– Слушаю, – сразу отозвался Макс. – Ты где, командор?
– В пробке, – я усмехнулся. – Все бегут…
– Правильно, между прочим, делают. Что ты выяснил?
– Если честно – ничего. Я не знаю, почему наша уважаемая Юля решила, что ключ ко всему лежит именно здесь. Обычный тонущий город.
– Ничего себе «обычный». Это же не пароход, а группа строений на твердой почве в самом центре материка. Ему тонуть не полагается.
– Ты забыл, что здесь не равнина даже, а низменность…
– Какая разница? Отсюда до любого уровня моря год ходьбы… Однако главное не в этом. Раз Хозяйка сказала начинать поиск отсюда, значит, так тому и быть.
– Очень я не люблю такие вот интуитивные расследования. Обычно они кончаются или скандалом, или гибелью группы.
– В этот раз будет скандал, я думаю.
– С Хозяевами особо не поскандалишь…
– Что у тебя за настроение, академик? – в голосе Макса промелькнуло недоумение.
– Наверное, дождь навеял…
– Дело в прошедших без тебя земных годах, верно? Есть этакое чувство легкого недоумения? Что вот вроде бы все должно было рухнуть, или что на площадях следует стоять памятникам тебе любимому, а оглядываешься – жизнь бьет ключом, и о ране в ее сердце, что возникла в результате твоего отлета, не помнит абсолютно никто, так хорошо она зарубцевалась?
– Может быть, – я задумался. – Хотя больших сожалений я не испытываю. Здесь для меня не оставалось ничего ценного уже тогда, когда я улетал… впервые. А теперь-то…
– И все-таки это твой дом, – закончил за меня кибер. – Я понимаю.
Боковым зрением я уловил какое-то движение справа от машины и, больше ничего не ответив, накрыл ладонью рукоятку лежащего на пассажирском сиденье пистолета. Трое пешеходов энергично пробирались между парящими капотами застывших впереди автомобилей против «течения». То ли по тому, как бесцеремонно они сворачивали торчащие на их пути зеркала, то ли по целеустремленным лицам, я уверенно определил, что приближается опасность, и приближается она именно ко мне.
– Включаю обзор, – сказал я в микрофон передатчика, нажал кнопку включения наружной телекамеры и снял свой новый импульсный пистолет с предохранителя.
Не дойдя до машины несколько шагов, пешеходы почти синхронно распахнули серые дождевики и достали укороченные автоматы. Рикошетя от бронированного стекла, взвизгнули пули, и я увидел, как из разбитого окна соседней машины навстречу дождю брызнула кровь. Не защищенные броней, как я, соседи падали на сиденья, спасаясь от обстрела, а бестолковые террористы продолжали поливать свинцом мой непробиваемый «внедорожник».
Сначала я хотел дождаться, когда нападающие остановятся, чтобы перезарядить оружие, или, расстреляв магазины, попытаются скрыться, но, увидев, как окружающие автомобили превращаются в дуршлаги, решил действовать. Слегка подбросив пистолет в левой руке, я открыл окно и двумя выстрелами уложил двух бандитов в воду между мокрыми колесами все еще неподвижных машин. Третьему я прострелил обе кисти. «Многоканальная» подготовка наконец-то снова пригодилась. Дверцу открыть было невозможно, мешали несчастные соседи, поэтому пришлось подтянуться и вылезти на крышу стоящего рядом изувеченного автомобильчика через окно. Подстреленный террорист, прижимая кровоточащие руки к животу, пытался уйти по капотам, но поскользнулся и рухнул между машинами. Я пробрался к нему, подняв по пути горячий автомат, и, легко выудив злодея из-под нависшего бампера, потащил его к своей машине. Раненый тихо поскуливал и, запинаясь, то и дело падал на колени. Рывком забросив довольно легкого бандита на пассажирское сиденье, я забрался внутрь автомобиля сам.
Пока я переводил дыхание, машины снова двинулись. Все, кроме соседней слева, водитель в ней был, очевидно, тяжело ранен. Под колесами прохрустели стреляные гильзы, и через пару минут мы с моим новым попутчиком были уже в сотне метров от места перестрелки.
– Вы меня убьете? – сквозь слезы спросил террорист, пытаясь закутать руки в полы дождевика.
– Нет, если прекратишь марать салон, – спокойно ответил я, вынимая из специальной ниши аптечку. – Перевяжи…
– Я не могу, – парень наконец решился взглянуть на покалеченные кисти, отняв их от живота.
По паре пальцев на каждой руке все же двигалось. Я приставил к виску бандита пистолет и все так же спокойно произнес:
– Выбора у тебя нет…
Парень побледнел и, роняя крупные слезы, лихорадочно начал распаковывать непослушными кровоточащими руками бинты. Кое-как замотав наиболее пострадавшую правую руку, он впился в край бинта зубами и проделал то же с левой.
– Теперь, рассказывай, – приказал я, не отнимая пистолет от головы террориста.
– Я не знаю заказчика, наш шеф сказал только номер вашей машины и дал каждому по фотографии… А заказчика мы никогда не знаем, может быть, шеф знает, но мы не…
– Где фото? – прервал я сбивчивые причитания стрелка.
– Здесь, здесь, – парень показал на внутренний карман плаща.
Вынув из дождевика потертый бумажник, я достал его небогатое содержимое; несколько купюр и две очень качественные фотографии: фас и профиль.
– И давно вам меня «заказали»?
– Да, вот только… но там, в горах… Вы должны были появиться в Нагорном четырнадцатого, у вас же в аэропорту встреча какая-то… Вот у касс мы и хотели… ну…
– Понятно, хотели по плану, а тут подвернулся случай все сделать досрочно, – я кивнул, хотя ничего особенно понятного в услышанном не находил. – Макс, ты что скажешь?
– Сунь картинки в сканер, – в голосе кибера отражалась интенсивная работа мысли, почти скрип мозгов. – Какой занятный интерьер…
Я вынул картинки из сканера бортового компьютера снова и внимательно всмотрелся в фон, на котором был сфотографирован. Фас запечатлели на фоне шатра Хозяина Планетарной Разведки, а вот профиль на фото окружал интерьер бара… на «Призраке».
– Нас подставили? – осторожно спросил Макс, появляясь на дисплее моего бортового компьютера.
– Правильнее сказать – разменяли, – переводя взгляд на зрачок передающей изображение на «Призрак» камеры, ответил я, – как в шахматах…
– На кого?
– Вот это давай и постараемся выяснить, раз уж прилетели…
– А задание?
– Что «а задание»? В том его прелесть и заключается, что враг ловится на «живца», на нас то есть. От мудрой игры ситуация отлична тем, что нас будут разменивать всю партию. Неизвестный требовал меня – Хозяин пошел ему навстречу, принимая таким образом брошенный вызов и делая первый ход. Е2—Е4. Злодей ответил прощупыванием нашей боеготовности, пытаясь меня съесть. Теперь я заинтересован в поимке гада кровно, в прямом смысле этого слова. Он пытается навязать нам свою игру, и отказаться мы пока не можем. Придется лететь в Нагорный. А Хозяину мы скажем все, что о нем думаем, немного позже.
– Но мы узнали о Нагорном случайно, почему бы не сделать вид, что парень оказался истинным партизаном – молчал при пытках и умер, сжав зубы. Застрели ты его, и мы ничего не узнали бы о месте следующего покушения. Да его бы и не было, потому, что ты просто туда не полетел бы.
– Максик, не стоит закрывать глаза на очевидное: о Нагорном мы знаем, и рассуждать «что бы было, если бы…» поздно. Не так, значит, другим способом, но в Нагорный меня заманят, так давай попробуем опередить нашего злыдня и появимся в месте встречи, например, пораньше. Вдруг подсмотрим, где он зарывает мины?
– Такой волчара? Судя по его способностям, удивить нам его не удастся.
– Постойте, отцы, вы же пришельцы? – вмешался в беседу подстреленный ворог.
– Что он там бормочет? – поинтересовался Макс.
– Осознает всю глубину совершенной ошибки, – я усмехнулся.
– Нет, я серьезно, – глаза парня заблестели. – Я могу вам помочь… Только возьмите меня к себе…
– Торгуется? – состроив обыденную физиономию, вновь спросил кибер.
– Естественно, – так же небрежно бросил я и уставился скучающим взглядом на террориста.
Мы, не сговариваясь, начали обработку пленника при помощи незамысловатого спектакля.
– Тебя как звать, агрессор? – выдержав паузу, презрительно процедил я.
– Вася, – с готовностью отозвался парень.
– Ты, Вася, заведи себе хотя бы одну культурную привычку – не вмешиваться в чужие разговоры. Понял? – я легко ткнул стволом «импульсника» раненному в скулу и переспросил:
– Так ты понял?
– Ага, – Вася скосил глаза на пистолет и неловко кивнул.
– Ага, это как бы «да» по-человечески, – я сделал вид, что перевожу.
– Странный язык у этих землян, – подыграл Макс. – В словаре нет и половины слов…
– Да, стоит потренироваться, иначе «проколемся» на первом же выходе в свет. Так, Вася?
Совершенно сбитый с толку парень растерянно заморгал и ответил каким-то невразумительным мычанием.
– А к нам ты почему просишься? Задолжал, что ли? Хочешь в космосе отсидеться?
– Да нет, я… в натуре… ну… по правде к вам хочу… ну, чтобы летать там, планеты разные посмотреть…
– Эх, Вася, Вася, у нас не бюро туризма, а занудная и скучная контора. Это тебе не из автомата поливать, здесь старание необходимо…
– Так я это… ну, готов… я на «зоне» завсегда старался, ну, примерное поведение там и все такое…
– Пойдешь обратно, – внезапно став суровым, оборвал его я. – Скажешь, что я тебя ранил, но ловить не стал. Усекаешь?
– Да, начальник.
Я услышал, как на «Призраке», где-то за кадром, коротко, но громко хохотнул Макс.
– За тобой постоянно будет следить киборг. Знаешь, что за зверь?
Вася испуганно оглянулся и втянул голову в плечи.
– Он уже за тобой наблюдает, так что не вздумай безобразничать. Доберешься до своего шефа и доложишь, что и как. Запоминай все, что он будет говорить. Любые имена, даты, цифры. Напросись продолжать задание в Нагорном. Там с тобой свяжусь я или он, – я кивнул на изображение Макса в экране. – Все запомнишь – возьмем юнгой, нет – отдадим киборгу. Согласен?
– Возьмете?! Слово пришельца?!
– Век воли не видать… – ответил я на понятном Васе языке.
Вася энергично закивал, но, когда его взгляд упал на забинтованные руки, замер.
– А вы меня почините? Иначе в Нагорный пошлют кого-нибудь еще…
– Ах ты шантажист! – я рассмеялся. – Правую. Авансом.
Я открыл медицинский саквояж и включил автохирурга. Даже шлюпка «Призрака», формой и размерами маскирующаяся под популярный японский внедорожник, была оборудована по высшему классу. Через полчаса рука Василия была приведена в полный порядок, и перевербованный злодей был отпущен на дождливую свободу.
– Ни к чему это не приведет, – убежденно заметил из глубины мостика Макс.
– А что нам терять? – возразила ему молчавшая до сих пор Анна.
– С этим я согласен, просто хочу настроить вас на нужную волну. Чтобы вы не возлагали на этого дебила никаких надежд. Даже если его не шлепнут свои, ничего запомнить он все равно не сможет.
– Но ты-то сможешь? – вкрадчиво сказал я.
– Ты что, командор, действительно хочешь приставить меня к этому недоразвитому?
– Ты же у нас навевающий ужас киборг.
– Это нерационально! Направлять такого ценного сотрудника, как я, на такое бесперспективное задание!
– Встретимся в Нагорном, сотрудник, – отрезал я.
Кибер мгновенно умолк и поплелся собирать необходимое снаряжение.
– А куда вы отошлете меня, командор? – немного насмешливо спросила Анна, появляясь перед экраном на смену удалившемуся Максу.
– Пока что в бар, сварить к моему возвращению чашечку кофе, – парировал я скрытый укол.
Анна немного замешкалась, но, уловив, что мой взгляд вполне серьезен, гордо пошла к пищевому синтезатору.
«Вот Макс сейчас бы порадовался», – подумал я и усмехнулся. Кибер так и не смог простить Анне доноса, в результате которого прервалась моя предыдущая операция. Хотя он сам в ней не участвовал, мои интересы для Макса стояли на первом месте. Даже перед интересами Хозяев. Вот в чем кроется опасность самопрограммирующихся электронных мозгов: они начинают чувствовать привязанность и становятся не совсем объективными, что для кибера просто недопустимо. Я вздохнул и, съехав на обочину, включил полную визуальную маскировку. Через несколько минут, растворившись для посторонних глаз в сером дожде, мой «внедорожник» плавно приподнялся над затопленным шоссе и стремительно взмыл за облака, к висящему на орбите «Призраку».
5
Земля. Четыре дня назад
– Это не парусник, а речной толкач! Ему, блин, соляра нужна, а не ветер! – пожилой капитан со злостью бросил окурок за борт и вынул из пачки новую сигарету.
– Если мы не прибудем в Нагорный двенадцатого, твоему толкачу панихида будет нужна вместо соляры. Тебе тоже, – угрюмый тип в бронежилете поверх военной формы поднял автомат и ткнул стволом в козырек своего кепи, передвинув головной убор на затылок.
– Да мне на твои угрозы на… плевать! Идем против течения и ветра, блин, загрузка полная – аж четыре баржи. Будем гнать, чтобы успеть к двенадцатому – встанем, на хрен, будем телепаться – четырнадцатого до Нагорного доползем, к вечеру где-нибудь…
– Тринадцатого…
– Чего ты здесь за торги устроил? Сказано – четырнадцатого!
Наблюдавшая за спором женщина зябко повела плечами и поплотнее закуталась в прорезиненный плащ. Дождь припустил с новой силой, и она отвернулась от спорщиков, пряча под капюшоном лицо. В сыром воздухе отчетливо различался запах дизельного топлива и гниющей органики. Глухо стуча о борта, проплывали куски дерева и вспухшие трупы животных. Забыв от голода о неудобном дожде, над плавучей падалью кружились вороны. Из воцарившегося над разлившейся водной артерией серого полумрака то и дело доносились отчаянные гудки и перезвон медных рынд. Ни карты, ни бакены уже не имели никакого практического значения. Суда шли по памяти капитанов и наугад. Зачастую это приводило к авариям и столкновениям, но никто не останавливался ни на минуту. Вода прибывала, и, чтобы спасти хотя бы часть всего, чем был в прежнее время богат город, требовалась максимальная сосредоточенность на получении результата. Увезти как можно больше на предельное расстояние и вернуться побыстрее за новой партией.
– Вот ежели ты мне отольешь маленько из казенных цистерн, – капитан хитровато прищурился, – тогда нет вопросов…
«Угрюмый» ухмыльнулся и кивнул.
– Тебе только дай волю: все баржи к рукам приберешь.
– Ну, так что, отольешь? – гнул свое капитан.
– В клозет я наведывался полчаса назад, угомонись старый. Не придем в Нагорный в ночь с тринадцатого на четырнадцатое – пристрелю, – сказав это, автоматчик развернулся к шкиперу спиной и закурил дорогую сигарету, тщательно прикрывая ее ладонью от дождя.
Довольный результатом спора, капитан улыбнулся в седые усы и промычал отрывок из заглавной песни последнего альбома «Битлз».
– Почему ты не приказал ему как обычно, при помощи Великого Дара Внушения, Степан Андреевич? – женщина раздраженно вынула изо рта «угрюмого» сигарету и швырнула ее на железную палубу.
Автоматчик отреагировал на поведение спутницы достаточно снисходительно. Он достал новую пачку и, медленно распечатав ее, закурил снова. Женщина на этот раз промолчала и, плотно сжав губы, только они и были видны из-под капюшона, шагнула к перилам. Положив на прочные железные поручни руки, она без видимых усилий прогнула трубу перил до образования прямого угла.
– Вы расстроены, госпожа? – с оттенком почтения, но не более, спросил «Степан Андреевич».
– Я в ярости! – буквально прошипела женщина, – Мне не нужна ночь с тринадцатого на четырнадцатое! Мне надо быть на месте двенадцатого! Утром!
– Тогда обратитесь в авиафирму или к владельцам частных катеров, – автоматчик заботливо поправил оружие и с явным удовольствием подставил лицо под хлещущие с неба струи.
– Ты мне в этом случае станешь не нужен, – зловеще прошептала госпожа и, придвинувшись к «угрюмому» вплотную, провела длинным языком по его выступающему кадыку.
Казалось, что на «Степана Андреевича» это произвело более чем сильное впечатление. Он сразу поник, и от былой невозмутимости не осталось ни малейшего следа.