– Хорошо, – севшим голосом согласился Шор, – пробуй.
– Умница, – одобрительно сказал Сэм, усаживаясь рядом.
Он взял одну руку Элли в свою, а другую девушка положила Шору на лоб.
– Я попытаюсь представить себе крейсер. Подробно, насколько смогу, а ты передашь картинки майору, одновременно усыпляя его.
– Я не владею гипнозом!
– Тогда я прикажу хорошенько врезать ему по темени!
– Нет уж, я постараюсь усыпить его более гуманным способом…
– Постарайся, постарайся, – пробормотал Сэм и сосредоточился на своих шпионских воспоминаниях.
Когда-то он случайно проснулся на строящемся «Хусейне» и, чудом избежав встречи с бригадами рабочих, обследовал громадину. Впечатления от увиденного оказались настолько сильными, что он и сейчас без труда припоминал мельчайшие детали. «Давай, капитан, просыпайся, просыпайся», – вспомнив все, что мог, думал Сэм.
«Перестань гундеть, огрызок», – отозвался Рой, появляясь в главной рубке приснившегося Шору крейсера. Элли тяжело вздохнула и опустила руки. Майор же немного померцал, как перегорающая лампочка, и исчез.
Сэм задумчиво играл ручкой. Стоун прихлебывал из большой жестяной кружки где-то добытый Арни кофе, с интересом разглядывая рассевшееся прямо на полу собрание. Неоформы негромко переговаривались, обсуждая план сражения. Сходились все в одном: в бой имеет смысл вступать только с появлением на сцене «Хусейна»… Да поможет ему Аллах…
20. Охотник
«Пространство вместительной рубки крейсера залито ярким светом. По огромному экрану деловито бегут колонки цифр. Приборы под экраном подмигивают цветными лампочками. Над круглым черным столом, в двух метрах от приборной доски, вращается голограмма галактики, нафаршированная красными точками обитаемых звездных систем и маяков. Пол в стиле модерн покрыт довольно правдоподобной травой. Под высоким голубым потолком плывут искусственные облачка.
Двое вахтенных офицеров, оба капитан-лейтенанты, сидят в роскошных кожаных креслах за шахматным столиком. Один сосредоточенно созерцает фигуры, другой – дремлет. Третий офицер, в погонах лейтенанта, прогуливается вдоль приборных панелей, заложив руки за спину.
– Какие новости, мусульманин? – в четвертый раз за последние полтора часа спрашивает лейтенант, не обращаясь к кому-либо из присутствующих людей.
В ответ оживает скрытый от глаз динамик, и приятный, но бедный интонациями баритон докладывает:
– Главный передатчик федерального флота по-прежнему молчит. Из семисот семидесяти шести коммерческих каналов Якобса двенадцать передают настроечные таблицы, остальные отключены. Триста четырнадцать каналов Империи транслируют бои на Прайме, два в режиме плоского телевидения ведут репортаж с орбиты Центуриона, один с Сингла и один, не идентифицированный, дает трехмерную картинку Старой Земли. Полезная информационная нагрузка – пятнадцать сотых процента.
– Другими словами, новостей нет, – шепчет себе под нос офицер, склонившийся над шахматами.
– Регистрирую увеличение находящейся на борту биомассы на сто двадцать один килограмм, – без запроса включается тот же баритон. – Уведомляю о превышении штатного расписания на одного человека.
– Ты что, спятил? – озадаченно спрашивает шахматист, поднимая взгляд на экран.
Его партнер просыпается и поворачивает голову в ту же сторону. Лейтенант подходит к приборам и начинает терзать какие-то кнопки, внимательно изучая при этом сообщения на дисплее. Наконец он оборачивается к игрокам в полной растерянности.
– С нами никто не стыковался, корпус цел, коридоры, каюты и другие помещения пусты… я ничего не понимаю…
– Потому что молодой еще, – громко произносит Рой, приближаясь к экипажу с грацией легкого танка.
Офицеры вскакивают, непроизвольно хватаясь за несуществующее оружие.
– Спокойно, ребята, я свой, – Рой поднимает руки ладонями вперед. – Теперь мы все «свои», земляне, одним словом. Не понимаете? Ну да ладно, на досуге объясню. Видели бы вы свои физиономии, когда я вошел!
Капитан раскатисто смеется и, не смущаясь отсутствием ответной реакции, садится в кресло.
– Неплохо устроились, – он нежно похлопывает по подлокотнику. – Вы, как я погляжу, изнываете без новостей? Могу это исправить…
– Как вы сюда попали, капитан? – твердо спрашивает «шахматист № 1», продолжая стоять, тогда как его партнер садится напротив Роя.
– Капитан Рой, федеральная контрразведка, если вам интересно. А попал я сюда на курьерском катере, конечно.
– Но мусуль… «Хусейн» не зафиксировал стыковку. Вы можете пояснить, почему?
– Значит, барахло ваш «Хусейн»…
– Я попросил бы вас… – пытается вмешаться лейтенант.
– Не обижать этого мастодонта? Хорошо, тем более что ему предстоит изрядно попотеть, а делать это лучше в хорошем настроении, – капитан не спеша распечатывает и отправляет в рот жевательную резинку.
– Вы привезли приказ? – оживляется тот офицер, что дремал за шахматным столиком во время игры.
– Нет. Федерации Якобса, которой мы с вами так усердно служили, больше не существует, так что приказ привезти мне было попросту не от кого. Но я намерен отдать его самостоятельно…
– Что?!
– Как старший по званию… хотя нет, – Рой расстегивает кобуру и передвигает ее ближе к пряжке поясного ремня, – я все-таки попытаюсь вас уговорить без ссылок на не существующий более устав федеральной армии. Поскольку этот корабль отныне ваш, я предлагаю вам наняться на работу. Не за тощие пайки, заметьте, а за солидное жалованье и процент с попутных торговых сделок.
– Пиратство? – делая круглые глаза, шепчет молодой офицер.
Рой чуть не давится жвачкой.
– Вам, юноша, не стоит так злоупотреблять чтением беллетристики. Иначе придется долго и нудно лечиться у психоневрологов. В жизни все прозаичнее, поверьте, даже великие подвиги. Работать предстоит на новое правительство, которое обосновалось на Старой Земле. Столица теперь там. Только она пока что в осаде и надеется на вас. Ну, я вижу, возражений против новой службы ни у кого не возникло? Кто из вас штурман?
– Я, – нехотя отзывается первый «шахматист».
– Курс на Старую Землю, там сейчас нет попутного груза, зато есть чем поразвлечься.
– Есть курс на Землю, – отвечает штурман, не двигаясь с места.
– Саботировать вздумал?! – ревет Рой, хватаясь за пистолет.
– Капитан, – громко зовет лейтенант-инженер.
Рой оборачивается и видит, как на большом экране появляется изображение внутренней поверхности раздвигающихся створок, затем телеобъектив фокусируется, и перед глазами остолбеневшего Роя появляется сине-желтый шар Старой Земли.
– Так быстро? – Рой не скрывает крайнего изумления.
– Значит, не совсем барахло наш «Хусейн», капитан? А теперь будьте любезны рассказать нам правду, иначе «мусульманин» не сделает ни одного выстрела, – на лице штурмана прорисовывается весьма правдоподобная решимость.
– Хорошо, – легко соглашается Рой, – только попрошу вас прицелиться, пока я буду рассказывать.
– Не волнуйтесь, это уже сделано. Стоит одному из вражеских кораблей сдвинуться на метр, и «мусульманин» приготовит шашлык из всех четырех.
– Как, их уже четверо? Полчаса назад было трое. Какое подозрительное внимание к ничего не значащей планете.
– Пятеро, кэп, – перебивает лейтенант-инженер. – Вон там, у портала, вынырнул еще один.
– Четыре из пяти неопознанных боевых кораблей приближаются курсом атаки, – вмешивается в разговор компьютерный баритон.
– Активировать «Прорыв», – командует штурман, – «Антис» – на полную мощность. Экипажу – занять места согласно боевому расписанию. Капитан, не маячьте перед экраном, при вашей комплекции вы закрываете обзор почти полностью.
Рой садится в кресло, подальше от приборов, напряженно наблюдая за появившейся на экране панорамой. «Чернокрылы» оценивают ситуацию за несколько секунд. Излучатели всех пяти кораблей разворачиваются в сторону «Хусейна» и почти одновременно дают залп. Рой ожидает толчка или какой-то другой реакции крейсера на прямое попадание, но ничего подобного не происходит. Он видит, как вокруг корабля образуется полупрозрачный студенистый кокон, который рвется в местах попадания, но через миг дыры затягиваются тем же мутным желе. Ответный удар «мусульманина» похож на стрельбу из «базуки» по глиняным горшкам. Авианосцы исчезают бесследно. Сначала четыре атакующих, а за ними и тот, что сторожил местный портал. Корабли превращаются в снопы мерцающих искр, а затем гаснут, возвращая окружающему пространству первоначальную черноту.
– Ну разве это бой? – довольно потирая руки, Рой улыбается.
– Да, больше похоже на упражнения в тире, – соглашается штурман. – Ну а теперь историю, капитан.
– До контакта пятнадцать секунд, – вновь прерывает людей голос крейсера.
– Кэп, это таран, – голос молодого лейтенанта срывается. – На нас идет «чернокрыл» с открытым индивидуальным нуль-порталом!
– Откуда он взялся?! – негодующе кричит Рой, вскакивая с кресла.
– Вы же слышали, он имеет свой портал. Как думаете, «Антис» выдержит столкновение? – вопрос штурман адресует партнеру по шахматам.
– Это мы узнаем через секунду, – невозмутимо отвечает офицер.
– Почему вы не стреляете? – Рой хватает штурмана за лацканы кителя.
– Он для наших орудий в мертвой зоне, капитан, так что успокойтесь и прочтите молитву, если знаете.
– Никогда не понимал, почему во флоте все такие фаталисты, – сипит Рой. – Теперь, кажется, понял.
Он останавливается перед экраном и мрачно смотрит, как к «Хусейну» приближается шар звездолета чужаков с мерцающим по экватору ореолом нуль-портала…»
21. Спящие
– Он исчез! – Песчаный маг оторвался от системы наблюдения и обвел недоумевающим взглядом разом смолкшее собрание. – На орбите чисто, враги уничтожены, но и «Хусейна» там нет.
– Элли, подключись к Шору, – Сэм от волнения сжал руку девушки так, что она поморщилась.
– Поздно, – вновь материализовавшийся на прежнем месте Шор открыл глаза: – Крейсер цел, но помочь нам в ближайшее время не сможет. «Чернокрыл» зафутболил его прямо в центр галактики, к себе на базу. Там сейчас такая мясорубка идет…
– Чужак совершил большую ошибку, судя по способностям «Хусейна». – Сержант задумчиво покачал головой.
– Если так, то подкрепления местной бригаде чужаков не дождаться, – поддержал Сержанта Сэм. – Надо атаковать.
– Смерть агрессорам, – негромко, но твердо согласилась с ними Элли, снимая автомат с предохранителя.
22. Спящий
Шум бесконечного дождя утих. Лишь редкие тяжелые капли гулко били по жестяной крыше. Запахи сырой шерсти одеяла и резины гидрокостюма возвращали к действительности. Сон отступил.
Я чувствовал себя совсем неплохо. Побаливали перетруженные мышцы, тяжелые веки никак не хотели подниматься, в ушах бренчали крошечные колокольчики, но слабость ушла. Я пошевелился, и старая кровать ворчливо проскрипела утреннее приветствие. Я на ощупь нашел кнопку запуска дизеля. Немного поупрямившись, двигатель затарахтел, а через несколько секунд ему начал подвывать старенький генератор. Сначала ожила настольная лампа. Ее тусклый свет пробился сквозь шторки отекших век, пробудив меня окончательно. Я открыл глаза. Через щели в ставнях был виден бледный утренний свет. Длинные тени от предметов обстановки неподвижно лежали на стенах и потолке. Я пошевелился снова. Руки и ноги действовали, но смогу ли я встать – оставалось под вопросом. «Начнем с простого», – сказал я себе, медленно садясь на кровати и опуская ноги на пол. Получилось довольно сносно. Дождавшись, когда прекратится головокружение, я оперся на железную спинку своего скрипучего ложа и встал. Колени дрожали, но я стоял. Немного привыкнув к вертикальному положению, я сделал неуверенный шаг, затем еще один. Чтобы шагнуть в третий раз, пришлось отпустить спинку и опереться о край стола. Десятый шаг оказался самым трудным, но я был уже у входной двери. Распахнув ее настежь, я переступил порог и остановился на мокром крыльце. Дышалось прекрасно. Свежий, насыщенный влагой и озоном воздух возвращал и силы, и бодрость духа. Я в упоении запрокинул голову и не смог сдержать изумленный возглас. Впервые за десять лет небо было чистым. Обрывки прозрачных облачков ползли в сторону начинающего багроветь горизонта. В глубокой синеве проступали яркие точки звезд и белесый диск гигантского, занимающего треть небосвода спутника планеты. Я глубоко вдохнул, и новая порция кислорода разбудила дремавшую память.
Сны… Сэм, Элли, Сержант, Рой, Шор и я. Презабавнейшее действо с пришельцами и мутантами. «Чернокрылы» и неоформы. Война, супероружие, поиск истины и смысла жизни… Приснится же такое. Однако что-то в этом есть, должно быть, по крайней мере. Сон не отдых, а «выдох» мозга…
Я почувствовал, что оседаю на холодные ступеньки. Что же получается? Все это было? Нет, исключено. Конечно же, исключено. Это был бред, лихорадка…
Я снова поднял голову вверх и сделал несколько глубоких вдохов. Спокойно, все в порядке, я выздоравливаю, а значит, кошмаров больше не будет. Все в порядке. Вон какое небо, а это хороший знак. Чистое, синее, звезды видны, пока их не смыло рассветом, полная луна… Не знаю, откуда взялись силы, но я вскочил на ноги и неинтеллигентно выругался в полную мощь голосовых связок.
Дело в том, что у Планеты Джунглей нет луны. И никогда не было!
Я внимательно присмотрелся к правильному геометрическому рисунку на диске спутника. Память услужливо подсовывала воспоминание за воспоминанием. Таких размеров мог быть только один объект. Я не знал, как он должен выглядеть живьем, но помнил его силуэт на радарах и описание Сэма. Над моей головой висел кусок ночного бреда. Межзвездный крейсер «Хусейн»!
23. Спящие
За спиной послышались гул двигателя и чавканье погружающихся в грязь опорных штанг. Я спустился с крыльца и заглянул за угол хижины. В нескольких метрах от меня, поднимая облака пара, стоял небольшой челнок «земля – орбита». Открываясь, скользнул в сторону овальный люк, и в его проеме показалась улыбающаяся физиономия Сэма.
– А мы за вами, профессор, – Сэм ловко спрыгнул на землю, забрызгав грязью свой новенький флотский мундир и начищенные, как в старину, до блеска ботинки.
– Что-то случилось? – я не нашел ничего лучшего, чем задать этот банальный вопрос.
– Пустяки, – Попрыгун беспечно махнул рукой. – Видите тот восход?
– Да, – я оглянулся. – Ничего особенного, хотя нет, он очень красив.
– Там север, профессор, даже не северо-восток, а чистый север. Географию помните?
Я поморщился и немного раздраженно попросил:
– Давай прямо к делу, Сэм.
– Пожалуйста, – согласился Сэм. – Эта штука выглядит как гигантская змея или червяк и состоит из лавоподобной дряни. Температура у нее – не дай бог, тысяч десять по Цельсию.
– Так, может быть, это вулкан?
– С хвостом и пастью? К сожалению, нет. Скотина жрет ваши любимые джунгли вместе с верхним слоем почвы со скоростью десять километров на пятьсот метров в час. Здесь будет к вечеру, так что пора вам съезжать. Пакуйте чемоданы, а мы пока снимем приборы в окрестностях. Боюсь, что от залпа «мусульманина» они могут зашкалить навсегда.
Я немного подумал и согласился. Какого дьявола мне делать в этом месте после того, как рухнула Империя, а с ней и все ее дурацкие законы. Если меня не ждет моя кафедра на Прайме, то на Земле-то я найду чем заняться. Не так давно я нечто подобное говорил Арни. Во сне.
– Ну вот и ладно, – Сэм радостно похлопал меня по плечу. – Везет же нам на напасти, профессор.
Я улыбнулся ему в ответ, хотя не видел в таком «везении» ничего забавного.
– Элли, – крикнул Сэм, – идем трудиться! Только обуйся, здесь сыро.
– Иду, – отозвалась из глубин челнока Элли и через миг выпорхнула из люка в его объятия.
Сэм не смог сохранить равновесие и звучно шлепнулся в грязь, держа девушку над собой на вытянутых руках. Оба залились таким искренним смехом, что я не выдержал и присоединился к веселью. Мы успели насмеяться до слез, когда из машины показался притворно серьезный Сержант. Он покачал головой и, едва сдерживая улыбку, сказал:
– Капитан беспокоится. Червь уже близко.
– Капитан? – Я повернулся к нему и указал пальцем на диск крейсера.
– Точно. Капитан «Хусейна» господин Рой, – Сержант хитро прищурился. – Он же командующий флотом Земного Содружества.