Я присмотрелся к туннелю, подождал. Из-за вагона к посверкивающим аномалиям крался человек. Неужели сталкер?
Сомнения исчезли, когда незнакомец достал прибор и начал водить им из стороны в сторону. В руках у безумца был, несомненно, детектор артефактов. Почему безумец? Кто же еще станет шастать по Зоне ночью да еще в пятистах шагах от военной базы?
Я колебался. Вот он - шанс. Сталкер добудет арт, а я его конфискую, продам и буду счастлив. С Машкой и Людой. О Зоне забуду, как о страшном сне. С другой стороны, я только что говорил о безумцах. Насколько безумен я сам?
Взять с собой бойца? Смогу ли я тогда присвоить добычу сталкера? Нет. Да и вдвоем - не гарант жизни. От монстра, пожалуй, отбиться получится, но в Зоне есть угрозы куда опаснее. Если же сталкер сбежит, получится вовсе каламбур. Умереть из-за жадности - так характерно для сталкеров. Ах да, чуть не забыл о капитане Седове. Узнает о моей ночной прогулке, сидеть мне на гауптвахте.
Гауптвахтой у нас служила плоская крыша самого высокого здания. Сидеть на ней мало удовольствия. Одинокий, безоружный, с минимальными запасами пищи и воды. В жару и холод, под дождем или пронизываемый злым ветром. Проходили, знаем. Попал я туда спустя три дня после перевода в Зеленую Зону. Один из солдат рассказал, как видел в бинокль хряка, попавшего неподалеку в “мясорубку”. Аномалия равно артефакт - такое нехитрое уравнение тут же нарисовало воображение. Я расспросил рядового, где именно разорвало кабана. Получил ориентир: поваленное дерево на юго-востоке. Тогда я не знал, что арт без детектора не отыскать. Приборы посылали некие импульсы, заставлявшие аномалии буквально выплевывать камни. Военных, к несчастью, такими штуками не снабжали. Вернулся я с пустыми руками, а через пять минут предстал пред гневны очи капитана.
- Трщ стрший лейтенант, что-то заметили? - вывел из задумчивости сержант Рогов, мой помощник по наряду.
- Думаю, да. Пойду проверю.
- Одни?
- Д-да. Рации у всех включены? Отлично. Ждите.
Я крутанул плечом - автомат соскользнул на локоть. Перехватив поудобнее, я пригнулся и направился к туннелю. На сталкера я поглядывал куда меньше, чем по сторонам. Как ни хотелось не упустить добычу, стать ею еще хуже.
Ступал, казалось, мягко, неслышно. На самом деле звуки шагов заглушались дыханием и биением сердца. Оставалось надеяться, что сталкер всецело поглощен поиском артов.
За “железкой” зашуршали кусты. Я замер. На лбу и висках выступил пот. От волнения зазудел шрам, рассекавший бровь.
Ложная тревога. Ветер.
Я двинулся дальше, хотел спрятаться за вагоном, но анализатор воздушной среды тихонько треснул, потом еще и еще раз. Около вагона пульсация превратилась бы в громкую шипящую какофонию и выдала бы меня. Пришлось положиться на темноту и занятость сталкера.
Я чуть ли не распластался по земле. По мою сторону от “железки” трава росла куда реже и доставала самое большое до голени. По другую - настоящие заросли: спрятаться можно, остаться неуслышанным - значительно сложнее.
Сталкер так и не зашел в туннель. Детектор покоился в подсумке. Неужели ничего не нашел? Или побоялся сунуться внутрь? Говорят, по туннелю не пройти. Аномалии сплошняком покрыли землю и рельсы.
В любом случае задержать сталкера я обязан по инструкции. Правда как военстал, а не как заступивший в караул. В карауле я должен доложить о нарушителе вышестоящему и ни в коем случае не покидать подчиненных.
Меня отделяло сто с лишним метров от сталкера, когда он собрался уходить. Куда деваться?
- Не двигайся, сталкер. Ты у меня на мушке.
Надо отдать мужику должное, он не запаниковал. Застыл, завращал зенками - искал меня. Без ПНВ. Значит, небогат и неопытен. Одно от другого неотделимо.
- Военный? - догадался сталкер; голос показался знакомым.
- Дядя Степа. Медленно иди ко мне.
Сталкер не шелохнулся. Я приподнялся, заметил, как рука сталкера потянулась к кобуре. Тоже мне ковбой выискался. Пришлось предупредить:
- Достанешь пистолет - получишь пулю в лоб.
Сталкер поднял руки, возмутился:
- И что мне так не везет на вашего брата?
- А, ученый… Что ж первая встреча не отбила охоту по Зоне шастать?
- Не твое дело.
- За языком-то следи. Давай сюда рюкзак.
Сталкер действовал заторможено. Видимо, дивился тому, что я не веду его на базу, а только хабар отнимаю.
- И без шуток, - на всякий случай добавил я.
- Если артефактов захотел, то не шибко я удачлив.
- И тут тебе не везет, - усмехнулся я. - Где-то я тебя уже видел… Бросай. Чего ждешь?
И кинул же, плут, аккурат так, чтобы я выстрелить не смог, на правую руку. Сиганул в вагон, а там двери с обеих сторон раздвинуты. Да и черт с ним. Невелика птица.
Я пошарил рукой в рюкзаке: термос, полбатона, банка консервов… Вот он! Колкий камень, как раз в ладонь уместился. Его сунул в карман, рюкзак швырнул в кусты, за “железку”. В ответ раздался пронзительный воинственный клич. Послышалось топанье босых увесистых лап и тяжелое надрывное дыхание.
Я вскинул автомат навстречу невидимому монстру. На посту зашевелились часовые, что-то закричали мне. Я закрыл глаза. Тварь была совсем близко. Вот в лицо дыхнуло тошнотворно сладостной вонью падали. Я упал на спину, вдавил спусковой крючок и заорал, выплескивая страх через гнев.
Монстр дергался под ударами пуль и ревел, распуская бутон щупалец. Автомат замолк, а болотник все стоял, покачиваясь и сипя. Я продолжал кричать, злясь на стойкую тварь, и никак не мог расслабить пальцы, чтобы отжать “спуск” и поменять рожок. Слава Богу, сил монстру хватило ненадолго. Колени подогнулись, и массивное тело опрокинулось навзничь.
- Лейтенант!
- Лейтенант! Вы в порядке?
Меня звали словно из другого мира. Я даже не сразу понял, что звали меня.
- Да, - слабо откликнулся я. - Цел. Все отлично.
Честь мне и хвала! Мокрые только лысина и воротник. Я утер пот с лица, отдышался и попятился к базе. Упускать труп из виду боялся, вдруг поднимется.
Зашумела рация. Сквозь шипение пробился взволнованный голос дежурного:
- Островский, что за выстрелы?
- Болотника уложили.
- Пострадавшие есть?
- Никак нет.
- Хорошо. Конец связи.
Часовые смотрели на меня, как на призрака. Должно быть, кровь не успела прилить к лицу. Или в глазах что прочли?
- Товарищ старший лейтенант, - завороженно протянул Рогов, - на моей памяти из схватки с болотником один на один еще никому не удавалось выходить живым.
Я вяло улыбнулся:
- Надо ж когда-нибудь начинать.
- Вы целы?
- Живой я, живой. Можешь потрогать.
На негнущихся ногах я зашел в караульное помещение, мешком упал на стул. Руки дрожали. Чтобы унять волнение, я закурил. Помогло. Мышцы расслабились. Холод внутри растаял.
После второй сигареты я вспомнил об артефакте. Под светом настольной лампы разглядел причудливое сплетение спиралей. Точно раздираемая во все стороны клякса. Зона, оказывается, авангардистка.
В коридорчике застучали берцы. Я быстро спрятал камень в карман брюк. В комнату вошел сержант Рогов.
- Хоть бы одно дежурство прошло спокойно, - пожаловался он. - Мы как услышали этот вой - точно сотни бешеных свиней завизжали. Столько в нем злобы, агрессии… Я уж, извините, товарищ старший лейтенант, мысленно попрощался с вами.
Я пристально посмотрел на Рогова. На кой он мне все это говорит? Нервишки болтовней успокаивает?
- А вы из-за него к туннелю пошли? - не унимался сержант. - Отчаянный.
Ответить, не ответить?
- Нет, - говорю, - видел кого-то. Кажется, сталкера.
- Может, того, зомби?
- Вряд ли зомби драпанул от меня с такой прытью.
Шутка подействовала. Пережитый ужас смазался, сержант опомнился. Взглянул на расставленные на столе шахматы, предложил:
- Партейку?
За игрой я попытался выведать у Рогова все, что он знал об артах. Знал он немного. Практически ничего. Военных сталкеров интересовали собиратели бирюлек, а не сами бирюльки. Если сержанту и попадались искатели с хабаром, то камни Рогов выкидывал в озеро. Не могу назвать сержанта идиотом. Арты все излучают радиацию, от которой человек может заболеть тем же раком. Возможно, в этом свихнувшемся мире именно Рогов поступает правильно, не пускает дрянь за пределы мертвой земли. Есть еще люди, которым человечество дороже себя.
- А вот вам и мат, - Рогов радовался, как ребенок.
Я крякнул, встал.
- Пройдусь до западных ворот. Ты оставайся тут.
- Есть, трщ стрший лейтенант! А по возвращению, может, того, еще партейку?
Я вздохнул. Не люблю проигрывать, но чем еще скрасить ночное деужурство?
- Договорились.
Здания базы ночью оживали. Представлялись мудрыми старыми великанами, печально вздыхающими по былым временам. Когда-то тут сновали интеллигентные люди, ни разу не державшие в руках оружие. Они с энтузиазмом отдавали себя науке, прогрессу. Тут они жили, работали, создавали семьи, любили, расставались, растили детей, спорили с коллегами, пели песни под гитару, праздновали Новый Год. Молодые, почтенного возраста, веселые и серьезные, разные и в то же время одно целое. Их было не так много, ведь НИИ построили уже в девяностых. Ученые-биологи изучали воздействие радиации на флору и фауну, надеялись вернуть зону отчуждения в хозяйственный оборот. Неподалеку еще сохранились фермы, теплицы. Экспериментальный скот охраняли собаки. Потом их бросили. Проект закрыли, а друзей человечества предоставили самим себе.
- Чертовы псы! Воют и воют, воют и воют, - сорвался Прозоров, полногубый смуглый караульный.
- Рядовой Прозоров, отставить панику! - скомандовал я и подошел к баррикаде из мешков с песком. - Если так нервничать по каждому шороху, то через месяц тебя отвезут в психушку. Никто не пробегал?
- Если б пробегал, мы бы накормили его свинцом, товарищ старший лейтенант, - добродушно промолвил рядовой Бабич, солдат с ребячливым лицом. Как не увижу, всегда улыбается, - удивительное дело в Зоне.
- А что за выстрелы были у вас? - поинтересовался Войнович, полнощекий ефрейтор, эдакий деревенский детина кровь с молоком.
- Комаров стреляли, - пугать ребят не хотелось.
Солдаты тихо посмеялись. О воротах забыли. Собственно, ворот не было ни на одном из постов. С первого еще в девяностые сняли - утащили на металлолом, второй охранял огромную брешь в заборе. Не доставало, считай, целой плиты.
Все караульные смотрели на меня. Смертельная оплошность. Пришлось все-таки напугать.
- Враг! - крикнул я и ткнул пальцем парням за спины.
Солдаты враз обернулись, взяли тьму на прицел. Я лукаво усмехнулся, бросил наставительное “так-то” и пошел назад, в караулку.
- Вот демон, наебал, - сказал Прозоров беззлобно.
- Правильно, нечего расслабляться, - отозвался Бабич.
Наряд мне подобрали хороший. Ребята боевые. Других в военсталах и не держат.
Капитан Седов - мужик серьёзный, шутить не любит и никогда не улыбается. Вид у него внушительный: высокий, поджарый, прямо давит на тебя силой и уверенностью. Взгляд серых глаз либо строг, холоден, либо оценивающий, задумчивый. Сейчас я на себе испытывал второй.
Седов потер гладко выбритый подбородок, сухо бросил:
- Да и черт с ним.
Я округлил глаза.
- Товарищ капитан, нельзя же вот так отпускать нарушителя.
- Почему? Его Зона съест. Если нет, то на каком-нибудь кордоне попадется, когда с хабаром будет возвращаться. Я рисковать людьми по пустякам не собираюсь.
- Товарищ капитан, разве задача нашего подразделения не отлов нелегалов?
Седов хмыкнул.
- Зеленый ты еще, старлей. Пойми, тут тебе не кавказские леса. Мы, как саперы: ошибаемся один раз. К нам сводка об этом твоем нарушителе поступала? Нет. Ты его видел когда?
Я напряг память.
- Во втором часу, кажется, товарищ капитан.
- Во-от, - Седов взял со стола пачку сигарет и закурил. - А сейчас у нас восемь утра. Скорость человека в среднем пять километров в час. То бишь сейчас твой молодчик может у Монолита на коленях стоять.
Я вздрогнул.
- Товарищ капитан, а что вы знаете о Монолите?
Седов отмахнулся, откинулся на спинку кресла, повернул его ко мне боком и выпустил к потолку струю дыма.
- Сказки это, старлей. Не загружай голову. Я лишь хотел сказать, что сталкер твой сейчас может быть где угодно. Целесообразно нам пускаться в погоню?
- Я - неплохой следопыт.
- Ишь ты, какой упертый! Забудь, говорю. Лишний геморрой. Темно было. Сам говоришь, что сталкер ускользнул быстро, а потом болотник напал. Может, его и видел, а не человека.
Я вздохнул. План провалился. На кордон что ли попроситься? Только внутренний, на последний заградпост. Буду со сталкеров дань собирать.
- Свободен, старлей.
- И молодец, что не погнался за сталкером, - услышал я уже в дверях, - я - не Бурнов, а Зона - не место для инициативы.
Властный мужик. Любит держать все под контролем. С таким-то чертом на шее не насобирать мне артефактов, хоть в Клондайке засядь.
Я вышел на улицу. Несмотря на бессонную ночь, спать не хотелось. “Письмо написать, что ли?” - подумал я. Здесь, в Зоне, у меня появилась странная привычка: писать письма жене и дочери, - когда я прекрасно знал, что доставить их до адресата некому. Если на душе гадко и тяжко, письмо и молитва - отличное лекарство.
- У, гад, скрылся! - раздалось над головой.
На лестнице смотровой вышки стояли три солдата. Они смотрели в бинокли и что-то оживленно обсуждали.
- Бойцы, что там у вас? - крикнул я.
Солдаты, чуть не падая, встали по стойке “смирно”. Один отрапортовал:
- Сталкер, товарищ старший лейтенант. На Кислотное озеро забрался.
Я не поверил ушам. Что-то искатели осмелели. Второй за одни сутки! У военной базы!
- А ну-ка… - я растолкал бойцов и взобрался на площадку, под навес, предварительно ответив часовому, кто идет.
Караулил рядовой Гриценко. Во взводе его называли Аистом. Долговязый, нескладный парнишка двадцати восьми лет был отличным снайпером, но в силу роста - и отличной мишенью.
Гриценко приник к оптике, выжидал.
- Капитан знает? - спросил я.
- С минуту назад доложил, трщ стший лейтенант, - ответил снайпер, не отвлекаясь от цели.
- Что сказал?
- Стрелять, - прозвучало, как само собой разумеющееся.
Безразличие солдата поразило. Может, я в самом деле был еще зелен, чего-то не понимал?
Я связался с капитаном по рации, попытался добиться отмены приказа:
- Товарищ капитан, мы же не киллеры. Нельзя вот так… как клопа. Разрешите задержать?
- Островский, что ты так на подвиги рвешься? - раздражился Седов. - У тебя жена с дитем, побереги себя. Думаешь, сталкеры - это безобидные аборигены? Хрен там ночевал! На их счету немало наших ребят. Заметит тебя - первым откроет огонь. Без раздумий. Так что кончайте засранца.
Я попробовал сменить тактику:
- Товарищ капитан, он может поделиться ценной информацией. Рассказать, какими тропами прошел заградительные линии. Мы же должны пресекать проникновения и выдворять нарушителей из Зоны. Ну, и артефакт изымем, ученым отошлем. Наука всегда нуждается в помощи со стороны.
Капитан Седов вздохнул. Я его достал, но щит все же пробил. Капитан думал.
- Артефакта при нем может и не оказаться, - наконец, сказал Седов, - да и тропы все не выведаешь. Одни возьмешь под контроль, как появятся другие. Впрочем, может, сталкер и сгодится. Должен же знать скупщиков хабара.
Мои губы растянулись в улыбку.
- Так что, товарищ капитан?
- Даю добро, - отозвался Седов неохотно. - Если твоя идея по той или иной причине провалится, Гриценко выстрелит.
- Я возьму с собой, - я посмотрел в люк, чтобы разглядеть стоявших на лестнице, - Кабанова, Стельмаха и Радченко.
- Хорошо. Учти: если кто погибнет, это будет на твоей совести.
Вот, блин! Все-таки нагадил в душу. Не любит проигрывать товарищ капитан. Последнее слово должно быть за ним. За тремя я могу не уследить, одного как-нибудь уберегу. Кто там самый надежный?
- Стельмах!
- Я!
- За мной.
- Есть!
Стельмах был почти ровней мне по годам, до Зоны ходил старшиной, - как и я, руководил личным составом. Лицо его покрывало множество мелких шрамчиков, напоминало стервятника: острые черты, хищный взгляд раскосых глаз. В Зоне всех пробивало на черный юмор, но Стельмах любил его особенно. Зону не боялся, команды исполнял оперативно, четко, а убивал… убивал даже с некоторым садизмом. Отдельные военсталы побаивались Стельмаха. Впрочем, я его понимал. Чечня, Косово оставили неизгладимый след. Возможно, Стельмах повидал больше меня.