Сом задрал голову – высоко в полумраке блестели какие-то хромированные раструбы. Ниже, примерно на середине высоты, стену опоясывала кольцевая эстакада, заставленная здоровенными, закреплёнными на высоких станинах, металлическими бочками. Это были фильтры очистки и регенерации. Узел планировался в свое время как автономная единица, с замкнутым циклом жизнеобеспечения. Об этом Сом, разумеется, тоже ничего не знал.
Неясный грохот донёсся из-за так и не закрывшейся двери. Несколько человек спускались к цилиндру. Историк вздогнул и неуклюже полез на эстакаду по крутой и неудобной маршевой лестнице без перил и ограждения. Залёг за ближайшим фильтром.
Ждать пришлось недолго. Внутрь зала вошли несколько человек.
«Наши!» – вообразил историк, но его заблуждение было тут же развеяно, это были те пятеро, что торчали посреди телепорта.
– Слушай внимательно, Толстый! – резкий, повелительный голос эхом раскатился под сводами цилиндра, и историка прошиб пот. – И не вздумай прикидываться, что тебя здесь нет. Сейчас ты положишь оружие, если оно у тебя есть, и медленно, очень медленно пойдёшь на выход. И без фокусов! Даю две минуты на размышление. Не выйдешь – эти люди начнут умирать. Время пошло!
Говоривший прятался за дверью, Сом не мог его видеть, но понял, что это тот самый, из телепорта – обвешанный оружием. Один из пятёрки, мужчина, вдруг вышел на середину зала и навалился животом на ограждение шахты. Ещё миг, и он...
Сом задрожал, в отчаянии схватился за грудь, невольно нащупав кругляшок джиннки в кармане. Трясущейся рукой он вынул её и сжал так, что стало больно пальцам.
Джинни величаво огляделся.
– Ай-я-яй, малыш, – укоризненно покачал он головой. – Как тебя угораздило попасть в это злое место? Плохое место, но Джинни поможет тебе, он вызовет добрах птиц эриний и...
– Джинни, – отчаянным шёпотом прокричал толстяк. – Помоги мне! Вызови Ирму! Кого-нибудь...
Молодец в чалме, словно не слыша, ткнул указующим перстом в «Абакан».
– Ты играешь в войнушку? Это очень и очень плохо. Маленьким детям не надо играть в войнушку, ибо...
– Я понял Джинни, – прошептал Сом, заставляя голограмму убраться. – Конечно, ты прав – не стоило детям играть в войну. Всё равно – спасибо...
– Время! – каркнул голос из-за двери.
Висевший на перилах мужчина нелепо дёрнул ногами и исчез в шахте.
– Не надо! – крикнул Сом. – Я уже иду! Иду!
Страх куда-то улетучился, осталась пустота и угрюмая решимость. Так, что там объяснял Мастер про стрельбу – вот этот рычажок, кажется, вниз...
Производя побольше шума, историк полез вниз – одной рукой опираясь о ступеньки, а второй неловко придерживая у живота «Абакан» и озираясь на дверь. В кажущемся ослепительным свете, льющим из тамбура, возник коренастый силуэт.
«Он на свету. На свету, – как заклинание твердил Сом. Пот заливал глаза. – Он не увидит».
Неловко спрыгнув с последней ступеньки, Сом развернулся, вскидывая оружие...
Он ещё успел нажать на курок, ощутить, как задёргался в руках «Абакан». Но свинцовая лента уже пересекла наискось его грудь, и Сом соскользнул в спокойную темноту без возврата... Последнее, что он увидел – это полные тоски глаза сенбернара Аякса. «Как он здесь оказался?» – удивился Сом и умер...
Рейнджер повёл плечом, выдавливая гидротолчком защитного коллагена засевшую случайную пулю. Усмехнулся – Толстый оказался совсем тюфяк. Невелика для него, Рейнджера, честь – такая победа. Гораздо паскуднее, что, пока он возился с этим мешком дерьма, угробили Репликанта. Рейнджер ещё раз прокрутил видео его последнего боя – глазами Красотки. Двое в броне, те самые, которые сумели завалить Гладиатора, и чернявая девка – не подарок, конечно, противнички, но тоже мелюзга. А вот Белобрысый и Седой опасны. Оба мощные М-ридеры. Особенно Седой. Пускай с ним лучше Креатор воюет. Но и Белобрысый опасен. Как он прыгнул...
Репликант поправил ремни ракетомёта и шагнул прочь из цилиндра. Бронированная дверь гулко захлопнулась, оставляя внутри четырёх живых «кукол». Сейчас ему было не до них.
– Говорил же я вам, – тоскливо обронил Морж, – надо было на «Стикни» оставаться. Так нет же, понесла нелёгкая! Сиди теперь под замком, жди, когда придут и ухайдокают.
Всем своим видом, вплоть до обвисших кончиков усов, здоровяк излучал уныние.
– Что ты говорил?! Что ты говорил?! – заорал, вскакивая, Люцифер. Будь в этой тесной комнатёнке (наверняка будка какого-нибудь серворга, подумал Люц) хоть немного простора, он бы прыгнул на Моржа с кулаками. – Ничего они нам не сделают! Радуйся, хоть наручники сняли! Они сами мне сказали – я им нужен. Понял?
– Ты, может быть, и нужен, – морщась, словно от зубной боли, проскрипел Морж и покосился на Бена.
Хирург являл собой странное зрелище. Сидел в углу со странно бледным лицом и жутко гримасничал. В другое время Морж не удержался бы от смеха. Но не теперь.
Вот уже битых полчаса Бен пытался запустить квантовик. Лицо его, на самом деле, было скрыто под «виртулькой». «Виртулька», она же виртумаска сверхтонкая, наноуглеродная, была ещё одним изобретением Хирурга, которым он мог законно гордиться. Тончайшая, в несколько десятков ангстрем, но весьма прочная наноплёнка обтягивала лицо так, что была совершенно незаметна со стороны. Плёнка воспринимала сигналы мышц лица и преобразовывала их в цепочки команд. Глаза Бена были прикрыты также совершенно незаметными со стороны обратнополяризованными экранами, на которые и выводилась виртуальная информация. Обнаружить экран можно было только облучив его лазером. И то – сугубо определённой длины волны.
И все эти полчаса видел Бен лишь неподвижно замершую, статичную пустыню, а квантовик, несмотря на все его гримасы и мысленные мольбы, отказывался грузить даже демонстрационную программку-симулятор. Отчаявшись, Бен совсем было уже собрался махнуть на всё рукой и содрать опостылевшую «виртульку», как вдруг всё изменилось. «Пустыня» налилась зноем, дохнула раскалённым ветром, и прямо из песка начало расти Дерево возможностей, сплошь увешанное, как рождественская елка, программами и приложениями. И висели на нижней ветке три небольших белых шарика, которых раньше здесь не было, и быть не могло.
А на краю виртуального горизонта возник и стал приближаться мираж – пульсирующий белым и оранжевым правильный параболоид вращения. Хирургу не надо было объяснять, что это значит. В пределах прямого доступа воскресшего квантовика возник чужак – ещё один квантовый модуль.
Растворившаяся в воздухе мембрана двери заставила вздрогнуть даже Люца. Морж же лишь ещё больше втянул голову в плечи.
На пороге стояла Красотка, и пистолет в её руке смотрел прямо в зрачок мулата.
– Что такой серый, Ниггер? – Шерон обворожительно улыбнулась и медленно провела кончиком языка по губам. – Не бойся. Всё заканчивается, и для вас уже закончилось. Вы нам больше не нужны... Прощай, дураш...
Нет, испугаться по-настоящему он не успел. Красотка заткнулась на полуслове, и сладкая улыбочка будто растворилась на её лице, враз сделавшимся безжизненным и даже каким-то плоским. Рука с пистолетом медленно опустилась, пальцы безвольно разжались. Оружие с коротким стуком упало на пол.
Некоторое время Люц с Моржом безмолвно таращились на такое чудо, потом Морж встал, протянул руку и осторожно, словно боясь обжечься, потыкал пальцем в плечо Красотки.
– Люци! – Хирург, оказывается, уже содрал свою маску. – Я сделал это, Люци! – Правда, – виновато потупился он, – совсем не знаю, как.
– Не Люци, а Люцифер, – машинально поравил мулат и осёкся. – Постой! Что с ней?
– С ней? – Бен задумался. – Так и не скажешь... Для человека это был бы полный паралич воли.
– Она нас слышит?
– Люци! – Бена осенило. – Её сейчас можно заново программировать. Ну, в ограниченных, ясное дело, пределах...
– Ну-ка... – Люц подобрал оружие с пола, ухмыльнулся и властно произнёс: – Механтроп! Ты меня слышишь?
– Да.
– Запомни меня хорошенько. Отныне – я твой господин. Ты исполняешь только мои команды. Тебе понятно?
– Да.
– Приказываю: сидеть здесь и не высовываться. Тебе ясно? Повтори!
– Сидеть. Здесь. Не высовываться.
Люц окинул победным взглядом приятелей:
– А теперь – вперёд.
– Куда? – не понял Морж.
– Как это – куда? К телепорту, кретин! Мы же на уровне триста. Он в пятидесяти метрах под нами. Бегом!
Позицию Рейнджер занял удобную. Выход из бассейна, где сейчас расходуют остатки боезапаса, отбиваясь от полчищ направляемых им оргов, эти самые «трикстеры», простреливается, подходы – просматриваются. Ждать недолго.
Рейнджер не спешил вступать в бой. Зачем? Конечно, и процессоры, и системы коммуникации укрыты надёжной бронёй, но... если шальная пуля повредит фотофор, или какой-нибудь второстепенный, но оттого не менее важный орган? Да и очень подозрительно оттопыривались карманы Лысого. Рейнджер был готов биться об заклад, что там у него явно не леденцы.
Он не боялся. Он просто соблюдал одну из Заповедей Креатора: «Механтроп должен заботиться о собственной безопасности в той степени, в какой это не мешает выполнению Основной задачи». Он вступит в дело позже.
Но когда перестала отвечать Красотка, Рейнджер заколебался. Конечно, Шэрон ещё та штучка, и любит по поводу и без рвать М-контакт, но нынче-то случай не тот. Только собралась пришить по приказу Креатора троих слизняков, – наконец-то сподобился, дошло, что всех заложников не удержишь, – и всё, исчезла. Рейнджер запросил Креатора – тот не отозвался. Короче, теперь и Шэрон гробанулась. И выходит – пришили её слизняки.
Рейнджер колебался всё больше. Креатор не отзывался. Значит, пора готовить сценарий «Возмездие». А этих, если «Возмездие» не понадобится, додавят орги. Как раз ещё одна партия, ведомая его волей, поднялась с нижних уровней. Массивные орги-механики доделают дело. Медленно, словно всё ещё сомневаясь, Рейнджер начал оттступать к аварийным лестницам, из бассейна донёсся грохот... и тут сильный толчок в спину сбил его с ног.
Происходящее походило на дурной сон, но Мастер Хо понимал, что сон – это было бы слишком хорошо. Если бы сон. Как идиотски они угодили в ловушку, когда бросились через эту гостеприимно распахнувшуюся мембрану.
Орги пёрли, как обезумевшие. Обычные бытовые механизмы – серворги, бармены, массажисты и прочая биомеханическая обслуга Узла. Они совершенно не умели сражаться, они были легко уязвимы... но их было много, очень много. Лезли напролом, многие ссыпались прямо в воду, переходили бассейн по дну и нападали, нападали, тянулись щупальцами и манипуляторами, и, если дотягивались – сбивали с ног и давили...
Дышать было невозможно из-за пороховой гари. Патроны приходилось экономить. Но трикстеры ещё держались. Ещё лупила и руками и ногами неутомимая Несси, сокрушая фотофоры, сбрасывая обезумевших оргов обратно в бассейн, ещё взмахивал прикладом Базз, хоят его дважды уже заваливали, и только стараниями Сирил – кто бы знал, что она владеет даром бесконтактного лечения, удавалось привести его в сознание. Маленькая Эми, в которой обнаружились способности снайпера, стреляла редко, но метко, с одного выстрела поражая спинтронный узел, после чего орг уже не шевелился.
Но Мастер отчётливо понимал – ещё немного, пускай десять минут, пускай двадцать – и всё. Базза завалят окончательно, Несси стащат в бассейн и утопят, она и так рискует, разгуливая почти у кромки. Эми без патронов вообще беспомощна.
Хо увернулся от стремительно прыгнувшего на него орга. Таких ещё видеть не приходилось – паук с рачьими клешнями, небось полз с самых нижних горизонтов Узла, там говорят, за века много чего скопилось. Хо с чувством приложил его прикладом по гладкому панцирю. Панцирь треснул, паук взвизгнул и принялся сучить лапами.
«Совсем как живой, – подумал Хо, и тут через оба входа в бассейн начали вплывать на гравиподушках огромные и мощные, как древние танки, орги-механики. „Вот, надо полагать, и развязка“, – понял Мастер.
Рука сама собой скользнула в карман комбинезона и сжала ребристое тело «лимонки».
На пути неожиданно возникла широкая спина в камуфляже. Люц не успел и глазом моргнуть, как Морж, моментально узнавший своего обидчика, с яростным воплем врезался в эту спину.
– Бен, разберись, – скомандовал Люци, бросаясь на звук взрыва.
«И как я тебе разбрусь, интересно? – подумалось Бену. – Я же все три макрофага на твою красотку извёл».
Бен кинулся вслед за повелителем. Морж крепкий, авось без него разберётся.
Мастер Хо поднял голову – передний ремонтник прочно встал в проходе между стеной и стартовыми тумбочками, загородив дорогу остальным. А в дверях возникла знакомая тёмнокожая физиономия.
– Ага! Котики-пёсики! – заорал Люци, выхватывая из-за пазухи что-то, напоминающее древний дуэльный пистолет. – Не ждали? Ни хрена, засранцы, без меня не можете!
В кабине коптера он позволил себе передышку. После яростной ментальной атаки двоих механтропов – надо же, сама Шэрон Стоун, необходимо было устранить рассогласование нейропроцессоров. Мафу был рядом и сосредоточенно облизывал ему запястье. Умница. Всё правильно, мой пушистый друг. Зря я тебя за шкирку тягал. Без трикстеров нам бы тут совсем несладко пришлось. Оттянули врага на себя. Что ж, хотели искупить вину – пусть искупают.
Убедившись, что процессоры вернулись в штатный режим, Наладчик сгрёб кота в охапку.
– Ну что, пират. Этого дня мы ждали с тобой без малого триста лет. Собственно, ради сегодняшнего дня всё и затевалось.
Мафу не шевелился, глядел долгим, бездонным взглядом, и только кончик хвоста жил собственной жизнью, то и дело подрагивая.
– Пошли.
Кисель вероятностого поля стал, казалось ещё гуще. Ну, друг хвостатый, на тебя вся надежда. Что придумаешь?
Мафу придумал. Силуэт его сделался таким же туманным, метакот, словно струя дыма перетёк в «туман» зоны Узла и сделался невидим. И туман прояснился!
Нет, он не исчез, но словно утратил консистенцию, подёрнулся пепельно-серой дымкой. В этой дымке Наладчик без труда разглядел знакомый силуэт Псевдоалана. Силуэт был неподвижен. Наладчик не без удивления обнаружил, что обернувшийся гигантским дымным червём метакот заплёл ноги противника замысловатым узлом. Наладчик шагнул вперёд и чуть не попал под удар – в руке у противника сверкнул длинный клинок, разрезал вязкий студень, но цели не достиг. Интересно, что это у него? Не узнать, чуждая операционная среда, пока не разложишь на простейшие коды – не докопаешься. Наладчик ответил первым подвернувшимся под руку вирусом – капсула отскочила от «груди» Алана как горох.
Заставляет, гад, действовать в режиме реального времени. И ничего ему не попишешь. Наладчик кружил вокруг неподвижного Дубля, отвечавшего, однако, то языком пламени, то огненным шаром... фэнтези какая-то, право слово. Что-то, однако, дружище Алан помалкивает. Перестал быть словоохотливым? Уже радует. Да, но чем его так прихватил Мафу?
Время растянулось – сколько уже прошло в реале? Полчаса? Час? Да нет, откуда час. Где Хлодвиг, где остальные мехи? Сколько их вообще?
А ведь Мафу мне сигнализирует. Ну-ка... Да, друг хвостатый, прав ты был, когда обзывал меня персонажем Достоевского...
Разблокировать эмодрайвер!
Наладчик почуствовал, как душная, чёрная ненависть закипает в нём. Он замер, собирая её в себе, накапливая со странным, отстранённым наслаждением – оказывается, и по ненависти можно соскучиться, и... швырнул этот чёрный ком в туманный силуэт напротив. По ушам ударил странный, механический визг – он не сразу понял, что это так кричит Дубль. Тогда он сделал шаг вперёд и дотронулся ладонью до того места, где у призрака должен был быть лоб.
Противник исчез. Как не было. В сознание вклинился голос Ирмы – инфосфера обнаружила пропажу. Что это я с ним сотворил, обалдело спросил себя Наладчик. Тут же понял: инфицировал М-канал, в одно мгновение превратив грозного врага в просто человекоподобную машину. Остаётся обнаружить физическую, так сказать, локализацию и – прощай, Алан, теперь уже навсегда.