Глуну, как понимаю, сплетни о романе со студенткой совсем не нужны, так что он, непременно, прикроет. А если же нет, то… Блин, никаких «если». Глун меня не подставит. Ни за что!
С этими мыслями я дёрнула ручку двери и вышла в гостиную, и испытала толику удовольствия, осознав – моё столь быстрое появление стало для Эмиля неожиданностью.
– Уже? – подтверждая догадку, спросил он. – Какая ты, однако, шустрая…
Сам шпион норрийский стоял в этот момент у большого настенного зеркала, расположенного возле входной двери. И высказав своеобразный комплимент, опять к зеркалу повернулся.
– Крак, ты меня слышишь? – позвал он. – Ответь, будь так добр.
Я не сразу сообразила, что Крак – сокращение от Кракозябра. Вернее, поняла это лишь когда из зеркала, которое, как и прежде «транслировало» исключительно отражение Глуна и гостиной, донеслось:
– Да, слышу.
– Скажи Мелкому, чтобы доступ на телепортацию дал.
– Готово, – после короткой паузы, ответил монстр.
Меня по-прежнему захлёстывали эмоции, но я всё равно нахмурилась. Что ещё за доступ? Доступ на телепортацию куда?
Ещё через полминуты, когда Глун подошел, обнял за талию, и увлёк в рассечённое огненной молнией пространство, отгадка нашлась – Эмиль просил разрешить телепортацию на чердак. Вот теперь-то мне вспомнилось, что подобное уже было – кажется, Дорс объяснял, что на территорию твира без особого дозволения переместиться невозможно.
Но это частности. И вообще, в данный конкретный момент вопрос доступа был неважен. Куда больше занимал тот факт, что я предстала перед домочадцами в компании мужчины с которым буквально сегодня ночью… Блин!
Да, я по-прежнему понятия не имела, как реагировать, и, увидав «котика» с Зябой, залилась жгучим румянцем. А зараза синеглазая, прежде чем исчезнуть, наклонилась и поцеловала, нагло прикусив нижнюю губу.
Всё. Аут. И сердце бьётся уже не в груди, а где-то в горле. Ещё ноги подкашиваются, а желание провалиться под землю, наоборот, крепнет.
И самым последним, отдельным пунктом – в голове пойманной птицей бьётся мысль: мне ведь не почудилось, Глун в самом деле переиначил прозвища моих домашних «под себя»? Кузьма у него Мелким зовётся, а Зяба…
– Зяб, а как Глун тебя называет? – Я знала, но не спросить не могла.
– Крак, – ответил монстр невозмутимо.
– И ты… позволяешь?
– А почему нет? – откликнулся кшерианец. – Как по мне, это сокращение гораздо лучше, чем «Зяба». Крак – это по-мужски, а Зяба…
Помесь крокодила с непойми чем картинно скривилась, подтверждая вывод о том, что Эмиль… да сволочь он, вот кто! Как посмел давать моим друзьям новые прозвища? Кто позволил ему влезть в мою жизнь до такой степени? Кто дал право на столь вопиющую бесцеремонность?!
– Он тебя не обижа-ал? – Ворвался в мысли голос Кузьмы.
Вздрогнув, я отрицательно качнула головой. А ушастый лис с бордовой шерсткой отчётливо шмыгнул носом и сказал:
– Это хоро-ошо. А то я ему покажу-у! А то я его уку…
– Если хочешь успеть на завтрак, лучше поторопиться, – перебил твира Кракозябр. – У тебя четверть часа на сборы.
Я «зависла» на миг, но тут же опомнилась – подскочила к Кузе, чтобы подхватить и сжать «котика» в объятиях. Вот он, лучший мужчина в мире! А Эмиль… а о нём я как-нибудь попозже подумаю! Потому что в данный момент я не готова, и вообще ужасно опаздываю!
Увы, мысли о Глуне оказались столь же бесцеремонными, как и сам норриец. Они лезли в голову, несмотря на запрет и отчаянное сопротивление с моей стороны. Ужасней была лишь счастливая улыбка, которая вспыхнула на губах вопреки всякой логике и, несмотря на все усилия, исчезать отказывалась.
А ещё я… парила. Понимала, что всё это глупости, а ночью у меня был всего лишь секс, причём явно без обязательств, но крылья за спиной всё равно выросли. Гады!
Взять себя в руки удалось лишь тогда, когда оказалась в большом зале и учуяла запах еды, доносившийся из студенческой столовой. Вот тут подумалось – если сейчас же не успокоюсь, то моё состояние заметят все. И пускай большинство промолчит, но Дорс или Каст точно докопаются. А оно мне надо?
В итоге, в столовую я вошла в состоянии близком к пристойному. Мысленно похвалила себя за одержанную победу и направилась за подносом. А минут через десять уже сидела за столиком короля факультета Воды и бодро уминала омлет.
Аппетит после всего произошедшего был прямо-таки зверским. Вот только когда покончила с едой и взялась за чай, чуть не поперхнулась первым же глотком.
Просто заметила, что подавляющее большинство студиозусов, сильно косится в мою сторону. Причём некоторые, по моим субъективным ощущениям, едва сдерживают желание покрутить пальцем у виска.
В этот миг стало по-настоящему дурно, а сердце сжалось от ужаса – неужели они всё знают? Неужели мы с Глуном чем-то себя выдали? Или и это Эмиль? Неужто синеглазая ехидна растрепа…
Так. Стоп. Без паники! К чему гадать, если рядом сидят целых три информатора?
Сделав глоток и отставив чашку, я повернула голову и уставилась на короля «синих».
– Дорс, – позвала я практически шепотом. – Дорс, а что происходит?
– В каком смысле? – попытался прикинуться дурачком парень.
Но я сдаваться не собиралась. Переведя вопросительный взгляд на Таузу, застыла, давая понять, что не отстану, пока не выясню.
Водница, в отличие от своего зеленоглазого монарха, ломаться не стала…
– Как это «что»? – чуточку удивлённо, переспросила она. – Все глубоко шокированы твоим… ну даже не поступком, а как это лучше сказать?..
– Скажи как есть.
– Ну понимаешь… Все знали, что ты немножко чокнутая, но расстаться с Кастом, мотивировав это тем, что ты влюблена в Эмиля фон Глуна… Даша, извини, но это перебор. Где ты и где он? К тому же, учитывая ту искренность, с которой относится к тебе Каст…
Дальше я не слышала – оглохла по причине шока. Совершенно ошарашенная, повернула голову, чтобы взглянуть на своего новоявленного братика.
Зараза эта сидела там же, в той же компании, и, как и вчера, являла собой образчик вселенского горя и мировой скорби. Более того – не знаю как все, но народ, находившийся за столом (кроме посвящённых, разумеется), искренне рыжему-бесстыжему сочувствовал.
Глядя на это действо, я поняла важное – убью. Задушу пижона собственными руками!
В тот же миг, Каст поднял голову и поймал мой взгляд. Клянусь – он мои намерения распознал. Но улыбка, скользнувшая по губам родственничка, раскаяния не предполагала.
Я прищурилась и тоже улыбнулась…
Не просто убью, не-ет. Я задушу, утоплю, потом задушу снова, и непременно надругаюсь над трупом!
На лекцию по теоретической огненной магии, я пришла в состоянии крайнего бешенства.
Причина? Да просто Каст, гад такой, ускользнул. Я отвернулась всего на секунду, а когда повернулась обратно, рыжего в столовой уже не было. Не удивлюсь, если выяснится, что уходил братишка порталом. Блин блинский!
Всё такая же злобная, я села на своё обычное место на первом ряду и вытащила из сумки тетрадь…
Ну Каст! Ну зараза! Вот, значит, как он обставил расторжение наших липовых отношений! Чёрт, да если бы знала, что он вытворит, я бы… изобрела машину времени и задушила его ещё в младенчестве!
Мой мысленный монолог прервался в момент, когда в аудиторию вошла Кэсси в сопровождении Велоры. Подойти ко мне после завтрака девушки не решились, а теперь косились с опаской, явно раздумывая – стоит ли садиться рядом.
В итоге, инстинкт самосохранения дал сбой, и они всё-таки приблизились. И едва рыженькая «эльфийка» уселась подле меня, я прошептала закономерный вопрос:
– Более приличного повода для расставания он выбрать не мог?
Да, Кэсс в храм не ходила, и в карете её не было, но я точно знала – рыженькая в курсе.
– А что тебя так смущает? – с тенью улыбки откликнулась Кэсси.
– Шутишь? Он заявил всей академии, что я влюблена в Глуна!
– А это не так?
– Разумеется, нет!
Теперь Кассандра улыбнулась по-настоящему. Сказала после долгой паузы:
– Даша, ну если ты не влюблена в лорда Глуна, то почему тебя так волнует эта версия?
Я открыла рот, чтобы ответить, но в этот миг взревел звонок, а в двери аудитории влетел профессор Карон. Пришлось захлопнуться и отвернуться, чтобы сосредоточить внимание на предмете. Вот только собраться, вопреки стараниям, не получилось.
Дело в том, что слова Кэсси подействовали как ледяной душ, а прогремевший звонок, в действительности, спас от неминуемого позора. Другим не признаюсь, а себе врать без толку – у меня не было аргументов против заявления «эльфийки».
Хуже того, в этот миг я поняла – влюблена. А минувшая ночь поставила точку в вопросе моего отношения к норрийцу.
И это ужасно. Это жутко и совершенно неприемлемо. Я… не могу любить Эмиля.
Разница в возрасте? Бог с ней, десять лет – не срок. Зато всё остальное…
Кто притащил меня на Полар без вещей? Кто, являясь куратором моего курса, смотрел сквозь пальцы на многочисленные издевательства? Кто рычал на меня по поводу и без, с явным наслаждением доводя до нервного срыва?
И пусть позже Эмиль исправился, даже подписался провести курс дополнительных занятий, но прошлого это не отменяет.
Впрочем, о каком прошлом речь? На этой неделе он вёл себя не многим лучше, чем в начале знакомства. Допустим, его действия были продиктованы ревностью, но блин… реферат по теории боевой магии он тоже из ревности задал? А по-моему это чистой воды издёвка. По-моему норриец получает от этого процесса удовольствие.
Его повадки чётко говорят о том, что он садист. Настоящий!
А я? Да, признаю, я влюбилась несмотря на все поступки и отвратительное отношение. Вывод? Я – мазохистка.
И что же ждёт меня в будущем?
Сегодня я готова мириться с его мерзким характером, а завтра начну мечтать о кожаной плётке и бандаже? Буду томно вздыхать и покрываться испариной при одной только мысли о том, как Эмиль заставляет встать на колени, задирает мою юбочку и начинает шлёпать? А дальше? Кляп, зажимы и игровая комната в стиле «мистер Грей»?
Гадкое воображение мгновенно встрепенулось и подкинуло соответствующую картинку, виденную в Интернете, а я вздрогнула, сглотнула и мысленно застонала.
Нет! Нет и ещё раз нет! Я не хочу, чтобы меня шлёпали в игровой комнате! Может я и мазохистка, но не до такой степени! И мечтать о подобном я тоже не желаю!
А Глун…
Я видела его фантазии, они вполне традиционны, то есть настоящим… хм… доминантом Эмиль не является. Однако это не отменяет того факта, что норриец – садист! Пусть моральный, но всё-таки.
И учитывая мою выявленную склонность… Скажем так, это всё равно, что поселить алкоголика в полушаге от винного завода. Если я буду потакать своим симпатиям к Глуну, то склонность моя будет лишь усиливаться. А там и до плёток недалеко. А оно мне надо?
Следовательно, любовь эту нужно прекратить. Задушить, пока корни не пустила!
И пусть у меня сейчас бабочки, причём, кажется, не только в животе, но и во многих других частях тела, порхают, но с задачей я справлюсь. Я выжила в Академии Стихий, а в сравнении с этим, нынешняя задача – пустяк.
Глава шестая
Остаток дня прошел в целом неплохо. Единственное, что всерьёз раздражало, это ускользающий от возмездия Каст. Ну и Дорс чуточку расстроить умудрился – король факультета Воды обсмеял мои претензии, связанные с запущенным рыжиком слухом.
На резонный вопрос:
– Почему я узнаю всё от Таузы и фактически последней, вместо того, чтобы узнать всё первой и от тебя?
Парень пожал плечами и сказал не без подколки:
– Крошка, ну разве это новости? И вообще, что здесь особенного? В Глуна добрая половина девчонок вашего факультета влюблена. Не ты первая, не ты последняя.
Насчёт «доброй половины» Дорс, кстати, ошибался – поклонниц у ядовитого декана было не так уж много. В действительности, по нему лишь первокурсницы сохли, и количество фанаток неуклонно сокращалось.
Причины? Гадкий характер, разумеется. Ну и полное равнодушие со стороны самого Глуна, как понимаю.
Но не это важно. А то, что на Дорса я в итоге разобиделась, и за ужином разговаривала лишь с Таузой и Луиром, подчёркнуто игнорируя «величество». Правда, Дорса мой демарш не впечатлил – водник жевал и посмеивался.