Рик не удержался – и обнял отца. И почувствовал, что руки Эдоарда чуть дрожат.
– Сынок…
Второе крепкое объятие досталось Джерисону.
Потом Эдоард приказал секретарю принести травяной отвар для него – и вина для ребят – и закрыл дверь.
– Ну, рассказывайте. Все ли в порядке?
Да уж куда там…
Эдоард только головой покачал, когда узнал, как пригодились вирмане. Если б не они, сражались, как львы, кое-кто там и полег… и вздохнул.
– Надо будет им награду выдать. Зря я на них злился… спасли.
Рик горячо согласился – и предложил обеспечить вирман кораблями с верфи Брокленда. Эдоард пожал плечами – мол, Август и так чего-то там усовершенствовал. Но мы можем оплатить им несколько кораблей, классом повыше. Это вполне достойно.
Рик принялся расспрашивать про заговор. Но вот тут Эдоард ловко вильнул хвостом.
Заговор?
Был. Еще какой. Авестерцы устроили. Нашли где-то фальшивого сына Эдмона и собрались посадить его на трон.
От кого сын?
Да от какой-то дворцовой служанки, подделали задним числом свидетельство о браке – и давай, вперед!
Беда в другом. При этом погибли Ивельены. Почти все.
Как?
Плохо, подозреваем покушение, но выданное за несчастный случай, работаем, ищем виновных. Да, нам тоже горько и тоскливо. А что делать?
Только отомстить заговорщикам за бедную девочку. И за ее семью тоже. Хоть и не любил я Ивельенов, но таки…
Рика Его величество намеревался посвятить в это дело полностью. А вот Джесу незачем. Здоровее будет. И он, и его жена, как-никак, это с ее помощью всех раскрыли…
Так что подождем с откровениями.
А пока…
– Сегодня у нас бал-маскарад. Ежегодный. Если помнишь.
Еще бы Джерисон не помнил. И удовольствие от них получал искреннее.
– Сегодня?
– Все должны прийти в костюмах. А если их нет, то хотя бы в масках. Без браслетов. И не кичиться титулами. Это в честь гостей из Уэльстера.
– Мы только приехали…
– Придворные портные вам помогут. А тебе, Джес, тем более надо быть.
– Зачем? Я домой хочу…
– Затем, что здесь будет твоя жена.
– Моя – жена? Но…
– Ты еще не понял, что она имеет мало общего с образом розовой коровы? Лилиан Иртон – милая и умная женщина. Поэтому мой тебе совет – погляди на нее сначала так. Под маской. Я скажу тебе, кем она нарядится. А потом уж явишься домой. И… мне бы хотелось поговорить с тобой наедине. Сейчас. Рик, давай пока ты к придворным портным, пусть тебе что-нибудь подберут…
– Я лучше у вирман одеждой разживусь. В знак примирения.
Эдоард кивнул.
– Молодец, сын. А с вами, граф Иртон, у меня сейчас будет отдельный разговор.
Рик подмигнул приятелю – и вышел. Джес ссутулился в кресле. Но Эдоард не стал его распекать. Просто посмотрел и устало вздохнул.
– Да хватит уж… я ведь не дурак. Что ты хочешь мне сказать? Что твоя жена в Иртоне решительно отличается от твоей жены сейчас?
Джес кивнул.
И это – тоже. И не только это. Но…
– Может, я сначала вас послушаю? А то чувствую – все не в лад…
– Послушай, я ведь с твоим отцом всю жизнь дружил, тебя с колыбели помню. Ты мальчик неглупый. И сейчас, наверняка, злишься на свою супругу.
Джес пожал плечами.
– Сейчас? Нет, сейчас уже нет. Вот раньше – было. А сейчас… перегорел.
– Хорошо, что перегорел. Потому что я тебе так скажу. Этот брак мне нужен. Лилиан – умная женщина. Я собираюсь дать ей титул, так что второй твой сын будет носить титул барона Брокленда. Или третий – кому таланты деда передадутся. Лилиан просила. Если я даю ей дворянство – а я дам, Брокленд становится наследным дворянством.
– Лилиан – дворянство?
Эдоард коснулся роскошного кружевного манжета.
– А ты, племянник, не удивляйся. Были уже такие случаи в истории. И готов поклясться чем угодно – тогда мужья этих дам так же походили на раков. Большими выпученными глазами… А дальше было два пути. Или развод – но тут я поддержу твою жену. Она мне нужна. Или – ты слегка переламываешь свою гордость… Вот честно. Гулял от жены?
Джес даже и глаз не потупил. Ну, было.
– Украшения ее любовницам дарил?
– Ее украшения?
– А то ж.
– Э…
– Тебе Август отдал ее украшения – ты что с ними сделал?
– Не помню. Но я ей отдал все украшения Иртонов…
– А пару ее колец подарил своей любовнице. Август выкупил, в том числе кольцо, принадлежащее матери Лилиан. И пришел в бешенство. Едва успокоили.
Джес присвистнул. Тут он Августа мог понять. Оскорбление нешуточное. Хоть он и не со зла… но ты докажи? Дверь скрипнула.
– Ваше величество…
– Входите, графиня.
Внутрь скользнула Алисия Иртон. Джес напрягся. Это что же – ее специально пригласили? Или как? Сама пришла? Что это значит?
Алисия поклонилась королю, дождалась разрешающего кивка и перешла к сыну.
– Сынок… рада тебя видеть невредимым.
– Матушка.
Джес выполнил весь придворный ритуал раскланиваний, не заметив в глазах Алисии особой теплоты.
– Я рада, что ты жив. Как прошла поездка?
– Если бы не вирмане – плыть бы мне сейчас сверху вниз. Да и Рику тоже, – честно признался Джес. – Кто ж знал, что Шальзе…
– Никто не знал. И Амалия тоже. Это был серьезный заговор, который ставил целью уничтожить всех, связанных со мной и посадить на престол Тайреса.
– Графа?!
– Не просто графа. У него есть родство с королевской семьей. А еще он тесно связан с Авестером, – заметил Эдоард, сдавая Джесу одного из самых знатных «заговорившихся».
– Но этого же мало!
– Если бы никого другого не осталось – сам понимаешь.
Джес понимал.
– И что теперь с ним?
– Посмотрим. Они начали с Ивельенов. Потом были на очереди ты и Рик. А потом – я. Меня можно было заставить подписать отречение, ну и женить негодяя на одной из девочек.
Джес сжал кулаки.
– Дядя… а почему начали с Амалии?
– Потому что у Ивельенов больше прав на престол, чем у каких-то Тайресов. Сам понимаешь. А еще потому, что ты – друг Рика, а Амалия твоя сестра. Начнись вся эта свистопляска – Питер бы поднял восстание. Поэтому заранее устранили самых сильных. Например, Ивельенов. Лемарглов…
Насчет Лемарглов Эдоард врал. Им несчастный случай устроила уже его служба. А именно – запалила дом с восьми концов, проследив, чтобы никто не выбрался. Официальная причина – пожар от неосторожности. А нечего вот в заговоры лезть…
– Твари…
– Именно. Кстати, и меня могли отравить. Скажи спасибо своей супруге…
– КАК!?
– Тахир Джиаман дин Дашшар. Тебе это о чем-то говорит?
– Докторус из Ханганата…
– Абсолютно верно. Когда я заболел, твоя супруга притащила его во дворец, дневала у меня и ночевала, сама горшок выносила…
Судя по глазам Джеса – Иртоны состояли в родстве не только с королями, но и с ракообразными.
– Да-да, не удивляйся. Лилиан вовсе не такая, какой ты ее описывал. И я искренне удивлен, что ты в ней не разобрался. Вот и твоя мать может подтвердить…
Алисия чуть улыбнулась.
– Лилиан – женщина, которую я с радостью зову своей невесткой.
Джес подумал, что это не самая лучшая характеристика. Но…
– Она умна, красива, обожает Миранду – тебе мало?
Много. И даже слишком.
– Какие у тебя намерения в отношении жены? – это уже Его величество. Смотрит внимательно. И вот тут надо поберечься.
Джес развел руками.
– Сейчас и сам не знаю. Вот честно – сначала хотелось голову ей оторвать. Потом – запереть в Иртоне. Потом – сначала поговорить, а следом все перечисленное. Сейчас мне сначала хочется поговорить, а потом уж решать.
– Слышу речь не мальчика, но мужа.{9} И о чем говорить собираетесь?
Джес чуть воспрянул духом.
– Первым делом расспрошу, как она жила без меня. Похвалю за Миранду. Подарю подарки… я тут такое нашел…
– Что же такого ты нашел? – не удержалась Алисия. – Простите, Ваше величество.
– Нет-нет, графиня. Кто еще и может посоветовать подарок для женщины, как не другая женщина.
– К счастью, наши вещи удалось снять с корабля, – признался Джес. – Да, полагаю, вирмане прихватили многое с кораблей Шальзе…
– И не жалко. За ваши жизни я бы и больше отдал, – отмахнулся Эдоард. – Итак?
– Набор столовых приборов. Поскольку Лилиан любит поесть, ну я и решил, – принялся отчитываться Джес.
Уголки губ Алисии чуть дернулись.
– Столовых приборов? Как интересно… это сделано в Ивернее или Уэльстере?
– Нет, это мастер Лейтц, – Джес пожал плечами. – Вроде бы как даже ативернский.
Эдоард кивнул.
– И это все?
– Нет, конечно. Еще я купил ей серьги с янтарем. Работы того же мастера. У них весьма интересная застежка…
– Очень хорошо, – глаза Эдоарда подозрительно блеснули, но Джес не принял это на свой счет.
– И потом, уже при отъезде из Ивернеи, я купил кое-что еще… Зеркало!
– Зеркало? – повторила Алисия.
– Да. Стеклянное. Оно, правда, не слишком большое, всего с ладонь, но в нем все так видно! В металлическом так себя никогда не увидишь! И оправа роскошная! Лилиан обязательно понравится.
– Безусловно, – голос Алисии чуть дрогнул. – А чье производство?
– Не знаю. – Поскольку покупалось все наспех, Джес просто не успел этого узнать. – Но там есть клеймо. Красный крест.
Алисия вцепилась в веер так, что игрушка чуть не хрустнула. Но и Эдоарду было не лучше.
– Столовые приборы, серьги, зеркало…
– И кружевная накидка, – добил Джес. – Это я, правда, купил уже в Альтвере, точнее перекупил, но женщинам нравится…
– Безусловно, – согласилась Алисия. – В-ваше величество?
Эдоард покачал головой.
– Джес, ты неподражаем. Значит, новинки, все самое модное и дорогое, да?
Граф только ресницами хлопнул. И что такого? Да, модное, да, дорогое, сколько одна накидка стоит – думать страшно!
– А что…
– А то, племянничек – ядом в голосе короля можно было полдвора перетравить, что мастер Лейтц работает на твою супругу. И все, что он делает – все по ее эскизам и предложениям. Кроме кружева. Его плетут несколько кружевниц на службе у графини Иртон.
– И зеркала, – почти всхлипнула Алисия. – Их тоже Лилиан смогла сделать.
Удар по голове?
Вот его Джес и ощутил в полной мере.
– Н-но…
– Да, сынок. Твоя супруга, – Алисия уже более-менее взяла себя в руки. – И она передает все эти секреты государству.
– Не безвозмездно. Но по сравнению с предполагаемой выгодой – это медяки, – усмехнулся Эдоард. – Кстати о медяках. Где ее девичья доля?
– Э… – искренне растерялся Джес. – Я ей посылал деньги в Иртон. Тратить их там, конечно, некуда, но все ж… можете проверить!
– А управляющий воровал. Теперь понятно, откуда у него такие суммы. Ладно. В этом ты не виноват. Идем дальше. У Лилиан к тебе особых претензий нету. Ее опаивали, ей было плохо… не разобрался? А кто б тут разобрался, когда докторус врет в глаза…
– Нашли, кто его нанял?
– Ты думаешь, покушались только на Амалию? – горло у Эдоарда перехватило. Говорить о дочери до сих пор было больно. – Все те же, все там же… кстати – твои знакомые Йерби.
– Твари!
– Сам виноват. Надо бы тщательнее приглядываться к тем, кого на работу берешь. А ты – с глаз долой, из сердца вон. Джес, ты с Августом работал?
– Есть такое…
– Вот и посмотри на него. Умница, профессионал…
– Разве что слишком со своими мастеровыми носится.
– А ты привыкай. Лилиан – такая же. Если кто ее людей тронет – стеной встает.
Джес помотал головой. Вот уж во что верилось с трудом.
– Истерики закатывает?
– Я же тебе говорил – ее опоили.
Граф Иртон тяжко вздохнул.
– Что вы от меня хотите?
– Значит так, – Эдоард смотрел жестко и холодно. – Сегодня на балу присмотрись к своей жене. А завтра-послезавтра я устрою вам встречу. Поговоришь, подумаешь… мне кажется, что она тебе понравится. Если поведешь себя по-умному – я вам только помогу. А по-глупому…
– Видел бы ты, как ее придворные взглядами облизывают, – усмехнулась Алисия.
Джес не видел. Но внутри что-то дернулось. Его жену?
Вот еще не хватало!
– Сейчас Ричард вернется, пойдешь к придворным портным. Потом поспишь пару часов до бала – и действуй. Столько женщин по тебе вздыхают, неужели свою жену не обаяешь?
В этом Джес не сомневался.
– И еще. Сядь-ка ты в уголке и посиди, почитай.
Эдоард вытащил из ящика стола и поставил на стол большую шкатулку. Положил на ее крышку маленький ключик.
– Здесь протоколы допросов. Приятного чтения.
– А…
– А обо всем остальном потом поговорим. Алисия, проводи сына в малую изумрудную гостиную и пусть побудет один. Подумает.
Джес неловко встал из кресла, поклонился, сгреб со стола шкатулку и направился вслед за матерью. Эдоард покачал головой ему вслед.
Балбес, хоть и сын родной. Не в отца пошел.
* * *Рик вошел в кабинет отца не без робости. Но Эдоард смотрел тепло.
– Ну, садись, рассказывай.
Рик только руками развел.
– Да вроде и не о чем.
– Анелия или Лидия?
– Анелия.
– Уже неплохо.
– Так ведь ты ее и хотел, разве нет?
– Именно ее, – не стал отрицать Эдоард. – С Гардвейгом нам дружить надо.
– Значит, будем. А что это за история с заговором?
– Догадался, что все не так просто?
– Понял. Но ты не хочешь, чтобы об этом знал Джерисон?
– И ты ему никогда не скажешь, – отозвался Эдоард.
– Почему?
– Потому что у Эдмона был ребенок не от служанки. А от Амалии.
Рик выругался.
– Вот-вот.
– Тогда все становится на место. И поэтому дядя Джайс его отравил?
– Именно поэтому. Дочь, любимая и родная…
Рик задумался.
– А кто, что…
Эдоард выставил на стол вторую шкатулку. Уже чуть поменьше, но со специальной печатью, означающей «только для королевского взора».
– Здесь протоколы. Они будут храниться сначала у меня, а потом у тебя. И Джес, сам понимаешь…
– Для него это будет страшный удар.
– Не будет. Потому что этого – не было. Никогда, – чуть надавил голосом Эдоард.
– Как прикажешь.
– Прочитаешь – сам поймешь.
– Хорошо. Сегодня займусь. А что с женой Джеса? Тут тоже все не так просто?
– Любопытство заело? – усмехнулся Эдоард.
– Не то слово. Сам понимаешь, мы в другой стране, письма просматриваются, толком ничего не узнаешь, раскрывать наши внутренние дела тоже… а слухи идут – страшные! То графиня вирман нанимает, то ханганов, то…
– Слухи не сильно врали.
– Так что же все-таки произошло? Интересно же…
– Бумаги на эту тему у Джеса. Потом возьмешь, посмотришь. А так… Все не настолько страшно. Жила-была девочка, Лилиан Брокленд. Жила в глуши, в своем доме, общалась только с отцом, человеком незаурядным, но своеобразным. Выходит она замуж. В первую ночь волновалась, потом в шоке была, а потом муж ее в глушь отослал, даже не приглядевшись. Лилиан тут с себя вины не снимает, говорит, что могла бы… но что она могла? Джес ее ведь и видеть не желал…
– Было такое.
– Вот. А там ее и опаивать начали. Когда она потеряла ребенка – была на грани смерти. А когда вернулась… Опаивать ее перестали, думали, что умрет. Она пришла в себя. А умная женщина… да еще с характером, да если она умирать не желает – это серьезно.
Рик тряхнул головой.
– Железная госпожа?
– О, нет. Лилиан очень милая и обаятельная женщина. Но есть в ней… нечто. Она мила, она любезна, она многое знает, но… это как надрыв.
– Не понимаю?
– Она не желает править. Ей даром власть не нужна. И деньги она на себя не тратит. Любая женщина, получая столько, сколько она, накупила бы себе нарядов, побрякушек… эта – нет. Она обучает за свой счет детей бедноты. Кормит их, одевает, содержит на всем готовом, чтобы, как она выразилась – эти дети не пополнили городское дно, а стали верными слугами короны.