Отсюда вывод: часть пехоты следует посадить на броню, признав очевидное и изменив для этого устав, а вместо другой части придать танкистам кавалерию, которая все же подвижнее пехоты. Что же касается авиации, то ее необходимо создавать заново, опираясь на лучшие, а не на худшие образцы, одновременно убрав ненужные административные препоны с пути действительно успешных конструкторов. Перечень необходимых модернизаций на каждый тип машин уже получен и передан в КБ, теперь осталось дождаться их внедрения и развертывания массового производства модернизированных самолетов.
И вообще. Самая главная задача на осенне-зимнюю кампанию – это разгромить германскую ударную группировку под Смоленском и не допустить дальнейшего продвижения германских фашистов вглубь СССР, а также дальнейшего снижения советского промышленного потенциала. Чтобы Ленинград, Харьков, Донбасс, Киев, Одесса (и так далее) ударным трудом крепили обороноспособность СССР, а не оказались бы в блокаде или достались врагу.
Часть б «Час Отмщенья»
29 августа 1941 года. 13:45. Третий Рейх, Восточная Пруссия, Ставка Гитлера «Вольфшанце».
Известие о воздушных ударах, приведших к срыву переброски третьей панцергруппы в южном направлении и тяжелым потерям входящих в нее частей, привело Гитлера к очередному приступу бешенства. Совсем недавно была трагедия под Коростенем, и вот опять. Его тупоумные генералы (самый тупоумный из них – фельдмаршал Федор фон Бок) в очередной раз не смогли исполнить его гениальный план раздавить «марсиан», используя многократное численное превосходство. Каждая задержка приводила к тому, что и «марсиане» подтягивали к линии фронта из своего мира все больше своих войск, и опомнившийся Сталин гнал к ним на помощь по проходящей вдоль фронта железной дороге одну свою дивизию за другой. Раньше у «марсиан» не было авиации, только винтокрылые каракатицы, которые при всем своем вооружении и маневренности могли действовать только над линией фронта и в ближнем тылу, а вот теперь на фронте отмечено появление большого количества самолетов неизвестного типа с огромным разрушительным потенциалом, принадлежащих явно «марсианам».
Именно эти самолеты, прозванные в вермахте «Адскими Потрошителями», в течение двух суток действуя по колоннам и путям снабжения, нанесли третьей панцергруппе Гота такие серьезные потери, что ее пробивной потенциал оказался почти полностью уничтоженным. Досталось от них и Могилевскому железнодорожному узлу, который оказался полностью разрушен после двух бомбоштурмовых налетов «марсиан» и массированной, в несколько часов, долбежки двухмоторными большевистскими бомбардировщиками, когда одна группа самолетов сменяла другую. Такие наглые бомбежки стали возможны потому, что прикрывающие станцию зенитки были уничтожены налетами «Потрошителей», которые не боялись ни Бога, ни черта, ни зенитного огня, ни прославленных (хвастливых) экспертов люфтваффе.
Досталось и дислоцированному в окрестностях этого русского города штабу группы армий «Центр». Фельдмаршал фон Бок уцелел и даже не был ранен, но потери в штабных офицерах, транспорте и средствах связи были очень значительными. По сути, управление ГА «Центр» как единой структурой было полупарализовано, и каждая армия или панцергруппа оказывались предоставленными самим себе. При этом надо было учесть, что в ближайшее время в зону ответственности ГА «Центр» собираются войти прибывающая с севера четвертая панцергруппа Гепнера, и передислоцируемые с юга части первой панцергруппы Клейста. И как вы прикажете всем этим управлять, когда «марсиане» господствуют даже в радиоэфире, в самые критические моменты с помощью постановки помех отключая немецким командирам связь, без которой никуда.
Все происходящее на южном фасе Смоленского выступа, у самого его основания, наводило германское командование на весьма мрачные мысли и еще более мрачные выводы из этих мыслей.
– Мой фюрер, – сказал срочно прибывший в ставку фюрера генерал Йодль, – почти со стопроцентной вероятностью «марсиане» и большевики готовят удар под основание Смоленского выступа. Поскольку попытки организации воздушного моста к окруженным южнее Гомеля частям нашей второй армии оказались сорваны, то их сопротивление с каждым днем слабеет из-за того, что в частях подходят к концу боеприпасы, продовольствие и медикаменты. Когда окруженная группировка будет окончательно уничтожена, через некоторое время следует ждать удара по расстроенным боевым порядкам третьей панцергруппы, вразбивку подходящей сейчас к линии фронта под Гомелем. С прискорбием вынужден сообщить, что отразить такой удар будет почти невозможно, и положение, которое сейчас выглядит как тяжелое, станет просто критическим.
– Но почему, почему, мой добрый Альфред, – воскликнул Гитлер, – почему мы терпим поражение там, где раньше у нас были сплошные победы, а сейчас мы терпим одно поражение за другим? Неужели доблести германского солдата, его готовности нести потери и терпеть лишения ради победы, гения германских инженеров и таланта наших генералов недостаточно для того, чтобы одержать окончательную победу над большевиками и их пособниками?
Генерал-лейтенант (и генерал артиллерии) Йодль посмотрел на своего фюрера почти с жалостью. Тот действительно не понимал того, какую борьбу ведет теперь Германия и что эта борьба также безнадежна, как и описанная Гербертом Уэллсом война с вымышленными натуральными марсианами. И нет надежды даже на доблестные бациллы, которые доделают то, чего не мог сделать вермахт, потому что эти «марсиане» – пришельцы из другого времени, а не с другой планеты. Хуже всего то, что, по данным разведки, на тех участках фронта, где большевистские войска действуют заодно с «марсианами», им тоже передается неколебимая уверенность в победе, кураж и, можно сказать, наглость, с которой «марсиане» проворачивают все свои операции. Впрочем, уже несколько раз было отмечены случаи, когда небольшие подразделения «марсиан», как кастеты в сжатых кулаках, скрывались внутри крупных масс большевистской пехоты. И каждый раз их вмешательство в ход боя неизменно приносило большевикам победу.
Вместо боевых треножников у этих «марсиан» тяжелые панцеры, от толстой брони которых снаряды немецких пушек отскакивают как горох от стенки. Вместо тепловых лучей – насыщенность автоматическим оружием и чудовищная точность артиллерийского, танкового и зенитного огня. Танковые пушки способные за два километра точно положить фугасный снаряд в амбразуру дота или бронебойной болванкой навылет продырявить башню немецкого панцера. Связь, сообщения которой невозможно перехватить и радиоразведка, которая читает все немецкие сообщения, будто они сделаны открытым текстом, иначе никак не объяснить осведомленности «марсиан» обо всех немецких планах.
Не далее сегодня утром радио Коминтерна, а вслед за ними, по поручению «марсиан», шведское радио передали обращение к германскому командованию и немецкому народу, в котором Сталин и Путин, вожди антигитлеровского альянса, предупреждали германское руководство и всю немецкую нацию, что если будут приведены в жизнь людоедские планы верхушки НСДАП и СС по истреблению населения города Коростеня, то на территории Германии будут проведены акции возмездия с кратно большим количеством жертв среди немецкого гражданского населения. Такое же предупреждение через шведский МИД было передано и в посольство Третьего Рейха в Стокгольме. Среди переданных бумаг имелось переведенное на немецкий язык краткое описание результатов применения тех систем вооружений, которые могли бьггь задействованы в ответном ударе, и примерный расчет количества жертв. Типа – если вы хотите получить тотальную войну на истребление, вы ее получите, но только потом не жалуйтесь, что с вами обошлись негуманно.
Когда об этом ультиматуме доложили Гитлеру, тотт, как всегда, пришел в неистовую ярость, рвал и метал, орал на Гиммлера, который не смог сохранить планируемую экзекуцию втайне, но все-таки дал свое согласие на отмену операции. Даже ему было понятно, что «марсиане» не произносят пустых слов и не предъявляют ультиматумов, которые не смогут привести в исполнение. И после всего этого фюрер смеет спрашивать, почему все сложилось именно так, а не иначе? Неизвестное оружие, с помощью которого был полностью разрушен железнодорожный узел Коростеня. Неизвестное оружие, с помощью которого «марсиане» планировали мстить за население Коростеня. И вот теперь ко всему этому добавились бомбардировщики, которых немецкие истребители не могут даже догнать, а не то что сбить. И что дальше*? Понятно, что в любом случае для вермахта и всего Третьего Рейха ничего хорошего. Драться придется насмерть, и при этом без всякой надежды на победу. А не драться тоже нельзя, ибо в спину дышит тайная военная полиция, которая уничтожит любого, кто проявит малейший намек на слабость. Единственное, что пока спасет Третий рейх, это то, что «марсиан» очень мало и действуют они пока только на одном участке фонта. Правда, очень ответственном и опасном участке, где их действия грозят крахом всей кампании против Советской России.
Примечание авторов: * а дальше в течение нескольких дней переброска в 1941 год полка сверхзвуковых бомбардировщиков Су-24М2. До семи тонн боевой нагрузки, в том числе, и три авиабомбы, весящие по полторы тонны.
Отделавшись от Гитлера ничего не значащими словами, Йодль убыл в расположенную неподалеку ставку командования Сухопутных войск, а его место в кабинете Гитлера заняли немецкие авиационные генералы Мильх и Удет, вызванные для разъяснения истории с «Адскими Потрошителями». Им обоим заранее было понятно, что разговор будет нелегким и бесполезным. Покрыть одним рывком в ходе войны почти восемьдесят лет форы германским генералам не представлялось возможным. По донесениям зенитчиков (тоже входили в систему люфтваффе) снаряды двухсантиметровых зенитных пушек были в состоянии только отколупать краску с бортов «Потрошителей» и ничего более. Пушки такого же калибра и пулеметы под винтовочный патрон были установлены и на германские истребители, что делало их совершенно бесполезными в борьбе против авиации «марсиан». Если даже «сто девятому» и удавалось обстрелять «Потрошителя» на пересекающихся курсах, то, как правило, тот этого даже не замечал.
Можно было, конечно, форсировать работы по перспективному реактивному истребителю Хуго Мессершмигта, который, по расчетам, должен иметь возможность догонять «Потрошителей» в воздухе. Но, во-первых – для окончательной доработки самого самолета и хотя бы начала испытаний опытного образца потребуется как минимум год, и неизвестно, проживет ли столько Третий Рейх под натиском неумолимых «марсиан». Во-вторых – реактивный двигатель .]ито-004, хоть и обладает требуемой мощностью (двигатели Су-25 в любом случае в пять раз мощнее), но требует при своем производстве дефицитных стратегических материалов и не обладает должной надежностью. Одним словом, этой работой заниматься требуется, но никто не гарантирует результатов в сколь-нибудь приемлемые сроки. И вообще никто ничего не гарантирует, потому что в любой момент на фронте могут появиться самолеты, многократно перекрывающие скорость звука, а эта проблема для своего решения может потребовать гораздо больше времени, чем просто постройка реактивного истребителя.
Отпустив авиационных генералов, Гитлер задумался. С военной точки зрения проблема решения как бы не имела. «Марсиане» талантливо соединили свое техническое превосходство с огромной численностью большевистских армий и теперь не спеша могли давить этим паровым катком вплоть до границы Советской России, границы Рейха. Берлина или даже до Ла-Манша. Но только какой им в этом смысл? Наверняка они мстят за то, что натворила вторгшаяся к ним дивизия генерала Моделя и хотят обезопасить свои территории на будущее. Ну что же – он, Гитлер, будет готов разделить с той Россией бремя мирового господства и огромную добычу, награбленную в побежденных странах. Пусть сотрудники Министерства Пропаганды выдумают какую-нибудь красивую теорию, что настоящие русские никакие не славяне, а произошли от германо-скандинавского племени руссов*, укротившего мятущуюся славянскую стихию. Если Альфред Розенберг будет возражать, ведь он не любит как раз русских и терпимо относится к тем же украинцам и прибалтам, тогда о нем надо будет позаботиться, так же, как однажды позаботились о Реме. Если благополучие Великой Германии зависит от смерти одного человека, то этот человек должен обязательно умереть.
Примечание авторов: * а кого там только не было в основании великого русского народа: и славяне, и германцы (готы), и балты, и тюрки (родня булгар) и финно-угры, и варяги, гулявшие туда-сюда по пути из варяг в греки, и снова тюрки (татары). Хотя представители народа руссов, давших название государству и соответственно всему этнониму, носили исключительно германо-скандинавские имена, которые только перед самой христианизацией, во времена княгини Ольги, начинают вытесняться славянскими именами.
Теперь нужен человек, которого можно было бы послать к «марсианам» парламентером. Это должно бьггь доверенное лицо, которое не разгласило бы данные ему тайные инструкции и в то же время чтобы от него не зависел ход боевых действий. Еще немного подумав, Гитлер остановился на Гейдрихе. Жалко, конечно, мальчика, если что-то пойдет не так, но, с другой стороны, такие тайны Гитлер мог доверить только ограниченному кругу лиц, и Гейдрих был как раз из них. Нужно было вызвать его для разговора, отозвав из отпуска по ранению (в июле 1941 года Гейдрих, пытавшийся изображать обычного строевого летчика, был сбит восточнее Березины и чудом не попал в плен). Пусть попытается склонить господина Путина если не к союзу с Германией, так хотя бы к нейтралитету в этой войне. Перед началом кампании на Востоке он, Гитлер, пытался договориться с англичанами, послав к ним Гесса, которого потом пришлось объявить изменником Великой Германии. Теперь пришло время жертвовать вторым своим соратником, но там, слава Богу, можно будет имитировать то, что Рейнхард залетел вглубь русской территории совершенно случайно, а потом был принужден к посадке. Ну что же, так он и поступит, а дальше будет видно, удачной была эта попытка или нет.
29 августа 1941 года. 21:15. Брянская область, райцентр Сураж.
Учительница немецкого языка и дворянка Варвара Ивановна Истрицкая.
Прошла неделя с того вечера, как мы с Мариной Андреевной подрались из-за этого злосчастного со всех сторон Николя, а потом взяли и помирились. И вот ведь что удивительно – когда этот «мужской вопрос» оказался полностью исключен из наших отношений, мы как-то сразу стали закадычными подружками. Хотя коньячок под копченую колбаску я с ней больше не пила. Хорошего понемножку, и вообще, хоть Марина Андреевна никогда не кичилась своим благосостоянием, чай, все-таки она дочь офицера (настоящая), а не нувориша, я тоже не желаю роли бедной родственницы и никогда не буду специально напрашиваться на угощения – один раз угостили от души и хватит. Вместо того уже на следующий день я познакомила мою новую подругу с мамой, и с тех пор Марина Андреевна каждый вечер участвует в наших традиционных ежевечерних чаепитиях. Надо сказать, что сначала мою маму шокировали некоторые привычки девушки из будущего, но потом она к ним притерпелась.
Итак, каждый день, едва зайдет солнце, у большого пышущего жаром самовара, помимо меня и мамы, рассаживаются мадмуазель Марина, а также наши с мамой солдаты-спасители, разумеется, если в этот день они не в «наряде». Среди солдатиков особой словоохотливостью обычно отличается студент Миша, которого я уже перекрестила в Мишеля. Разговаривали мы обо всем сразу, причем на политические темы ровно с той же степенью откровенности, что и на любые другие. При Советской власти такое невозможно – даже случайно услышав что-нибудь крамольное, здешние люди обязательно бегут с доносом в НКВД.
Правда, Марина Андреевна сказала мне, что, как правило, те, кто при советской власти стучали чекистам, те же потом, в оккупацию, доносили на советских подпольщиков в немецкую администрацию. Такая же картина будет отмечена в Германии, когда туда войдут наши войска. Те немцы, которые поддерживали гитлеровский режим и доносили на своих соседей за невосторженный образ мыслей, после прихода советских войск начнут делать то же самое, но в прямо противоположном направлении, донося в советскую военную администрацию на членов фашистских организаций и скрывающихся представителей прежней власти. Так уж, мол, устроены эти люди, которые не могут не доносить об образе мыслей своих соседей и сослуживцев, причем в Германии таких людей многократно больше из-за склонности немцев к орднунгу и сотрудничеству с любой властью.
Марина Андреевна говорит, что у них такого нет. Жесткая политическая цензура отбивает у людей чувство меры в восприятии всяческой неофициальной информации, которая априори кажется людям честнее, чем официальная. А это в большинстве случаев совсем не так, особенно если против вашего государства идет информационная война. И это не шутки, потому не имеющее такого иммунитета общество, дезориентированное ложными слухами и враждебными информационными установками, может вдребезги разнести свою собственную страну.