Девушка замолчала на мгновение, раздумывая, затем ответила:
– Я с удовольствием тебе их подарю! У меня есть и очки, и куча перчаток – выберешь, какие тебе больше понравятся.
– Спасибо большое, а то меня пугает возможность ненароком привязать еще кого-нибудь, – я даже плечами передернула, внутренне содрогнувшись. – Уверена, о защите никогда больше не забуду!
Иванна понимающе улыбнулась: о своей защите она никогда не забывала и всегда носила. После рассказов о нравах илишту я быстро привыкла не смотреть мужчинам прямо в глаза, а касаться всех и раньше избегала.
Вторая пришедшая в голову мысль была о том, что Иванна с ее неисчерпаемым эшузиазмом и инициативой вполне может продумать и устроить мое будущее – правда, как ей это представляется... Недаром «любимый Фис» говорил о ее излишней настойчивости. И хотя смотрел на свою анна со все возрастающим обожанием и любовью, но подсознательно побаивался, ожидая, что та выкинет в следующий момент. Надежда найти спокойную покладистую женщину не оправдалась – поторопился мужик со связью-то!
Зато Иванна постепенно меняла Фисника. От былой флегматичности следа не осталось, ведь ему приходилось всюду успевать за анна и постоянно быть настороже из– за ее импульсивности, общительности и любопытства. Ладная яркая фигурка притягивала взгляды многих мужчин на корабле, и теперь Фисник превратился в ярого ревнивца и задиру. Если раньше он равнодушно воспринимал некоторые ущемления своего достоинства со стороны более темных, то теперь за любое проявление неуважения соперники или обидчики получали в темные клыкастые морды. А уж когда Фисник отметил, с каким затаенным восхищением и восторгом Иванна наблюдает за подобными стычками, то моего наставника понесло. Теперь эту парочку обходили стороной, ведь остальным здесь служить дальше, а Фисник уходит по возрасту и теперь еще и по статусу.
Зато Тарий, наоборот, стал более спокойным, выдержанным и добродушным, как уже несколько раз заметил Фисник, а еще в очередной раз подслушала парочку говорливых илишту и узнала: некоторые из команды задумались, что возможно стать аннаром не так уж и плохо, если судить по Биане.
Стоило о нем подумать, как за спиной раздался шорох и с обеих сторон от меня возникли колени и мощные бедра, захватывая в своеобразный плен, а вслед за ними склонилась ушастая черная голова. Тарий обнял меня, потерся носом о макушку, потом наклонился сильнее и прижался гладкой щекой к моей. Поцеловал, лизнул в ухо, снова прижался и, вообще, вел себя, нисколько не стесняясь Иванны, с любопытством поглядывающей на нас, – словно с любимой плюшевой игрушкой.
Я ощущала спиной его твердеющую радость от встречи со мной. Кажется, уже начала привыкать к тому, что, увидев меня, Тарий всегда хочет потрогать, понюхать, даже к постоянному желанию секса у моего аннара, которое необъяснимым образом передавалось и мне, готовой в любой момент ответить ему страстью. Похоже, это все же заразно!
Вот даже Иванну и Фисника, к своему смущению, несколько раз застукивала в весьма красноречивой позе, а то и за действием в рабочем отсеке. Приходилось краснеть и незаметно скрываться с места чужого... и ведь не скажешь «разврата»: сама слишком хорошо запомнила технический отсек, проходя мимо которого старалась не смотреть на дверь. Другие же илишту завидовали нам четверым и, надо полагать, паломничество в отсек «медитаций» участилось.
Тарий почти добрался до моих губ, устроив меня на сгибе локтя, когда Иванна спросила:
– Месс Биана, а долго нам еще лететь?
– Восемнадцать часов, миса Иванна! – недовольно ответил Тарий – еще бы, от такого важного дела отвлекают!
Однако его раздраженный голос на Иванну не произвел никакого впечатления. Получив ответ, та кивнула и продолжила излагать свои соображения по поводу создания совместного дела. Я усмехнулась, услышав обреченный разочарованный вздох Тария, протянула руку и погладила его по щеке, наслаждаясь гладкостью и шелковистостью кожи. Неожиданно возник любопытный вопрос: интересно, как они выглядят в старости? На лицах мамы Иванны и других солидного возраста женщин илишту есть морщинки, и на вид кожа казалась суховатой и немного серой. Черные волосы словно пеплом присыпаны, а не сединой, как у привычных мне рас. А вот как мужчины преклонного возраста выглядят, пока не знаю.
– О чем задумалась, моя малышка? – тихо, с нежностью, спросил аннар, выводя меня из задумчивости и заставляя испытывать ответную нежность. Как же сильно, оказывается, я умею любить, если при взгляде на него заходится и щемит сердце!
– О тебе, любимый! Интересно стало, как ты будешь выглядеть, когда мы состаримся!
От обоих пришло удивление, правда, Тарий вслед за удивлением испытал удовлетворение и радость.
– Сама увидишь, анна! Уж я постараюсь прожить так долго, чтобы удовлетворить твое любопытство! – и тут же спросил с искренним любопытством. – А как стареют тсареки – я ни разу не видел. Как будет выглядеть моя анна? В каком возрасте это начинается?
– Лет через пятьдесят после четвертой линьки начинает увядать кожа, – я продолжала гладить его по щеке, мощной шее и играть с ушами, отчего они смешно подрагивали. – Линька расходует последние ресурсы, и организм начинает готовиться к закату. Не волнуйся, аннар, наша старость выглядит благородной и не так кардинально меняет внешность, как у некоторых рас. Вряд ли я буду страшной.
Я улыбнулась, а Тарий коснулся губами моих и вздохнул:
– Надеюсь, твой характер старость тоже не испортит...
Обвила руками его шею, поцеловала в губы и, заглядывая в яркие сверкающие глаза, довольно прошептала:
– Надо же! Рада, что мой характер тебя устраивает, но вот что делать с твоим несносным...
В следующий момент Тарий закрыл мой рот поцелуем и целовал так, что я уже забыла, о чем хотела сказать, – да у меня из головы мысли почти полностью вынесло, оставив одни желания!
– М-м-м, какой же у меня вкусный аннар... – едва слышно выдохнула, а потом услышала, как Иванна понятливо хмыкнула и тихонько удалилась, а мы радовались уединению, россыпи звезд вокруг, а главное – друг другу.
Глава 31
Высокие технологии илишту удивили еще на корабле, но то, что я увидела по прибытии на планету, поразило. Огромные транспортники или такие большие военные корабли на планетах обычно не приземлялись, но наш корабль уверенно пошел на посадку, и мы с Иванной, не отлучаясь ни на минуту, находились на смотровой площадке с того момента, как сообщили, что мы в зоне видимости Илишту, и наблюдали.
Пройдя сквозь плотные слои атмосферы, на какое-то время зависли над поверхностью. Я разглядывала все, что позволяло видеть смотровое окно «трех семерок». Темная широкая полоса на поверхности, из которой устремлялись высоко в небо черные вертикальные опорные конструкции. Различных конфигураций и размеров корабли размещались на них, создавая впечатление, будто парят в небе, а вдоль этих опор верх-вниз бегали огоньки. Лифты – сообразила я. «Три семерки» сильно завибрировал, потом мы с Иванной ощутили толчок, и угасающий звук двигателей подсказал, что стыковка произведена успешно.
– Наши пилоты – невероятные молодцы и крутые специалисты! – Иванна довольно засмеялась, испытывая гордость за своих соотечественников, схватила меня за руку и потащила с площадки.
– Пошли скорее, а то аннары будут нервничать, не найдя нас в каютах. Как только закончится контрольный осмотр корабля службами космопорта, мы сможем его покинуть. Фис сказал, что с военными суднами долго не возятся, но все равно эта процедура – обязательна.
Кроме того, Иванне предстояло забрать маму. И в каком та будет состоянии, когда очнется и узнает о трагедии, можно было только предполагать. Накануне мы подробно поговорили с подругой об этом, пока находились в отсеке для анабиоза, и теперь я очень надеялась на помощь Фисника, который будет рядом с женщинами и сделает все возможное.
Поэтому сейчас поднимать эту тему не стоило, чтобы Иванна лишний раз не расстраивалась. А вот по поводу прибытия на Илишту... Тарий не раз говорил во всем положиться на него, и я не задумывалась насчет официальных тонкостей. Мои документы по-прежнему хранились у Тария, так что регистрировать прибытие тоже, видимо, будет он сам. Но поразмыслив, решила кое-что уточнить:
– Иванна, скажи, а как у вас супружеские союзы регистрируют? Мне теперь придется менять фамилию на Биана?
Вызывая лифт, Иванна замерла на мгновение, обдумывая, затем наморщила гладкий смуглый лоб, наверное формулируя правильный ответ, и только потом ответила:
– Нет, у нас не так как у вас! После регистрации тобой обязательств в отношении аннара, он добавит к своему имени твое. Для тебя ничего не изменится, а вот твой аннар станет именоваться месс Тарий Биана Есения!
Заходя вслед за Иванной в лифт, изумленно переспросила:
– А почему именно мое имя? Да еще к его фамилии? Ничего не понимаю...
– Ничего сложного или непонятного, – Иванна усмехнулась и своим любимым наставительным тоном начала объяснять. – Просто в наших семьях имеются старые родовые имена, они фигурируют только в юридических документах – потом тебе его назовут, если потребуется. Но так как ты не илишту, значит твоя фамилия – Дор-Тсарек Коба станет вашим будущим родовым именем. Его внесут в реестр для юридических сделок. А в частной жизни или деловом общении мужчины и женщины илишту пользуются в качестве второго имени именами своих матерей. Так, мать Тария зовут Биана, моего Фисника – Лека. Второе имя моих детей будет Иванна, а твоих – Есения. Кстати, а как звали твою маму? Ведь ее имя теперь тоже будет использоваться при обращении к тебе!
– Мать отказалась от нас с отцом ради секты! – ответила, не подумав, находясь под впечатлением от очередной традиции илишту, но решила не останавливаться, раз уж вырвалось. – Она не существует для нас уже слишком давно, и я не знаю, что с ней стало. И вообще, жива ли!
От Иванны пришли сочувствие и сожаление, а потом она осторожно предложила:
– А как имя твоего отца? Если оно похоже на женское, можно просто не уточняя назвать его, чтобы избежать в будущем лишних вопросов...
– Ты предлагаешь мне стать Есенией Этирей? – с веселым хитрым прищуром посмотрела на Иванну.
– А почему нет? – Иванна пожала плечами, с интересом глядя на меня.
Я тоже решила – почему бы и нет? Ведь таким образом имя отца останется со мной навсегда. Подергала большие черные защитные очки, висевшие на шее, которые мне вручила Иванна, затем пожала плечами, заразившись у нее этим жестом:
– А действительно – почему нет?
Именно с этой минуты я стала Есенией Этирей с родовым юридическим именем Дор-Тсарек Коба.
Возле каюты меня ожидали Тарий и внушительного вида мужчина в форме. Я надела очки, черные перчатки, также полученные от Иванны, и, вцепившись в руку своего аннара, снова посмотрела на мрачного, слишком официального илишту. Из той информации, которой меня снабдила Иванна, догадалась, что пристально и с любопытством рассматривающий меня представитель службы досмотра космопорта является чьим-то аннаром, потому что одет в светло-серую форму и без очков и перчаток. А вот у Тария этот взгляд постороннего мужчины вызвал глухое раздражение. Приобняла аннара за талию, прижавшись теснее, и этот жест вызвал положительный отклик в нем. Служащий еще раз проверил мои документы, что-то записал в планшете и с короткой улыбкой кивнул нам. Отдал документы Тарию и, пожелав удачи, пошел дальше по коридору. Я тут же поинтересовалась:
– А когда мы сможем покинуть корабль?
– Тебе придется потерпеть еще несколько часов, шиу, – с сочувствием ответил Тарий, целуя меня в лоб. – Мы с командором и старпомом покидаем свой корабль последними. Сейчас будят женщин – уже прибыла медицинская служба, психологи, в космопорту встречают родственники... Пока не высадят всех спасенных женщин, я не смогу покинуть корабль. Еще мне придется подать рапорт о произошедшем с «пятьсот сорок шестым» и ответить на основные вопросы. Кстати, о твоем участии будет доложено. И о сокровище крингов. Так что, возможно, с тобой тоже захотят поговорить...
– Почему ты сразу об этом не предупредил? А что со мной будет теперь? – испугалась я.
Тарий тут же обнял меня, прижимая голову к своей груди, и уверенно твердо ответил:
– Ты только моя, малышка! Ничего плохого с тобой не случится, я не позволю. Но правительству требуется исчерпывающая объективная информация о гибели наших граждан. Возможно, твои способности еще пригодятся в будущем.
– Я очень боюсь! – робко ответила.
Тарий погладил меня по волосам, зарываясь пальцами в спиральки, затем тихо ответил:
– Я никогда тебе не врал, Есения! Умалчивал – да, но не врал. Скажи, ты чувствуешь сейчас мой страх? – отрицательно покачала головой, а он продолжал убеждать. – Если я не испытываю страха, значит тебе ничего не грозит! Поверь, теперь самое страшное для меня – потерять тебя. Это правда! И раз я спокоен, то и ты должна успокоиться и ничего не бояться. Я известил свое начальство, что ты перенесла в последнее время и как это на тебе сказалось. Все будут чрезвычайно корректны, вежливы и вопросы не займут много времени. Я все время буду рядом, Есения! Ты мне веришь?
– Верю! – обняв за талию, прижалась как можно теснее, а потом на нервной почве все-таки придралась. – Хотя твое умалчивание иногда похуже вранья было. Но раз ты рядом, значит я действительно могу успокоиться!
Секундное замешательство, потом Тарий довольно хмыкнул и завел меня в каюту.
– Побудь здесь, шиу, отдохни, поспи. Дома сегодня ночью я тебе спать долго не дам! По возможности комиссию по расследованию приведу сюда, чтобы ты не блуждала одна по кораблю.
То, как он сказал «дома», снова вызвало трепет, и сердце растаяло от нежности. Мой дом и мой мужчина... Моя семья! Для меня это так важно и нет ничего лучше! Сама потянулась к его губам. Вцепившись в китель и встав на цыпочки, но сразу же взлетела вверх, как всегда подхваченная на руки моим илишту. Поцелуй, задуманный как благодарный, быстро перешел в страстный и всепоглощающий, а желание вспыхнуло запущенным реактором межзвездника.
Но в этот момент запищал зум Тария. С глухим рычанием и жуткой неудовлетворенностью он оторвался от моих губ и, придерживая меня, ответил на вызов. Тария вызывали на мостик. Потерлась о его щеку успокаивающим движением, и только после этого меня отпустили. Быстро чмокнув меня в висок, Тарий ушел, а я постояла немножко, уставившись на дверь, и послушно улеглась отдыхать, зарывшись носом в подушку.
Все необходимые процедуры, связанные с прибытием, допрос представителями спецслужб по «делу крингов» и поиску «пятьсот сорок шестого» прошли, и уже через час, как заявил Тарий, мы наконец-то сможем улететь домой. Пока собирала наши вещи, аннар заканчивал свой последний рейс на этом корабле и прощался с экипажем. Я решила не вмешиваться в эту процедуру. Это очень личное для Тария!
Глава 32
«Три семерки» покидала со смешанными чувствами. С одной стороны радовалась, что скоро почувствую под ногами землю, с другой – я к нему привыкла как ко второму дому. Тарий же испытывал легкую грусть и печаль, но не более. Наши вещи – у меня рюкзак за спиной, а у него большой баг в руке – забрали с собой, хотя Шеран предлагал доставить их чуть позже. Со старпомом и командором, как сообщил Тарий, мы соседи, так что прощаемся ненадолго.
Из шлюзовой камеры вышли на небольшую площадку с огромными грузовыми лифтами и пятью пассажирскими – с прозрачными стенами. Вместе с нами внутрь кабинки лифта вошел второй пилот эсин Лоренк Сарная, одетый так же как Шеран при памятном первом знакомстве – в длинный светло-серый плащ, очки и перчатки. Мы же с аннаром плащи оставили на корабле, костюмы тоже предстоит вернуть как собственность военного ведомства – так положено. Тарию защита больше не требуется, а вот для меня очки и перчатки теперь стали необходимостью. Особенно на этой загадочной мужской половине, о которой все дружно молчат. Лифт тронулся вниз, а я наконец обернулась к прозрачным стенам лицом, чтобы полюбоваться видами планеты. Все же высота, на которой мы сейчас находились, превышала километр, да еще как архитектору невыразимо интересно, благодаря чему эти высоченные конструкции имеют такую прочность и устойчивость.