- Николай Анисимович, этот проект я изначально задумал, как молодежный, чтобы в нем спели те, за кем эстрадное будущее нашей страны.
- Будущее? Витя, ты серьезно считаешь, что за Градским и Антоновым будущее нашей эстрады?
- Считаю. Они не только хорошие исполнители, но и прекрасные композиторы.
- Антонов пишет какие-то сомнительные шлягеры, он даже не член Союза Композиторов!
- Я тоже ...не член. Однако пишу песни, которые всем нравятся. И у него песни такие, что если бы его не зажимали коллеги, их пела бы вся страна. Юрия Антонова поддержать нужно.
- А твой Градский вообще роком увлекается! Ты понимаешь? Роком!
"Увлекается роком" звучало в эти годы, как приговор прокурора, и я решил немного отступить. Прости меня, Александр Борисович, но за тебя я биться не буду, тем более твой тенор действительно будет несколько выбиваться из общего хора. Мне и от других молодых певцов, мнящих себя рокерами, тоже пришлось отказаться, будем ждать лучших времен.
- Хорошо, Николай Анисимович, вычеркните Градского, если уж он Вам так не нравится, но остальных, пожалуйста, оставьте. Особенно Беликова и Асадуллина. У них чистые, прекрасные голоса. А Яак и Тынис будут представлять в проекте Эстонию, нам же нужно привлечь представителей из республик? Асадуллин, кстати тоже из Тата... рской АССР.
Блин! Чуть не оговорился, сказав, что он из Татарстана, вот бы Щелоков удивился. Министр, раздраженно махнул рукой, видимо не желая спорить со мной по пустякам.
- Ладно, эти пусть останутся, раз они тебе так нужны. Но пойми, Витя, даже и не в них дело. Почему в твоем списке нет наших ведущих певцов? Кобзон, Богатиков, Хилль, Пьеха? Они, что - не достойны участвовать в этом проекте?! Или у них что - голоса хуже, чем у твоей молодежи? А Валя Толкунова? А Роза Рымбаева? А Надя Чепрага?
У-у-у... Понеслось...! Хорошо, что я свой список показал сначала Щелокову. Теперь хотя бы представляю, что меня ожидает в ЦК... Сейчас туда же добавятся Зыкина с Ольгой Воронец и Магомаев с Гуляевым... Короче, вся номенклатурная обойма будет в сборе. Господи... они же загубят мне всю малину...! Представил, что мне придется записывать песню с этой публикой, и к горлу подкатила тошнота. А ведь так хорошо все начиналось...
---
На встрече в ЦК присутствовало несколько чиновников из разных отделов и представитель Гостелерадио. Из знакомых лиц я узнал комсомольца Пастухова и министра культуры Демичева. Мне всех представили и разговор сразу пошел о моей поездке в США. Пришлось рассказывать о событиях в Гарлеме, о плохом отношении к русским, о продажности и ангажированности западной прессы. И о провокациях, которые пытались устроить против нас. Ужасы капитализма я расписал им в красках, чтобы у них не возникало сомнений в моем отрицательном отношении к американскому образу жизни. Партийные чиновники выглядели довольными - наверное, я был очень убедителен. Потом перешли к делу. Прослушали запись. Кажется, им понравилось, и "одобрямс" от ЦК я все же получу. А вот потом начался настоящий кошмар...
Чиновники явно имели свой особый взгляд на мой проект. Для начала мне заявили, что я слишком молод, чтобы возглавлять такое важное дело, они сами подберут руководителя и назначат ответственных лиц. Это проект государственной важности, а поэтому меня попросили отнестись к нему с максимальной серьезностью и не лезть ко взрослым дядям со своими сомнительными инициативами. Дяди сами знают, как лучше. Подбор участников команды они тоже оставили за собой. Понятно... Значит, в проекте будет Кобзон и все остальные, кого я так не хотел видеть.
Концерт на Красной площади?!! Вы что, сдурели молодой человек?! Эта площадь - национальная святыня. У Кремлевской стены расположен Мавзолей Ленина и некрополь, где захоронены лучшие люди страны, а вы хотите тем петь и плясать? На костях?? Хотите вакханалию в святом для советских людей месте устроить? Позор! Концерт у нас обязательно будет, и мы будем транслировать его по Интервидению, но записывать песню мы будем в Останкино, и концерт будет проходить там же. А сначала вам придется дождаться согласования на Политбюро, такие серьезные вопросы просто так не решаются. Затем будет длительная серьезная подготовка, потому что нельзя организовать мероприятие такого уровня за неделю. Мероприятие это официальное, поэтому форма одежды - костюмы с галстуками и строгие платья для женщин. Сроки? Видимо, середина апреля или ближе к майским праздникам. Хорошо бы вообще приурочить это событие ко Дню трудящихся.
...С каждой минутой мое настроение падало все ниже и ниже. Каждая новая фраза цековских чиновников заколачивала очередной гвоздь в гроб проекта. Даже Щелоков начал посматривать на меня с сочувствием. Вот зачем было меня подгонять, если все так затянется? Мое первоначальное возмущение сменилось злостью, а на смену злости пришла апатия и усталость. Да, делайте вы, что хотите! Только оставьте меня в покое... Теперь у меня было одно желание - чтобы назначенные ЦК организаторы и выбранные ими же участники дружно провалились в ад, прихватив с собой весь отдел культуры ЦК и Гостелерадио. В том, что они задумали, я участвовать точно не собирался. Лучше подарю им песню, и пусть они сами выкручиваются, как хотят. Неужели эти же люди через год провели вполне неплохую Олимпиаду? Поверить не могу.
Я задумчиво чертил на листе какие-то геометрические фигуры и линии, полностью устранившись от обсуждения и слушая в пол уха очередные бредовые идеи... Угу... теперь они дружно обсуждали не привлечь ли им к концерту ансамбль Березку и хор им. Александрова. Молодцы... так держать! Следующим номером видимо пойдет балет, а потом и лезгинка. Маразм крепчал, но чиновники увлеклись обсуждением не на шутку, даже не понимая, какой бред они сейчас несут. За столом молчали лишь трое: я, Щелоков и серьезный дядька из Международного отдела, тот тоже посматривал на меня с искренним сочувствием, типа: "Крепись, паренек! Сочувствую твоему горю, но ничем помочь не могу..."
Наконец, обсуждение закончилось, и чиновники довольно переглянулись - свою миссию они выполнили - мой проект похерили, враг не прошел.
- Молодой человек, вы согласны, что такой сценарий будет наилучшим?
От меня еще и одобрения ждут? Хрен вам!
- Как скажете. Старшим товарищам, конечно, виднее. Я вот тут подумал... а может, не стоит афишировать мое авторство? Ну, ...именитым коллегам, наверное, не очень приятно будет снова исполнять мою песню. Давайте, скажем, что автор - молодой неизвестный композитор э-э... Иванов. Всем так будет спокойнее.
- Похвальная скромность, похвальная! - они даже не поняли мой стеб - Но участвовать вам все же придется. Мы должны поднять планку после американского выступления и ваше участие принципиально важно! - отвертеться у меня не получилось, хотя попытаться все же стоило... - Собранные деньги будут перечисляться в Фонд Мира, и помощь голодающим будем осуществлять потом через него. Именно вы будете в первых рядах призывать граждан пожертвовать деньги в Фонд.
А-а... так вот в чем дело! Решили чужими руками жар загрести?! На чужом горбу в рай проехаться?! Вместо продовольствия оружие африканцам послать, а денежки тю-тю? Это уже без меня! Дорогие мои, этот фокус у вас точно не пройдет! Теперь я все сделаю, чтобы ничего у вас не получилось. Злость вернулась, а с ней вернулся и боевой задор. Настроение снова резко скакнуло вверх. Я уже понял, как можно бороться с этой многоголовой чиновничьей гидрой. Нет, никаких протестов с мой стороны не будет! И никаких попыток спасти погибающий проект. Есть в мире такая чудесная вещь, как итальянская забастовка. Нужно просто предельно точно и тупо выполнять все распоряжения организаторов, и оно само собой развалится. Само! Эти потомки демонов революции друг друга пожрут, выслуживаясь перед Политбюро. А учитывая, что там сейчас царит полный раздрай, неразбериха с распоряжениями начнется полная. А теперь напоследок...
- Спасибо большое, товарищи, что с таким вниманием отнеслись к моему проекту! Я узнал сегодня много нового благодаря вам и получил бесценный опыт, который мне обязательно пригодится в дальнейшей карьере музыканта. Я с огромной радостью включусь в общую работу и поучусь у своих старших, более опытных коллег. Думаю, этот опыт будет несравним с тем, что я получил в Нью-Йорке, работая с американскими продюсерами. Буду с нетерпением ждать решения Политбюро и начала совместной работы. Надеюсь, вы и дальше будете помогать нам ценными советами.
Чиновники аж засветились от удовольствия после моих слов, подвоха в моей речи они не увидели и начали собирать свои бумажки. Лишь дядька из Международного отдела смотрел на меня с веселым изумлением, прекрасно понимая, что я задумал что-то "нехорошее". Потом хитро подмигнул мне и незаметно погрозил пальцем. Умный мужик... нужно будет уточнить у Щелокова его фамилию. Такие нам обязательно пригодятся... Совещание заканчивается созданием графика репетиций. Первая - уже в ближайший понедельник.
После собрания мы с Щелоковым зашли пообедать в цековскую столовую. Ну, что сказать... кое-кто у нас давно уже живет при коммунизме! Меню этого заведения впечатлило меня не столько низкими ценами, сколько тем, что оно было по-партийному "скромным". В него входило семь штук салатов, пять видов холодных закусок, включая холодец, заливное из языка и рыбу в маринаде. Супов тоже было штук шесть, и большой выбор вторых блюд, начиная с куриных котлет и заканчивая рыбой в кляре. Гарниры шли здесь отдельно, и тоже видов семь. Отдельно перечень диетических блюд, видимо для тех, кто подорвал свое хрупкое здоровье на тяжелой партийной работе. А дальше несколько видов выпечки, пирожные и десерты типа мороженного и фруктового желе. Но доканало меня "филе кабана под брусничным соусом" за 47 коп. Нет, ну понятно теперь, почему они ничего не хотят менять в этой стране! А им оно зачем?
Даже в общем зале заказы здесь принимали молодые официантки, а меня Щелоков вообще повел в закрытую зону для ответственных членов ЦК. Я не отказал себе и сделал заказ от души. Нет, а когда еще мне удастся поесть в цековской столовой?! Взял себе порцию заливного языка за 19 коп, борщ черниговский со сметаной за 17 коп (к нему мне принесли еще и настоящую пампушку), вырезку фаршированную яйцом за 22 копейки. Не утерпел и все же попробовал филе кабана под брусничным соусом. Вкусно. Да здесь все вкусно. И запахи царят такие, что слюнями захлебнешься. На десерт взял себе сливочное мороженное за 19 копеек, чудесный пирожок с капустой (всего-то за 5 копеек!) и компот из свежих яблок за 11.
Все это удовольствие обошлось мне в полтора рубля. И это притом, что в ресторане с меня за такой обед содрали бы минимум пятнашку, а то и четвертной. Неплохо устроились наши скромные партийцы - цены как в заводской столовой, а качество еды как в самом лучшем ресторане столицы. И они еще потом искренне удивлялись, что народ наплевал на Партию и не захотел сохранить СССР. Построили себе гады коммунизм в пределах Садового кольца...
- Вить, ты не расстраивайся! - Щелоков с удовольствием ел суп - Как только пройдут выборы Генерального и Политбюро - все уляжется. Это Суслов с Черненко валят проект. Боятся, что если с Фондом и песней все у нас получится, мы очки заработаем в ЦК.
- Николай Анисимович, я все понимаю - после такого обеда и нервной встряски полученной в ЦК мне хочется прикорнуть где-нибудь и поспать пару часочков, но дело прежде всего - У меня к вам две просьбы.
- Ну, давай...
Щелоков уже успел достигнуть стадии первого насыщения, а вкупе с некоторым чувством вины это мне сулило благожелательное отношение.
- Подпишите разрешение на ввоз в страну спутникового телефона - я протянул министру документ, который сам же вчера и отпечатал на бланке МВД - Помните, мы обсуждали... Мне надо общаться с зарубежными певцами и продюсерами.
- Ладно, давай - Щелоков быстро расписался на бумаге - Зайдешь к генералу Калинину. Он оплатит из валютных фондов. Я позавчера подписал договор с Атлантик Рекордс. На днях доллары должны поступить на наши счета. Тебе и музыкантам, кстати, полагаются чеки Березки. Премия.
- И какая же премия?
- По пятьсот долларов - замялся министр - Я понимаю, что ты двести тысяч заработал и суммы несопоставимы, но поверь, я больше ничего не могу сделать. А какая вторая просьба?
- Можно мне сходить в отдел ЦК курирующий Узбекистан?
- Это еще зачем?? - удивился Щелоков
- В школе по географии поручили написать доклад о выращивании хлопка, ну вот я и подумал...
- Что в ЦК тебе помогут - засмеялся министр - Губа у тебя не дура, Витька. Ладно, сейчас позвоню заведующему сектору среднеазиатских республик. Поразишь всех в школе знаниями.
Нет, Николай Анисимович, я не в школе всех поражу. А в Политбюро. Гигантскими приписками и воровством. Вот для этого мне и нужна легенда про школьный доклад. А конкретную фактуру я возьму из айфона.
После обеда, Щелоков сделал пару телефонных звонков, один из которых принес нам новость о прилете премьер-министра Италии Кальви. Сеньор Роберто приехал в московское посольство и будет рад видеть всех своих русских друзей на вечернем приеме. Министр тут же заторопился домой готовиться, а мне предстоял веселый визит в сектор среднеазиатских республик. Пятый этаж, левое крыло.
Там я провел около двух часов, старательно выписывая различные цифры из отчетов, коими меня просто завалили доброжелательные сотрудники. Их доброта была во многом была подкреплена мои рассказами про Нью-Йорк и обещаниями пластинок.
---
- Вить, я Зое предложение сделал - напряженный Леха аккуратно вел "Москвич" по улице Петровка. Мы проехали мимо Большего театра, через Садовое кольцо и уже поворачивали на Селезневскую улицу, как "мамонт" огорошил меня своим сообщением.
- Вот это новость! - я помассировал веки, пытаясь вникнуть в ситуацию друга - А чего так внезапно? Повстречались бы еще, узнали друг друга получше...
- Зоя беременна
- Ну, вы даете! - я обалдело уставился на Леху - Когда только успели? А ну да... как раз два месяца
- Вить, поговори с Щелоковым или Чурбановым. Нужен звонок в ЗАГс, чтобы нас побыстрее расписали - "мамонт" все также внимательно смотрел на дорогу, стараясь не встречаться со мной взглядом - Зоя не хочет, чтобы на свадьбе был виден живот.
Вот Леха попал! Это же брак "по залету".
- Ты ее хоть любишь?
- Разумеется, Вить. Что за вопрос?
- А она тебя?
- Любит!
Я мысленно чертыхнулся. Брак "по залету" редко бывает счастливым и долгим. Тем более у Зои такая неоднозначная профессия - стюардесса. Выйдет из декрета и только Леха ее и видал. Постоянные рейсы, внимание мужчин...
- Конечно, помогу, Леш. Организуем звонок в ЗАГс, устроим красивую свадьбу. А давай в зеркальном зале Праги? Я попрошу Брежневу. Будет что вспомнить.
- Да я хоть в Арагви готов
- Нет, в Арагви мы уже "зажигали", хватит.
Леха облегченно рассмеялся и я вслед за ним.
---
В студии мне сразу же пришлось с головой окунуться в дела. Первая эйфория от новой песни у ребят спала, тут же вылезли разные мелкие недочеты, незамеченные вчера, и сейчас настал тот момент, когда мелодию нужно было довести до ума. Первоначальный вариант был в принципе тоже неплох, но от меня в ЦК ждали шедевра, поэтому Татьяна Геннадьевна снова взялась за девчонок, а ребята-музыканты начали колдовать с минусовкой. Все при деле, все заняты, и я тихо сбежал в швейную мастерскую. Мой черный смокинг висел на манекене, установленном у окна, а наша кудесница Львова порхала вокруг него, напевая что-то себе под нос. Угу... Феличиту она напевает... Нет, ну вообще-то приятно, когда твои сотрудники еще и почитатели твоего скромного таланта. Наконец, она увидела меня и смутилась
- Ой, Виктор! Через пять минут все будет готово. Последние стежки доделываю. Иди пока переодевайся, твоя сорочка в кабинке на вешалке.
Уже застегивая запонки на манжетах, я услышал, как в мастерской появилась Роза Афанасьевна.
- Приветствую повелителей наперстков и иголок! А где наш юный герой?
"Герой" вышел и предстал перед взорами строгого жюри. Мадам придирчиво окинула меня взглядом с головы до ног и покачала головой.
- ...Как жаль, что у тебя не было случая поносить смокинг и привыкнуть к нему... Иди-ка я помогу тебе завязать пояс...
Я чуть было не ляпнул ей, что вообще-то носил смокинг неоднократно, и он даже был у меня в личном гардеробе в мою бытность чиновником министерства. А уж с поясом-кушаком я и сам прекрасно справляюсь, но тут вовремя вспомнил, что все это было в моей прежней жизни, и на всякий случай прикусил язык. Правильно, неоткуда мне знать такие вещи. Дамы в четыре руки завязали мне на шею бабочку, затянули кушаком талию и, наконец, помогли мне надеть смокинг. Финальный аккорд - черный шелковый платок на нагрудный карман.