С другой стороны и Россия и Китай четко осознавали, что судьба восьмидесяти четырех боевых блоков остается неизвестной. Беспокоил даже не сам факт того, что США скрыли от ООН несколько десятков боеголовок - возможность того, что ядерные державы сумеют скрыть некоторое их количество была заложена в самой концепции разоружения. Основные опасения были по поводу того, что эти ядерные заряды теперь могут всплыть в любой точке мира, а Штаты попытаются уйти от ответственности, сославшись на то, что они каким-то чудесным образом были похищены и вывезены с Киртлэнд террористами. А это был уже серьезный дестабилизирующий фактор. Если ядерное оружие окажется в руках, притихших в последние годы исламистов или других радикальных группировок националистического, религиозного толка или агрессивно настроенных к соседям государств, существует большая вероятность его применения.
Но, несмотря на вполне обоснованные, почти переросшие в уверенность подозрения в отношении американцев, после долгого обсуждения президенты России и Китая, все же, решили сделать вид, что приняли позицию США по инциденту на базе в Киртлэнд и продолжили процесс разоружения, не применяя к Америке никаких санкций. Одновременно с этим по всему миру была запущена, пожалуй, самая масштабная глобальная разведпрограмма за всю историю спецслужб. Все возможные активные и пассивные ресурсы агентурной и электронной разведки были нацелены на поиск хотя бы намека на появление ядерных зарядов из Киртлэнд. И Россия, и Китай готовы были сделать все, чтобы не допустить их применения, понимая, что, скорее всего, оно будет направлено против них.
* * *
Их небольшой караван, состоящий из двух грузовиков, тянущих на шоссейных платформах двадцатифутовые бронированные контейнеры и нескольких бронемашин, сопровождения опоздал к месту встречи почти на час. Узкая дорога, идущая через укрытые снегом невысокие пустынные холмы, на северо-запад от Альбукерка к границам двух индейских резерваций Апачей и Навахо была полностью заметена. К тому же на всем пути им встречались брошенные автомобили, которые приходилось сталкивать в кювет, чтобы продолжить путь. В точке встречи на заброшенной бензоколонке колону ждали несколько гражданских внедорожников и туристический автобус.
- Вы опоздали, капитан, - строгим голосом сказал вышедший к ним навстречу поседевший, но все еще моложавый генерал из Министерства обороны, которому руководитель операции приказал передать груз.
- Извините, сэр, мы чуть пробились сквозь снег, - капитан Холман козырнул отработанным годами движением.
- Груз на месте? - генерал кивнул в сторону грузовиков.
- Да, сэр.
- Сколько?
- Девять единиц, сэр. Все, что успели вытянуть на руках из хранилища через тоннель.
- Потери?
- С нашей стороны - один.
- Сколько с вами людей?
- Тринадцать.
- Хорошо, капитан, - генерал по-дружески похлопал Колмана по плечу. - Америка будет помнить то, что вы для нее сделали. - На этом ваша часть операции закончена. Соберите своих людей, сдайте оружие и идите в автобус. Вам сейчас принесут гражданскую одежду. Переоденьтесь и получите новые документы. Пока мои люди проверяют груз, выпейте кофе и раздайте всем, кто участвовал в операции заслуженное вознаграждение,
- Мы это сделали не ради денег, сэр, - попробовал возразить капитан.
- Знаю, сынок, - успокоил его генерал. - Но ваша карьера в ВВС теперь закончена. Вам всем надо на что-то жить. Содержать свои семьи. Видите, какое настало время. Сейчас надо отсидеться в тихом месте, пока вы не понадобитесь снова, а на это нужны средства. Согласны?
- Да, сэр, - козырнул Колман.
Вокруг грузовиков с контейнерами уже рассредоточились спецназовцы, создав охранный периметр. Сами контейнеры были вскрыты и внутри них копошились специалисты генерала с какими-то приборами. Люди капитана Колмана уже собрались в автобусе.
- У нас три пятерки* (*три пятерки (англ. five-five-five) - "Все в порядке" на жаргоне радиообмена армии США). Груз подтверждаем. Девять единиц, - доложили по рации генералу.
- Принял, - ответил тот. - Гасите свет в автобусе и поехали.
Двери автобуса, куда только что погрузилась группа капитана Холмана, совершившая несколько часов назад нападение на хранилище в Киртлэнд, захлопнулись. Вентили установленных под сидениями баллонов открылись, и салон наполнился отравляющим газом. Шеф спецотдела ЦРУ по операциям с ядерным оружием, представившийся генералом Министерства обороны, известный в Конторе как Морган, бросил последний взгляд на искаженные гримасами боли и ужаса лица молодых офицеров, из последних сил пытавшихся выбить бронированные стекла автобуса и пошел к своему внедорожнику.
- Идиоты, - бросил он в рацию, усевшись на заднее сидение. - Кто отвечал за газ для автобуса? Вы что, не могли подобрать что-нибудь быстродействующее, чтобы ребята не мучились.
- Извините, сэр, - ответили по рации. - Времени на подготовку совсем не было. Брали то, что нашли на складах, чтобы не привлечь внимания.
- Идиоты, - снова буркнул оперативник и рявкнул на водителя: - А ты что стоишь? Поехали! Нам еще тащиться по этим гребным снегам часа три.
Машина плавно тронулась и выехала на дорогу. Оперативник снова достал смарт, подключился к чрезвычайной сети, которая была создана специально для использования спасателями, ремонтниками, медиками и другими аварийными службами, задействованными в зонах бедствия, и набрал короткий номер.
- Центральный склад, это шестая ремонтная бригада, - быстро заговорил он в гарнитуру. - Все работы идут по плану, но у нас закончился кабель высокого напряжения. Нужно еще тринадцать бобин. Сечение кабеля...
- Подождите. Какое сечение? Какой кабель? - ответил ему раздраженный женский голос. - Это склад медикаментов. Вы не туда попали.
- Извините, кажется, я ошибся номером, - оперативник спрятал смарт и, закрыв глаза, откинулся на спинку сиденья. Пока все действительно шло по плану.
На орбите в сотне километров над территорией Америки, российский спутник электронной разведки перехватил звонок и вместе с десятком тысяч других ретранслировал в Центр обработки и анализа данных ФСБ, скрытый глубоко в скальном массиве Южного Урала к востоку от Ухты. Сигнал был обработан как приоритетный, потому, что на этот номер уже поступал звонок с базы Киртлэнд за несколько минут до обрушения купола. Система отследила в общем потоке номер склада медикаментов, на который был сделан звонок, и выяснила, что сразу после разговора с него было отправлено закриптованное сообщение, затерявшееся где-то в сети. Поскольку с обычного склада медикаментов сообщения такого уровня кодировки обычно не отправляются, в электронных мозгах искусственного интеллекта управляющего Центром выскочил красный флажок. Проработав тысячи вариантов на основе загруженных ранее данных, система вывела несколько наиболее вероятных объяснений необычному звонку. Основным из них являлось наличие прямой связи с атакой на хранилище в Киртлэнд.
В двух тысячах километров от Южного Урала, в Москве, один из аналитиков ФСБ получил короткий отчет.
Висящий на орбите рядом американский разведывательный спутник, принадлежащий АНБ*, сделал то же самое...
Все это произошло за несколько минут. Тем временем на земле, когда колонна, в которой находились контейнеры, вывезенные с Киртлэнд, отъехала на полкилометра. В салоне автобуса, одиноко маячившего на парковке заброшенной заправки, среди мертвых тел офицеров ВВС США из емкостей, закрепленных под потолком, густыми смрадными струями разлилась высокотемпературная горючая смесь. Сработал детонатор и на месте передачи груза вспыхнул ярко оранжевый огненный шар.
Инфракрасные камеры российского спутника зафиксировали взрыв на заправке и снова сфокусировались на слабой, чуть заметной через толстый слой облачности, тепловой сигнатуре колонны уходящей от места взрыва на северо-восток.
Нью-Мексико. Далси.
Оперативный центр
Министерства обороны США.
7 марта 2031 года.
Регулярное совместное совещание FEMA и Министерства обороны по ситуации в стране прошло быстро потому, что некоторые генералы были вплотную заняты расследованием захвата Центра в Киртлэнд и вынуждены были участвовать дистанционно. В зале оперативных совещаний на базе Далси остались Коэн, Локарт и еще несколько членов чрезвычайного штаба для письменного подтверждения последних согласований необходимых для выделения быстро тающих средств на продолжение спасательной операции в зонах бедствия.
Хотя в общем информационном потоке стекающееся в Далси со всех штатов, все еще преобладали плохие новости, было очевидно, что положение понемногу начинает стабилизироваться. С момента подписания договора с русскими и китайцами прошло чуть больше месяца, но даже сейчас было понятно, что они относятся к своим обещаниям помочь восстановлению страны вполне серьезно. Объемы помощи, идущей от тандема, нарастали с каждой неделей. Только за вчерашний день в портах западного побережья пришвартовались три океанических сухогруза из России и Китая. Список необходимого оборудования и материалов был согласован совместной комиссией, которая приняла решение сфокусировать помощь на восстановлении электроснабжения и борьбе с эпидемией. В рамках программы помощи через Тихий океан в Америку шли генераторы, трансформаторы, тысячи миль высоковольтного электрокабеля, сотни контейнеров с медицинской аппаратурой, медикаментами и другим оборудованием, необходимым для того, чтобы остановить эпидемию и дать в города электричество.
На помощь Министерству энергетики для восстановления атомных электростанций на восточном побережье прибыли десятки бригад российских и китайских специалистов, помогая вывести ядерные реакторы на полную мощность и наполнить проложенные прямо по поверхности лини высокого напряжения так нужным разрушенным городам электричеством.
В аэропортах каждый день приземлялись самолеты с врачами и специалистами по борьбе с эпидемиями, которые практически сразу включались в работу в наиболее проблемных районах согласованных с министерством здравоохранения. Особое внимание уделялось жесткому карантину, с тем, чтобы не допустить распространение эпидемии за пределы США через экипажи судов и самолетов, доставлявших помощь. Несмотря на аномально жестокую и снежную по американским меркам зиму и неутихающую эпидемию становилось ясно, что миллионных жертв от холода и пандемии удастся избежать.
Судя по совместным протоколам, подписываемым каждый день США, Россией и ООН, процесс ядерного разоружения тоже шел по плану. Во всяком случае, до вчерашнего нападения на Киртлэнд.
Специалисты МНБ отправленные на базу, чтобы присутствовать при операции, сообщали Коэну, что решение обрушить бетонный щит было верным. Оно обеспечивало гарантированное уничтожение террористов и сохранность ядерных материалов, складированных на нижних уровнях. Но при личном докладе некоторые из них говорили, что в глаза бросилось удивительное спокойствие и хладнокровие военных во время операции. Создавалось впечатление, что решение о том как, ликвидировать террористов было принято уже в первые минуты.
Пытаясь разобраться в своих сомнениях, Коэн вспомнил свой вчерашний разговор с министром обороны, в котором тот не смог скрыть заговорщические нотки: "Не волнуйся, Пат, все под контролем"... И директор ЦРУ Хастер весь день был недоступен. Его помощник сказал, что он находится на базе в Киртлэнд. Какого черта? Военные и сами бы справились. Ведь президент предоставил им самые широкие полномочия для того, чтобы разрешить ситуацию в кратчайшее время.
Правда, с военными тоже не все так просто. Командир ядерного центра и его помощник, сразу после операции застрелились. Что это было? Долг чести не справившихся со своими обязанностями офицеров или что-то еще? Почему-то уверенности, что сейчас кто-то будет докапываться до истины, не было абсолютно никакой. Но самым интересным был перехват звонка из резервации в сотне километров к северо-востоку от Киртлэнд. В то, что бригада ремонтников проводит работы посреди заснеженной пустыни, поверить было сложно. Тем не менее, по запросу Коэна в АНБ пробили телефонные номера и, конечно, не обнаружили ни медицинских складов, ни бригад. И этот таинственный взрыв на месте звонка. Вначале он думал послать туда группу, но потом, помня, что случилось с Кроуфордом, решил не делать этого, чтобы не привлекать к себе внимания.
Директор МНБ бросил быстрый взгляд на Локарта, которые подписывал приказы подготовленные помощником.
- Дуг, скажи мне... - Коэн немного помедлил, подбирая слова. - Может, я не знаю чего-то об операции в Киртлэнд?
- А что тебя беспокоит? - Локарт подписал последние бумаги, и помощник направился к выходу, оставив их в зале оперативных совещаний одних. - Конечно, случай неприятный. Кто мог предположить, что наши офицеры взбунтуются. Но, сам пойми, их готовили побеждать, а тут - страна разваливается, ООН, разоружение. Ребята просто не выдержали позора.
- Я не об этом, - Коэн посмотрел на министра обороны, стараясь вложить в свой взгляд знание общей тайны.
- А о чем? - немного смутившись, спросил тот. - О завершающей стадии операции? Так обрушение щита...
- Я не про щит Дуг. Что происходит? Ты мне не доверяешь?
- Да что, ты, Пат, - было видно, что министр делает над собой усилие, чтобы не отвести глаза. - Ты знаешь то, что и я. Это правда.
Уже в самолете, по пути на базу МНБ в Рандольф, Коэну пришла очевидная мысль. Министр обороны говорил правду - он знал то же что и Локарт. То же, но не все... Это "не все" было явно связано ядерными материалами, оставшимися в хранилище, и не могло привести ни к чему хорошему. Локарт, один или с Хастером, вел какую-то свою игу, в детали, которой его не сочли нужным посвятить.
Обращаться к президенту бесполезно. Он, скорее всего, ничего не знает. А, если знает, но не ничего не говорит, это означает одно - его, Патрика Коэна, директора Министерства национальной безопасности, оставили за бортом чего-то важного. После всего того, что он сделал для страны, это можно было расценить только как предательство.
Глядя в иллюминатор на сплошную массу грязно-серых облаков, простиравшуюся внизу, Коэн долго сидел, обдумывая сложившееся положение. Люди, с которыми он работал столько лет, ему не доверяли. Они провели операцию в Киртлэнд без него. В том, что это была именно операция, сомнений не возникало. Плохо. Особенно плохо было то, что идею с применением ядерного оружия подкинул им именно он, а его даже не потрудились поставить в известность.
Но после ухода Лэйсон и у него остался козырь. Даже не козырь - джокер. Коэн положил себе руку на грудь и под ладонью нащупал небольшой кулон, висевший на прочной титановой цепочке покрытой напылением напоминающим золото, который он снял с президента Лэйсон. Специальная секция Президентского архива, где собраны самые сокровенные тайны, самые секретные проекты и прорывные технологии, созданные США за последние десятилетия теперь находилась у него. Это был пропуск в будущее, как бы дальше ни развивались история США.
- Вам плохо, сэр, - поинтересовался помощник видя, что босс прижал ладонь к груди.
- Нет, все нормально, Тим. Подготовь самолет, к вылету в Сингапур. Завтра я планирую вывезти отсюда семью. Ели хочешь, могу забрать и твоих, - мрачно сказал Коэн и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза.
С внезапно нахлынувшей тревогой, он прислушивался к противному металлическому дребезжанию струны, которая оборвалась где-то внутри. Эта струна, сколько он себя помнил, связывала его с Америкой.
Как хрупка оказалась эта связь.
Сингапур.,
Отель Мандарин Ориентал.
9 марта 2031 года.
Все тот же уютный, почти пустой бар. Те же услужливые и вежливые до сладкого привкуса во рту официанты. Та же тихая ненавязчивая музыка, заполняющая пространство ленивыми волнами. И Росс... Почти тот же. Только с чуть притухшими глазами, в которых тлел слабый огонек какой-то вселенской грусти.