Пруд был частью бывшего имения князей Борских. Как гласило одно из преданий, юная дочь предпоследнего князя утопилась в нем от несчастной любви. В память об этой трагедии убитый горем отец приказал засадить берега пруда плакучими ивами. За полтора столетия деревья разрослись и впрямь настраивали на меланхолический лад.
Согласно второй легенде, усадьбу князей Борских сожгли во время революции крестьяне. С тех пор развалины дома много раз пытались восстановить, но дело так и не двигалось с места. Старожилы объясняли это тем, что Борский проклял отнятые у него земли.
А еще поговаривали, что в лунные летние ночи призраки бывших владельцев являются то на берегах пруда, то в развалинах усадьбы, то возле заброшенной часовни и стонут до самого рассвета. Впрочем, сейчас ярко светило солнце, и призраков можно было не бояться.
Миновав развалины дома, вся компания пошла сквозь смешанный лес, который когда-то, при князьях Борских, был прекраснейшим парком. Об этом юные детективы год назад прочитали в одной старинной книге, посвященной знаменитым усадьбам Подмосковья.
– Ну! Рассказывай про своих тараканов, – потребовал Дима.
– Про праздник «МК» в Лужниках, небось, слышали? – отозвался Вова.
– Естественно, – подтвердили ребята.
– Он двадцать девятого будет, – уточнил Петька. – В воскресенье.
– Правильно, – продолжал Вова. – А на празднике тараканьи бега. Победителям призы выдадут.
Приходить надо со своими тараканами. Вот я и набрал. Теперь тренирую.
– Как же ты их различаешь? – озадачился Дима.
– Очень просто, – невозмутимо откликнулся Вова. – Они у меня и внешностью различаются, и по характеру. Я некоторым даже имена дал. Вот этот – Качок, – указал он на особо крупного таракана. – А этот Тузик.
Ребята заинтересовались. До сих пор им как-то не приходило в голову рассматривать тараканов с такой точки зрения.
– Если хотите, поехали вместе, – предложил Вова.
– А что? – оживилась Настя. – Я бы поехала.
Остальные тоже были не против. Всем четверым давно уже хотелось попасть на праздник «МК», но в прошлые годы это у них не выходило.
– Тогда заметано, – обрадовался Вова.
Они уже шли по кладбищу, на котором каким-то чудом сохранился старинный фамильный склеп князей Борских. Миновав его, друзья остановились возле ухоженной могилы.
– Пришли, – сообщил им Вова.
Минуту спустя он уже вовсю орудовал кистью, покрывая прутья ограды ядовито-зеленой краской. Остальные ребята лениво озирались по сторонам.
– Ой! А это что такое? – Настя указала на причудливый памятник на одной из могил. – В прошлом году его здесь не было.
– Действительно, – подхватила Маша. – Какой красивый! Пошли поближе посмотрим.
Девочки двинулись по направлению к мраморному голубю.
– Стойте! – окликнул их Вова.
– Ты чего? – Девочки обернулись.
– Даже не вздумайте подходить, – мрачно ответил Вова. – Эта могила проклята.
Глава II ЗАГАДОЧНАЯ «ЛЮДОВНА»
– Как проклята? – Настя и Маша замерли на месте.
– Кем проклята? – уставился на Вову Дима.
– Ею самой, – отвечал Вова.
– Погоди-погоди, – с изумлением изрек Петька. – Ты хочешь сказать, что могила сама себя прокляла?
– Какая могила! – закричал Вова. – Неужели не понимаете? Покойница прокляла, которая в ней лежит.
– Чушь собачья, – пожал плечами Петька.
– Ничего не чушь, – настаивал на своем Вова. – Моей матери жена сторожа рассказала.
– Какого сторожа? – не дошло до Петьки.
– Кладбищенского. Какого еще. Савелия Игнатьевича. Он тут всем кладбищем заправляет. И могилы копает. И за всем приглядывает.
– И что же жена твоего Игнатьевича рассказала? – хором спросили девочки.
– Сложная история, – обвел многозначительным взглядом всю компанию Вова.
– Если сложная, тогда расскажи, – потребовал Дима.
– Я и рассказываю, – затараторил Вова. – Она в Москве. Он ушел. Она…
– Стоп! – взмахом руки остановил его Петька. – Помедленней. И по порядку.
– Ясно, – кивнул тот. – Так вот жена Савелия Игнатьевича говорит, что покойница из Москвы.
– Подумаешь, – вмешался Дима. – Мы тоже из Москвы, но это не значит…
– Мы пока что еще не покойники, – перебила Маша. – Не мешай Вовке рассказывать.
– Вот именно, – подхватил Вова. – Она, значит, из Москвы. И этот, которого она любила, тоже.
– Тоже из Москвы или тоже умер? – снова вмешался Дима.
– Если ты у нас такой умный, то сам и рассказывай, – сердито воззрился на него Вова.
– Действительно, Димка, – урезонил старого друга Петька.
– Уж и спросить нельзя, – обиженно пробормотал тот.
– Вот вырастешь, станешь милиционером, тогда и спрашивай, – с издевкой произнес Вова.
– Не собираюсь я становиться милиционером, – обиделся Дима.
– Я что-то не пойму, – весело проговорила Настя. – Мы про покойницу из Москвы слушаем или для Димки профессию выбираем?
– Точно, – поддержал ее Дима, которому не нравилось, когда над ним начинали подтрунивать.
– Давай, Вовка, дальше, – поторопил Петька. – Кто у тебя там из Москвы?
– У меня никто, – ответил тот. – А вот она, которая тут лежит, из Москвы.
– И как ее зовут? – решила выяснить Настя.
– Там имен и фамилий нет, – объяснил Вова. – Только про одну голубку написано.
– Про какую голубку? – Ребята опять ничего не поняли.
– «Спи спокойно, моя голубка», – процитировал Вова текст эпитафии на памятнике. – Можете сами прочесть. Только близко лучше не подходите.
– Почему? – В один голос спросили юные детективы.
– Потому что могила проклята, – в который раз за последние полчаса повторил Вова.
– Ладно. Потом прочтем, – махнул рукой Петька. – Ты лучше нам объясни, чтобы мы поняли.
А что непонятного? – удивился Вова. – Она из Москвы, и он…
– Мы когда-нибудь дальше продвинемся? – спросила Маша.
– Вы сами мне не даете! – Вова вновь принялся красить ограду.
– Про Москву нам вроде все ясно, – усмехнулся Петька. – Ты давай теперь самую суть излагай.
– Ну, они сначала любили друг друга, а после он изменил, – затараторил Вова. – Она его прокляла. Он ошибку понял. Вернулся. Но поздно. Она померла.
– Что? – разом выдохнули ребята.
– Я, по-моему, сейчас с ума сойду, – простонал Петька.
– А он потом тоже помер? – скривила губы в усмешке Маша.
– Не помер, – покачал головой Вова. – Он ее прошлой осенью здесь похоронил. В сентябре. Памятник поставил. А после его, голубчика, взорвали.
– Как взорвали? – Петьку заинтересовала трагическая история любви.
– Обыкновенно, – будничным голосом отозвался Вова. – В машине собственной и взорвали. Жена сторожа по ящику «Дорожный патруль» смотрела. И узнала лицо этого мужика. А потом ее родственник на могилу пожаловал.
– Чей? – спросила Настя. – Жены сторожа?
– Да нет, – отмахнулся Вова. – Голубки.
– Каменной? – с глупым видом полюбопытствовал Дима.
– Ты дурак или только прикидываешься? – покрутил пальцем у виска Вова. – Тебе русским языком говорят: родственник той, которая покоится под каменной голубкой. Вот, значит, он приезжает, родственник этот. И говорит, что того, который ее любил, нет в живых.
Вова с чувством выполненного долга умолк.
– История интересная, – чуть помолчав, сказал Петька. – Но почему могила-то проклятая?
– Потому что этим дело не кончилось, – снова принялся объяснять Вова, по весне сюда еще один тип пожаловал. Пару раз на могилку цветочки привез. Потом вдруг пропал. А неделю спустя наш капитан Шмельков в овраге его обнаружил. С пробитой головой. Тогда-то жена Игнатьевича смекнула, что это каменная голубка его в голову клювом тюкнула. А старые люди в нашей деревне сказали: все оттого, что покойница перед смертью не простила обиды. Мол, когда умирают со злобой в сердце, душе на том свете покоя нету. И могила становится проклятой.
– Я тоже такое слышала, – подтвердила Настя.
– И я, – согласился Петька. – Привидения-то откуда являются?
– Хорошенькое привидение, – Дима старался теперь не смотреть на проклятую могилу.
– Голубка-киллер, – усмехнулась Маша, однако и ей сейчас стало не по себе.
– Киллер не киллер, – снова заговорил Вова, – а все наши теперь это место стороной обходят. Даже мама моя реже стала ходить на могилу бабушки с дедушкой. И я сегодня один идти не хотел, – честно признался он. – Хорошо, вы встретились.
– Это еще неизвестно, хорошо или нет. – Диме совсем не понравилась история белой голубки.
– Случай, конечно, странный, – задумчиво произнес Петька. – А что Шмельков говорит, не знаешь?
– По его словам, получается, что этот второй мужик просто оступился и раскроил себе голову о какой-то камень на дне оврага. Только ведь там и камней таких острых нету.
– Еще интереснее! – У Петьки заблестели глаза.
– Надо потом к Шмелькову наведаться, – предложила Настя.
– Правильно, – согласился Петька. – Расспросим его осторожненько, что к чему.
– По-моему, нам пора ужинать, – посмотрел на часы Дима, которому хотелось скорее уйти с этого неприятного места.
– Погодите. Я хоть ограду докрашу, – взмолился Вова.
– Тогда крась скорей, – распорядился Дима.
Вова усиленно заработал кистью.
– Надо ему помочь, – сказала Настя.
– Не получится, – покачал головой Вова. – Второй кисти у меня нет. Да и мне уже осталось чуть-чуть.
И он заработал еще быстрее. Дожидаясь его, ребята лениво оглядывались по сторонам. Солнце по-прежнему неумолимо пекло. Над старым кладбищем плавало знойное марево. Кажется, ребята были совсем одни. Да и кому охота тащиться сюда в такую жару?
– Сейчас-сейчас, – разбрызгивая по сторонам краску, бубнил Вова. – Еще половина последней решетки, и бежим.
– По-моему, это никогда не кончится, – разворчался Дима. – И краска у тебя какая-то вонючая. У меня от нее голова болит.
– Мы люди простые, – обиженно отвечал ему Вова. – И красок не выбираем. Какую папаша со склада принес, такой и работаю.
Папа у Вовы работал в Москве кладовщиком в какой-то фирме. Зарплату им часто задерживали и компенсировали задолженность товарами народного потребления. Последний раз им почему-то выдали финскую краску. Большая часть ее ушла на ремонт дома. А остаток использовали для могильной ограды.
Вова уже красил ржавый засов на калитке, когда Настя вдруг тихо воскликнула:
– Там кто-то ходит.
– Где? – всполошились остальные.
– Смотрите сами! – Настя указала на тропинку, которая вилась между дальними могилами.
Ребята сперва ничего не заметили. Эта часть кладбища была очень старой. Она заросла высокими деревьями и густым кустарником.
– Тебе померещилось, – сказал Петька.
– Нет, – покачала головой Настя. – Там действительно кто-то прячется.
В это время на тропинке показалась женщина. Остановившись, она испуганно озиралась по сторонам.
– Это же Людовна, – первой узнала женщину Маша.
– Точно, – кивнул Петька.
– Что ей-то здесь понадобилось? – удивленно по смотрел на друзей Дима.
– А ты пойди к ней и узнай, – фыркнула Маша.
В этот момент воспитанница покойной сестры покойного Аполлинария заметила, что на нее смотрят. Ребята уже хотели ее окликнуть, но она повела себя очень странно: еще раз воровато оглядевшись, юркнула в густой кустарник и скрылась из вида.
– Странная женщина, – ошеломленно проговорила Маша.
– Пошли лучше домой, – завел свое Дима. – Есть жутко хочется. А заодно у бабушки за ужином разузнаем, что за птица поселилась у Ковровой-Водкиной.
– Это не птица, а подарок из Африки, – фыркнула Маша.
– Вот и надо разобраться с этим подарком, – продолжал Дима.
– И я уже все сделал, – объявил Вова.
Друзья проводили его до поворота к деревне Борки и быстрым шагом направились к поселку Красные Горы. Миновав дамбу, Настя оглянулась.
– Действительно, заколдованное какое-то место, – тихо проговорила она.
– Все время тут что-то странное происходит, – подхватила Маша.
Остальные кивнули. Несколько их расследований были прямо или косвенно связаны с историей князей Борских. Казалось, духи бывших владельцев этих земель наводили их на тайны.
– Вы что, действительно в эту белиберду с проклятым белым голубем поверили? – посмотрел на девочек Дима.
– Насчет проклятого голубя пока не знаю, – вместо девочек отозвался Петька. – Но что-то, вполне вероятно, за этим кроется. Недаром же мужика взорвали.
– А другого в голову тюкнули, – напомнила Маша.
– Но эти два случая могут быть абсолютно не связаны между собой, – сказал Петька.
– А зачем же они тогда оба на могилу к этой голубке шастали? – спросил Дима.
– Братика моего не поймешь, – усмехнулась Маша. – То вообще ни во что не верит, а то от могилы с голубкой шарахается.
– Я-то нет, – возразил Дима. – А вот Людовна точно шарахнулась.
– Действительно, – поглядел на друзей Петька. – Что ей вообще на кладбище понадобилось?
– Коврова-Водкина, наверное, послала, – ответила Настя. – Может, Наталье Владимировне призрак Аполлинария назначил встречу на какой-нибудь старой могиле.
– Вот-вот! – развеселился Петька. – Самой Ковровой-Водкиной по такой жаре до кладбища не добраться. И она послала Людовну выяснить, что понадобилось Аполлинарию.
Друзья засмеялись.
– Слушайте, – чуть успокоившись, проговорила Маша. – Вам не кажется, что у нас получается какое-то кладбищенское начало каникул?
– Главное, чтобы они не кончились по-кладбищенски, – меланхолично произнес Дима.
– Тебе что, головку солнышком напекло? – не замедлила с колкостью Маша.
– Нет, просто есть хочется, – ответил брат.
– А действительно, почему от нас Людовна смылась? – Петьке не давало покоя поведение странной женщины.
– Может, она вообще чокнутая, – предположил Дима.
– Не похоже, – покачала головой Маша. – По-моему, она очень хитрая тетка.
– Во всяком случае, к Наталье Владимировне она ловко подлизывается, – согласилась с подругой Настя.
– А кто вам сказал, что чокнутые не бывают хитрыми? – стоял на своем Дима. – Я смотрел однажды фильм про одного маньяка. Так его двадцать лет никак не могли вычислить.
– Действительно, одно другого не исключает, – поддержал его Петька.
– И вообще она вела себя так, будто ее застали на месте преступления, – сказала Маша.
– Попробуем выяснить, что она там делала, – ответил Петька.
Они подошли к шлагбауму. На небольшом приусадебном участке Ивана Степановича кипела работа. Степаныч, в старых милицейских галифе и голый до пояса, поливал из шланга многочисленные посадки. А супруга его Надежда Денисовна распоряжалась, куда и сколько лить воды. Она была совершенно помешана на огороде, и каждый квадратный сантиметр небольшого участка был засажен.
– Куды, Ваня, льешь, черт паршивый? – грубо отчитывала она мужа как раз в тот момент, когда четверо членов «Братства» поравнялись со сторожкой. – Ты этой своей струей всю редиску мне смоешь!
Ребята не выдержали и засмеялись. Единственным человеком, которого бывший заслуженный работник органов правопорядка боялся как огня, была его верная супруга Надежда Денисовна.
Услыхав смех, Степаныч обернулся. При виде четверых ребят круглое лицо его помрачнело.
– Значит, уже собрались и уже все вместе? – он хмурым взглядом окинул всю компанию.
– Добрый вечер, Иван Степанович! Здравствуйте, Надежда Денисовна! – как могли вежливо приветствовали пожилую супружескую чету ребята.
– Вам что нужно? – не сдавался Степаныч. – Разве не видите указание?
И он ткнул свободной от шланга рукой в сторону шлагбаума. Ребята заметили новенькую табличку, на которой рукой Ивана Степановича было выведено: «Посторонним не стоять».
– У меня вопрос, – ангельским голосом проговорил Петька. – Где посторонним нельзя стоять, а, Иван Степанович?
– Ты!.. – грянул Степаныч и резко повернулся к Петьке.