Блант умолк, залпом хватил бокал изысканного вина и хитро подмигнул Торварду.
– Где они меня ждут? – спросил Королев.
– Разумеется, здесь! И вот еще что, – советник поскреб у себя за ухом и воровато огляделся – отроческие привычки не давали ему покоя, – есть дело. Хор-рошее дело!
– Ярро знает, что говорит, – поддержал его Кириакис. – Правда, такими делами я давненько не занимался, но теперь, – он скривился, словно от кислого, – теперь уже я и сам не знаю… Говори, Ярро.
– На Риппл скоро будет завезена большая партия товара, – сообщил Блант. – Товар – первый сорт: энергозаряды всех фактур, новенькие, первого срока. С Риппла товар пойдет на Брэдхэм, на оптовые склады милорда Бака. Я просто подыхаю от желания проучить говнюка, но сам я с этим делом не справлюсь. А вот с вашей помощью… Что скажете, джентльмены?
– Надо подумать – вот что я скажу. – Торвард глотнул вина и полез в карман камзола за сигаретой. – Оборона на Риппле дерьмовая, это я знаю точно. Ублюдки заняли планету относительно недавно и о батареях они не думали. Но даже такую дерьмовую оборону придется ломать – и надо подумать, как это сделать с наименьшим для себя ущербом. А куда мы будем грузить товар?
– Грузовик я беру на себя, – сказал Кириакис. – Важно спокойно его посадить и продержать часа четыре в терминале. Сможете?
– Катерами, – куснул палец Ровольт. – Они практически неуязвимы – если, конечно, никто не додумается сунуться прямо под батарею.
– Батарей не будет, – перебил его Торвард. – Какие, к черту, батареи? Я сожгу их на втором витке. После третьего можно будет сажать грузовик. С третьего витка выйдут катера, плотно пробьют периметр – и вперед, дальше уже не наше дело. Хорошо, а как будем делиться?
– По-честному: пятьдесят на пятьдесят. А как же?
– Гм. Ну что, Барт, рискнем?
– Ты командир – тебе и решать. А теперь, господа, давайте займемся нашим антиквариатом. Где ваши эксперты, дорогой Лука?
– Эксперты ждут. – Кириакис дернул плечом, отгоняя назойливое насекомое, и вопросительно прищурился:
– Вам помочь с транспортом?
Торвард поднялся, допил свое вино и вернул бокал на стол.
– Транспорт нам не нужен. Готовьте экспертов, любезный Лука, – мы управимся быстро. Идем, Барт.
Покинув уютный балкон, они вернулись к своему катеру. Подтянутые молодые охранники, повинуясь негромко отданному приказу, стремительно взлетели по лестнице, присоединившись к той паре, что оставалась на пятке. В косом срезе транспорт-дека откинулся широкий рубчатый слип, и затянутые в черное юноши один за другим исчезли под вынесенным вверх кормовым мотоотсеком.
В бронированном чреве катера вспыхнул свет, негромко зажужжала лебедка. Кто-то беззлобно выматерился, лебедка умолкла, и в розоватом световом пятне появились силуэты людей – их было четверо, и на плечах они несли довольно громоздкий серый предмет, по форме напоминающий малую противокорабельную ракету. Следом за ними из дека вышли еще два парня. Кряхтя и сдержанно ругаясь, они тащили прямоугольный черный контейнер с эмблемами имперских ВКС на боку.
Скрытая в деке лебедка зажужжала вновь: вынесенный из катера груз с предельной осторожностью был опущен вниз. Свет погас, в наступившей тьме лишь два рубиновых огонька сигар освещали лица стоящих под пяткой людей: задумчивую ухмылку Ровольта и выпяченный небритый подбородок Королева.
– Груз готов, милорд, – тихо произнес кто-то рядом с лестницей.
– Идемте, – сухо ответил Торвард. – Постарайтесь не споткнуться…
Скучающие у входа в башню бритоголовые громилы опасливо посторонились, пропуская в холл гостей с загадочными контейнерами: могучего вида многоствольные излучатели, висящие на бедрах у странноватых парней в черных комбинезонах, способны были устрашить самого отчаянного человека. Легенды о всесокрушающей мощи древнего оружия были памятны всем…
На балконе появились новые люди: за столиком подле Бланта и Кириакиса меланхолично тянул вино тщедушный субъект неопределенного возраста в измятом дорогом камзоле, второй эксперт, лысый пухлый дядечка с ослепительно фиолетовым носом, увлеченно плевал на старинные плиты двора, перегнувшись через изящное узорье парапета. Нос его был неправдоподобно ярок: сочное сиреневое сияние так и бросалось в глаза, несмотря на приглушенный свет плафонов.
Опустив контейнеры на пол, люди в черном молча удалились, чтобы занять свои места на лестнице и в холле. Торвард щелкнул пальцами. Ровольт присел на одно колено и откинул небольшой лючок в боку серого цилиндра.
– Ого, – сказал Кириакис.
Цилиндр разъехался по всей длине: в глазах людей зарябило от теплого блеска старого золота и разноцветья драгоценных камней.
– Боже, – сизоносый эксперт нагнулся над чревом контейнера, – Боже, это же девятнадцатый век! Если, конечно, это не подделки – впрочем, это легко проверить. Джос, скорее сюда!
– Мои друзья – лучшие специалисты в своем ремесле, – объяснил Кириакис, – можно сказать, настоящие фанатики. Представлять я их не буду – сами понимаете, равно как не стану задавать вопросов о происхождении этих удивительных сокровищ. Нет, нет, я даже не буду на это смотреть – к черту, к черту! Присядем-ка лучше за стол.
Ярро Блант на секунду проснулся: приоткрыв один глаз, он заглянул в контейнер, над которым суетились эксперты с приборами в руках. Увиденное потрясло советника, он громко икнул и потянулся к графину с вином, стараясь не косить в сторону распахнутого цилиндра.
– Становится холодно, – Энджи передернула плечами и налила себе вина, – может, хоть это меня согреет.
– У миледи несколько странный выговор, – вежливо заметил Кириакис. – Прошу простить меня за бестактность, но мне не приходилось слышать такой акцент…
– Естественно, – хмыкнул Торвард. – Энджи с Земли. Вся моя охрана тоже – вы их не видели?
Кириакис шумно сглотнул. Небрежно развалившийся в кресле темноглазый джентльмен в роскошном старинном наряде вдруг показался ему опасным… гораздо более опасным, чем показалось ему вначале. Какая-то зловещая аура, словно сгусток невидимой, но вполне ощутимой тьмы слабо пульсировала вокруг гостя. Лука Кириакис был немолод, и умение разбираться в людях, отточенное годами рискованных фартовых дел, до сих пор не подводило его, – куснув губу, он понял, что обманут, и обман этот выглядел пугающе. Он не мог твердо оценить степень опасности, исходящей от расслабленного крепкоскулого человека!
– Остановимся на том, что я не слышал этой шутки, – хозяин башни стремительно вернул сознание в привычные рамки непроницаемой любезности, и улыбка его не была вымученной, – и поговорим об отдыхе – вы, милорд, собирались дать увольнительную части экипажа? Я готов отдать соответствующие распоряжения: женщины, игры… к вашим услугам.
– Полагаю, отдых экипажа придется отложить, – взмахнул сигарой Торвард. – Я не могу идти на боевую операцию с неподготовленным пополнением. Моя «Валькирия» довольно специфична – я имею в виду работу в рубках и постах. Управлять всей аппаратурой обеспечения сброса десанта не так-то просто, и ошибок тут быть не должно. Ошибка оператора наведения – это чья-то смерть. Я с предельной серьезностью подхожу к вопросу подготовки экипажа, поэтому ближайшие дни будут плотно забиты тренировками. Я скажу вам прямо, уважаемый Лука, – да, впрочем, вы и сами это понимаете: рано или поздно, но «Валькирии» придется сражаться с целыми флотами – и экипаж мой в самой тяжелой ситуации должен работать как добротно смазанный механизм. Без сбоев! Потому что в настоящем эскадренном бою любая оплошность может погубить всех.
Суетливый лысый эксперт подскочил к столику, быстро зашептал над ухом Кириакиса. Правая бровь господина Луки едва заметно дернулась – отпустив спеца, он задумчиво потер кончики пальцев.
– Это совершенно невероятно, господа… да, совершенно невероятно. Буду честен: все, что я могу дать, – это восемь миллиардов сейчас и столько же попозже. Скажем, через месяц.
Ровольт не позволил изумлению отразиться на своем лице.
– Нас это вполне устроит, – он вопросительно взглянул на Торварда – тот коротко кивнул и закрыл глаза, давая понять, что разговор пора заканчивать, – ну и, разумеется, известный вам вопрос…
– Безусловно, – Кириакис расплылся в улыбке. – У нас будет время уточнить детали, не так ли?
– Это зависит от вас, – пошевелился Королев. – Господин Ярро, каков срок исполнения задуманного нами?
– Десять суток. Вы готовы сказать «да»?
– Я готов сказать «да» – после отработки оперативно-тактических планов. Итак, десять суток… Время есть. Я предлагаю встретиться здесь же – через двенадцать часов. Мои люди, господин Ярро?
– К условленному сроку, милорд.
– Замечательно. В таком случае – до завтра, джентльмены.
– Я провожу вас, – Кириакис встал.
– Как вам будет угодно, дорогой Лука.
Едва тяжелая дверь атмосферного створа встала на свое место, Торвард дал волю эмоциям – рубка командирского катера взорвалась раскатами хохота.
– Шестнадцать миллиардов! Святой Боже!.. А как тебе рыло этого Бланта? О-ой держите меня!
Ровольт запустил двигатели. «Трехсотый», взрывая долину тяжелым рыком моторов, медленно поднялся в воздух, осторожно развернулся, оставив клыкастый бастион за кормой, и стремительно прыгнул в небо.
– Дитц, прими управление, – приказал Ровольт узколицему юноше в соседнем кресле.
Кто-то из охранников шумно вздохнул.
– Что такое? – обернулся Торвард. – Устали?
– Нет, милорд. Но знаете, когда я увидел эту фиолетовую траву, мне стало не по себе, честное слово.
– Ничего, Стив, привыкнешь. Остальные как? Романов, Шрайвер? А?
– Все в порядке, милорд. Хотя, конечно…
– Я до сих пор не могу в это поверить, – высокий худощавый лейтенант Романов поскреб затылок и смущенно улыбнулся:
– Я все еще там, командир, – на той войне. Разрешите закурить?
– Кури, конечно. Да, я понимаю, – вы все еще там. И, наверное, вам и страшно, и одиноко. Это пройдет. Но скажите, парни, разве вам плохо здесь?
– Честно говоря, в своем «Т-34» я чувствовал себя менее уютно. Я думаю, и Курту с Максом было не очень-то весело в их «дорнье».
– Особенно над морем, – покачал головой Макс Шрайвер. – Тут хоть броня втрое толще, чем на твоем чертовом танке, не к ночи будь он помянут. И оружие… а у меня – что? Знаешь, что такое падать в зимнее море?
– Зато тут падать просто некуда, – хохотнул американец Том Бродли, сбитый над Францией весной 43-го – той весной, в которой появился их странный спаситель. – Когда мы грохнулись на своем «Б-17», я не думал о суше и море. Я, парни, просто хотел жить…
– Почему же некуда падать? – Шрайвер привстал и бросил взгляд на обзорные экраны, – пока еще есть куда. Дитц, ты нас не уронишь? Свой «юнкерс» ты уже уронил.
– Идите вы все к черту, – ухмыльнулся пилот. – Это не я уронил, это меня уронили. Как и тебя, кстати. И учтите, я первый раз в жизни веду этот железный сундук.
– Дорогой барон! – начал было Бродли, но договорить не успел: терпение Ровольта лопнуло.
– Охрана! – гаркнул он, не поворачиваясь, – еще одно слово – и вместо сна вы будете мыть катер зубными щетками. Вы мне верите?
– Мы – могила, милорд, – заверил его Шрайвер.
– Я боюсь, у нас не хватит зубных щеток, – усмехнулся Торвард. – Ничего, парни! На носу у нас одно веселое дельце – вы все пойдете со мной в первом эшелоне и сразу забудете про свои «юнкерсы» и «дорнье». Зато потом – по тысяче в зубы, и к девкам, к девкам…
Глава 6
– Никакой информации по атакуемому объекту мы не имеем, – Торвард прошелся по устланному толстым ковром полу командирского салона, остановился возле высокого кресла, за спинкой которого тускло светился пустой пока демонстративный экран, – поэтому будем работать традиционный вариант «Е», вы его знаете, на играх он у нас получался неплохо.
На экране появилось объемное изображение гипотетической планеты-объекта, в облет которой медленно ползла красная стрелочка линкора.
– Первый виток – разведка обороны противника. Второй – подавление обнаруженных батарей. Я сильно сомневаюсь, что они там вообще есть, но тем не менее – катера пойдут только с третьего витка. Лишний риск нам ни к чему. Сразу после сброса обоих эшелонов «Валькирия» занимает позицию обеспечения на гелиосинхронной орбите – начинают работать средства дальнего обнаружения противника. Впрочем, наши партнеры клянутся, что никаких враждебных флотов в окрестностях системы нет. Но как говорили на Земле – береженого Бог бережет. Риск, повторяю, нужно свести к минимуму.
– Кто поведет эшелоны, командир? – спросил Кейнкросс.
– Об этом я и хотел поговорить. Первый эшелон поведу я, ну а второй сам Бог велел вести Эштону. Танковую атаку возглавит Эллен Линфорд. Колонной прикрытия будет командовать лейтенант Романов – он у нас парень толковый, справится. Танки в обороне, Алекс, а? Не забыл еще?
– Два года только и делал, что оборонялся, милорд, – чуть покраснел тот. – Разрешите лучше – в атаку?..
– Атаки тебе еще успеют осточертеть, это я обещаю. Так, едем дальше. Главное в нашем деле – это выдержать синхронность, поэтому сброс будет идти с обоих бортов. Оба борта одновременно – первый эшелон сел, второй крутится в воздухе, обеспечивая прикрытие. Второй садится только после того, как первый выбросит танки. Колонна Романова разбрасывается кольцом вокруг терминала и пресекает любые попытки прорыва извне. А попытки эти будут, потому что какая-никакая, но охрана там есть. Терминал должен продержаться в течение четырех часов. Ну, вот, собственно, и все. Командование линкором осуществляет лорд Ровольт, он же отвечает за высадку. Технические вопросы – главный инженер господин Вольф и старший десантный инженер господин Баррет. Все мелкие проблемы – диспозиция, наведение экипажей и прочее – будем решать по мере их появления. Вопросы? Можете быть свободны, господа.
– Лорд Бак будет доволен, – криво усмехнулся Ровольт, когда салон опустел.
– Господин Лука, я полагаю, тоже, – кивнул в ответ Королев. – И мы в накладе не останемся. Всем будет хорошо, не правда ли?
– Знаешь, после возвращения с Земли ты стал странно шутить…
– Шутить? – Торвард остановился посреди комнаты, глубоко затянулся и устало опустил голову. – А я всегда шучу странно – ты разве не замечал? До шуток ли мне, Барт? Хэмпфри, Барт, Хэмпфри! Я не могу думать о чем-либо другом… Хэмпфри! – он все еще жив…
– Торвард, Бога ради… уймись. Забудь – нет-нет, я не говорю – забудь навеки, но пока – забудь! Он никуда от нас не денется. Не сейчас, Тор!
– Ах, Барт… забыть. Как? – научи меня…
– Тысяча чертей, Тор! В конце концов рядом с тобой прелестная умная девушка – я же сам вижу, что ты ее любишь… Отвлекись от своей ненависти, она просто выжигает тебя изнутри!
Королев провел рукой по лицу, словно пытаясь стряхнуть с себя невесть откуда навалившуюся усталость. Рассмеялся невесело:
– Это уже не просто ненависть. Это – я не знаю что такое, этому нет названия… Что до Энджи – то да, ты прав, я ее люблю. И – знаешь, я рад… я рад, что она есть, рад, что она вошла в мою жизнь, потому что когда ненависть уйдет, Энджи будет тем единственным, что сможет меня удержать… придать смысл всему, потому что я, в сущности, пуст – как барабан, Барт, вот так вот. И пустым меня сделал опять-таки сукин сын Хайнц-Симон Хэмпфри, будь он проклят!
– Знаешь, Тор… – Ровольт куснул губу и поднялся из кресла. – Я лучше пойду… проверю вахты. До финиша сорок часов, сам понимаешь.
– Ты не одобряешь меня, – глухо произнес ему в спину торвард, – и ты прав. Ты думаешь, я?.. Х-ха!
– Но жить с этим нельзя, – полковник остановился в дверях. – Нельзя!
– Судьба… – ответил Королев.
Оставшись в одиночестве, он выключил яркие потолочные плафоны, оставив лишь мягкие стенные лампы, и рассеянно набулькал себе полный стакан виски. Сел в высокое командирское кресло. Стакан приятно холодил пальцы – Торвард вспомнил недавнюю промозглую зиму и улыбнулся. С тех пор, казалось, прошла целая вечность…