- А этих атомитов много там? – задал вопрос старлей.
- Под сотню точно.
- А нас пятеро… ничего не хочу сказать, вы тут лучше разбираетесь в местной среде, но не многовато ли? – посмотрел он мне в глаза.
- Тебя и сержанта я не считаю, - фыркнул я. – Пользы от вас даже меньше, чем от кошек. Тех хотя бы мутантам бросить можно, чтобы отвлечь от себя. Собственно, я больше надеюсь подкараулить кого-нибудь на машине за стенами стаба. Но если придётся сунуться внутрь, то сделаю это один.
- Старшего сержанта, - буркнула Анна.
- Пардон, старшего.
Пришлось ждать до темноты, после чего направиться к стабу атомитов. Ничего другого не оставалось, как подойти всей командой чуть ли не к его стенам, так как у Кошки началась истерика, едва я решил оставить группу. Про себя матеря все дары Улья, которые только мешают жить, я со всеми сидел в какой-то яме в трёх сотнях метрах от поселения атомитов.
Особыми мозгами иммунные, попавшие под жёсткое облучение и мутировавшие из-за этого, не обладали. Большая часть их ничем сложнее дубинки или ножа пользоваться не умеет. Меньшая часть кое-что ещё помнит, к примеру, как водить технику и пользоваться огнестрельным оружием. И именно они окружили свой посёлок минным полем на двести метров глубиной.
На мины мне указал старлей, у которого оказался набит глаз на подобные моменты. Минирование проводилось самым примитивным способом – в шахматном порядке. Происходит это так. Группа сапёров растягивается в линию и идёт вперёд, укладывая на землю мины. После каждой делается один, два, три шага вперёд и смещается влево или вправо на метр. Когда мины заканчиваются, сапер разворачивается обратно и идет назад, на этот раз мины закапывая и ставя на боевой взвод. В общем, этому учат даже простых мотострелков, далеких от саперных премудростей. Наверное, один из «мозговитых» атомитов и служил там, после чего применил армейские знания в деле.
- Откуда у них столько мин? – покачал головой Дронхов. – Склад разграбили?
- Ты же читал про постоянную перезагрузку кластеров. Где-то рядом с ними постоянно генерируется такое место. Или участок дороги с машинами, наполненными боеприпасами, - сказал ему Дед. – И потом, кто тебе сказал, что минное поле здесь везде? Может вон с той стороны, которую мы не видим, мин нет или там их шагов на двадцать всего.
Слова товарища мне напомнили о Шпиге и его тайной локации со снарядами к тридцатимиллиметровой пушке, которая часто перегружается. Возможно, атомитам повезло найти такое же место, но с минами. Правда, не сильно этот боеприпас котируется против мутантов, больше используется в качестве оповещения, так как сильную тварь взрыв не остановит, если это не противотанковый «блин». А слабые заражённые опасны только в виде огромной толпы, сиречь кочующей орды, которая мигом стопчет все сюрпризы в земле.
Стаб на котором засели атомиты представлял из себя небольшой посёлок или его кусочек, выдернутый в Улей. Одноэтажное здание из бетонных блоков и плиты с облупившейся штукатуркой и даже местами с начавшим осыпаться бетоном в плитах. Вокруг него десять кирпичных и деревянных домов. Причём настолько ветхих, что у них уже крыша стала проваливаться внутрь, а шифер, которым они были крыты, покрылся толстым слоём ярко-зелёного мха. И всё это было обнесено стеной из старых машин, поставленных на бок днищем наружу, листов железа, металлических столбов, рельс, швеллеров и арматуры. Эдакая постройка в виде киношного постапокалипсиса. С одной стороны самого большого строения расположились машины – грузовики, легковушки и внедорожники. И было их очень много, два с половиной или три десятка. Те, кто их сюда сгонял, не заботились об их целостности и красоте парковки, поэтому подгоняли транспорт вплотную друг к другу, царапая и проминая металл кузовов, куроча бамперы, срывая зеркала. Скорее всего, важнее было уместить на крошечной площадке как можно больше техники.
Особой суеты на территории стаба не было видно. Лишь однажды, когда мы уже сидели в своей яме до нас донесся истошный крик ужаса, вроде бы человеческий. Но кто кричал и зачем - было невозможно догадаться. Это могли и атомиты между собой разборки устроить или просто переговаривались.
- Ладно, я пошёл, - тихо сказал я. – Кошка, потерпи, ладно? Я постараюсь не дольше часа отсутствовать и держаться поближе, чтобы ты своим Даром меня видела.
- Хорошо, - кивнула она и всхлипнула. – Пожалуйста, только не долго.
Чтобы девушка могла пользоваться способностью Улья, ей, как и всем остальным, пришлось покинуть схрон и подобраться ещё ближе к стенам посёлка, зайдя на минное поле. Тот пятачок, где устроились четверо моих спутников, разминировал старлей, попутно обозвав минёров безрукими олигофренами, мол, тут столетняя бабка белым днём пройдёт мимо лунок и холмиков с минами. Ну, и ещё моё чутьё уязвимых мест помогло легко и просто проходить мимо смертоносных сюрпризов.
Альтернативой опасности сидеть среди мин почти на виду у стаба в сотне метров от стен был выбор взять Кошку с собой. И опять же ведя её по извилистой тропинке среди минного поля.
Так что, пусть лучше сидит на обезвреженном участке под наблюдением Деда. Правда, со стороны кто нормальный посмотрит – это сюр просто. Но откуда в Улье возьмётся нормальный? Здесь все в той или иной степени психи.
Я легко проскочил по видимой лишь мне одному светящейся неровной полосе по минному полю до стены. Защитное ограждение, которое издалека и впотьмах казалось монолитным, таковым на самом деле не являлось. Там хватало щелей и дыр, сквозь которые легко мог пролезть обычный человек. Мне же из-за телосложения чуть большего пришлось потратить на поиски лазейки и времени побольше. Уже через несколько минут я нашёл дыру в стене подходящего размера, сквозь которую под отводом взгляда проник на территорию посёлка.
Предстояло крайне грязное дело… и мерзкое. Кошка сообщила, что чувствует за стенами примерно пятьдесят-шестьдесят объектов. И вот эти полсотни мне предстоит нейтрализовать. Проще всего будет убить, но знал бы кто, как у меня душа к этому не лежала! От слова - совсем.
Простояв полминуты, прислушиваясь к окружающим звукам, я вновь активировал способность и перебежал к стене ближайшего дома, из окон которого лился неровный тусклый свет.
Заглянув в него, я увидел четырёх атомитов. Двое что-то ели, хватая небольшие куски пищи из эмалированных тарелок прямо руками, третий возился с автоматом, четвёртый спал на большой железной полутораспальной кровати с высокими спинками, которые были украшены круглыми шарами, когда-то хромированными, а сейчас облупившиеся и покрытые ржавчиной. Вместо одеяла и матраса спящий использовал несколько бушлатов. Свет шёл от трёх светильников – керосиновой лампы и двух самоделок из стеклянного стакана, куска проволоки и скрученного бинта в качестве фитиля.
Дверь в дом не просто была не заперта, а раскрыта наполовину, так что, проблем при проникновении у меня не случилось. Под скрытом я быстро вошёл в комнату, где устроилась четвёрка атомитов. В правой руке держал самодельный кистень из куска плотной материи, сшитой в виде многослойной «колбаски», с насыпанной внутрь глиной и мелкими камешками из ямы, где сидел с товарищами до темноты. Во время этого вынужденного безделья и сделал себе не летальное оружие.
Что-то двое из противников – один едок и автоматчик – заметили или услышали, так как повернули головы в мою сторону, когда я переступил порог комнаты. И зависли. Пока они отходили от эффекта, я решил разобраться со вторым любителем позднего ужина. После удара мешочком по затылку, ничем не прикрытому и изуродованному гроздями папиллом с мелкими язвочками, он охнул, изо рта вывалился полупрожёванный кусок подгоревшего мяса, следом из рук на пол упала тарелка с оставшимся мясом, и затем рухнул он.
«Первый нах», - всплыла в голове неуместная мысль.
Вторым лёг его товарищ, сидевший сейчас и пялившийся на дверной проём, где я был три секунды назад, как филин на пне в ясный день. Он заработал шишку над ухом.
Автоматчик успел придти в себя, пока я разбирался с парочкой обжор и даже вскочил на ноги, когда я нанёс ему удар своим кистенём в лоб. Бил от души, не жалея противника. Лобная кость одна из самых толстых в черепе и моим примитивным оружием даже сотрясение не устроить иммунному, стоявшему напротив. Когда у нас… в моём старом мире устраивались сборы страйкболистов, то там взрослые дядьки из органов или пенсионеры оттуда же рассказывали про случаи из своей богатой практики. Иногда там фигурировали истории про сломавшуюся биту в драке о лоб противника, который отделывался одной шишкой. И о тяжелом сотрясении после крепкого «леща» по затылку. Голова – она такая, нужно ещё знать, куда и чем бить.
У атомита закатились глаза, и он рухнул на пол, как мешок с картошкой.
С последним и вовсе всё прошло легко и просто. Он, от устроенного шума, звяканья посуды, оружия и шума падающих тел, даже не пошевелился, продолжая похрапывать. Лежал он на животе, повернув голову чуть набок, буквально подставив мне затылок.
Как только последний противник отправился в царство искусственного Морфея, я занялся их упаковкой. Материала для связывания было полно. Тут и узкие ремни для штанов, и шнурки от обуви и одежды. Да и сама одежда, разрезанная ножом на широкие полосы, отлично годилась для пут.
Всего на нейтрализацию четвёрки атомитов у меня ушло не больше пяти минут.
Следующие два дома были пустые, хотя там горели керосиновые лампы, как и первом. Зато в четвёртом я нашёл сразу пятнадцать человек, которые сидели за несколькими столами и веселились. Если не обращать внимания на внешний вид гуляк, то можно было спутать их с обычными деревенскими алкашами. Даже сервировка была соответствующая – много бутылок водки, стаканов и стопок, и тарелки с жареным мясом. Больше там не было ничего.
Решив оставить их на потом, я направился к следующему дому, из окна которого лилась негромкая резкая музыка со словами песни на незнакомом языке.
«Шестеро… сойдёт, справлюсь».
Здесь гуляли, как и в предыдущем здании. Причём, половина атомитов сидела полураздетыми, буквально без штанов, словно, низшие заражённые, которые лишаются этой детали одежды в первую очередь. И вся шестёрка была в дупель пьяная. Двое из них даже то и дело роняли головы на стол, а стаканы проливали дважды, прежде чем сумели влить в себя огненную воду. А ещё они набили друг другу рожи, так как на столе и стене были видны крупные брызги крови. Особенно на столе. Будто о столешницу кого-то не раз и не два как следует приложили лицом. К слову, по рожам гуляк было не понять, кому так не повезло, так они были перекошены и обезображены мутацией от лучевой болезни.
Что ж, здесь у меня всё будет намного проще.
Двое атомитов за столом, ближайших к двери, я оглушил мгновенно, наверное, на обоих секунда ушла. Потом врезал от души третьему по макушке, в этот момент подносящего стакан ко рту. От удара он насадился челюстью на него и врезался в стол. Тут же брызнули осколки и кровь. Четвёртый уставился на меня своей обезображенной рожей, но с места так и не стронулся, наверное, в алкогольном угаре даже не понял, что я не из их компании. Его я наградил ударом в переносицу. Если даже и убью, в чём сомневаюсь, так как жители Улья отличаются завидным здоровьем и крепостью, то будет совсем не жаль. От встречи головы и кистеня противника снесло со стула к стене. Предпоследний был единственным, кто хоть что-то успел понять. Или просто был тем самым отморозком, который в компании после выпитой водки хватается за нож. Вот и этот сцапал здоровенный «рембоид», покрытый подсохшей кровью с латунными потемневшими гардой и обухом, поднимаясь со стула и поворачиваясь ко мне с каким-то утробным рычанием.
Я подождал, когда он выпрямится и повернётся ко мне, после чего со всей силы ударил носком ботинка в пах:
- Нна-а!
У того выкатились глаза из орбит и, скрючившись и уронив нож, он упал мне под ноги. Приголубив на всякий случай ушедшего в мир боли атомита по затылку, я двинулся дальше, к последнему. Этот что-то мычал, елозя лицом по столу, заляпанного кровью, сукровицей из плохо прожаренного мяса, разлитой водки и чего-то ещё более омерзительного. При этом пытался опереться на руки, но ладони разъезжались, и он опять падал лицом в месиво.
Я сделал несколько шагов, обходя массивный стол, старый, времён СССР, собранный из толстых досок и брусков и обитый шпоном сверху, и увидел полураздетый труп женщины со вскрытым животом. Меня как пыльным мешком по голове ударили.
Совсем другим взглядом посмотрел на застолье и картинка, которая до этого состояла из пазлов, кое-как пригнанных друг к другу, сошлась.
- Тварииии, - прошипел я, не узнав собственного голоса. – Тварииии…
Судя по остаткам одежды, точнее нательному белью и рубашке армейского образца, женщина была из городских развалин, вчера перенесённых перезагрузкой в Улей. Атомиты успели там побывать и набрать трофеев – оружие, амуницию и пленников. Вот эту несчастную они сначала изнасиловали, а потом убили и… начали есть. Причём, судя по искажённому лицу и ладоням, которые находились рядом с раной, живот ей разрезали наживую.
Я вернулся назад, наклонился, подобрал тесак предыдущего противника, после чего подошёл к последнему активному атомиту и со всей силы ударил его в затылок. Лезвие пробило череп насквозь и вошло в столешницу. Руки убитого конвульсивно задрожали и через несколько секунд замерли.
Несколько секунд я стоял, как оглушённый, с трудом приходя в себя после увиденного. Знал, что атомиты каннибалы, но столкновение с этим вживую оказалось страшным. Как-то машинально, абстрагировавшись от реальности, я перекинул автомат из-за спины в руки, щёлкнул переводчиком, ставя оружие в режим одиночного огня, после чего обошёл пятерых оглушённых, делая каждому в голову контрольный выстрел.
Когда уходил из комнаты, я обернулся в последний раз и вдруг увидел под столом ещё одно тело. В голову ударила злая мысль, что там валяется седьмой из компашки алкашей, который вырубился раньше всех и по традиции был запинан под стол.
Но когда я отбросил стол в сторону, то увидел ещё одну женщину. Точно так же, как и убитая она была наполовину раздета. Да и одежды той – рваная рубашка и разрезанная верхняя часть армейского белья, ниже женщина была полностью обнажена. Судя по крови на ногах и внизу живота, вниманием атомиты и её не обделили.
Присев рядом с ней, я коснулся пальцем шеи и несколько секунд пытался понять - жива или нет. Наконец, сумел уловить неровное биение пульса.
- Жива… блин, и что с тобой делать? – вздохнул я.
Я отстегнул флягу с живчиком, приподнял женщине голову и приложил горлышко к её губам. Удалось влить всего немножко, буквально три глотка, остальное пролилось.
- Ну, хоть так,- пробормотал я, закрывая фляжку. – Надеюсь, хватит и этого, чтобы полегчало.
После того, как новичка-иммунную вывели с родного кластера, изменения в её организме начались с ураганной скоростью. Потребность в спорановом растворе возросла на порядок. Так что, ей сейчас и один глоток помог бы прийти в себя, если бы не травмы, нанесённые атомитами. Накрыв бывшую пленницу бушлатом одного из убитых, самым чистым, и подложив ей под голову ещё один, я покинул дом. Внутри у меня всё кипело, хотелось рвать и метать, а ещё поскорее убраться из этого гадюшника.
После второго зачищенного здания я решил вернуться в то, что пропустил, с большой группой веселящихся уродов. Возможно, и там сумею кого-то спасти.
С момента, как я их оставил, там прибавилось народу. Вместо пятнадцати, замеченных ранее, за столом сидели уже двадцать один человек.
«Атомиты, - поправил я себя. – Не люди».
Внутри меня всего потряхивало, бешенство и надежда спасти кого-то ещё толкали меня на то, чтобы ворваться в комнату и начать убивать, резать глотки и крушить черепа «клювом».
Сдержался. Сумел унять себя.
Как и два раза до этого я вошёл в дом спокойно через дверь. Только сейчас не стал накидывать на себя отвод взгляда. Перешагнув порог, я негромко сквозь зубы произнёс: