История русской риторики. Хрестоматия - Аннушкин Владимир Иванович 8 стр.

Прибавления Спафария относительно риторики печатаются по изданию: Николай Спафарий. Эстетические трактаты / Подготовка текстов и вступительная статья О. А. Белобровой. Л., 1978. С. 31–32.

Риторика есть художество, яже учит слово украшати и увещевати. Риторика произходит от еро гречески, сиречь глаголю, или от рео гречески, сиречь теку. Конец риторики есть учити красно глаголати и увещевати на куюжду вещь. Учитися риторице – пяти ради вин:

1. Яко древнее художество есть и древнейший Горгиа мудрец о ней пишет.

2. Яко украшает словеса и исполняет, яже учения достойна есть и труда.

3. Яко известная правила имать образом, начертанием, подобием и орудием.

4. Яко зело сладка есть учением, образом и начертанием, яко цветом и бисером словеса украшает.

5. Яко риторика есть полезная во всем животе нашем, понеже словом, аще неискусно сочинение будет чрез риторику, туту слышащим сотворит.

Творческие задания и вопросы

1. Какими словами называются науки в допетровской Руси?

2. Какие свойства, цели и содержание риторики отмечает Спафарий?

3. Некоторые слова, переведенные с латинского языка, имели разные значения в конце XVII века и сегодня. Догадайтесь об их значениях согласно тексту Спафария:

Finis – в XVII веке конец – совр.___________________

Causa – в XVII веке вина – совр.____________________

Instrumentum – в XVII веке орудие – совр.____________________

4. По каким причинам необходимо учиться риторике согласно Николаю Спафарию? Как бы вы ответили на этот вопрос сегодня?

Раздел II

Риторики петровского времени

Велия есть сила царственныя риторики и слава сея превыше небес по всей земли величается.

Колико же просвещение и красота есть словес пресладостных, яже светом Божия любви сияют, яже смиреномудрия сладостию мироюхают, яже кротостию сладкий зефир дышут.

Софроний Лихуд

О силе риторичестей (1698)

Братья Лихуды Иоанникий (1633–1717) и Софроний (1652–1730) – греки, монахи, уроженцы острова Кефалонии, получили образование в Венеции и Падуанском университете. Прибыли в Россию в марте 1685 г. по рекомендации восточных патриархов. Здесь после успешного богословского диспута с Яном (Андреем) Белобоцким приступили к преподаванию греческого языка в училище при Богоявленском монастыре. Ученики Лихудов составили костяк «Спасских школ» – Славяно-греко-латинской академии. «Самобратия» преподавали здесь греческий язык, грамматику, риторику и физику.

Лихудам принадлежит ряд богословско-полемических сочинений, с которыми они выступали в защиту православной веры: против «латинствующих ересей» – «Мечец духовный» (1690 г.), «Щит веры» и «Остен» (1690-е гг.); против старообрядцев – «Коллурий, или о страсти очеболения капитонского» (1700-е гг.). Лихуды выступали с торжественными орациями при дворе – из их слов сохранились похвала царю Петру по случаю Азовской победы 1697 г., в честь Полтавской победы 1709 г., панегирики Петру I (между 1704 и 1711 гг.) и др.

Жизнь Лихудов в России полна лишений и в то же время наполнена напряженным ученым и учительским трудом. В 1694 г. они были отстранены от преподавания и переведены на службу в типографию; с 1698 по 1704 г. по приказу патриарха Адриана братья находились в Новоспасском монастыре, где создали сочинение «Лютерские ереси» и принимали участие в составлении «Лексикона треязычного» Феодора Поликарпова (М., 1704). По доносу политического характера братья Лихуды были сосланы в 1704–1706 гг. в Ипатьевский Костромской монастырь, а с 1706 г. благодаря ходатайству митрополита Иова переехали в Новгород, где занимались устройством и организацией школы. Братья-греки преподавали на «еллинском диалекте» грамматику, поэтику, риторику, а на славянском языке обучение вел Феодор Герасимов. В Новгороде же они вели религиозные диспуты со старообрядцем Семеном Денисовым, находившимся какое?то время под арестом (см. Старообрядческую Риторику).

В 1707 г. Софроний выехал в Москву, где был оставлен для преподавания греческого языка. Иоанникий продолжал преподавать в Новгороде до 1716 г., когда также вернулся в Москву. Здесь они принимали участие в исправлении славянского перевода Библии.

После смерти Иоанникия в 1717 г. Софроний сочинил ему эпитафию на греческом языке, которая вместе со славянским переводом украшала могилу Иоанникия в Заиконоспасском монастыре. Софроний преподавал в «Спасских школах» до 1722 г., а с 1723 по 1729 г. был архимандритом рязанского Солотчинского монастыря, на территории которого и был похоронен.

Братья Лихуды оставили богатейшее филологическое наследие на греческом, латинском и русском языках. Известны в рукописях краткая и пространная греческие Грамматики, краткая латинская Грамматика, сравнительная латино-греческая Грамматика, Логика Софрония и ряд статей – большинство этих сочинений написаны на греческом языке. Из Риторик сохранились Риторика Иоанникия с собственноручными приписками Софрония и, наконец, Риторика Софрония в 4-х греческих списках (Яламас ДА. Филологическая деятельность братьев Лихудов в России. АКД. М., 1992. – С. 3).

Риторика Софрония, как о том сказано в предисловии, переведена в 1698 г. греком Козмой Афоноиверским «за иждивение и тщание» его ученика купца Иоанна Иоанновича Краткого. Любопытно, что в «книге Семена Денисова» (ГИМ, собр. Уварова, 4°, № 318), подаренной ученику – «келейнику» Алексию Иродионову, содержится запись от 1773 г. Иродионова, тогда уже православного священника в Новгороде, о том, что Риторика Софрония «писана от Адама 7191, а от Христа 1683 года» (л. 151). Известно, что в Новгороде братья Лихуды имели богословские диспуты и беседы со старообрядцем Семеном Денисовым – не исключено, что тот передал сведения о создании Риторики своему ученику, впоследствии изменившему старообрядчеству и сохранившему эти сведения (см. публикацию Старообрядческой Риторики в 5 беседах). Тогда можно предположить, что Софроний Лихуд приехал в Москву с уже написанным греческим текстом Риторики.

Будучи переведена, Риторика Софрония стала одним из самых популярных учебных сочинений в петровское время – известны 32 списка. Риторика состоит из 4 книг: 1-я содержит главы о естестве, достоинстве, пользе, веществе риторики, 16 общих местах с примерами; 2-я книга о «красноглаголстве», т. е. об украшении речи; 3-я – об изложении и частях слова; 4-я – о показательном, т. е. похвальном слове с подробным описанием видов «похвал» и «древами», иллюстрирующими содержание речей.

Описания Риторики С. Лихуда имеются в работах: Вомперский В. П. Риторики в России XVII?XVIII вв. – М., 1988. – С. 60–62; ЕлеонскаяА. С. Русская ораторская проза в литературном процессе XVII в. – М., 1990. – С. 47–53. Публикация фрагментов сочинения С. Лихуда «О риторической силе» осуществляется впервые. Воспроизводится список ГИМ, собр. Уварова, 1°, № 98, бывший, возможно, подносным экземпляром.

Читателю любезный,

Софрония Лихуда, грека учителя, словесное сие течение, прежде начато суще, ныне совершися, преведено с еллинскаго на словенское беседование честным и словесншим иеродиаконом греком Космою Афоноиверским, в царствующем великом граде Москве, в честней обители Чюда архистратига Михаила, за многое тщание и иждивение ученика его, крашениннаго ряда купца, Иоанна Иоаннова сына, нарицаемаго Краткаго, во славу и честь Святые Троицы, в ползу же любоучителным, в лето от создания мира 7206 (1698) месяца августа в 12 день[4].

Софрония иеромонаха Лихудеева, кефалинитянина, философии же и священыя богословии учителя о силе риторичестей, или о риторице, божественней же и человечестей

Книги 4

Предисловие

Мысль (негли зело неправедна) родися и возрасте некиих во уме и защитися от человек не невежей, но мудрых, яко риторика востекает вся от естественных сил паче и от благоключимства разума, нежели содержится от некоего сказания художественнаго.

Обаче по истине подобает рещи, яко изобилие и преимущественнаго разума, и остроумие много может во иных художествах, в риторице же излишнше и изряднее, егда частым поучением укреплено есть. Но глаголати леть, яко сие остроумие, кроме украшения художественна и учения падает во многая прегрешения неразсудства и дерзости. Ниже бо подобает нам непщевати, яко всяко художество, аще бы и от малейших имать своя правила и сказания, в риторице же, сия же есть царица всех художеств и от таликаго (лет) многовременства прославлена светом толиких древлних же и новых остроумств, не имети художество, сказание же и правила, ими же да возможет пристяжатися и удержаватися сила, чини удобность, образом некиим правым во еже глаголати…

… Аз в сем риторическом своем деле… намерихся положити в краткословии пред очеса ваша прилежнейшыя суды и словеса светлых творцев о роде благоглаголания и о всем сказании риторския силы пресветлых еллинов (греков), им же совершение, еже хощу собрати от всех изяществ, остроумств и веков, древлных и новых риторов, прелившося от мене во едино некое третие особною мыслию сложение и благодатнейшо изыдет (изявися) в явности. И да реку ныне вкратце яже послежди явленнейше и яснейше (чистше) имам предати. Подобает первее разделить всю риторическую силу негли на три роды, да будет мысль сего подлежащего паче явиша.

Первое убо благоглаголание (сиречь риторика) есть Божественная не яже взыскуется во училищех, но яже движется от Святаго Духа всесилнаго Бога, иже и един токмо всякия мудрецы риторы устрояет. Сия есть убо сила высокия риторики, ея же начало яко же есть небесное тако, явишася всяким образом явно и плодове ея златии и чюднии. Сия не ласканми и цветами словес и мягкими слухи (гласы), но внешними чювствы возженными от некоего запаления небеснаго себе покорила есть человеки. Сия цари победи, сия отверзши ереси, грады и епархии и, наконец, весь мир под иго Христово привлече. Сия зело иначе сотвори, неже у баснословнаго Орфеа, яко да пребудут овцы и волци купно, понеже бывшыя прежде звериныя души языков к любви благочестия, воздержания и кротости приводе. Сим Божественным благоглаголанием, сиречь риторикою, Моисей чюдно в Божественных писаниих возсия. Сею самою риторикою укрепляшеся Исаиа, Божий перун (углие), и Божественный Павел, иже и Божественный ритор именовася.<…>Сия риторика дар есть излияющаго Бога, ей же не подобает ни по единому же образцу в толкованиих художеств именоватися.

Вторая риторика есть ироическа, от онуду же благоглаголивыя во общем роде благоглаголания ирои именуем. И яко же ирос глаголашеся от Бога же и от человека создан быти, сице и сия риторика не слита убо сущи, но извещенна от человеческих помощей купно и напоена от некоего небеснаго сосца, сиречь от благодати небесныя к величайшей прекрасности (красноглаголание) процвете. Такова есть риторика святых отец божественнаго Василия, Григориа, Иоанна Златоустаго и прочих, иже из детства ум свой ко благоглаголанию и силе риторической (риторике) присвоиша; та же небесными речами умножившеся, аки велии (велицы) негли потоцы ко чюдному церкве гобзованию (изобилию) и благополучию изливашеся.

Третия же есть человеческа убо, но мужественная, мудрая и высокая, сил, сока, крови и благолепия исполнь. Такова бяше Димосфена [риторика], Феофраста, и [прочих] прежних риторов, иже чистее и тщаливее последоваша роду благоглаголания [риторика].

О благолепии сея риторики не исчисляю [аз] оное многословесие, еже ныне мнози имут исполненное суеты и буйных безумств. Случися бо, яко грубии человецы, иже ради утеснений персей своих, не уразумевше доволно сей великий род глаголания и превосходящаго ума плод, носятся весма [вси] ко уловлением писмен, ко речением, к периодом и обтечением – подобно детем, иже, не ведяще цены злата и бисеров, цвеченыя некия камыки при брезах собирают и о них чюдно радуются. Не есть, яже от многих мнится быти, риторика писание речений и круг, о(т) периодов хитростне обточен. Риторика есть река великая великаго ума, яже состоится паче вещми и разумы, неже словцами [красными], и яко же вертогради, иже глаголются адонии (так! – А. В.), висящии при окнех и сосудех скуделных, смиренно (мало) утешают не имущыя свободное обилие воздуха, и сии, воспитавшеся в сих тако, ако детищными ласкании не могут воистинну, ниже умом своим истинныя риторики величеству прикоснутися. Оставивше убо сия буесловства, да проходим великую риторику: толико ироическую, елико и человеческую. И яко же наипаче вящше в судилещех и во училищех и наконец во священных поучениих употребляется и возсиявает, послежди же побеседовавше общно о всей риторице, побеседуем доволно и о показателном, советствователном же и судебном роде.

Книга первая

О стихиах риторики

Риторика убо наречеся от греческаго глагола рео, рекше теку или глаголю и беседую, от него же производится речение рима, сиречь глагол, и ритон, сиречь реченное или глаголанное. Отнуду же ритор, или глаголатель, и риторика, или глаголателница именуется, яже по Аристотелю в 1 книзе риторических во главе 1 есть сила, яже разсмотряти, что к коейждо вещи есть к поучению благоключимно. Ея же конец есть не еже поущати, но еже глаголати яже суть благоустройна и доволна ко еже поущати.<… >

Риторика убо есть семя небесное и луча из источника вечнаго света источена. Ею же иже прочыя превосходят, свойственно мнятся приступати к небесным умом, сиречь аггелом и вящше некое с ними содружение имети.

Ныне изреку явнше и яснше: сродство, иже с Богом человеческий (ум) имать, тожде самое и риторика-царица земная, со умом себе присвояет. Душа есть образ Божий, Бог есть душа, риторика есть Божественна: еже есть Бог в мире и душа в теле, тоежде и риторика в жизни гражданстей. Он (Бог. – А. В.) отлучен есть от всякаго тленнаго сложения, сия (душа) вся дух есть, риторика светлый (явный) плод изящнаго ума. Он видит вся, но не видится; сия зрит вся, но не зрится; риторика обемлет вся, но доволно не обемлется. Он пребывает везде, во все страны селенныя; сия во всех тела удесех есть разделена; риторика же, соплетена сущи общым некиим соузом, вся художества и учителства преходит.<… >

Сия две вещи, сиречь художество воинственное и учение зело могут в жизни гражданстей и наипаче по премногу требуются действа риторическаго или красноглаголства (красноглаголания). И еже убо прилично есть к воинству, сиречь от части воинства елику ползу от красноглаголания (оно) приемлет. Мудрии между истязании благаго вожда и изящное красноглаголание исчисляют, от сея бо, глаголют, превеликия и изящныя ползы воинству производятся. Сице, яко от великаго поучения игемона (вожда) и изящнаго красноглаголания поставлени и подвизаеми воини всякая неудобная и страшная приемлют и, жестоко ратующе, крупно и вседушно устремляются на предложенную им славу и победу. Не тако трубныя гласы, приемлющыя (их) ушесами, наостряют и поущают души на брань, яко же слово игемоново к силе и славе оны подвизает.<… >

Вещество же риторическия силы суть повсемственно вся сущая в мире, зане ничто же есть всячески, о нем же бы ритор не возмогл свободно и прилично истязатися.<… >