— Проклятый Камень. Что ж, это похоже на Шестакова. Сила, во что бы то ни стало. Он мог использовать его. Продолжай. Что с тем, кто его вырубил?
— По результатам внешнего осмотра можно сказать, что его придушили. Скорее всего металлической цепью. Ещё на шее обнаружены характерные для электрического поражения ожоги. Исходя из этого, можно сделать вывод, что противником был аватар с силой электричества. Примерно шестнадцати-восемнадцати лет. Худощавый, правильные черты лица, короткие тёмно-русые волосы. Из особых примет только глаза. Они тёмно-желтого, почти коричневого цвета. Совершенно обычный парень. Поиски ничего не дали.
— Поиски продолжать. Подними все записи в Службе надзора по аватарам данного возраста.
— Вам так необходим этот юноша?
— Во-первых, это долг жизни. В том состоянии этот дебил Шестаков-младший убил бы дочь. А во-вторых, тот, кто в таком возрасте может справиться с безумцем, поглотившим Проклятый Камень, всегда пригодится.
Конец интерлюдии
Глава 10. Дуэль
Трап своим видом вызывал ностальгию по Советскому Союзу, который я не застал. Местная цивилизация по своему техническому развитию находилась примерно в районе последней четверти двадцатого века Земли. Где-то отставая, где-то наоборот, значительно вырываясь вперёд. Однако отсутствие нефти принесло значительные отличия в направлении развития техники. Отсутствие самолётов и вертолётов, но зато гораздо более развитую сеть железных дорог. Транссибирская магистраль в этом мире была поистине монументальной. Во-первых, её колея была шире, чем у остальных железных дорог. Это повысило грузопропускную способность магистрали. Локомотивы ходили по ней лишь экспрессом от одной ключевой точки до другой. И уже от них шла разветвлённая сеть более узких железных дорог, пронзавшая всю страну как кровеносная система. Наверное, в этом были и определенные логистические неудобства, но они как-то решались, и простым пассажирам неудобств не доставляли.
На всех остальных маршрутах работал воздушный флот. Отсутствие необходимости в сложной заправке делало дирижабли поистине рабочими лошадками страны. Жесткая многопалубная конструкция, где нижняя палуба отдавалась под контейнеры с электронесущими бактериями. Выносные электродвигатели, способные прижать к земле дирижабль в любую бурю. Наличие в каждом хозяйстве материала для закладки в башню ферментирования. Достаточно было вбить причальные столбы, забетонировать площадку приземления и поставить башню. Всё, можно принимать дирижабли. Конечно, не такую громадину, как тот, в котором я сейчас летел. Но небольшие, местных рейсов, вполне.
Поднявшись на вторую палубу, я достаточно быстро нашёл свою каюту. Постучавшись в дверь, дождался разрешения и вошёл. Второй класс предлагал двухместные каюты на второй палубе дирижабля. Первую палубу занимала рубка управления, жилые помещения капитана и офицеров, кают-компания, а также номера первого класса и медицинский блок. Вторую палубу занимал второй класс с двухместными каютами и различные развлекательные заведения, начиная от кинотеатра и заканчивая небольшим казино. Третью палубу делили кубрики экипажа и пассажиры третьего класса.
Моим соседом в предстоящем перелёте оказался пожилой худощавой мужчина, лет пятидесяти на вид. Поздоровавшись, я отрекомендовался учеником лицея, летящим к месту учёбы. Сосед мой оказался профессором социологии столичного университета Георгием Ивановичем Силиным и был в Новом Уренгое с исследовательской миссией.
Он изучал социальное поведение нежити, и ему не терпелось поделиться своими размышлениями на эту тему. Не успел я устроиться на своём месте, как он подступил ко мне с разговором.
— Что вы знаете о строении мира, юноша? — начал он.
Углубляться в философские споры мне не хотелось, и я попытался сыграть недалёкого простофилю:
— Я точно знаю, что он круглый и стоит на трёх китах.
— В какой-то мере вы правы. Если принимать во внимание все социологические аспекты, то общество действительно покоится на трёх китах. Это магия, аватары и, как ни странно, нежить. Эти аспекты уравновешивают друг друга, не позволяя миру скатиться в пропасть.
Подобные откровения для меня были шоком.
— Ладно, я согласен с тем, что магия уравновешивает бессмертие аватаров, — начал я.
— Относительное бессмертие, юноша, не забывайте об этом, — втянувший меня в дискуссию Георгий Иванович лучился довольством.
— Хорошо. Относительное бессмертие аватаров уравновешивается возможностью других рас владеть магией. — Профессор довольно кивнул. — Однако нежить, как деструктивный элемент, не может вписаться в эту картину.
— Отчего же, — аж подпрыгнул на своей койке Силин, — наоборот, она оптимизирует схему, перенаправляя элемент агрессии в свою сторону. И мы получаем добровольное совместное существование разных рас на одной территории.
— Угу, именно поэтому эльфы не пускают к себе чужаков. Да и не только эльфы. Попробуйте попасть в запретный город зверолюдской империи Чань. Насколько я помню, казнь за это до сих пор — горизонтальное распятие над растущим бамбуком. И только в прошлом году они казнили пятерых туристов из ОГШ.
— Это всё частности, — разгорячился профессор. — Если бы не было нежити, противостояние вылилось бы в гораздо более кровавые формы.
— То есть вы утверждаете, что жертвы набегов нежити — это дань миру во всём мире? Георгий Иванович, вы когда-нибудь видели деревню, опустошённую нежитью?
— Конечно. Изучать нежить — это моя работа, моя страсть. Но моё мнение, что все эти прорывы есть недоработки системы, не способной обеспечить нам безопасность. Они тратят ресурсы на различные прожекты, когда нужна социальная пропаганда, призывающая защищать родину от нежити. Если она займёт умы наиболее агрессивно настроенной молодёжи, то мы получим достаточное количество солдат и при этом снижение криминогенной обстановки.
Тем временем мы уже взлетели и взяли курс на столицу. Время полёта составляло двое суток и мне предстояло провести их в компании воинствующего социолога. Изголодавшись по общению, он вываливал на меня гору информации о значимости нежити в современном мироустройстве. Пытаясь отбиваться, я ссылался на чувство самосохранения, которое не позволит довести до самоуничтожения. Однако профессор был неумолим. Идею создания оружия сдерживания он высмеял с ходу. Даже ужин прошёл под аккомпанемент его рассуждений. Наскоро проглотив еду, я извинился и, сказавшись тяжёлым днём, метнулся в каюту. Следовало притвориться спящим, надеясь, что чувство такта не позволит профессору меня разбудить.
Так и произошло. Вернувшись и обнаружив меня лежащим в кровати с закрытыми глазами и мерным дыханием, профессор покружил по каюте, повздыхал и отправился в кают-компанию искать себе свободные уши. А я, немного поворочавшись, уснул сном младенца.
Утро началось замечательно. Выговорившись вчера, профессор не рвался продолжать беседу и лишь коротко поздоровался. Умывшись, мы отправились на завтрак.
Так как, благодаря Силину, вчерашний ужин пронёсся у меня мимо сознания, сегодня я с интересом рассматривал своих попутчиков. Достаточно представительная публика, из которой выделялся генерал, сидящий за столиком капитана, и несколько явно благородных девиц с компаньонками, наверняка тоже следующих на учёбу. Ну, и ещё группа кадетов, то ли начавших слишком рано, то ли ещё не закончивших вчерашнюю гулянку.
Я доедал яичницу с беконом, когда меня задело локтем прекрасное создание. Она повернулась ко мне и произнесла как ей неловко. Юбочка на ладонь выше колена, третий размер груди под ослепительно белой блузкой, буйная копна огненно-рыжих волос и огромные зелёные глаза. Ведьма в своём самом обворожительном обличии, она одним своим видом вышибла из меня весь воздух, и я смог лишь судорожно кивнуть, дав понять, что принимаю её извинения. Улыбнувшись и тем самым добив меня окончательно, чаровница подошла к своему столику, где сидела явно недовольная задержкой компаньонка.
Сглотнув не прожёванный кусок, я схватился за стакан с соком, пытаясь привести чувства в норму.
— Олеся Михайловна Пожарская, вторая наследница рода Пожарских, — прокомментировал эту сцену профессор. — Обворожительная девушка, весьма популярная в свете. Можете гордиться, юноша, что такая красавица обратила на вас своё внимание.
Я не стал комментировать, что внимание — это нечто другое, однако у этой сцены оказались ещё зрители. Троица подвыпивших кадетов избрала меня мишенью своих острот.
— Посмотрите, судари, на этого простолюдина, — начал один. — Аристократка из древнего рода рассыпается перед ним в извинениях, а он не соизволил даже рта открыть для ответа.
— Ну что вы, сударь, это же не просто какое-то хамло, что позволяет себе не отвечать сударыне. Это представитель древнего рода лапотников. И родители у него были лапотники, и деды, и прадеды, и так от времён рождения мира. Просто как лапотники они знают только два слова «дык» и «ить». Но слова эти слишком сложные, и лапотнику нужно основательно подготовиться, чтобы их сказать. Нужно будет подойти сюда дня через два, а ещё лучше к концу недели, и мы станем свидетелями просто фееричного красноречия.
— Нет, нет, судари, ну что ж вы… — Продолжить третьему краснобаю не удалось, поскольку я выплеснул бокал с водой в их сторону, окатив сразу всех. Если б они цепляли только меня, я бы пропустил их бред мимо ушей. Но позорить своих родителей и деда я позволить не мог.
— Господа, вы, видимо, слишком много выпили и не можете адекватно воспринимать реальность. Освежитесь, вам не идёт этот цвет лица.
— Ах ты, смерд. — Стулья разлетелись от вскочивших кадетов. — Как ты посмел?
— Смерды у нас закончились с отменой крепостного права, триста сорок один год назад указом Ильи Освободителя. Если вы, господа, в истории не сильны, позвольте рекомендовать вам воспользоваться общей государственной библиотекой для повышения уровня вашего образования.
— Дуэль, сейчас же, — заводила компании принял воинственную позу. — Я научу тебя, лапотник, почтению к родовой аристократии.
— Дуэль, дуэль, — тут же хором поддержали его товарищи. — Ты поймёшь, где твоё место, лапотник.
— К вашим услугам, господа, — пожал я плечами.
— Господа, — громкий голос капитана перекрыл гомон, — что здесь происходит?
— Происходит дуэль, господин капитан, — отозвался заводила. — Этот молодой человек хам и подлец. И я требую предоставить площадку для суда чести, — кадет воинственно выпятил грудь.
— Что ж, если все участники согласны… — капитан посмотрел на меня. Я кивнул, и он продолжил: — то предупреждаю вас, что применение огнестрельного оружия, равно как и магии, запрещено. Если вас не устраивает добрая сталь, то ждите прибытия в порт и там уже решайте свой спор.
— Это именно то, что нужно, — заводила чувствовал себя в своей тарелке.
— Это решать не вам, — отрезал капитан. — Оружие и время выбирает вызванный.
Я посмотрел по сторонам. Все в зале смотрели на меня в ожидании решения. Некоторые взгляды были ехидно-презрительными, но преобладали сочувствующие, даже жалостливые. Они жалели меня. «Да ну нахер». Я внутренне оскалился. «Вы запомните эту дуэль».
— Я выбираю в качестве оружия личные клинки участников. Время дуэли через три часа. Не хочу, чтоб утверждали, что я сражался с пьяными. Господин капитан, могу я получить из оружейного сейфа свои ножи?
— Несомненно. Все участники, кому нужно забрать свои клинки, следуйте за мной. — И капитан пошёл к двери. За ним отправился только я. Кадеты, как аристократы, своё оружие не сдавали.
Поднявшись с капитаном на первую палубу, мы подошли к запертой металлической двери, с несшим возле неё вахту вооружённым матросом. Отперев своим ключом дверь, капитан попросил меня предъявить посадочные документы. После недолгих поисков мне был передан опломбированный мешок с оружием. Распечатав его, я вынул тао, а остальное вернул капитану, и он своей печатью пломбировал мешок заново.
— Сейчас подготовят зал на второй палубе, — начал капитан — Вы знакомы с дуэльным кодексом? Если вам некого пригласить в качестве секунданта, один из моих офицеров может выполнить эту функцию.
— Благодарю. К сожалению, на борту я знаком только с профессором социологии, а это не лучший вариант. С кодексом же я знаком крайне поверхностно. Знаю, что начинается дуэль по сигналу рефери и нельзя добивать сдавшегося.
— Ну, значит, основное вам известно, — усмехнулся капитан. — Из частностей, дуэли до смерти запрещены между аватарами и представителями другой расы. ВЫ аватар? — Я кивнул. — Тогда это будете решать уже с каждым противником отдельно. Заканчивается дуэль смертью либо неспособностью одного из соперников продолжать бой, это в случае смертельной дуэли. Или же при соблюдении условий, оговоренных секундантами, в любом другом случае. Например, существуют дуэли до первой крови, до ранения и до серьёзной раны. В любом случае на поединке будет присутствовать бортовой медик, и будут готовы лекарские ванны.
— Так как вы выходите один против трёх, то в праве просить перерыв между дуэлями, а при ранении можете перенести её до полного выздоровления. Если у вас появятся вопросы, можете обращаться напрямую ко мне. Всё-таки в произошедшем есть доля моей вины. В таком состоянии ваших противников можно было совсем не пускать на борт. Сейчас отдохните, я пришлю матроса, когда настанет время.
Поблагодарив капитана, отправился к себе. Волнения я не испытывал, поскольку максимум, что мне грозило, это свидание с Храмом Жизни. Но анализируя своих противников, я приходил к выводу, что всё-таки там побываю не я. Недооценивать противника смертельно опасно, однако всегда есть «но». Мои противники были дуэлянтами. Их целью было закончить поединок красиво, например, элегантно проткнув горло сопернику. От этого они не стали менее опасны, однако любитель в охотку помахать острой железкой и солдат ежедневно тренирующийся, потому как от этого зависит не только твоя жизнь, но и жизни твоих товарищей, это две большие разницы. А я и был солдатом. Вся моя здешняя жизнь прошла возле суровых бойцов, не умеющих красиво двигаться или говорить, но способных убивать за доли секунды.
В каюте меня ждал профессор, не находящий себе места от волнения. Не вслушиваясь в поток его слов и отвечая односложными предложениями или вообще кивками головы, я достал из чемодана старую форму, служащую мне тренировочным костюмом и кроссовки. Ставку в бою я буду делать на свою скорость восприятия, и значит реагировать мне нужно будет без задержек. Тяжёлые берцы в этом мне могли помешать.
Сославшись на необходимость отдохнуть перед дуэлью, я лёг на койку и закрыл глаза. Выровняв дыхание, начал постепенно разгонять скорость восприятия на максимально доступный мне уровень. Постепенно она увеличилась настолько, что вдохи и выдохи казались мне чрезмерно долгими. Затем я повторил процесс в обратную сторону, возвращаясь к обычной скорости восприятия. Проделав штук пять повторений и убедившись, что при необходимости могу изменить скорость почти мгновенно, я уже собирался поспать, когда в дверь постучались.
Времени прошло ещё не так много, но я всё равно открыл глаза, чтоб взглянуть на посетителя. Им оказалась давешняя рыжеволосая девушка из ресторана. Поблагодарив профессора, она вошла в каюту. Девушка была явно смущена, щёчки покраснели и стояла она, опустив глаза в пол и нервно теребя маленькую сумочку, прижатую к шикарной груди.
— Я пришла извиниться. Мы с молодыми людьми знакомы, но я не ожидала, что они используют меня в качестве повода для дуэли, да ещё трое на одного. Это подло с их стороны. Я приложу все усилия, чтобы они осознали всю низость своего поступка. И я прошу вас отказаться от дуэли.
— Кто-то из них вам так дорог, что вы, нарушив рамки приличия, пришли в мою каюту?
— Нет, что вы! — девушка гневно вскинула голову, уставившись мне прямо в глаза. — Просто я не хочу, чтобы из-за меня пострадал невинный человек. Вы не дуэлянт. У вас даже шпаги нет. А все они, особенно Аксёнов, это тот, кто начал ссору, уже неоднократно дрались на дуэлях. И он всегда побеждает, у него даже убитые на счету есть.