- Что происходит? - Изабелла ворвалась в рубку, где уже были Т/сан и
сержант Ральф Гордон.
- Избиение, - Т/сан повернул голову. - Заместитель командующего Каль,
полагаю, что у Кея Овальда есть тяжелое вооружение. Разрешите выйти из
корабля?
Каль молчала, глядя на экраны. Сады Таури горели плохо, только
плазменные заряды табельных “Кобр” заставляли отдельные деревья полыхать.
Зато поваленных, посеченных яблонь хватило бы заполнить приличный дровяной
склад.
- Ты видел у старухи “Шанс”? - спросила Каль.
- В коллекции, на третьем этаже. Полагаю, что Кадар и булрати мертвы,
- Т/сан двинулся к выходу.
- Отставить.
Ральф непонимающе смотрел на Изабеллу. Его темная кожа посерела.
- Я вывожу своих людей, - сказал он.
- Не надо, - не то попросила, не то потребовала Каль.
- Вам я не подчинен, - Гордон и не пытался скрыть презрения в голосе.
- Мы своих не бросаем.
Изабелла подняла руку. Из-под манжеты блеснул металл.
- Передай привет Лемаку, - сказала она. - Мы скоро будем.
Плазменный заряд “Стража” бросил Ральфа на пол. Его ладонь сомкнулась
на рукояти пистолета, но так и не смогла достать оружие.
- Ххруз, - сказал меклонец. У него тоже был предел невозмутимости.
- Т/сан, возьми Мохаммади, и займитесь остальными, - приказала
Изабелла.
- Я имею право не подчиняться, - холодно сказал меклонец. - Как
ассоциированный работник Империи, я протестую против попытки мятежа.
- Это не мятеж, - Каль опустила руку. Тягаться с меклонцем, имея из
оружия лишь маломощный “Страж”, было глупо. - Я представлю все объяснения.
Наши действия пойдут на пользу Терры и Меклона.
Т/сан колебался.
- Я поднимаю корабль, а вы займитесь солдатами, - повторила Изабелла.
- Они все имеют аТан, это даже не убийство. Нам нужна свобода рук, Т/сан.
Меклонец молча вышел.
Кей лежал в оросительной канаве, в черной от пепла воде, и глядел на
взлетающий корабль. Метрах в пятидесяти над землей маленький конус завис,
раскачиваясь на оранжевом венчике пламени.
- Будешь утюжить? - спросил Кей невидимого пилота. Вода могла спасти
его от плазменного выхлопа, и даже от гравитационного удара… при чьей-то
большой небрежности.
Конус начал стремительно уменьшаться.
Кей Дач пролежал в канаве еще несколько минут. Он не рассчитывал в
одиночку захватить корабль - это было наивно. Прежде всего Кея
интересовала реакция Каль на атаку.
Реакция была самая неприятная - бегство. Ему дали понять, что он
Службу уже не интересует. Ему позволили остаться в живых. Даже семь
трупов… не считая булрати и мужчину с полизарядником… списали со
счетов.
Белокурая женщина с Инцедиоса просто наблюдала за его реакцией.
- Тебе действительно важен процесс, а не результат, - усаживаясь на
берег сказал Кей. - В этом мы сходимся.
“Шанс” оттянул ему руки, и он положил веерник на землю. Его найдут
работники местной Службы, снимут номер и вернут Генриетте. У Кея не было
ни времени, ни причин дожидаться их появления.
7
Каилис встретил Кея дождливым сумрачным утром. Он почти забыл, что на
свете бывает осень… но немногие планеты были так богаты, как Таури или
Терра, чтобы позволить себе полную климатизацию. Пассажиры - неполных три
десятка человек, стояли под брюхом лайнера в ожидании транспорта. Метрах в
сорока, из грузового трюма, уже вовсю выгружали контейнеры.
- На нас, разве что, не плюют, - пробормотал стоящий рядом с Кеем
мужчина. - Не находите?
Кей лишь пожал плечами.
- И так каждый раз… стоит полететь грузопассажирским с Таури…
Дач смотрел на дождь. Серый бетон, тянущийся до горизонта, покрывали
битые зеркала луж. Тянуло сыростью, видно дождь зарядил всерьез и надолго.
Тепло, шедшее от горячей обшивки, только подчеркивало неуют.
- Имперский корабль идет через трое суток, да и цена… Вы не в
курсе, почему повысили тариф?
Лайнер, наконец-то, окончательно промок - и с бортов заструились
черные от нагара струйки. Мир вокруг словно задернули темной шторой.
- Я здесь случайно, - сказал Кей.
- Да нет, все тарифы подняли, - оживился мужчина. - Все направления,
все виды перевозок. Это…
- К войне, - сухо отозвался Кей. Случайный собеседник замолчал,
обдумывая. Потом принужденно рассмеялся:
- А вы пессимист! Говорят, прошла серия диверсий на топливных
заводах, вот и…
- Я и говорю - к войне, - терпеливо разъяснил Кей. Оранжевый
автобусик космопорта плавно вкатился под брюхо лайнера.
- Вы пессимист, - печально повторил мужчина.
- А вы болтун, - Кей подхватил сумку и пошел к автобусу. Пять суток
полета он провел, не выходя из каюты. Ему было плохо. Он провалился…
полностью провалился, как телохранитель.
Хотя убийца из него по-прежнему был неплохой.
Таурийский лайнер опустился не на местном космодроме, где ждал Кея
его гиперкатер, а на Имперском, построенном по проекту, типовому для
любого мира. На Таури мрачные фиолетовые купола казались выспренними и
старомодными. На Каилисе, укутанном в дождь, они были в самый раз. Автобус
мчался по стартовому полю замысловатыми дугами, огибая немногочисленные
корабли. Кей, присев у окна, смотрел как вдали стартует лихтер - старый и
изрядно перегруженный, судя по медленному, тяжелому подъему. Здешние
чиновники не слишком строго следили за состоянием кораблей.
Но, по крайней мере, здесь никто не лез под самые дюзы.
Таможенный контроль тоже оказался формальностью. Стандартный тест на
уровень инфицированности, тоненькая книжечка законов - местных добавлений
к общеимперскому кодексу, декларация, позволяющая провозить двухнедельный
запас наркотиков для личного потребления, и строго вопрошавшая, не имеется
ли в багаже неведомый Кею “ангарский меморандум”, в любой воспроизводимой
форме.
За “Шмель” и “Конвой” Кею пришлось уплатить небольшой налог, но
никаких вопросов оружие не вызвало. У него даже создалось ощущение, что
возьми он с собой “Шанс”, веерник тоже разрешили бы к ввозу.
Каилис и в прошлый раз показался Кею весьма либеральной планетой.
Он выпил кофе в ресторанчике на втором этаже, через силу расправился
с отбивной, отдающей синтетикой. В прокатном бюро ему предложили несколько
машин - он выбрал “Мицан-торнадо” местной сборки, чем снискал симпатию
служащих. “Мицан” не выглядел роскошным, но под пластиковым капотом
скрывался мощный мотор и дружественная система управления, сработанная по
меклонской лицензии. На соседней площадке стояли прокатные флаеры - но Кей
не собирался отправляться в дальний путь. Все, что ему требовалось, было в
столице Каилиса, Ангобаде.
Нарасин Хан работал в отеле “Непогода” шестой год. Достаточный срок,
чтобы по первому взгляду на клиента выбрать для него подходящий номер -
самый дорогой, на который тот согласится.
За этим клиентом портье не почувствовал ни денег, ни их отсутствия.
Только большие неприятности.
- Мне нужен твой сменщик.
- Который? - желание спорить у Нарасина куда-то исчезло.
- Плотный, моего роста, с куцей бородкой.
- Ну… - Нарасин поймал взгляд мужчины и осекся. Стойка, за которой
он принимал клиентов, была достаточна высока, а чтобы поднять
бронированное стекло требовалось лишь коснуться кнопки. Но Нарасину не
верилось, что это поможет. На поясе у мужчины была очень крупная кобура, а
сам он производил впечатление человека, бьющего бронестекло на утренней
разминке. - Очевидно, Дьердж Саване?
- Тебе виднее. Где он?
Нарасин беспомощно посмотрел на гостиничного детектива. Тот сидел в
дальнем углу вестибюля, за экраном внутреннего контроля. Явно увлеченный
происходящим в каком-то номере…
- Не заставляй меня убивать старичка, - спокойно сказал мужчина. -
Тебе что больше нравится, три трупа, включая твой, или один, который к
тебе никак не относится?
Нарасин Хан сделал отчаянную попытку собрать все свое мужество.
- Во что вы меня ввязываете, мистер? Какие трупы? За пособничество у
нас наказывают строже, чем за убийство…
Неожиданно это возымело эффект.
- Чем быстрее я найду твоего сменщика, тем больше у него шансов
выжить, - спокойно сообщил мужчина. - Ты пока ни во что не влип.
- Он в номере сто семь, это по коридору вправо, - решился Нарасин. -
Он работал ночью, сейчас отдыхает…
- Благодарю, - мужчина отошел от стойки, потом обернулся, и
доверительно сказал: - Учти, у меня аТан.
В столе у Нарасина лежал старенький, но надежный лазерник “Стиль”, а
коммутатор позволил бы связаться с номером сто семь за пару секунд. Но он
сидел неподвижно, глядя на увлеченного подглядыванием детектива. аТан -
слишком веский довод для бедного служащего скромной гостиницы. Дьердж
никогда не был его другом… а теперь, явно, уже и не будет.
Кей стучал в дверь минуты три - негромко, но монотонно. На миг у него
даже мелькнула мысль, что портье солгал.
Потом дверь открылась.
- Это служебный номер, - заслоняя проход, сказал смуглый бородач. -
Что вам…
- Сейчас узнаешь, - подхватывая Дьерджа за отвороты пижамы сказал
Кей. Материя затрещала, но он втолкнул ошарашенного портье в номер.
- Ты, скотина… - Саване вырвался, разрывая пижаму. И замер,
вглядывыаясь в лицо Кея.
- Я. Узнал?
- Мистер… - по лицу Дьерджа прошли все доступные эмоции. - Крайне
рад… ваши вещи целы… я взял на себя смелость…
- А, ты еще и подворовываешь?
Кей ударил портье в живот, лишь в последнюю секунду сообразив, что
наносит “оттянутый” удар булрати. Дьердж Саване скорчился на полу, не
издав, однако, ни звука. Ему было очень больно, но он ожидал куда худшего.
- Я больше не буду тебя бить, - пообещал Кей. - Если проявишь
благоразумие.
- Мистер… Кей Альтос? - Саване косо улыбнулся с пола. Он явно был
не дурак подраться. И умел ощущать грань между любителем и профессионалом.
- Я не виноват, мистер Альтос. Я верну все ваши вещи, все верну.
- Да? И чем ты меня осчастливишь? - Кею было немного не по себе. Он
не собирался убивать портье… тем более ударом, полученным от чужого.
- Одежда, вещи, три сотни бумажками, “Шмель”, кредитка… -
затараторил Саване.
- Даже одежда? В чем же меня похоронили?
Дьердж осторожно поднялся. У него не было опыта общения с прошедшими
аТан… в “Непогоде” богачи не останавливались.
- Я не знаю, тело унесла полиция… видимо, кремировали.
- Отвратительно, - Кей уселся на разобранную постель, положил под
спину подушку. - Вечно мне не везет. Ладно, оставь все себе.
Дьердж поправил разорванную куртку. К нему стала возвращаться
самоуверенность.
- Это была трагедия для всего отеля, мистер Альтос. У нас не убивали
почти два года. Крайне неприятно, поверьте…
- Прекрати. Догадываешься, кто мне нужен?
Портье закивал:
- Мальчик?
- Мальчик, - согласился Кей. - Славный мальчик с алгопистолетом.
- Он убежал через окно… второй этаж, понимаете…
Кей покачал головой.
- Не понимаю. На вашей дрянной планетке у меня есть должник. Либо это
мальчик, либо ты.
Саване прошиб пот.
- Я почти ничего не знаю, поверьте! Он сказал, что договорился с вами
по телефону… да, я взял пятерку, но откуда…
- Даже в вашей дыре так просто в гостиницу не пропустят. Какие
документы он предъявил, кроме пятерки с портретом Императора?
- Школьный пропуск, но я не помню имени.
- А мне показалось, что у тебя отменная память на имена.
Саване сдался.
- Да, я припоминаю. Наверняка, фальшивка, но…
- Ты еще и с мальчишки хотел содрать мзду? За молчание? - Кей Дач
покачал головой. - С моей души спал груз, благодарю. А теперь - имя!
8
Томми Арано, слушатель третьего круга общеобразовательной программы,
вышел из школы. Ему было тринадцать, и по законам Каилиса он не мог
управлять даже мопедом. Нельзя сказать, что Томми это особо удручало. Он
любил дождь. Квадрат школьного двора, обычно пыльный и многолюдный, был
вымыт и свеж. Сиреневый сумрак, сменивший полуденный зной, сделал
опротивевшие учебные корпуса таинственными и незнакомыми.
Ахмеди, его знакомый с четвертого круга, снимал с охраны свой
мотоцикл, припаркованный на стоянке. Заметил Томми, махнул рукой:
- Эй, герой! Довезти?
Томми помотал головой. Ахмеди, пожав плечами, включил двигатель.
Медленно проехал мимо, бросив на ходу:
- Не намокнешь?
- Неа, - натягивая капюшон ответил Томми.
- Правильно, я тебя довезу, - сказали за его спиной. Томми обернулся.
Длинный плащ с поднятым воротником, надвинутая на глаза шляпа - все это
помешало ему сразу узнать человека, которого он видел лишь раз. Когда он
все-таки вспомнил - скорее по голосу, было поздно.
Кей Альтос положил руку на его плечо. Сказал:
- Я же обещал, что вернусь. Помнишь?
Томми не смог ответить - язык ему не повиновался. Ноги тоже стали
ватными - но он устоял. То, чего мальчик уже почти перестал бояться, то,
что снилось ему пару раз в кошмарах - случилось.
Убитый им негодяй ожил и вернулся мстить.
- Дай-ка лапку, - сказал Альтос. Томми поднял руку - как во сне.
Альтос защелкнул на ней, рядом с дешевыми электронными часиками, широкий
браслет, потом продемонстрировал мальчику свое запястье, с точно таким же.
- Силовые наручники. Мы теперь неразлучны, понял?
Томми молчал, и Кей стал неторопливыми, умелыми движениями обшаривать
его одежду. Потом заглянул в планшетку с тетрадями.
Проезжавшая мимо машина притормозила. Стекло медленно опустилось, и
Данияр Вазаде, учитель древней истории, подслеповато уставился на своего
лучшего ученика.
- Томми, все в порядке?
Альтос неторопливо достал из кармана плаща пистолет. Нацелил Вазаде в
лоб и сказал:
- Все очень хорошо. Ты поедешь домой, и будешь жить долго и
счастливо.
Невидимая миру борьба в душе учителя продолжалась секунд пять, и Кей
счел, что он отважный человек.
- Прошу прощения, - отводя глаза от бледного лица Томми сказал
Вазаде. То ли Кею, то ли мальчику. Стекло поползло вверх, машина набрала
скорость.
- Когда речь идет о жизни и смерти, малыш, - задумчиво сказал Кей, -
друзья убывают в количестве. Что уж говорить о знакомых… их число
становится даже меньше нуля.
Он сделал несколько шагов, словно забыв о Томми. Рывок силовых
наручников бросил мальчика на колени, на мокрый шершавый камень мостовой.
- Не зевай, - сказал Кей и повел рукой, поднимая Томми на незримой
цепи силового поля. - Обидно быть марионеткой, верно?
От рывка капюшон слетел с головы мальчика, и дождь теперь лил в лицо.
Он был этому рад… он не любил плакать. Кей Альтос опустив руки в карманы
глядел на него.
- Я вот тоже… прыгал-прыгал под чужими ниточками, а теперь решил
открыть свой театр, - непонятно сообщил он. - Ты у меня будешь ведущим
актером.
Он вновь зашагал прочь от школы - и на этот раз Томми побежал за ним.
Браслет на руке был теплым, почти горячим, но эта теплота не радовала.
Уже за пределами школьного комплекса, на шоссе, вдоль которого
тянулись ряды безликих многоэтажек - их не скрашивал даже дождь, удача
решила подмигнуть Томми Арано. Рядом с “Мицан-торнадо”, к которому вел его
Альтос, на обочине взревывал десяток мотоциклов. Лучи фар ленивыми
щупальцами ползали по темноте, высверкивая капли дождя.