Уиф и без контролёра знал о печальной странице в истории человечества и о том, какую роль в ней сыграли телевидение и компьютеры. Более того, он мог бы дополнить рассказ Алма. Эквивал объяснил бы ему причины резкого оглупления большей части человечества. Люди теряли связь с реальным миром, потому что по телевизору их пичкали передачами о зелёных человечках, структурированной воде, заговорах и прочей мути. А компьютерные игры моделировали миры с самыми нелепыми и нелогичными законами физики. Тем самым в головах людей формировались ложные знания и ценности.
Кроме этого, Уиф мог рассказать об интернете. Эта глобальная компьютерная сеть сыграла огромную роль в отупении людей. Терабайты бестолковых видеороликов и не менее бестолковых фото – ещё полбеды. Когда появилась Глопедия, которую мог править каждый желающий, а по сути, каждый неуч, люди ещё не догадывались о нависшей над ними беде. Находились весельчаки или идейные инфотеррористы, специально заносящие во всемирную библиотеку неверные и искажённые знания. Прежде чем эти сведения корректировались здравомыслящими людьми, тысячи и тысячи пользователей успевали прочесть и получить неверные знания, которые усваивались, тиражировались и затем передавались детям. А выросшие дети заново корректировали Глопедию, перечёркивая истинные знания и наполняя Сеть знаниями неверными, вдолбленными родителями. Постепенно субъективная реальность в головах людей начала превращаться в ошибочную, искажённую. Будто слово в древней игре в глухой телефон, что, проделав путь от ведущего до последнего игрока, превращалось зачастую совсем в другое.
А ещё он бы поведал о том, что телевизоры и компьютеры изменили мозг большинства людей. Он по-прежнему принимал зрительную, звуковую и осязательную информацию, но обрабатывал её по-другому. Как у шизофреников, смотрящих на дерево и видящих великана. Привыкший к грёзам мозг научился развлекать сам себя, и люди стали видеть вместо предметов и явлений реального мира чудеса иных миров, существующих в их головах. Реальность заменилась видимостью или кажимостью, говорят философы. Поэтому у людей с созданным природой центром развлечений в мозгу пропала потребность в телевидении и компьютерных играх, поскольку теперь они могли сами себя тешить миром иллюзий, эскапой. Именно такие люди положили начало хомоноидам.
Они вернулись назад в кабинет, где эквивал увидел накрытый для них столик. Симпатичный хомоноид девичьего обличья стоял в коленно-локтевой позе, и на стройной прямой спине красовалась бутылка коньяка и ваза с фруктами.
– Спроси эту хомоноидшу, станет ли она в сознании стоять полдня в столь неэстетичной позе! – хохотнул Алм.
Глаза столика – мутные, как у всех хомоноидов, а симпатичная мордашка сияла счастьем, непонятным для окружающих. Кем воображала себя девушка-хомостолик? Эльфийской принцессой? Кинозвездой? Знаменитой певицей? Контролёр подошёл ближе, налил две стопки коньяку и озабоченно попинал лодыжку столика.
– Ножка покосилась, – недовольно произнёс он. – Надо будет распорядиться, чтобы новый купили. А этот – в утиль. Не люблю хромоногую мебель.
Он протянул полную стопку хомопсихологу.
– Давай-ка, брат Уиф, выпьем за твоё здоровье! Никто не знает, где и когда тебе придётся пить коньяк следующий раз. Как говорится, судьба человека – от господа.
Они выпили. Алм заел спиртное долькой мандарина и изрёк:
– Вы, эквивалы, всё время ругаете наше общество. А ведь оно – гуманно.
– Гуманно?! – едва не подавился коньяком Уиф. – Это вы называете гуманизмом? Стоять на локтях и коленях – гуманизм?
– Конечно, гуманизм, – подтвердил контролёр. – Жаль, история не сохранилось имени изобретателя хомонизации. Но в своё время она спасла человечество.
Он подошёл к окну и раздёрнул шторы. Открылся замечательный вид на вечерний город. По улице, где находилось управление, скакали хомоэкипажи, а вдоль здания вытянулась живая изгородь из красивых рослых хомоноидов, стоявших цепочкой, взявшись за руки.
– А ведь когда-то было по-другому, – задумчиво проговорил Алм. – Представь себе картину: население Земли – восемнадцать миллиардов, ресурсов не хватает, безработица страшная, люди дерутся из-за куска хлеба. При этом – неуёмная жажда потребления и патологическая лень. И эту проблему блестяще разрешили диалектическим методом. Противоречие налицо: население растёт, а работы и ресурсов не хватает. Так почему бы не сделать само население этими ресурсами?! Не тратить материалы на разное оборудование, а самих людей сделать оборудованием! Сильное решение!
Он налил себе коньяку и тут же выпил, чтобы промочить горло после такой длинной речи.
– К тому же это мудрое решение сняло и ещё одну проблему – антагонизм классов, – развил он мысль далее. – В прошлом человечество только и делало, что решало, кому быть эксплуататором, а кому эксплуатируемым, и кому должны принадлежать средства производства. Буржуазия объявит частную собственность на средства производства и захапает их себе, а пролетариату обидно. Начинаются забастовки, революции… А если объединить эксплуатируемых и средства производства в одно целое, то и проблема снимается. Здорово ведь: работники сами же являются оборудованием и инструментами!
– Хомонизация – это зло, – неподкупно заявил Уиф, но разговорчивый собеседник тут же его перебил.
– Зло, добро… Это – относительные понятия. В Средние века ведьм на кострах сжигали и не считали это злом, скорее, наоборот. Мы, люди, сами определяем, что есть добро, а что зло. В одной книге древней написано, чего требует от тебя господь: действовать справедливо, любить дела милосердия и смиренномудренно ходить пред богом твоим.
Они ещё раз выпили.
– Тебе пора! – грустно подытожил Алм.
Он позвонил в колокольчик, и в дверях тут же возник дежурный хомоноид.
– Конвой сюда! – отдал чёткую команду контролёр.
Хомоноид скрылся.
– Завтра мы с тобой ещё побеседуем, – обернулся к Уифу Алм. – Переночуешь в камере, у тебя будет время поразмыслить, прав ты или нет.
Когда-то, будучи ещё младшим контролёром, Алм побывал в хомоинкубаторе – огромной фабрике по производству хомоноидов. Тогда поездка его шокировала. Гигантское стадо хомоноидов копошилось в бараках. Эти пародии на людей ели из корыт, валялись на грязном полу, их женские разновидности на этот же пол рожали маленьких хомоноидят. И детёныши этих существ рождались с такими же мутными глазами, как и у взрослых устройств; они с самого детства уже видели себя в иных мирах, где им было легче, интереснее и беззаботнее.
Юного Алма в те далёкие времена поразила жестокость хомотренеров. Те готовили хомоноидов к последующей бесконечной и изнурительной работе, которую никто из обычных людей никогда не будет исполнять. Поскольку подготовка хоооборудования, хомомебели и хомотранспорта должна проходить максимально быстро, то хомотренеры охотно использовали для обучения хлысты и палки: даже в своих глубоких грёзах хомоноиды чувствовали боль. Хомоноидов готовили как к индивидуальной работе, так и в составе сложных систем, например, документооборота или пожаротушения. Системы собирали специальные хомотренеры-системщики, потомки давнишних бизнес-дрессировщиков, обучающих командообразованию на тренингах.
Алм был уверен, что жизнь людей в будущем будет только улучшаться. Всё больше и больше отраслей экономики хомонизируется. В некоторых организациях скучную работу бухгалтеров, кадровиков и снабженцев уже выполняют хомоноиды, и число таких организаций постоянно растёт. Ещё немного времени пройдёт, и всю человеческую работу заменят послушные живые устройства, потому что хомотренеры осваивают новые методы воспитания подопечных, и постепенно учат новые поколения выполнять всё более сложные интеллектуальные служебные обязанности.
Неожиданно в голову пришла странная мысль: а, может, теперешняя жизнь Алма тоже кажимость? А на самом деле он, находясь в условиях, более жутких, чем у хомоноидов, выполняет нечто тяжёлое и скверное? Или, ещё хуже, он является персонажем чьей-то иллюзии. Поэтому ему и пришлось сегодня произносить сегодня такие длинные монологи, словно разъяснять стороннему наблюдателю, что к чему. Словно текст от автора в старинном романе.
Погружённый в столь глубокие мысли, Алм не заметил, что дошёл до подвала. В полутёмном помещении находились двое хоморемонтников, а на столе лежал с приоткрытыми глазами беглый ДР-29.
– Как он? – спросил контролёр, войдя в комнату.
– Всё ещё в деперсонации, – ответил один из ремонтников, сухонький старичок.
– Восстановлению подлежит? Или на утилизацию?
Ремонтник помотал головой:
– Ещё послужит, господин контролёр! Неплохой экземпляр!
– Через какое время восстановите?
– Минут через пятнадцать полностью восстановится. Мозговой центр иллюзий уже активировали, сейчас идёт фаза загрузки в эскапу…
Алм резко перебил старичка:
– А можно лишние ветви ему убрать? Больно уж много он фантазирует для гигроскопического хомодатчика!
Ремонтник подошёл к аптечке, какое-то время копался там и наконец вынул ампулу с синей жидкостью.
– Деплант вколим, два кубика. И экземпляр перестанет скакать по иллюзиям и путаться в них. У него останется только одна кажимость, стойкая и правдоподобная.
Контролёр с долей жалости посмотрел на хомоустройство, приоткрытые глаза которого стали заметно мутнеть.
– Знаете что ещё, ребятки, – вдруг обратился Алм к ремонтникам. – Сделайте его иллюзорную жизнь получше. Пусть у него там не будет никаких проблем. Он уже здесь натерпелся по вине идиотов-эквивалов.
Старичок покачал головой:
– Полный иллюзорный рай устроить невозможно, господин контролёр: организм расшатается быстро. Через пяток лет придётся в утиль списывать, а он ещё совсем новый.
– А что можно сделать?
Ремонтник быстро посмотрел на дверь, придвинулся к Алму и шепнул:
– К депланту добавим кубик нирванола. Согласны? Он не окажется в раю, но жизнь его будет намного глаже. Официально нирванол запрещён, но если с вашего негласного разрешения…
– Я ничего не видел! – подмигнул старичку контролёр и, посерьёзнев, добавил: – Пусть хотя бы там, в его воздушном замке, не будет потрясений и горя.
Оба ремонтника с удивлением уставились на Алма, одного из самых жёстких и принципиальных контролёров в стране.
* * *
– Всё в порядке, восстановился, – сообщил незнакомый новый голос. – Снова в эскапе.
– Оформляйте тогда и отправляйте на рабочее место, – распорядился ещё один новый голос. – Расписку с владельца не забудьте взять…
Эпилог
Двинянин вернулся в офис за час до окончания рабочего дня. Он быстро прошёл в комнатку Левиной, которую Русаков выделил ей для ведения дел «Квадрат-Альфы». Генеральная директриса лжефирмы тут же выскочила из-за стола навстречу коллеге.
– Спокойно, Аня, всё под контролем, – изобразил мужественную улыбку Гена и шлёпнул на стол серую папку. – Включай принтер.
Он вынул из кармана свежеизготовленную печать обманутого Храмцовым «Реммонтажа» и наскоро изложил план действий:
– В общем, поступаем так: берём договор, делаем по нему накладную на отгрузку товара, шлёпаем печать «Реммонтажа», ты расписываешься за себя, а я ставлю подпись за их генерального. Покажем, что товар мы отгрузили.
Левина недоумённо поморгала:
– Они ведь скажут, что мы ничего не отгрузили!
– Это понятно, – хмыкнул Двинянин, удивляясь непонятливости коллеги. – Но у нас есть накладная, доказывающая, что товар отгружен. Вот подписи, вот их штемпсель…
Аня осторожно взяла печать из рук менеджера и задумчиво повертела её в руках.
– Где ты достал печать «Реммонтажа»?!
– Да, есть места… – уклончиво произнёс Двинянин. – Я уже делал так недавно, не помню только, для чего. Прокатило. Ты, главное, держись понахальнее и стой на том, что ты товар отгрузила. Вышли их начальству сканы накладных.
– А если они в полицию заявят? В отдел экономической безопасности? И те докажут, что накладные липовые?
– Почему это они липовые? – возмутился Гена. – Вполне подлинные! Печать даже стоит, самая настоящая.
– А подпись генерального? Ты сможешь её так подделать, чтобы полицейские эксперты не отличили от подлинной?
Вероятно, от перенесённых переживаний у Левиной плохо соображали мозги.
– Не смогу, – терпеливо объяснил Гена. – В том-то и вся соль. Всё будет выглядеть так, будто к тебе приехали какие-то жулики с подделанными накладными, и ты им отгрузила товар. Пусть теперь полиция ищет мошенников. Не могла же ты проверить подлинность подписи генерального!
Двинянин достал из серой папки ксерокопию паспорта какого-то гражданина.
– Вот скан паспорта. Скажешь, что вот этот тип – якобы экспедитор «Реммонтажа» – забрал товар.
Аня взяла ксерокопию и внимательно всмотрелась в грубые черты «экспедитора».
– Кто это? Такая мерзкая рожа!
– Я откуда знаю! Скачал с интернета, с базы сканов паспортов. А сестра в графическом редакторе переделала фамилию, номер паспорта и рожу чуток подкривила. Пусть теперь полиция ищет этого типа! Которого не существует в природе.
– А если спросят, откуда у меня эта копия?
– Скажешь, попросила у экспедитора паспорт и сняла копию. Мол, на всякий случай: сумма-то не маленькая!
Девушка невидящими глазами уставилась перед собой. Было видно, как в её голове прокручивалась картина действа: к ней приехал некий экспедитор, показал накладные с печатью заказчика и подписью, похожей на подпись их генерального директора. Аня их подписала, одну забрала себе и на всякий пожарный сняла копию паспорта экспедитора, который, как потом выяснилось, оказался жуликом, потому что «Реммонтаж» товара не получил. Левина с некоторым ужасом посмотрела на изворотливого коллегу:
– А ты аферист, Генка!
Но Двинянин не принял комплимента. Его осенила новая мысль:
– У тебя деньги есть?
– Зачем тебе?! – дёрнулась Аня.
– Да не мне! Сделаем накладную, заверишь её у нотариуса. Он недорого возьмёт.
Гена объяснил, что заверенная накладная будет «более подлинной». Слава богу, в городе полно не очень любопытных частных нотариусов. Судя по восхищению в глазах девушки, Двинянин в её представлении превратился из афериста в мошенника особо крупных размеров.
Начинающие жулики уселись рядышком за стол. Аня начала печатать накладную, а Гена стал тренироваться в подделке подписи, держа договор «Реммонтажа» перед собой. Взгляд его скользнул по тексту; стандартные пункты: сроки, сумма, права, обязанности, форс-мажорные обстоятельства… Но тут его словно дёрнуло изнутри, и он впился глазами в текст. Рука его потянулась к переносице, словно поправить очки, которые он никогда не носил.
– Ты их генеральному с какого телефона звонила? – резко спросил он.
– С офисного многоканального, – заморгала Аня.
Двинянин облегчённо вздохнул:
– Дай-ка трубку! И подожди, не печатай пока накладную. Идея есть!
Он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул и, глядя в договор, набрал номер «Реммонтажа».
– Здравствуйте, фирма «Квадрат-Альфа», коммерческий директор Двинянин Геннадий, – представился менеджер и подмигнул Ане. – Мне бы вашего генерального директора услышать. Анатолий Павлович? Очень приятно!..
Гена отодвинул Аню от компьютера и уселся за него сам. Он создал новый документ в текстовом редакторе и, удерживая трубку плечом, напечатал заголовок «Прайс-лист на услуги».
– Вы почему у нас товар не забираете, Анатолий Павлович? – светски посмеиваясь, произнёс в трубку менеджер. – Три дня прошло... Кто вам сказал, что забирать не нужно? Левина Анна, директор?! Быть такого не может! Вам мошенник какой-то звонил, Анатолий Павлович! Женский голос? Ну, тогда мошенница. Анна просто не могла в этот день вам звонить. Так что забирайте в любое время!
В локоть Гены впились Анины пальцы, побелевшие от напряжения.
– Чуть не забыл, сперва только предоплату сделайте, и сразу же забирайте, – спокойно беседовал Двинянин, пугая Левину сильнее и сильнее. – Уже сделали? Быть не может! Извините, Анатолий Павлович, это вы не предоплату сделали. Вы оплатили хранение товара на складе за три дня. В пункте пять-один договора сказано, что если вы не забираете товар вовремя, то оплачиваете его хранение на складе за каждый день просрочки по нашим расценкам. Вы нам оплатили шесть миллионов, это как раз за три дня хранения…