Он слегка приподнял ладони:
- Слава богам, времени даром не теряли. Король Никлас сейчас далеко, покоряет земли непокорных ярлов. За последние три месяца подмял под себя Авесту, Бурленге, Фалун, Ретвик, Седерхамн и Юсдаль. Это на севере, за Упсалой. Хозяева этих земель имели перед короной провинности или погибли в Англии, вот король и взял их под свою руку, остатки дружин присоединил к войску и убавил налоговое бремя для бондов. Жрецы его поддержали. Поэтому серьезных бунтов не было. А у меня все скромнее - прибавил к собственному владению несколько деревень возле Карлскруны, летом проводил раскопки на развалинах Гетеборга и посылал два драккара на разведку за Полярный круг.
- И как далеко драккары зашли?
- Добрались до Лофотенских островов. Дальше не пошли, не рискнули.
- И что же случилось?
- Они наткнулись на древний военный корабль, который попал в шторм, получил повреждения и тонул. А рядом с ним обнаружили несколько плотов, стандартные российские ПСН-10. В них выжившие, почти три десятка, вооруженные автоматическим оружием. Некоторые повели себя крайне неразумно, попытались отстреливаться, и мои викинги ответили. Пришлось так поступить. Так что выживших относительно немного, всего семнадцать человек.
- Это от них вести с севера?
- Да.
- Они далеко?
- Рядом, в подвале замке. Все, что мне от них нужно, я уже получил. Так что можешь выкупить их по цене обычных рабов и пообщаться. Узнаешь много нового.
- Конечно, выкуплю. А пока хочу послушать тебя. Что они рассказали?
- Сейчас, - ярл кивнул и посмотрел на дверь.
С подносом в руках в кабинет вошла светловолосая девушка в зеленом платье, которое очень рельефно обтягивало ее стройное тело. Лицо миловидное. Глаза голубые. Волосы заплетены в две тугие косы. Очень эффектная девушка. Настолько, что на несколько секунд я сделал стойку и забыл, что дважды женат, и являюсь верным мужем. Но практически сразу взял себя в руки. Наверняка, девушка не из простых. С такой только серьезные отношения, а мои жены третью в доме не потерпят. Нравы нынче довольно простые и можно погулять на стороне, особенно в походе, но лучше потерпеть, во избежание недоразумений в семье и срамных болезней. Я пока не попадал, а вот мои дружинники уже лечились. Хорошо еще, что антибиотиков хватает, а то бы совсем затосковали.
Девушка поставила перед нами поднос, на котором стояли кружки и чайник с горячим взваром, смерила меня оценивающим взглядом, улыбнулась и удалилась. Я проводил ее взглядом и Ульф спросил:
- Нравится красотка?
- Да, - я не стал отрицать очевидный факт.
- Дочь побратима. Он погиб три года назад и я ее как собственную растил. Зовут Елена, семнадцать лет. Пора ее замуж отдавать, а подходящей партии нет.
- И к чему мне эта информация?
Он хитро прищурился и усмехнулся:
- Ну мало ли... Вдруг, пригодится...
Я махнул рукой:
- Давай вернемся к тому, что сейчас на севере.
- Понял тебя, - он снова стал серьезным, разлил по кружкам взвар и начал рассказ, который был основан на показаниях пленников.
Когда пришла чума, в стране, которая раньше называлась Россия, как и во всем мире, воцарился хаос. Болезнь убивала людей миллионами, и спасения от нее не было. Выживали только те, кто имел иммунитет, или самые умные, кто знал и понимал, что необходимо бежать из городов в дремучие чащобы и горные теснины. Одним из таких продуманных людей оказался некто Иван Вагрин, молодой и хваткий авантюрист. С небольшой группой, пробиваясь через бандитов, мародеров и обезумевших зараженных соотечественников, он ушел на север. Если быть более точным, обосновался в Ненецком Автономном Округе. Там пересидел Черное Трехлетие и обжился. Со временем сколотил вокруг себя племя, частично из беглецов, а частично из местных аборигенов. После чего начал расширяться. Без особого шума. Без призывов по радио к мировому сообществу. Без фанатичных проповедей. Он делал то, что считал нужным, размеренно и планомерно, рассчитывая только на собственные силы, и это обеспечило ему успех.
За десять лет Вагрин добился превосходных результатов. Под его контролем оказалась река Печора от поселения Щельяюр до выхода в море, то есть до Печорской губы. Появилась республика. Положение стало более-менее устойчивым. Численность населения в анклаве перевалила за двадцать тысяч. Кормились за счет охоты, рыбалки и ягод. Плюс старые запасы. Но многого все-таки не хватало. В первую очередь топлива, медикаментов и боеприпасов. Нужно было расширяться - очевидный шаг, и северные поисковики начали морские походы. Сначала только по Печорскому и Карскому морям, а затем по Баренцеву и Белому. Все, что они находили, стаскивали в Нарьян-Мар, который стал центром нового анклава. Запасов накопили на десятилетия вперед и нужда отступила. Однако возникли новые проблемы.
С юга, из Республики Коми, повалили дикари, которые приходили небольшими стаями и убивали людей. А с северо-запада, из Североморска и Мурманска, на военных кораблях приплывали пираты. Договориться с находниками не получалось. Дикари в принципе не воспринимали дипломатию, а пираты, по сути, остатки Краснознаменного Северного флота, действовали по приказу какого-то Центра Возрождения Российской Федерации, который считал новоявленную республику сборищем сепаратистов и требовал беспрекословного подчинения.
Началась борьба. Государство Вагрина воевало на суше и оттянулось от морских берегов вглубь материка. Ресурсы истощались, людей становилось меньше, и выхода не было. Но Нарьян-Марская республика держалась и со временем все снова наладилось. Центр Возрождения Российской Федерации, который, предположительно, базировался на тайной базе в районе Шпицбергена или на Новой Земле, замолчал. Военные, кто уцелел, передрались между собой, и гражданская война на базах Северного флота носила такой ожесточенный характер, что ни одной ВМБ не уцелело. А против дикарей была выработана особая стратегия борьбы. Отряды северян выдвигались навстречу "беспределам", отстреливали вождей и патриархов, после чего орда поворачивала на запад или на юг, где проще прокормиться.
Северный анклав выжил и теперь, снова собирая наследие минувшей эпохи, опять расширяется и проводит дальнюю разведку. На северо-востоке нарьян-марцы основали небольшие колонии в Диксоне, Хатанге и Тикси. А на северо-западе закрепились в обезлюдевших Мурманске и Архангельске, а заодно высадились на Новой Земле и Шпицбергене, видимо, искали тайную базу "возрожденцев".
Что же касательно корабля, который встретили викинги вблизи Лофотенских островов, то это изрядно переделанный разведывательный корабль "Юрий Иванов". Он вышел в очередной поиск, столкнулся с айсбергом и потерял связь с базой. Потом, в дополнение к этой неприятности, загорелся. Пожар потушить удалось, но корабль начал тонуть, и экипаж решил спасаться на плотах. Только отошли от тонущего корабля, а тут викинги. Кто-то сгоряча начал отстреливаться от приближающихся драккаров и скандинавы ответили. Такая вот история, не верить в которую оснований не было.
Я слушал ярла внимательно и когда он замолчал, стал задавать уточняющие вопросы:
- Какова численность населения в северных анклавах?
- Пленники в показаниях путаются и цифры называют разные. От пятидесяти до восьмидесяти тысяч. В Нарьян-Маре, например, больше пятнадцати тысяч. В Мурманске около двух. А в Архангельске три. Это самые крупные населенные пункты. Остальное население проживает в поселках и укрепленных форпостах, а местные аборигены, как и тысячу лет назад, кочуют по тундре, охотятся и пасут оленей.
- Насчет Нарьян-Мара понятно, типа, столица. А вот что с Мурманском и Архангельском не так?
Ульф пожал плечами:
- Говорят, радиоактивный фон повышенный. Основная ударная мощь Северного флота была в атомных подводных лодках. Использовали их по-разному и не всегда по назначению. А потом гражданская война, моряки друг друга убивали и вредили "товарищам" на соседних базах. Теперь в Архангельске две АПЛ стоят и фонят, да в Мурманске еще одна в разбитом состоянии, в дополнение к химическому загрязнению от заводов и фабрик. Поэтому там держат штрафников, которые копаются в развалинах и быстро умирают.
- А что насчет остальных баз Северного флота?
- Везде одна и та же история: Нерпичья Губа, Большая Лопатка, Ара-Губа, Ура-Губа, Нерпа, Скалистый, Оленья Губа, Полярный, Североморск и Росляково. Разруха, радиационное и химическое загрязнение почвы, воды и воздуха. Что-то собирается и восстанавливается, но это мелочь. Одно отремонтировали, другое сломалось.
- А что у нарьян-марцев с флотом, какие есть корабли?
- Атомных судов не осталось - это точно. В строю несколько сухогрузов и небольших военных кораблей, пара танкеров, пароходы и промысловые шхуны.
- А техника и вооружение?
- Стрелкового вооружения в достатке. Есть артиллерия и много боеприпасов. Во всех поселках радиостанции. Автомобилей и тракторов мало.
- Что с топливом?
- Добывают и перерабатывают сами. Кустарщина, конечно, но себя они обеспечивают.
- Так-так. Ну и что ваш король по этому поводу думает?
- Ничего.
- Как это?
- На все воля богов. У нас своих забот много, а северяне далеко. Мстить нам не за что. Мы пленных взяли за пролитую ими кровь, так что в своем праве. И если мы с ними столкнемся, то очень не скоро. Появятся с миром, встретим как гостей. А надумают воевать, придумаем, как отбиться. Открою тебе один секрет, который ты, наверняка, и так вскоре узнаешь. У нас уже есть собственная артиллерия. Кое-что за минувший год обнаружили и поставили в строй. А скоро еще сильней станем, возможно, сможем отремонтировать пару электростанций, сталелитейные заводы и верфь. Займемся переплавкой металлов для продажи, а потом свои железные корабли в море выпустим. На ноги крепко встанем, никто не собьет.
Слова ярла были намеком, что если шведы пожелают, мимо них в Балтийское море не проскочить. По крайней мере, я расценил это именно так. Но вида не подал, кивнул и задал новый вопрос:
- Когда я смогу забрать пленников?
- Хоть сейчас, друг. Однако зачем торопиться? Мы с тобой давно не виделись и нам есть, что обсудить, помимо севера. Тем более внизу накрыли столы и пора пировать.
- Да, ты прав, - согласился я с ним. - Торопиться не стоит.
В кабинете ярла просидели еще полчаса, а затем спустились вниз, и началось пиршество. Столы ломились от еды и питья. Тут тебе жареное и копченое мясо, соленая и вяленая рыба, салаты и маринады, пиво и эль, водка и различные настойки. Раз за разом поднимались кубки и провозглашались здравицы за вечную дружбу между кубанскими колонистами и шведами. Мои воины сидели рядом с хирдманами ярла, пытались общаться и обнимались. А вдоль столов ходили местные музыканты, которые на различных музыкальных инструментах наигрывали довольно приличные мелодии.
В общем, все хорошо. Можно расслабиться. Однако я не веселился и на спиртное не налегал. Не люблю терять контроль над ситуацией и над собой, а алкоголь мутит разум. Я запомнил, как после прошлого пира в замке ярла у меня раскалывалась голова. Повторения не хотелось. Но главное в другом. Разговор в кабинете Ульфа оставил неприятный осадок. Слишком самодовольным выглядел ярл, который почуял в себе силу. Расхрабрился. Раньше викинг даже в Северное море боялся выйти и далеко от своего дома не забредал, потому что соседи могли его атаковать, а король был слаб. Теперь все иначе. Самые буйные ярлы далеко и многие погибли в битве за интересы английских националистов. А в Швеции появились пушки, король усилил дружину и корабли Ульфа совершают дальние походы. Одно к одному, поражений нет, сплошные победы и успехи. Вот ярла и заносит. Если так и дальше пойдет, через год или два за проход через проливы нам придется платить ему дань. И виноватым никого не назначишь, ибо именно благодаря нам шведский король и ярл Ульф воспрянули духом. Мы помогли Никласу избавиться от непокорных вождей и продали ему оружие, он воспользовался моментом и как бы нам об этом не пожалеть.
Пьянка затянулась допоздна. Но я вернулся на "Ветрогон" трезвым. Поэтому хорошо выспался, а рано утром снова отправился в замок. Ульф уже был на ногах и лично проводил меня в подвалы, где томились пленники. И пока шли, он сообщил, что подумал и денег за них не возьмет. Мол, мы же вожди и друзья. Следовательно, обязаны вести себя соответствующе. Как благородные люди, а не торгаши.
Выслушав ярла, я в очередной раз с ним согласился. Хотя такой расклад меня не обрадовал. Объясню почему. Когда ты платишь за товар, в данном случае, за людей, определенную сумму, все решается сразу. Никто и никому не обязан. А если получаешь подарок, приходится делать ответный. Как ни крути, пленники все равно достанутся не бесплатно, а мне придется ломать голову над тем, что дать Ульфу. Хотя чего думать? Три автомата и пять ящиков водки. Этого более чем достаточно.
Наконец, спустились в подвал. Пленники, все семнадцать человек, скопом лежали на куче соломы в центре холодного помещения. Одеты в рванину. Многие избиты. Заметно, что скандинавы с ними не церемонились.
- Кто старший? - громко спросил я, и мой голос прокатился по помещению.
Пленники зашевелились, и из груды тел выползло одно. Оно приподнялось и, присмотревшись, я увидел перед собой средних лет бородатого брюнета в рваной фланелевой робе матроса.
- Сергей Петрович Калюжный, - представился он и я отметил, что у него не хватает половины зубов.
- Звание?
- У нас нет званий.
- Должность?
- Старший помощник разведывательного корабля "Юрий Иванов".
- Кто я, знаете?
- Нам говорили, что мы теперь принадлежим какому-то графу Мечникову.
- Верно. Я Александр Мечников, кубанский колонист на испанских берегах. Следуйте на выход, вас встретят мои люди. Не делайте глупостей, и все будет хорошо. Помоетесь, получите пищу и одежду. Поговорим вечером. У меня к вам, старпом, много вопросов.
Я хотел повернуться к выходу, но Калюжный сказал:
- Господин граф, у нас половина не ходячих. Надо бы вынести.
- В чем проблема?
Калюжный опасливо покосился на ярла и опустил голову, а Ульф процедил сквозь зубы:
- Забыл упомянуть. Они попытались сбежать. Естественно, были пойманы. После чего им подрезали сухожилия.
"Сука ты, Ульф, - подумал я, глядя на ярла. - Другом меня называл, а сам порченый товар, покалеченных пленников по цене здоровых рабов, хотел подсунуть. Теперь-то понятно, почему ты решил пленников подарить. Ладно, я все запомню, и никакого ответного подарка ты не дождешься. Да и вообще, чем больше на тебя смотрю, тем чаще ловлю себя на мысли, что дел с тобой иметь не надо. Вот только жаль, что никого другого нет. Впрочем, посмотрим, все еще может измениться".
- Вам помогут добраться до кораблей, - бросил я Калюжному и покосился на Тарантула, бойца из разведки, который занял должность покойного Мустафы: - Распорядись.
Телохранитель кивнул, и я покинул подвалы.
Ульф собирался сопроводить меня на ярмарку, но возле ворот его отвлек кто-то из советников. Я плохо понимал шведский, однако, судя по всему, получено срочное послание от короля. По этой причине ярл задержался в замке. Ну а мне только это и нужно. Одному по ярмарке бродить проще и спокойней. Рядом, конечно, Лихой и охрана, но это привычный фон, на который со временем внимания уже не обращаешь.
Ярмарка, как обычно, жила в собственном ритме. В полях за Охусом стояли шатры и палатки, возы и навесы. Они были выстроены неровными рядами и делились на секции: продовольственная и кузнечная, оружейная и рабская, вещевая и хозяйственная, вольнонаемная и барахолка. Народу тысяч пять, гораздо больше, чем в прошлом году, и среди скандинавов мелькали калининградские купцы, которые приплыли на пароходе, а так же наши моряки. Основная торговля в замке, там все оптом. Мы Ульфу и королю Никласу оружие и боеприпасы, топливо и кое-какую мелочевку, а они нам золото и станки с древних заводов, хоть и ржавые, но их можно восстановить. При этом на самой ярмарке тоже есть, что-то для нас интересное. В основном, конечно же, рабы. Не дикари какие-нибудь, у которых с головой непорядок, а обычные люди. Пусть без дефицитной профессии и неграмотные. Нам даже такие пригодятся. Хотя бы на тяжелых работах по разбору руин и в сельском хозяйстве. А помимо того можно нанять вольных воинов, которые вольются в Скандинавский батальон колониальной пехоты Хассо Хромого. Как показала практика, если викингов держать в строгости и поставить над ними серьезного вожака, службу они тянут добросовестно и без залетов.