И тут в моей многострадальной голове с невероятной быстротой замелькали образы единорогов, драконов, грифонов, еще каких-то странных существ, которые отчего-то умирали, хотя ран на них не было, кровью они не истекали.
Ангидрит твою, наперекосяк вверх днищем! Вот идиотка! Этот мир лишен магии! По крайней мере, той, которую имеем мы. Гораций ведь сразу мне сказал. Так хозяин и понял, что все мы чужие! Но тогда какая сила утянула Вольфа, если нет магии? Или она другой природы, настолько отличной от нашей, что вошла в противоречие… Однако в таком случае его должно было отбросить, а не всосать в этот мир!
«Чужой, осторожность», — предупредил меня дух.
Зеленым каракатицам понятно, что при таком раскладе сил мне надо соблюдать осторожность.
«Поняла. Спасибо, хозяин!»
Поднялась, поклонилась зеленой поляне, которая на глазах исчезла, укрывшись коричневым ковром опавших листьев.
Выходит, хозяин добровольно показался мне, сам пошел на контакт. Странно.
— Что он тебе сказал? — возник передо мной Гораций.
— Ты прав, этот мир лишен магии, поэтому мы ощущаемся здесь как чужаки… Погоди, а почему тебя хозяин не посчитал как чужого?
— Моя сущность находится в стабильно нестабильном положении между жизнью и смертью. Не знаю, может, он меня не видит.
— Знаешь, у меня предположение возникло… будто дух появился только для того, чтобы предупредить меня об опасности! Ну чтобы я силу свою не показывала. А тебе и так ничего не грозит! Ты неуязвимый, коли нет здесь магов, которые могут тебя упокоить окончательно.
— Хоть какое-то утешение, — вздохнул Гораций. — А куда идти, ты спросила?
— На запад… Кровь не подводит.
— Тогда шевели ножками, моя королева, время утекает!
Утекает! Он прав! Как жаль, что нет способов замедлить его ход.
Еще полдня я бодро топала по лесу, постоянно посылая благодарность его хозяину. За все время дороги мне больше не пришлось огибать ни одного дерева, я не споткнулась ни об один корень, не свалилась ни в один овражек. Не представляю, чем я вызвала такое к себе отношение духа леса, но помощь его значительно ускорила мое продвижение к цели. Остановки я делала всего несколько раз — перекусить, ну и… избавиться от лишнего груза. Я же еще живая, как ни крути. А живому организму требуется не только подпитка, но и выброс отработанного. Но я всякий раз клятвенно заверяла хозяина, что мои столь… неприличные подношения можно рассматривать как удобрения. М-да.
Ближе к вечеру я почувствовала усталость. Меня вдруг разобрала такая жуткая зевота, что в приличном обществе меня бы уже высмеяли за босяцкие манеры. Но в лесу это никого не шокировало, и я практически первый раз в жизни в присутствии мужчины зевала во весь рот и в свое удовольствие. Даже при Вольфе я прикрывала рот ладонью. Гораций, глядя на мои мучения, лишь сокрушенно качал головой и причитал, как любимая бабушка:
— Поспать тебе надо! Умаялась же!
— На земле я замерзну, — отнекивалась, пытаясь взбодриться. — Я трое суток могу не спать!
— А потом?
— Что потом?
— Потом сколько отсыпаться будешь? — вредничал Гораций.
Что ж, он опять прав. Потом мне сутки нужно, чтобы прийти в норму. Но где тут можно прикорнуть хоть на пару часиков, я не представляла.
— Сооруди шалаш! — не отставал от меня хранитель. — Или попроси хозяина! Вы же подружились!
— Он и так сделал для меня много, — начала огрызаться на заботливого призрака. — Это неприлично!
— Смеркается, — продолжал тот зудеть. — Ночью не буду тебе дорогу показывать!
— И не надо! Стожок!
Пока мы с ним переругивались, лес неожиданно расступился, и мы вышли на привольно раскинувшееся среди леса поле, на дальнем краю которого призывно торчал небольшой стог сена.
— Королевское ложе, — скривился Гораций.
— Уж лучше дырявого шалаша с охапкой листьев под спиной! — ехидно возразила я ему и чуть ли не бегом припустилась к такому желанному стогу.
Зарыться в душистое, пахнущее летом сено было секундным делом. Тело, получившее разрешение на долгожданный отдых, тут же расслабилось и погрузилось в сон. Уплывающим сознанием услышала голос Горация:
— Я покараулю.
— …пасиб…
Разбудил меня лай собак. Точнее, разбудил Гораций, услышавший лай собак.
— Тсс. Там охотники на поле зайца загоняют. Лежи тихо и не делай резких движений.
— Почему?
— Там одни мужики, а ты — женщина! Глухой лес вокруг… — зашипел призрак.
— Ты что, мою честь блюдешь? Я могу себя защитить, между прочим!
— Лучше побереги силы для дела, а не для отваживания похотливых самцов!
— Да с чего ты решил, что они похотливые?! — разозлилась я на него, но все же решила послушаться.
Он свою мужскую психологию все-таки лучше знает. Это в сказках девицы в глухих краях встречают благородных принцев на белых конях. А в жизни при такой встрече самым благородным оказывается, как правило, конь.
— Плохо дело, сюда скачут! — сообщил хранитель.
Я недолго думая прошептала формулу запаха хвои, пытаясь заглушить свой собственный. Вряд ли охотники полезут в стог, а вот собаки их, почуяв запах постороннего человека, вполне могут проявить интерес и полезть проверить, кем это тут пахнет.
Звуки охоты стали удаляться, и я вздохнула облегченно. Но покидать гостеприимный стог пока не собиралась. Достала лепешку и стала ее жевать, пренебрегая личной гигиеной. Потом зубы почищу и умоюсь. Найду какой-нибудь ручей или озерцо. Можно, конечно, формулу зубной пасты себе прямо в рот намагичить, но не люблю я этого. С водичкой как-то лучше, свежее.
В мою руку с куском лепешки уткнулся мокрый собачий нос.
— Привет, — чуть не подавившись, прошептала я. — Ты кто?
Пес просунулся дальше ко мне, явив красивую породистую морду и умные глаза.
— Гони его, — прошептал мне в ухо Гораций.
Пес скосил на него глаза и глухо рыкнул.
— Ты ему не нравишься, — сообщила я хранителю.
— Зато ты, похоже, нравишься, — обиженно буркнул призрак, а пес снова рыкнул.
— Угощайся, — протянула я ему остатки лепешки.
Он аккуратно взял из моих рук подношение и за два движения челюстью умял его. Я осторожно по гладила его по голове. Пес сделал удивленную морду.
— Тебя что, хозяин не ласкает? Ты такой красивый… Пес лизнул меня в руку и удалился по своим собачьим делам.
— Ушел? — раздался из рюкзака шепот Горация.
— Ушел. И охотники вроде ускакали. Тихо.
— Слава богам! Выбирайся, сматываемся отсюда!
— В какую сторону они поехали?
— А я знаю? Я же спрятался, пока ты с господином псом общалась! Не понравился я ему…
— Собаки чувствуют призраков.
— Собаки… вот кошки!
Этот день мы точно так же топали по лесам и полям чужого мира, избегая людских поселений. Время от времени я телепортировалась на небольшие расстояния, в основном преодолевая таким образом открытые места и все чаще попадающие на пути селения. Говрюшку нацепила на ухо по требованию Горация, как только стали возможны встречи с местным населением. Микрофончик, прикрепленный к зубам, почти не мешал. Молодцы собратья-лингвисты, позаботились об удобстве.
По отсутствию какой-либо техники в селах и повсеместному использованию лошадей я пришла к выводу, что мир этот пребывает в доиндустриальном состоянии. Стало быть, классифицировать его можно как феодальный и средневековый. Короче, натуральное хозяйство, обмен продуктов производства, но деньги уже в ходу.
Около одного села задержались на время, изучая здешнюю моду по одежде жителей. Пришла к неутешительному выводу, что где-то надо добывать длинный, грубого сукна плащ, который скрыл бы мою не соответствующую времени экипировку. А до этого на людях придется пользоваться мороком.
М-дя… Видно, после этого я смогу уже считаться универсалом, а не только алхимиком. Смежные науки осваиваю прямо на ходу. Телепортируюсь не задумываясь. Менгал тренирую. Оптические эффекты придется использовать в ближайшее время. Что еще ждет меня тут? Да, Петенька, этого ты не предусмотрела в своем плане спасения. Специалист широкого профиля…
Лепешки у меня закончились, но зайти в какое-нибудь селение и что-нибудь купить из еды я не решалась, как и не решалась попроситься на ночлег. Надеяться на очередной стог тоже было глупо, так что ближе к вечеру настроение у меня стало портиться. Гораций это сразу заметил и принялся меня увещевать:
— Зайди к людям. Не звери же они!
— Не пойду!
— Где спать-то будешь? Думаешь, судьба тебе второй стог подкинет?
— Мне и первый подойдет! — сказала и лишь потом поняла, что это и есть решение вопроса о ночлеге. Я вполне могу телепортироваться туда, переночевать, а утром вернуться на это место и продолжить путь. Точка выхода-то теперь мне известна! И как я раньше до этого не додумалась?
Видимо, Гораций пришел к такому же выводу и перестал меня стращать ночевкой в чистом поле. Но вопрос о пропитании не оставил.
— Поголодаю, ничего страшного. Девушкам это даже полезно! Талия будет стройнее.
— А если Вольф не одобрит?
— Чего не одобрит?
— Талию.
— Гораций, что ты несешь? По-твоему, ему так важен размер моей талии? Ты ничего не слышал?
Я остановилась и прислушалась. Где-то вдалеке мне почудился лай собак, очень похожий на тот, что разбудил меня утром.
— Собаки лают… Так они тут в каждом селе лают.
— Это не цепные псы. Те лают по-другому, зло. А эти жизни радуются! Разве ты не слышишь?
— Лают и лают… Это в тебе усталость говорит… и голод!
— Будешь приставать, начну грызть твой амулет, хоть не таким тяжелым будет!
— Гранит? — усмехнулся призрак.
— Какой гранит? — поддела я его. — Обычный голыш-перекатыш. Булыжник, одним словом!
— Не оскорбляй мой дом!
— Поду-у-умаешь…
Из-за кустов прямо на меня выбежал утренний знакомец и радостно завилял хвостом. Гораций замер в смешной позе, словно пес мог причинить ему вред.
— Ты что, при жизни собак боялся? — прыснула я от смеха. — Отомри! Песик, ты не будешь кусать дядю-призрака?
— Да за что его кусать-то? — раздался обиженный мужской голос в моем ухе, на котором висел Говрюшка.
Я с ужасом уставилась на собаку, которую продолжала автоматически гладить.
— Ты чего скулишь? — вытаращил на меня удивленные глаза Гораций.
— Скулю?..
Жалобный звук, вырвавшийся из моего собственного рта, совсем поверг меня в шок.
— Надо же, а Говрюшка-то и звериные языки тянет, — пробормотал хранитель. — Ну, лингвисты! Поговори с ним, а!
— Ага… Привет!
— Привет! — Хвост пса готов был отвалиться от усердия.
— Как тебя зовут?
— Смелый!
— Привет, Смелый! Я — Петра, а это мой друг и хранитель Гораций.
— Он холодный.
— Так получилось. Но он очень надежный друг! Ты его не бойся!
— Я не боюсь! Только пусть он меня не гладит! А ты — гладь!
— Он не будет. Скажи, а кто твой хозяин?
— Граф Скерзанотти. Он хороший охотник. Сегодня много зайцев подбил.
— А где он остановился?
— Здесь рядом охотничий домик. Он там с другими охотниками добычу жарит.
Я непроизвольно сглотнула слюну при этих словах.
— Как думаешь, можно к нему попроситься на ночлег?
Боги, я спрашиваю это у пса!
— От тебя пахнет одним мужчиной. Переночуешь с моим хозяином, будешь пахнуть многими мужчинами.
Упс…
А пес-то мне объяснил все очень доступно. Значит, возвращаюсь к стогу.
— Спасибо, Смелый!
— От тебя пахнет, как от моего первого хозяина.
Я чуть не села на пятую точку от неожиданности.
— От меня пахнет… как от твоего первого хозяина? Но… погоди, Вольф всего два дня в этом мире… Или тут время течет по-другому?
Я вынула дедушкины часы из кармана и проверила дату. По ним тоже прошло всего два дня.
Хлор! Ничего не понимаю…
— Нет, от тебя пахнет одним мужчиной и еще как от моего первого хозяина.
— Смелый, я этого не понимаю.
— Так пахнет только он и ты. Этот запах щекочет мне нос. И этот запах привел меня к стогу.
Запах… Неужели опять магия меня выдала? Но если принять в расчет, что собаки чувствуют магию, и предположить, что именно это роднит меня и его первого хозяина, то получается…
— А как зовут твоего первого хозяина и где его найти?
— Маркиз Лотарио Фармазотти. Он живет в замке Селез в городе Пьянчо.
— Спасибо. Мне кажется, что я должна посетить этого маркиза Фармазотти.
— Найдешь маркиза, зайди на псарню, передай привет моей матери. Я давно ее не видел. С тех пор как щенком попал к нынешнему хозяину.
— Передам. А как зовут твою мать?
— Вилда.
— Что?!!
Вот это номер! Какая странная фантазия заставила здешнего маркиза назвать суку иномирским женским именем? Я просто обязана добраться до этого таинственного Лотарио и выяснить, в чем тут дело!
— Петра, здесь есть конюшня. В конюшне много сена. Ты боишься коней?
— Нет.
— Там можно спать. Я провожу.
— Замечательно! В конюшне даже лучше. Тем более, коням овес дают…
Я опять сказала вслух то, чего не следовало.
Смелый посмотрел на меня как-то очень по-человечески и, хлор меня разъешь, усмехнулся. Я списала эти глюки на свою усталость и направилась за ним в сторону охотничьего домика.
Великолепно выспавшись на голодный желудок, я сладко потянулась, вылезая из сена. Гораций сообщил, что хозяин и его гости опять ускакали на охоту, дом стоит пустой, в нем есть еда и какая-то одежда. Не опасаясь быть кем-либо застуканной на месте преступления, я спокойно вошла в чужие частные владения. Дом состоял из одной большой комнаты — столовой и нескольких маленьких спален и кухни. В столовой пахло едой и потом, но меня сейчас это мало волновало. Полная миска жареного заячьего рагу призывно стояла в центре стола. Рядом лежали ломти хлеба и какие-то овощи. Я жадно схватила кусок мяса и впилась в него зубами.
— Быстро съеденное не считается украденным, — дал юридическую оценку моим действиям призрак.
— Ничего, они еще настреляют. А я гостья из другого ми…ра… Ты кто?
На меня, выползая из-под стола, таращилась испуганная молоденькая девчонка в мятом чепчике и каком-то затасканном платье.
— А ты?
Я дожевала мясо, соображая, чего бы такого ей наплести, чтобы она панику не подняла. Мало ли кто тут еще остался? Зачем мне неприятности?
— Я путница, — сообщила ей доверительно, как самой лучшей подружке. — Издалека иду… угу.
Она смотрела на меня все так же с опаской. Круглое милое личико, носик курносый, губки совсем еще детские. Романтический возраст. Такие девочки любят слезливые любовные истории. О! Этого добра я сейчас расскажу ей целую кучу, даже изображу в лицах.
— Я принцесса из далекой страны! Моего жениха, принца, похитили и увезли в вашу страну. На его поиски отправили целый отряд воинов, но они тоже пропали. Старый злобный старик, которого я должна всегда слушаться, не хотел пускать меня на поиски любимого, — вскинула руку, словно слезу со щеки смахиваю. Личико девушки погрустнело. — Но я сбежала, — перешла на свистящий шепот, — ночью… — Она в испуге закрыла рот ладошкой. Ага, пробирает! — Верные люди мне сказали, что принца похитил его лютый враг и запер в подземелье! — Впечатленная девушка как-то странно дернула правую руку и коснулась пальцами своего лба, потом груди, потом ключиц и снова прижала пальцы к губам. Я постаралась сдержать свое удивление. Мало ли как люди свой испуг демонстрируют. — Мне надо пробраться в это подземелье и спасти любимого!
— Так, может, надо сказать господину Скерзанотти? Он благородный рыцарь и хороший воин! Он поможет!
— Я не могу никому открыться! — сделала грустное-грустное лицо. — Мой злобный опекун разослал по всем странам шпионов, и они ловят меня! Только ты можешь мне помочь!
Боги, что я несу? Запугала бедную девчонку. Вон опять лоб свой проверяет!
— Чем я могу вам помочь, я же простая служанка, Ваше Высочество!
— О, не надо титулов! А помочь ты мне можешь, даже сильно. Мне нужен плащ, чтобы скрыть мою одежду. — Я выразительно посмотрела на свою «чужеземную» куртку. — Мой унесла река, когда я переходила ее вброд. Я тебя отблагодарю!