шумно, многолюдно, весело...
Коридор обрывался лестничным пролётом. Лестница вела куда-то вниз. В этот вот самый тупик с запертой дверью.
Сом поправил ерзающий по животу автомат – вот уж нелепая штуковина, и совсем было собрался возвращаться – где там друзья? – как внезапно дверная плита отошла в сторону, и историка чуть не снесла с ног целая орава непонятного назначения оргов. Не долго думая, Сом шанул за дверь.
Он оказался в обширом круглом зале, крайне скупо освещённом расположенными где-то очень высоко люминофорами. Подождав, пока глаза не привыкнут к сумраку, историк огляделся. Последи зала, огороженные невысоким заборчиком, зияли темные отверстия. Он осторожно приблизился и опасливо глянул вниз – темнота, и, наверное, глубоко. О том, что это шахты воздухозаборников, а сам он угодил в один из четырёх вентилляционых цилиндров Узла, Сом не догадался. Собственно, людям вход сюда обычно заказан.