Враг неизвестен. "x-unit" - Руслан Бирюшев 4 стр.

— Ему ухо обожгло. — Рапортовал «третий». — И плечо немного. Вроде выстрел просто рядом прошёл, но… Шапка и форма тёплая сберегли, однако обработать надо, сейчас голову перевязываю.

Пришелец, обороняющий НЛО, стрелял редко и неприцельно, в основном лупя по деревьям, так что перегруппироваться труда не составило. Сержант обменялся кивками с подползшей к нему американкой, доложил о готовности.

— Что ж… Прикрытие — огонь. Штурмовики — пошли! — Голос де Мезьер утонул в грохоте автоматных очередей.

Джейкоб, оставив пулемёт на позиции, рванул из кобуры пистолет и бросился, пригибаясь, к металлической глыбе инопланетного корабля. За спиной он слышал дыхание капрала, которая намеренно слегка отставала, чтобы иметь возможность его прикрыть. К тому моменту, когда обе пары добрались до «тарелки», стрелок внутри неё умолк окончательно — не похоже, чтобы его напугала пальба автоматчиков, скорее пришельцу потребовалось сменить магазин. Сикорски уже заметил, что при автоматической стрельбе огненная очередь уходит вверх-вправо, совсем как у земного оружия. Вероятно, это было не единственное сходство…

— Гранатами бы их, да нельзя. — Пожаловался Всеволод — хотя он прижался к серому корпусу буквально в нескольких метрах от Джейкоба, по другую сторону люка, «зелёный берет» слышал его только в наушнике. Оперативник шептал, чтобы не выдавать себя зря защитнику НЛО.

— Попробуем светошумовые. — Решила лейтенант де Мезьер. — В гранатном ящике пара штук была, кроме осколочных. У меня одна, вторая у «Альфа-Блэк».

— Не факт, что подействует. — Сикорски всё же вытащил нужную гранату из подсумка. — Кто этих тварей разберёт… Попробуем, но при штурме считайте, что враг не ослеплён, так лучше будет.

— Gut gemacht… — Одобрила немка. — Я и ты — первые, у нас и оружие для тесноты получше. На счёт «три». Раз… Два…

Цилиндрики гранат полетели в провал люка. Грохнуло. Сверкнуло. Изнутри донёсся тоненький взвизг, больше похожий на поросячий.

— Пошли!

Проскользнуть внутрь разом пара оперативников не смогла бы, так что первым вошёл Джейкоб. Это было не очень рационально, однако мысль пропустить девушку вперёд ему даже не пришла в голову. Его «кольт» сухо захлопал в ту же секунду, когда он переступил порог, и ворвавшаяся следом Хильда увидела, как пятится под ударами пуль «серый», словно близнец похожий на двух уже убитых. Свинцовые «подарки» выбивали из его хилой груди фонтанчики изумрудной крови, но инопланетянин не выпускал из рук длинный серебристый предмет, всё пытаясь вставить в гнездо на нём нечто, смахивающее на магазин штурмовой винтовки.

— Scheisse! — Не дожидаясь, пока у сержанта кончатся патроны, девушка вскинула МР7 и вогнала короткую очередь точно между глаз пришельца. Тот издал горловой звук, завалился на спину — прямо под разбитый цилиндр из толстого янтарного стекла, торчащий на полукруглом постаменте в центре «тарелки».

— Вот теперь — точно всё. — Выдохнул Сикорски, опуская дымящийся пистолет. Лишь теперь он смог толком осмотреться. Внутренности НЛО являли собой тесное, плохо освещённое круглое помещение, всю обстановку которого составляли три массивных фиолетовых пульта и три же вполне обычных кресла — сделанных ни то из пластика, ни то из металла. Никаких внутренних перегородок или люков беглый осмотр не выявил. Как и последствий воздушного боя — вероятно, жилой отсек был защищён отдельно и надёжно, своего рода бронекапсулой, как кабины пилотов в современных ударных «вертушках».

— Надеюсь, здесь было, что повреждать гранатой… — Пробормотал американец, не спеша убирать оружие в кобуру.

— Я тоже. И знаешь что… — Хильда вдруг с тревогой оглянулась на входной проём, куда осторожно заглядывали Джоан и Мерклич. — Давай-ка выберемся отсюда и отойдём подальше. Мало ли, может этот чёртов головастик напоследок самоуничтожение по таймеру включил… Техники с базы прилетят — пусть разбираются.

— Хорошая мысль. — Не стал спорить «зелёный берет».

НЛО они покинула чуть ли не бегом. Только укрывшись за деревьями, оперативники перевели дух. Де Мезьер, видимо, решив компенсировать свою пассивность в бою, начала распоряжаться. Раненого она отослала к машинам с двумя бойцами, остальных солдат рассредоточила вокруг поляны, проинструктировав близко к кораблю не подходить и следить за окрестностями. Выйдя на связь с базой, сообщила полковнику, что можно высылать «призовую команду», и что отряду не помешает медик — хотя опалённое ухо «Альфы-пять» вполне могло потерпеть до возвращения.

— Нам бы санинструктор не помешал. — Вздохнул Сикорски, присевший на упавшее дерево. Сержанта девушка оставила при себе, и это ему немного льстило. — Да и что там за врач на базе, я не в курсе… На сей раз обошлось, а если кого-то ранит серьёзно?

— С людьми тут дела плохи. — Покивала немка, вынимая из уха гарнитуру связи. — И не только с людьми — ты видел, на чём мы сюда приехали?

— Всеволод рассказывал, что у них ещё есть БМП, советский, второй модели, только управлять им некому. — Припомнил сержант. — И пополнение обещают со дня на день… Кстати, вы молодец, мэм. Особенно под конец, вели себя храбро. В первых рядах не всякий офицер готов сражаться.

— Мне просто хотелось скорее с этим покончить. — Печально качнула головой Хильда, опуская взгляд. — Первый бой, знаешь ли. Мне не понравилось. Но раз меня сюда послали — буду делать всё, чтоб доказать, что сделали это не зря. Чего бы там ни говорил мой папенька, должна же я хоть на что-то годиться? Может, здесь сумею доказать, что могу руководить людьми?

Сикорски предпочёл смолчать — разговор опять заворачивал к личным темам, которые сама же девушка, вроде бы, не желала ворошить. Так они и прождали, не обмолвившись словом, до того самого момента, как над поляной с гулом промчался двухвинтовой СН-47 «Чинук», длиннокорпусный грузовой вертолёт, всё ещё покрашенный в оливковый цвет и сияющий опознавательными знаками ВВС США на бортах. Инженерно-научная команда прибыла, чтобы забрать первые трофеи «Х-UNIT» в этой необъявленной войне…

Следующие три дня прошли для Джейкоба в ужасной суете. Прерываясь лишь на сон и еду, он помогал прапорщику-интенданту принимать и сортировать военные грузы для опергруппы, составлял рапорты и отчёты, тренировал солдат, помогая Меркличу и Кобб превратить отряд в более-менее слаженную боевую машину. А в свободное время, обычно перед отбоем, изучал базу. Бывший объект ПВО был огромен, хотя и уходил под землю всего на два яруса. Причём нижний являлся вспомогательным — там размещались силовые подстанции, баки с топливом, некоторые склады, операторская службы слежения, куда выходили данные с радаров и видеокамер, да ещё комната резервного штаба, пока пустая и пыльная. Основные помещения раскинулись парой метров выше — и этот ярус люди пока лишь начинали обживать. Множество узких тоннелей с влажными бетонными стенами уходило в темноту, соваться в них сержант не решался. Жизнь на старой советской базе теплилась вокруг пересечения двух главных коридоров — первый из них соединял жилой блок и штатный выход на поверхность, другой протянулся от авиационного ангара до автомобильного. Именно въезд в последний Сикорски видел в день прибытия.

Центром жилого блока служила столовая — огромная, с высоким потолком, не особо уступающая по размаху ангарам. С запада и с востока к ней примыкали две казармы на сорок мест каждая, с севера — куцый коридорчик, в который выходили двери четырёх офицерских квартир. Одну из них заняла Хильда.

Около автомобильного ангара, помимо складов, размещались инженерный цех, сейчас пустующий, и биолаборатория — царство Елизаветы Васильевны Солнцевой, учёной-биолога, выполнявшей также роль гарнизонного врача. Её — чуть полноватую светловолосую женщину средних лет — американец видел единственный раз, когда она обрабатывала раненому бойцу ожог. В остальное время рабочего места доктор не покидала, даже обеды ей носил один из лаборантов.

Кроме этих двух больших блоков, к коридорам жались оружейная, где властвовала хмурая ирландка О'Двайер, импровизированный тир, переделанный из тупикового коридора, бытовые склады и другие отдельные комнаты и комнатки. И составляли они в лучшем случае треть от общего размера объекта. Вполне достаточно, чтобы почувствовать себя скорее колонистом на другой планете, нежели бойцом секретной международной организации.

Седьмого числа мороки персоналу проекта добавилось, и весьма неожиданным образом. Рано утром над базой низко, чуть не касаясь брюхом макушек елей, прошёл транспортный самолёт, метко сбросивший перед спуском в комплекс стандартный грузовой контейнер. Без парашюта. Выскочившие по тревоге оперативники обнаружили, что контейнер разбился, вписавшись в бетонный купол входа. Среди обломков бойцы нашли пластиковые упаковки с огромным количеством нашивок, петлиц, кокард, эмблем на воротники и погоны. Все они несли одну и ту же символику — заключённая в круг буква «Х» поверх надписи «UNIT». Остальную часть груза составляли бумажные одноразовые стаканчики с теми же эмблемами — около двадцати ящиков. «Альфа-пять», уже оправившийся от своего «боевого ранения», но всё ещё щеголяющий повязкой на ухе, почти случайно разыскал отлетевший в сторону пластиковый бокс. Внутри, на мягкой подложке, защитившей её от удара, лежала огромная кофейная кружка — белого цвета, с эмблемой организации на одной стороне и надписью «Х-UNIT COMMANDER» на другой.

Кружку торжественно водрузили на стол полковника, стаканчики передали в столовую, а эмблемы и шевроны весь вечер и следующее утро всем миром пришивали на повседневную и полевую форму. Под «всем миром», правда, следует понимать рядовых солдат и технический персонал. Руководивший процессом интендант сунулся было к Елизавете Васильевне, надеясь получить в помощь её лаборантов, однако доктор вышла к нему в скафандре химзащиты, с заляпанными чем-то зелёным перчатками и щитком шлема, попросила зайти через часик, после чего вернулась в лабораторию. Малость выбитый из колеи прапорщик рискнул было подобраться с просьбой к О'Двайер, но встретился с ней взглядами и передумал. До Хильды и Джейкоба дело уже не дошло…

Восьмого января, вскоре после обеда, сержанта Сикорски внезапно вызвал к себе комендант. «Зелёный берет» вздохнул, но бросил все дела и отправился плутать по коридорам — кабинет главы «X-UNIT» был отделён от основной части базы настоящим лабиринтом запутанных переходов, такое впечатление, специально созданных, чтобы вводить в заблуждение потенциальных диверсантов. Впрочем, совсем уж потеряться там было невозможно, и минут за десять Джейкоб всё же нашёл толстую стальную дверь с табличкой, указующей, что именно здесь работает полковник Краснов. Постучавшись, американец вошёл. Вытянулся в струнку, отдал честь, спросил:

— Вызывали, сэр?

— Да. — Николай Николаевич, устроившийся в кресле за столом, изучал содержимое лежащей перед ним жёлтой картонной папки, и на сержанта взгляда не поднял. — Возьмите стул, садитесь.

Сикорски послушно сел, с любопытством оглядываясь по сторонам. Вчера он в кабинете уже был, когда принёс с парой бойцов «командирскую» кружку, но ушёл быстро. Впрочем, теперь он убедился, что рассматривать особо и нечего — всю меблировку комнаты составляли стол, кресло, пара стульев да вешалка. За спиной полковника виднелась ещё одна дверь, ведущая, наверное, в жилую комнату, где комендант ночевал. Створку этой двери украшал новенький, распечатанный на цветном принтере плакат — заснеженный лес, на заднем плане курятся дымком сани Санта-Клауса, столкнувшиеся со стереотипной «летающей тарелкой», около них полисмен в старомодной форме годов шестидесятых берёт у расстроенного Санты показания, на переднем двое других стражей порядка ведут в наручниках столь же стереотипного пришельца.

— Примерно через полчаса прибудет обещанное пополнение. — Сказал комендант, так и не поднимая головы. — Ангар занят «двадцатьшестыми», не разгруженными с прошлого рейса, потому я встречу новичков наверху. Хочу, чтоб вы пошли со мной.

— Почему я, а не лейтенант де Мезьер, сэр? — Вскинул брови Джейкоб.

— В последние дни лейтенант настолько занята своими обязанностями командира взвода, что не нашла времени даже написать отчёт о первом столковении с пришельцами, доверив это дело вам. — Краснов, наконец, откинулся на спинку, повёл плечами. Криво усмехнулся. — Безусловно, она познакомится с новыми сослуживцами, но я бы хотел, чтоб первым их встретили вы. Кстати, каково ваше мнение о госпоже де Мезьер?

— Она… неопытна, и не увлечена службой, но старается быть добросовестной. У неё есть мотивация. — После недолгих колебаний ответил сержант. Сказанное им не было стукачеством на командира — «зелёный берет» понимал, почему полковник задаёт ему такой вопрос, и старался дать именно тот ответ, который требуется. Ни больше, ни меньше. — Пока моё мнение не сформировалось, сэр, но на данный момент я готов служить под её командой.

— Понятно. — Полковник облокотился о стол, сплёл пальцы перед лицом, прищурился. — Но если на её место придёт другой офицер — вы не огорчитесь? И остальные бойцы — тоже?

— Это будет зависеть от офицера. — Уклончиво сказал Джейкоб. Разговор становился всё неприятней — ничего хорошего новой знакомой сержанта он определённо не сулил.

— Безусловно. — Николай Николаевич медленно кивнул и сменил тему. — Поговорим о пополнении. Должны прибыть четыре человека — пилот-истребитель, оперативник с навыками штурмовика и снайперская пара из Канады. Помните, я о них говорил?

— Да, сэр.

— Прежде, чем мы отправимся их встречать, я бы хотел, чтоб вы взглянули на анкеты. — Комендант вынул из папочки несколько документов.

— А… мне можно? — На всякий случай уточнил Джейкоб.

— Да, это просто титульные листы их личных дел, с самой общей информацией. Ничего секретного или частного. Так, это Ларс МакКензи, пилот-британец, он не по вашей части. — Краснов отложил один из листков, оставшиеся протянул сержанту. — Смотрите смело.

Сикорски быстро пробежал взглядом первое досье — на оперативника-штурмовика. Капрал Уолтер Вержбовски, двадцать шесть лет, американец смешанного польско-немецкого происхождения, служил в Первой пехотной дивизии, «Большая красная единица». Джейкоб пару раз бывал на учениях с парнями из этого подразделения, однако Уолтера едва ли видел — дивизия всё ж многочисленна.

— Свободно владеет английским и немецким, не в совершенстве — польским и русским. — Прочёл Сикорски вслух.

— Полезно для участника нашего проекта. — Согласился Николай Николаевич. — Но тут ничего особенного, давайте следующий файл.

— Мишель Хенриксен, капитан Канадских вооружённых сил, Вторая объединённая оперативная группа. Снайпер. — Послушно продолжил читать сержант. — Девушка? Хм… Родом с севера страны, билингва, одинаково владеет английским и французским языками, предпочитает французский. Двадцать восемь лет… — Сикорски перевёл взгляд на фотографию, вклеенную в досье. Выглядела канадка молодо — лет на двадцать пять, от силы. Симпатичная — приятное лицо с тонкими чертами, светлая чистая кожа, пышные тёмно-каштановые волосы, собранные в два низких хвостика и перекинутые на грудь. Уголки губ чуть приподняты в улыбке, улыбаются и ярко-голубые глаза за линзами узких очков в красной пластиковой оправе.

— Это точно её снимок? — Нахмурился оперативник.

— Я проверил, её. — Полковник понимающе кивнул. — Вас смущают очки у снайпера?

— Если честно, сэр…

— Посмотрите третий документ, на её напарницу.

Американец посмотрел. Напарницу капитана звали Энн МакГрин, ей было двадцать шесть лет, она имела звание лейтенанта всё в той же Второй объединённой, и происходила из семьи шотландских эмигрантов. Вот она, судя по фотокарточке, куда больше походила на солдата, чем Мишель — простое, обветренное лицо девушки из небогатой рабочей семьи, серьёзный взгляд, недлинные медно-рыжие волосы. Снимок также позволяли оценить крепкие широкие плечи, а досье сообщало ещё и рост — сто восемьдесят сантиметров, на целую ладонь выше напарницы. Смущало лишь одно — левый глаз лейтенанта закрывала чёрная «пиратская» повязка.