Но любая ненависть или выплёскивается наружу, на свой объект, или медленно угасает внутри, не находя выхода. Выгорает, словно костёр без подбрасываемых дров.
Ненависть Мишель выхода не находила. Проклятая Мария или затаилась где-то внизу бесконечного списка, или успела удалить аккаунт, или вообще паслась на пажитях другой социальной сети… Или, того хуже, Мишель пропустила её, просматривая страницы в полусонном состоянии.
Короче говоря, Мишель Леру окончательно утомилась и решила прекратить бесплодное занятие. Сегодня, так и быть, просмотрит столько страниц, сколько успеет, раз уж начала, а завтра не подойдёт к компьютеру. Пора начинать новый этап жизни. Пора убираться из опостылевшего города. Пора искать нового мужчину: должно же ей когда-нибудь повезти, и рядом с ней окажется честный, верный и богатый, но не норовящий исследовать содержимое всех подвернувшихся женских трусиков и бюстгальтеров…
И когда Мишель приняла волевое решение, именно в тот момент, не раньше и не позже, искомое отыскалось!
Она. Проклятая сучка. Мария.
Сомнений не было, Мишель опознала разлучницу с первого взгляда. А вот и фоточки недавние из Гоа: в основном с пляжа, в купальнике, но есть и та, с большой сумкой у ног, только Мишель удалена фотошопом.
Фотошопом!!!
В костёр упала свежая охапка дров, щедро политых бензином. Ненависть полыхнула вновь, высоким и ярким пламенем.
Леру поднялась со стула, бросила взгляд вокруг и впервые заметила царящий на яхте бардак. Впервые почувствовала, как чешется давно немытое тело. Так не годится. Момент торжественный, и надо встретить его как полагается. По высшему разряду.
Она отправилась в душ. Сбросила одежду и долго вглядывалась в большое настенное зеркало, мысленно сравнивая своё обнажённое тело с телом русской, запечатленным на тех фотках, на пляжных. И считала, что выигрывает во всём. Разве можно сравнить её аккуратную грудь с бесстыдным коровьим выменем этой стервы? Её стройные узкие бедра с жирной задницей, наверняка целлюлитной? Разве что кобель Лео польстился на широкий таз, собравшись наплодить с сучкой детей, целый выводок маленьких русских щенков, и сидеть всей семьей, попивая из самовара водку?
Нет, только полный извращенец мог бросить её, Мишель, ради такого убожества. Тем хуже для него. И для убожества.
Она пустила воду и вспомнила вдруг девиз давным-давно погибшего капитана: «Бороться и искать, найти и…»
И прикончить! Раздавить, как мерзкое вонючее насекомое!
Бороться и искать, найти и прикончить. Она боролась. Она искала. Она нашла. И заслужила право на месть!
Перед мысленным взором Мишель разворачивались картины мести, самые разнообразные, одна другой заманчивее. Она стояла, не замечая, что вода из душа льётся мимо неё, что ограниченный запас бесцельно расходуется.
Она напевала на мотив популярной песенки:
Рука скользнула вниз, пальцы энергично заработали в такт песне: убить-убить-убить-убить… Другой рукой Мишель ласкала соски аккуратной груди, не идущей ни в какое сравнение с коровьим выменем.
Потом песня смолкла, звучал лишь шорох водяных струй и учащённое громкое дыхание. Потом Мишель застонала, изогнулась всем телом, вторая рука тоже скользнула вниз, и вскоре громкий, не сдерживаемый крик блаженства сотряс стенки крошечной душевой кабины.
Лишь чуть позже, переводя дух, она поняла, что произошло и чем она занималась. Впервые… нет, не впервые в жизни, разумеется, впервые под такие мысли и мысленные картинки…
Поняла и радостно засмеялась.
Выйдя из душа, она занялась уборкой, неторопливо и тщательно. Потом приготовила лазанью, тоже неторопливо. Поужинала, нормально сервировав стол, причём к виски не притронулась, ограничилась бокалом сухого белого.
Включённый компьютер манил и звал, но она игнорировала этот зов. Потерпев, получишь больше удовольствия, как недавно она убедилась в душевой кабине.
Лишь вымыв посуду, она уселась за компьютерный столик — чистая, посвежевшая, сытая и… в общем, во всех смыслах утолившая голод.
Давайте знакомиться, мадам Большая Русская Баба.
Изучение странички заняло достаточно времени, вновь пришлось использовать гуглопереводчик. Ни адреса проживания, ни телефона не указано, но Мишель и не рассчитывала их отыскать. Адрес электронной почты есть, однако писать сучке письма она не собиралась. Мишель читала переводы записей, надеясь найти какую-то зацепку, но ничего не находила.
Разумеется, зная фамилию, имя и дату рождения, нетрудно выяснить, где человек проживает. Соответствующая служба — Мишель надеялась, что и в этой варварской стране она существует, — выдаст ответ на запрос. Но имелась проблема. Таким способом хорошо искать потерянных из виду друзей, а врагов не стоит… Если с сучкой случится что-то нехорошее (а с ней обязательно случится, и обязательно нехорошее), кто-то может вспомнить иностранку, не знавшую русского языка, и её запрос.
Делу могли помочь нелегальные, пиратские базы данных — скачай и пользуйся, ищи кого угодно. Но как их раскопать в чужеязычном сегменте сети, Мишель не представляла.
Расследование зашло в тупик. Тщательно подготовленный праздник грозил обернуться чем-то совсем не праздничным… И тут Мишель осенило. А вот эта строчка в профиле, наполовину написанная дурацкой кириллицей, наполовину нормальными литерами. Мишель прочла знакомое слово «университет», по умолчанию посчитала, что речь идёт о месте былой учебы русской коровы, и дальше переводить не стала. А если перевести?
Есть контакт! Не место учёбы — место нынешней работы! Санкт-Петербургский аграрный университет!
Ну вот всё и прояснилось. Люди имеют обыкновение ходить с работы домой. А у сучек, поджидаемых дома похотливыми кобельками, тем более нет причин на работе задерживаться.
Она отыскала сайт университета, узнала адрес, скопировала схему проезда — названия улиц были на русском и английском, перевод не требовался, и поняла, что дело сделано. Когда завтра коровища потопает домой, покачивая выменем, сзади будет незаметно следовать большой и неприятный сюрприз.
А если не потопает? Если поедет на своей машине?
Есть в здешних диких краях прокат автомобилей? Интернет ответил и на этот вопрос. Мишель прошлась по ссылкам, приценилась… Не разорится.
Теперь точно всё… Завтра она будет на колёсах. И найдёт, чем удивить сладкую парочку.
Покончив с делом, Мишель позволила себе отдохнуть, расслабиться за увлекательной компьютерной игрой: скачала и загрузила в фотошоп снимки коровы и развлекалась в меру фантазии — замазывала тёмным зубы во рту, якобы выбитые, пририсовывала огромные синяки под глазами и кровавые потёки по всему телу.
В таком виде русская нравилась ей гораздо больше.
* * *Они шагали берегом подземной реки. Но не туда, откуда пришли, — дальше, вниз по течению. Света не понимала, куда и зачем ведёт ее Виктор, ведёт в полной темноте, не включая фонарь, однако сейчас её больше интересовал его рассказ о перестрелке, и потому она не отвлекала бывшего вопросами.
— Их было трое, все с тепловизорами. И мы ошиблись… я ошибся. Они шли не за выкупом, они шли нас убивать. С того берега это удобнее. Если бы я подпустил их ближе, мы никак не смогли бы укрыться от пуль, были бы как на ладони…
— Но зачем нас убивать?! — изумилась Света. — Что я им сделала?
Когда речь шла о деньгах, о выкупе, мотив похищения и встречи в вонючем туннеле был понятен, но убийство… убийство в схему похищения не укладывалось.
— Я тоже мало понимаю в происходящем, — честно признался Виктор. — Разве что их человечек в банке в последний час сумел расколоть твой пароль.
— И что?
— И то, что в этом случае они берут деньги сами, а мы превращаемся в ненужных свидетелей. — Он потёр рукой подбородок. — Ладно, потом разберёмся… В общем, двоих я уложил.
— А третий? — быстро спросила Света. — Неужели допросил, узнал, где Кирюша? Да говори же ты, не тяни…
— Третий ушёл, — ответил Виктор после паузы. — Почти сразу, эти двое ещё стреляли. Осторожный попался, гад.
— И что? Что теперь? Ты всё испортил, надо было сразу звонить в полицию… И как ты будешь объяснять про двух мертвецов? Как?!
— Не закипай… Есть шанс. Изначально обмен всё-таки ими планировался, иначе слишком много сложностей, чтобы на выходе получить два места холодного груза. Проще пристрелить у подъезда, но что-то пошло не так. Если у этих ребят резко поменялись планы, если получили в последний момент указание нас валить, то третий далеко не ушёл: затаился неподалёку от решётки и держит лаз под прицелом.
— Если, если… При чём тут мы? Ты вообще думаешь о сыне?
Виктор оставил её выпад без внимания. Продолжил так же спокойно:
— Если же мы столкнулись с самодеятельностью, с эксцессом исполнителей, то третий всё равно должен быть там же, ему…
— Куда мы идём? — грубо оборвала бывшего Света.
Ей надоели рассуждения. Хватит, дорассуждались… Облажался экс-благоверный со своими логическими построениями.
— Мы идём наверх. На свежий воздух.
— К другой решётке? Ты сможешь её сломать?
— Не к решётке… Здесь должны быть стоки, ливневая канализация. Трубы широкие, доберёмся до ближайшего люка — и наверх.
— А потом?
— Если хочешь, звони в полицию… А я попробую зайти со спины нашему третьему другу. Аккуратно его стреножить и потолковать.
— А как ты…
— Погоди! Жёлоб… И сквозняком потянуло… Да, пришли. Видишь лаз?
— Не вижу.
Он зажёг фонарь на секунду, не дольше. Света зажмурилась, но успела увидеть круглое отверстие трубы, темневшее сбоку в арке. Нижний край отверстия возвышался почти на ярд над уровнем пола, и под ним бетонный уступ был прорезан широким жёлобом, наклонённым в сторону речки.
— Полезай первая. Не бойся, там сухо.
Света подошла к отверстию. Футов пять диаметром, можно идти, если пригнуться. Ладно хоть не на четвереньках… Она стянула одну перчатку, коснулась рукой края трубы. Фу-у, осклизлый, липкий. Но надо лезть.
Не успела.
Яркий свет за спиной. И одновременно три негромких щелчка, один за другим, словно кто-то раздавил в пальцах три шарика бабл-пака. Мизинец правой руки взорвался резкой болью — змейка снова кричала, что у неё проблемы.
Света обернулась и увидела шагнувшего назад Виктора. Неловко шагнувшего, скорее отшатнувшегося, причём неуклюже, совсем не похоже на его обычно мягкие, кошачьи движения. И что-то под ногами лязгнуло о бетон и тут же булькнуло в воду, она не видела что, угол зрения был слишком узок.
А то, что видела, она не хотела видеть и не могла поверить, что видит.
Три дырочки.
Три небольших дырочки с рваными краями.
На камуфляжной куртке.
На груди, в районе сердца.
Она распахнула глаза широко, не обращая внимания на дикую боль в зрачках, чтобы увидеть и понять, что всё не так, что она паникёрша и дура, что…
Виктор упал в мутные воды Волковки.
Этого не могло быть, и это произошло.
Луч фонаря метался по туннелю — да нет, какого фонаря, настоящего прожектора, — метался в такт шагам, подошвы грохотали по бетону. Сюда бежали. Чтобы убить её.
С другой стороны, от лаза в решётке, тоже кто-то бежал. Она разглядела тёмную фигуру, на мгновение выхваченную лучом из мрака.
Не раздумывая, Света нырнула в трубу. И помчалась по ней, низко пригнувшись.
Кольцо не прекращало бешеную пульсацию.
Глава 12
КАК ВЫЖИВАЮТ ВО МРАКЕ
Башня стояла на ушах.
Вообще-то у архитектурных объектов разные их части порой носят названия, так или иначе соответствующие частям тела людей или животных: у здания может быть два крыла или даже больше, окна часто сравнивают с глазами, а фасад — с лицом. Но ушей у зданий нет, и Башня не была исключением. И тем не менее она на них стояла.
Парадокс.
А ещё пять минут назад всё было тихо и пристойно. Операторы спокойно работали у компьютеров и магического пеленгатора, Трес де Лоу со своей командой колесил по городу в передвижном КП — модернизированном фургоне «Форд», а Эрл де Бро лелеял коварные планы.
Проще говоря, в Башне царили идиллия и благолепие.
А потом всё взорвалось. И тишина, и спокойствие, и идиллия с благолепием.
Детонатором взрыва послужил взволнованный крик Рене ле Коэна:
— Меч! Всплеск!! Небывало сильный!!!
И началось…
Вновь под сводами оперативного зала метались торопливые доклады, и торопливые команды, скороговоркой выпаливаемые цифры пеленгов, направлений, погрешностей и расстояний, и чуть не дымились клавиатуры.
На этот раз Меч обнаружился далеко за городской чертой. Причём — прав, прав был Эрл в своих выкладках! — в юго-западном направлении. Но главное, что за городом, и маги из мобильных групп не смогли принять участия в пеленгации.
Сигнал же от Меча шёл небывало сильный и чистый, в противном случае на таком расстоянии его попросту не засекли бы, и из отрывочных реплик Рене можно было понять, что происходит инициация Меча, причём полноценная, не прерванная, как в прошлый раз, в начале процесса. Но из-за расстояния локализовать источник сигнала пока не удавалось.
Эрл незаметно покинул помещение, благо в общей суете не участвовал. Удалился в комнату отдыха, достал мобильник:
— Стрег? Чем занимаетесь? Что?! По кружечке пива?! Да я… Да когда вы станете мочиться этим пивом, оно будет кровавого цвета! Минутная готовность! Я не выключу телефон, а вы делайте портал в координаты, которые услышите!
Раздолбай!.. Алкоголики!.. Эрл вернулся в зал, донельзя раздражённый, но там его настроение немедленно улучшилось. Всё шло по плану: свою роль Рене сыграл на пять с плюсом, «ошибся в расчётах» и загнал Треса в какую-то дикую глушь, в непроходимое бездорожье… В результате легендарное спокойствие рыцаря ложи Саламандры дало трещину, и в доносящихся из динамика репликах цензурными были только междометия.
А затем Рене и вовсе «потерял» сигнал, а на самом деле, разумеется, сбросил настройки пеленгатора — всё, как договорено.
Эрл довольно разулыбался, наклонился к приятелю и прошептал:
— Отлично! А теперь мне нужны настоящие координаты.
— Их нет, — пролепетал ле Коэн, растерянно глядя на замолчавшее устройство.
— Что?!
— Их нет! — Рене ткнул пальцев в пеленгатор. — Он вырубился сам!
— Это я тебя сейчас вырублю.
— За что?
— За что?! — Пару секунд молодой де Бро бешено вращал глазами, с ненавистью глядя на съежившегося приятеля, после чего потребовал: — Давай ближайшие! Давай ближайшие координаты, придурок! Давай!
* * *Сзади доносились отзвуки голосов, отблески света. Преследователям не пришлось долго ломать голову, куда подевалась дичь: обнаружить вход в трубу с их прожектором труда не составило, и они устремились в погоню. Однако бежать здесь Свете оказалось проще, чем по берегу Волковки, — отсутствовал риск свалиться в воду или удариться о бетонный выступ, но разогнаться как следует всё равно не удавалось, ведь главный источник информации для мозга — зрение. К тому же он, мозг, крайне не любит, когда его хранилище, сиречь череп, с маху бьётся о что-либо твёрдое. И, оказавшись в полной темноте, подаёт мышцам команды, от сознания мало зависящие: сбавьте темп, не гоните, нечего мной рисковать…
А ещё Света опасалась, что в кромешной тьме пропустит ведущий наверх колодец. На него вся надежда: долго слепой от зрячих убегать не получится, отыграют первоначальную фору быстро.
Она надеялась, что сверху колодец будет прикрывать решётчатый люк, какой-то свет просочится и укажет выход, но… но либо люки стояли сплошные, и она не замечала их в темноте, либо колодцы вообще не попадались.
А противная змейка продолжал сдавливать палец, на свой манер предупреждая хозяйку об опасности. Как будто перестрелки и смерти Виктора недостаточно, чтобы понять, как сильно она вляпалась.