От настолько уверенного превосходства меня перекосило от злости, я ведь полагала, что мой обман о собственной половой принадлежности еще не дает ему права так вести себя.
– Думаю, раз вы позволяете себе так запросто обращаться ко мне, я тоже могу себе это позволить. Итак, Тарий, что ты здесь делаешь и на каком основании роешься в моих вещах?
Гневный прищур стал еще более узким. Безопасник положил документы на кровать рядом с собой и накрыл их рукой, постукивая по пластику когтями, и как-то наиграно спокойно ответил:
– Теперь мы точно можем не соблюдать условности, Есения. Так что, да, можешь обращаться ко мне по имени.
Я фыркнула, складывая руки крест-накрест на груди, чем тут же привлекла к ней внимание. Однако он продолжил говорить уже с ядовитым сарказмом:
– А в твоей каюте я нахожусь, потому что имею право знать, кого мне звезды в пару послали. На том же основании исследую твои документы.
– И с какого перепугу я вдруг твоей парой стала? Только потому, что у меня вдруг титьки выросли? – таким же тоном ответила – и поплатилась.
Он зарычал, оскалив клыки, а я ощутила ярость, ядовитой змеей поднимающую голову у него в душе. Стало не по себе.
– Нет, тсарек! Твои титьки здесь ни при чем, хотя не скрою – их наличие стало для меня несказанной радостью и облегчением. Ты сама пробралась на наш корабль, обманула всех, в том числе и меня... Заставила всех думать, что я... – он даже высказать мысль, что хотел якобы мужчину, не смог – так противно это было его природе. Я незаметно сделала шаг назад, поближе к двери, а Тарий подвел итог. – Так что теперь тебе придется задержаться рядом со мной и лететь на Илишту.
Я отрицательно качнула головой и твердо ответила:
– Нет! Илишту в мои планы не входит, эсар Биана. За этот рейс я заработала приличное количество кредитов – хватит, чтобы добраться туда, где меня никто не найдет. А с вашим отношением к жизни и окружающим, трудно представить женщину, которая сможет долго вас выдержать.
Он плавно, с едва уловимой грацией хищника, поднялся, напугав меня своими габаритами и сверкающими яростью глазами. Все-таки в каюте он выглядит еще более устрашающе.
– А я знаю, какой женщине придется терпеть меня всю оставшуюся жизнь. Это ты, Есения. За свою глупость и обман придется платить. И в мои планы не входит твой отъезд куда-либо, кроме как на Илишту и вместе со мной, – проскрежетал обманчиво спокойным голосом.
Я вытянула руки по швам, сжимая ладони в кулаки, и прошипела:
– А вы не входите в мои планы. Я – наемный работник и согласно контракту и обещанию командора...
– О каком контракте идет речь, ЕСЕНИЯ КОБА? – прервал Биана, зло хмыкнув. – О том, в котором стоят фальшивые фамилия и имя? Или о том, где ты злонамеренно указала несуществующие специальность и образование? Да ты даже с командором договаривалась как мужчина... И подумай, на чьей стороне будет командор? На стороне илишту, который не раз спасал ему жизнь и является другом детства, или на стороне лживой женщины, якобы скрывающейся от преследователей?.. Хочешь проверить?
Наверное, у меня на голове зашевелились едва отросшие волосы от ужаса и понимания, что он все так и провернет, как сейчас обещает. Я убрала из голоса гнев и злость, и попыталась достучаться до него:
– Послушай, зачем я тебе нужна? Ведь я не люблю тебя, а ты явно не любишь меня... Да ты с трудом можешь терпеть меня! Отпусти меня, пожалуйста. Ведь сломаешь мне жизнь!
Снова его злой и в то же время горький смешок, а потом ответ, от которого волосы буквально встают дыбом:
– Когда ты обманывала Шерана, чтобы пробраться к нам на корабль, не думала, что сломаешь мою жизнь? Ведь так? – я лишь смогла кивнуть, а он продолжил добивать меня. – Как ты считаешь, почему мы ходим в защите от женщин? Думаешь, мы боимся их? Нет, мы боимся себя, своей слабости. Ненавидим себя за нее, но мы – илишту. Я мечтал о большой карьере, быстро шел к ее вершинам и, уверен, достиг бы всего задуманного. Но не теперь! Мне восемьдесят три года, Есения, я еще полторы сотни лет мог бы радоваться свободе, жить, как хочу, и делать, что хочу... Но тут появилась ты! Ты сломала мою жизнь своим появлением. Твоя ладонь в моей руке привязала физически, теперь для меня не может быть никакой другой женщины, кроме тебя, и за это ты будешь делить со мной постель. Ты смогла увидеть мою душу, и я запечатлел тебя для себя. Обманом украла мою душу и теперь, если ты уйдешь или исчезнешь, я сойду с ума без тебя. У меня все болит, потому что ты далеко и я не могу ощущать твой запах, успокоиться, почувствовать тебя...
Каким-то неуловимым движением он оказался совсем близко и рывком распахнул полы моей куртки. С болезненным наслаждением, непереносимым желанием залез черной лапой в вырез и сжал грудь. Я всеми фибрами души почувствовала, как он наслаждается этим прикосновением, упивается им... и явно хочет большего. Подхватив меня, пока я находилась в полнейшем ступоре, приподнял над полом, придерживая одной рукой. Прижимая к себе и уткнувшись носом в изгиб между плечом и шеей, мужчина глубоко вдыхал мой аромат, жадно сжимая мою грудь, беззастенчиво перебираясь от одной к другой...
Приподнял повыше, заставив меня снова удивиться его невероятной силе, и скользнул черным носом, так контрастно выделяющимся на фоне моей бледной кожи, в ложбинку между грудями.
Меня буквально оглушили его чувства и эмоции: злость, нечаянная радость, удовольствие, затухающая нужда, быстро превращающаяся во что-то более сильное и животное, грозящее перерасти в лавину, которая снесет разум. А помимо этого, неожиданно для себя ощутила, как собственное тело предает меня, откликаясь на ласки Тария. Его губы скользили по моей тонкой, очень чувствительной коже, заставляя гореть эти участки, а внизу живота скапливалось томительное напряжение.
Как завороженная посмотрела вниз на выпуклый лоб и темечко Бианы, на словно полированную черную кожу головы; отметила, что торчащие крупные уши немного просвечиваются на свету, чуть красноватым цветом обрисовывая раковинку уха изнутри. Такие забавные уши!
В первый момент, когда он поднял меня для своего удобства, я вцепилась руками в его широкие плечи, а сейчас, совершенно неожиданно для себя, под влиянием момента потрогала ухо, немного погладив снаружи и изнутри. В ответ меня со стоном удовольствия с силой впечатали в дверь, а затем почувствовала сильный укус в районе груди. Вскрикнула и дернулась от боли, но Тарий словно не слышал – начал еще сильнее мять мою грудь, грубо прижимая к двери своим телом, причиняя боль. Стало очень больно, и я замолотила руками по его плечам, одновременно изо всех сил начав брыкаться и сопротивляться:
– Мне больно! Ты слышишь?! Ты делаешь мне больно! Прекрати!
Давление на мою грудь уменьшилось, сменившись поглаживанием, а губы... показалось, что он поцеловал следы укусов на моей коже. Затем недовольно прорычал:
– Я буду мягче. Просто отвык от натуралок, давно привык к роботам, а они, как тебе известно, боли не чувствуют.
Еще сильнее задергалась в его руках и, чуть не плача, заорала:
– Отпусти меня! Я не хочу, ты делаешь мне больно!
Мужчина замер, я тоже. Какое-то время черный нос покоился в ложбинке между моими грудями, глубоко вдыхая. Я почувствовала, как он уже привычным усилием воли берет себя в руки, и оценила, чего ему это стоит, при той буре, которая бушевала внутри. Медленно ослабил хватку, и я сползла по нему вниз, тут же ощутив, что над одной частью тела взять полный контроль ему не удалось. Кое-как запахнула куртку, морщась от боли. Уткнувшись взглядом в его грудь, упакованную в светло-серый офицерский китель с нашивками, которые я, пока сползала, тоже ощутила своей ранимой кожей, просто молчала и ждала, стараясь выровнять дыхание и не расплакаться. Ждала, что он дальше предпримет.
– Я ознакомился у эсара Джамы с вашей физиологией, Есения. Мы полностью совместимы и, в принципе, подходим друг другу в интимном плане идеально. Если уж потомство получить можем... то с остальным проблем возникнуть не должно...
Все так же глядя на китель, устало и обессилено ответила:
– Проблема не в этом, Тарий! Ты сделал мне больно...
Меня тут же гневно перебили:
– Я же пообещал тебе, что буду мягче и боли не причиню! Обещаю, что сделаю все от меня зависящее, чтобы тебе понравился этот процесс...
Вот теперь я задрала голову вверх и, тоже испытывая злость, завопила:
– Для тебя это всего лишь процесс, а для меня – таинство... слияние душ, сердец... Должны быть чувства, понимаешь?! А ты меня ненавидишь, презираешь... Я так не могу!
– Зато я могу и хочу! Знаешь, что твой запах со мной делает? – мгновение помолчал, а потом прошипел с болью в душе и горечью. – Он сводит с ума от желания, переворачивает все внутри...
– Так не дыши! Кто тебе мешает? – последовал мой резкий злобный совет.
– Ты! Ты мне мешаешь! – шипение перешло в рычание. – Ты мне нормально спокойно жить мешаешь! Какая тебе разница, с каким мужиком спать или детей делать? Чем я хуже любого другого? Я буду заботиться о твоих нуждах, работать... У меня есть кредиты, много кредитов. Ты сможешь покупать себе тряпки, какие захочешь...
– Ты меня за робота из вашего борделя принимаешь? – я передразнила секскрасотку. – Как хозяин желает? Ртом, руками? Доставай хозяйство, помну... Так, да? Я – живая, понятно тебе?! И у меня тоже есть мечты, желания, есть свои слабости и вообще... Сначала меня рольф, считавшийся другом, хотел исследовать и на опыты пустить, чтобы себе жизнь продлить, потом папа погиб, а потом четверо здоровых убийц за мной по всей Вселенной гонялись. Да я бы никогда с вашим кошмарным старпомом контракт не подписала, если бы они в тот момент в зал ожидания на станции не входили!..
И тут меня понесло, словно хуже уже быть не может, а может, так и есть – выплескивая всю усталость и кошмар долгого-предолгого дня, наполненного смертью и горем, и собственным унижением, наконец:
– А вы... вы всем экипажем меня ежедневно презирали, с трудом терпели, толкали, пинали... Все! И ты тоже терпеть не мог. И сейчас тоже... физиология вынуждает. Я вообще не знала, что такое бывает... такая жуткая привязка мужчины к женщине. Я о любви мечтала, о сильном мужчине, который... нежный, заботливый и... как папа – от всех защитит. А что в итоге?.. Он погиб, погнавшись за очередной тайной, а я тут с тобой и твоей ненавистью... и больной фантазией...
Он молчал, хотя я чувствовала, как внезапно улеглись его ярость и злость, и, вообще, исчез весь негатив. В нем родилось сожаление и странная иррациональная надежда... В такой ситуации?! Точно – ненормальный!
– Я же уродлива! Посмотри на меня, зачем я тебе такая? – как последний довод с надеждой спросила Тария.
Он усмехнулся, склонил голову набок, рассматривая меня свысока, а я, все так же запрокинув голову, прижатая к его груди, смотрела ему в лицо.
– Ты, конечно, можешь язвить по этому поводу сколько угодно, но я не слепой. Ты немного похожа внешне на наших женщин. Даже для илишту ты привлекательна, особенно фигура, – его ладонь скользнула к моей талии, прижимая к его телу.
– Меня лестью не купишь! – хмуро возразила, отстраняясь от него, точнее попыталась отодвинуться хоть чуть-чуть – бесполезно. – И не обманывай, я себя в зеркало вижу... пока!..
Успокоившаяся было злость, вновь вспыхнула в нем:
– В отличие от тебя, никогда тебе не врал и впредь не буду. Так что все сказанное – правда... Такая, какой я ее вижу.
Пожала плечами, чувствуя, как наваливается неимоверная усталость, и совсем тихо попросила:
– Тарий, я очень устала сегодня и хочу отдохнуть. Уходи, пожалуйста!
Он постоял мгновение, размышляя, а потом отступил в сторону, выпуская меня из рук. Я быстро отошла к кровати. Он нажал на консоль, открывая дверь, и уже на выходе окончательно добил меня фразой:
– Ну что ж, Есения, я рад, что по основным спорным моментам мы достигли согласия. Я – не идеальный, но тебе со мной будет хорошо и надежно. Это я тебе гарантирую!
Ответа этот 'неидеальный, но надежный' уже не ждал, а я плюхнулась на кровать и треснула по синтетическому тонкому одеялу кулаком. Как он меня достал за сегодня, кто бы знал?! Однако не успела дверь закрыться – Тарий вернулся, вставив руку в проем. Я напряглась, глядя, как он совершенно невозмутимо быстро подошел, наклонился и... забрал все мои документы. Им же собственноручно сложенные на кровати стопочкой. Пока я, опешив от наглости, приходила в себя, он так же молча вышел. Зараза какая – черная! И непредсказуемая!
Глава 20
Проснувшись от уже привычного сигнала, какое-то время лежала в расслабленном состоянии – когда спать уже не хочется, но и вставать неохота. Сонно потянулась и решила полежать и подумать, перебрать вчерашние события на свежую голову, учитывая, какой вчера был насыщенный день.
Теперь я без документов, денег и маскировки в виде линьки. На борту военного судна илишту – закрытой расы, которая обитает у крибла на задворках, – и что делать дальше – не представляю. Считала, что там, на станции, с убийцами за спиной была безвыходная ситуация?! Ан, нет! Здесь и сейчас у меня больше нет выбора! Либо я без документов и денег снова подаюсь в бега, только уже и от илишту, либо принимаю совершенно неведомую судьбу пары этого самоуверенного Бианы. В первом случае меня убьют однозначно – либо палачи Анкона, либо сам Тарий, окончательно потеряв разум... Во втором случае я выиграю время и смогу подготовиться к побегу. Если захочу...
Так много вопросов и почти никакой точной информации. Мужчины илишту хранят свои тайны почище пятого галактического банка на Мейре. Зато теперь у меня есть другой источник для получения ответов на мои вопросы. Пришедшая мысль заставила подскочить с кровати и начать собираться. После душа вновь уставилась на себя в зеркало, разглядывая еще несколько ошметков, которые никак не хотели отпадать. Отрывать опасно – могут остаться шрамы... Но это только на лице: все тело уже очистилось, значит моя вторая линька прошла. Хвала звездам – нормально!
Быстро одевшись и более не озабочиваясь камуфляжем, вышла в коридор, на ходу соображая, как найти Иванну. Вчера они с Фисником ушли в противоположную от моей каюты сторону. Иванну точно разместили на этом этаже, но подальше, и я, кажется, догадываюсь, кто подсуетился – Тарий. Кто еще не заинтересован, чтобы я вела с ней разговоры и узнала что-нибудь опасное для него? Ничего, справлюсь. Корабль на целой планете обнаружила, а уж одну женщину на корабле...
На всех дверных консолях горел зеленый цвет, извещавший о том, что войти можно без разрешения. Я уже выяснила, что здешние мужчины не боятся неожиданных посетителей. А вот почти у самой дальней двери консоль порадовала красным цветом, словно предупреждающий знак 'Не входи – убьет!'.
Попросила разрешения войти, и через мгновение дверь отъехала, а передо мной предстала Иванна. И я изумленно уставилась на нее, пытаясь соотнести вчерашний образ жертвы кораблекрушения с этой, несмотря на особенности расы, красивой женщиной. Ума не приложу, как она умудрилась прочесать волосы, но сейчас они блестящей черной волной струились с макушки, забранные в длинный хвост... Представляю, сколько на них времени затрачено. Благодаря высоко посаженным звериным (в моем понятии) ушам шея выглядела более длинной и изящной, плавно переходя в неширокие покатые плечи, и еще больше подчеркивала грациозную, немного сухощавую фигурку с маленькой грудью и, скорее всего, длинными ногами. Ростом девушка действительно чуть выше меня. Светло-коричневая кожа – нежная, тонкая и хорошо ухоженная. Думаю, на это тоже потрачена куча времени. Довершал образ наряд из облегающей черной блузки с длинным рукавом и серебристой вышивкой на груди и длинной широкой юбки того же цвета со светлым узором по подолу.
Похоже, Иванна держит слово, данное Фиснику, потому что на руках – черные перчатки, а на шее болтались те самые темные очки, в которых я впервые увидела Шерана на станции. Завидев меня, девушка радостно улыбнулась и жестом пригласила в каюту.