– Стону тут под ним, как последняя шлюха... И так хорошо почему-то... – внезапно подумалось девушке.
– Котенок, ты знаешь, что сейчас это вслух сказала, – тут же послышался над ухом хриплый прерывистый шепот.
Оля только бессильно застонала, впиваясь маленькими коготками в плечи демона. Остальное было уже не важно.
Когда все закончилось, оба бессильно сползли на пол под горячие струи душа, пытаясь отдышаться. Потом Белиар завернул девушку в большое мягкое полотенце и поднял на руки.
– Ну что, котенок, продолжим в спальне? – ласково промурлыкал демон ей на ухо.
– Ну ты, знаешь ли, действительно неугомонный, – слабо улыбнулась девушка, легко касаясь губами его шеи, а про себя подумала, что спать этой ночью вряд ли прийдется.
И она не ошиблась.
Часть 22
Демон легонько перебирал волосы Оли. Притихшая и изможденная девушка прикрыла глаза, положив голову ему на плечо. Но она не спала, боясь пропустить момент, когда Белиар уйдет. Этой ночью ей было хорошо, как никогда раньше. То безумие, что творил с ней демон, не прекращалось почти на секунду. Порой Оля и сама не была уверена, в том, что человек сможет выдержать такое, но сладкая пытка продолжалась, а стонов было уже не достаточно, чтобы выразить все переполнявшие чувства. Демон дал ей отдохнуть, только когда в спальне начало светать. И все же, как хорошо, просто знать, что он рядом, такой теплый и нежный, именно сейчас.
Белиар провел кончиком пальца по щеке девушки, и та приоткрыла глаза.
– Мне так хорошо с тобой, котенок, – тихо сказал демон, чуть улыбнувшись, – Ты какая-то... настоящая что-ли... Не притворяешься, не льстишь, это мне в тебе, пожалуй, и нравиться. Наверное, я рад, что нашел тебя...
Оля приподняла голову, заглядывая ему в лицо и в очередной раз проклиная себя, за то, что не умеет читать эмоций по глазам. Но демон говорил прямо. И это правило действовало без исключений. Всегда. И сейчас тоже.
– Мне надо уходить, – Белиар попытался отстраниться, но девушка прижалась к его плечу, не дав этого сделать.
– Побудь еще немного, – тихо попросила она.
– Хорошо, – устало ответил демон, откинув голову на подушку, – но только немного, пока ты не заснешь. Я бы остался с тобой, но сегодня очень важный день, понимаешь?
Оля кивнула и прикрыла глаза, ей хотелось заснуть до того, как пропадет ощущение тепла от его тела.
Этот день, в отличие от всех предыдущих, был солнечным. Ненавязчивые лучи проникали в комнату, чертили ровные линии на полу. Можно было легко разглядеть игравшую в их свете пыль. Проснувшись, Оля ушла в свою комнату, потому что в спальне демона каждая деталь напоминала о подробностях прошедшей ночи. Днем они приводили девушку в огромное смущение. Оля потянулась было за книгой, но рука замерла в воздухе. Девушка усмехнулась про себя. Какое сейчас чтение, когда голова только одним и забита. Что происходит – непонятно... Оля бессильно схватилась за голову и повалилась на кровать, осознав, что запуталась окончательно. Но как ни странно на этот раз ответ казался совсем рядом, буквально витал в воздухе, но девушка все никак не могла его уловить. Оставалось только ждать Белиара.
Внезапно раздался настойчивый звонок в дверь. Оля испуганно сжалась. Ох черт, неужели это опять Денис? Только не он, кто угодно, но только не он, пожалуйста! Девушка зажмурилась и закрыла уши руками, чтобы не слышать несмолкающий звонок, и глухие стуки по обитой чем-то мягким входной двери, однако они не затихали. Наконец Оля решилась пойти хотя бы прислушаться, на случай, если там действительно что-то важное.
За дверью послышался голос Дениса, он что-то кричал, про то, что знает, что Оля внутри, требовал немедленно открыть, потому что ее жизнь якобы находилась под угрозой.
– Убирайся, я просила тебя не вмешиваться в мою жизнь, – громко сказала девушка.
– Знаю, дьявол запрещает тебе открывать. Но я предупреждал, что все это плохо кончиться! Почему ты меня не послушала?
К двери подошел котенок и зашипел, выгнув спину дугой так сильно, что Оля взяла зверька на руки, начиная всерьез опасаться за его позвоночник.
– Просто отстань от меня, слышишь? – девушка отступила на шаг, – У меня все хорошо, и твое вмешательство не требуется. Не приходи сюда больше! Пожалуйста, правда не нужно...
– Ты на меня обижаешься за тот раз?
– Нет, – Оля вздрогнула, – просто ты в моей жизни лишний, пойми...
В ответ парень пробормотал нечто неразборчивое и добавил уже громче:
– Если захочешь, сможешь в любой момент уйти от дьявола, и он не сможет тебя остановить. Приходи ко мне, вот адрес... И не верь ему, ни единому слову.
Под дверью послышался шелест, Денис просунул маленький клочок бумаги с наскоро нацарапанными цифрами. В следующий момент на лестнице послышались удаляющиеся шаги. Оля подняла с пола обрывок и, даже не взглянув, отправила в мусорное ведро.
Белиар заявился неожиданно рано, еще даже не успело стемнеть. Он вошел в комнату мрачный и какой-то опустошенный. Девушка сидела на кровати и пролистывала страницы очередной огромной книги, почти не глядя. При виде демона, она съежилась, быстро отложив массивный том в сторону. Оля ожидала, что демон сейчас скажет что-нибудь резкое и грубое или больно притянет за волосы и начнет издеваться. Но Белиар ничего не сказал. Он молча лег на кровать, положив голову на колени девушки и уставившись в потолок почерневшими глазами. Раньше Оля всем сердцем желала научиться читать по ним, что твориться в душе демона, но сейчас... Сейчас она готова была проклясть себя за такое желание, исполнившееся столь неожиданно. Потому что в его глазах была боль, настолько черная и глубокая, что у девушки перехватило дыхание. Она быстро отвела взгляд, не выдержав и более двух секунд. То была не такая боль, о которой говорят „плескалась на дне глаз”, из-за нее то и дна не было видно, она заполняла все целиком, до отказа, так, что казалось вот-вот перельется через край горячими слезами, но глаза демона оставались сухими. Оля бы сама непременно заплакала, если бы все слезы не высохли еще вчера. Ей стало невыносимо стыдно. Ночью, когда девушка так безудержно рыдала, Белиар успокаивал, говорил что-то теплое и ласковое. А она сейчас, когда это так нужно, даже слова из себя выдавать не может. Все, что можно было сказать, сразу показалось абсурдным и бессмысленным. Да и возможно разве унять такую боль словами, пусть даже самыми искренними, на которые она только способна, если Оля и половины всей ее глубины осознать не в силах. И причины тоже... Почему должен так страдать тот, кого она любит? Девушка вздрогнула, мысль пришла настолько неожиданно, и в тоже время была до боли очевидной все это время. А осознание пришло только сейчас.
Оля мягко коснулась волос демона. Если нет слов, то хотя бы это... Белиар вздохнул и прикрыл глаза, отчего девушке стало немного легче. Она не знала спал ли демон, во всяком случае, он не шевелился. И так продолжалось долго-долго. Оля решила ничего не спрашивать, захотел бы – рассказал уже давно. А если молчит, значит, не желает, чтобы она знала. Что ж, пусть так.
Наконец Белиар поднялся и направился к двери, по-прежнему не говоря ни слова. Девушка вскочила вслед за демоном и прижалась к его спине, заставив остановиться.
– Белиар... Прости, если я в чем-то виновата... – тихо попросила она.
– Ни в чем ты не виновата, котенок, – не оборачиваясь ответил демон, – И... Знаешь... Спасибо тебе...
Белиар скрылся за дверью, оставив девушку наедине со своими перепутавшимися и рвущими душу чувствами. Она взобралась с ногами на кровать и уставилась в окно. Теперь все точно сложилось хуже некуда.
Часть 23
Оля сидела на полу, прижавшись к стене и обхватив руками голову. Мысли. Мысли. Мысли... Они, не переставая и не щадя измученного уже сознания, беспорядочно метались, то обрываясь, то навязчиво возвращаясь вновь. И когда только все успело так измениться? Почему именно на демона, такого бесцеремонного с ней, временами слишком грубого и причинившего столько боли, так чутко реагирует сердце? Девушке оставалось лишь горько улыбаться. Наверное, только у нее в жизни было все так нелепо. Оля за все время пришла лишь к одному, но единственно верному решению. Она ведь не сможет... Как бы это банально не звучало, видеть его каждый день, стонать под его горячим телом, ощущать легкие прикосновения пальцев, и при этом ровным счетом ничего для него не значить – это нечто большее, чем способно выдержать простое человеческое сердце. И поэтому надо уйти, исчезнуть навсегда, пока еще есть возможность. Денис вроде говорил, что дьявол не сможет помешать. Что ж, остается только надеятся, что это было правдой. Даже если и нет, попробовать стоит, а когда, возможно, Белиар все же вернет ее, тогда уже будет все равно. Его пытки – ничто, по сравнению с тем, что твориться сейчас. Просто по-другому нельзя, да и бессмысленно. Но прежде, чем уйти, до боли хотелось узнать у демона кое-что важное.
Скрипнула дверь и на пороге появился Белиар. Оля так и осталась сидеть на полу, не поднимая головы. Она боялась. Боялась вновь смотреть в бездонные, переполненные болью глаза. Демон ведь ничего не почувствует, если она уйдет, разозлиться разве что...
– В чем дело? – ровный и спокойный голос Белиара почти не нарушал тишины комнаты. Глаза его вновь посветлели и стали как прежде холодными и непроницаемыми.
– Ни в чем, – быстро ответила Оля стараясь не выдать своих эмоций, – Не обращай внимания.
Демон без слов поднял ее на руки и посадил на кровать, девушка вцепилась в его рубашку, не давая отстраниться.
– Оля, отпусти, я только на секунду заглянул, – сухо проговорил Белиар.
– Поговорить надо, – робко прошептала девушка, усаживаясь к нему спиной, чтобы не видел лица, так предательски выдающего все чувства, – очень важно...
– О чем? Я выслушаю...
– Ты... Тогда... – девушка досадливо сжала зубы. Вот так всегда. Когда было необходимо сказать что-нибудь важное, мысли разом сливалсь в неразборчивый калейдоскоп, обидно до рези где-то в животе.
– Не торопись, я же сказал, что выслушаю, – устало вздохнул Белиар, даже не пытаясь развернуть девушку лицом к себе.
– Зачем ты так жестоко со мной... Тогда, во время наказания...
– Мне вот интересно, ты, узнав меня чуточку лучше, решила, что я разом изменюсь, раскаюсь и брошусь просить прощения?
– Я ничего не решила. Ты не изменился, чтобы в себе что-нибудь поменять, нужны годы. Да я и не ждала от тебя снисходительности. Просто скажи, неужели я правда заслужила настолько жестокое наказание?
Демон молчал. Оля тихо ждала.
– Я уже сказал все, что должен был, по этому поводу, – наконец заговорил Белиар, – не знаю, какого ответа ты ожидаешь и чего хочешь добиться, мне говорить больше нечего. Я не прошу прощения. За такое не прощают...
– Ясно, – каким-то хрипловатым голосом выдавила Оля, – я не хотела возвращаться к этому, но для меня было правда очень важно.
Теперь он непременно уйдет. Сейчас же.
Но Белиар почему-то продолжал сидеть на кровати, не шевелясь. Девушка смутилась. Смысл сказанного им не до конца дошел до нее. К тому же теперь, когда было совершенно ясно, что за внешним спокойствием скрывалось куда больше, чем она предполагала раньше, Оля больше всего боялась его задеть. Ведь все это было настолько хрупким и чувствительным, что хватило бы и пары слов, чтобы вновь разбередить старые раны. Он никогда не расскажет о том, что его тревожит. А зря, она бы приняла все, утешила и поддержала. Но он молчал, и от этого было грустно и больно.
Откуда девушке было знать, что Белиар поглядывал на нее из-под полуопущенных ресниц. Ко всему, что сегодня творилось в его душе, примешивалось еще и смутное темное сожаление, из-за так неосторожно пробужденных воспоминаний, горьких и мерзких. Оля ожидала не такого ответа, но то, что хотел бы сказать демон, словами было выразить было невозможно.
Теплые руки Белиара скользнули по воротнику ее рубашки вниз, к пуговицам.
– Пожалуйста, сейчас хотя бы не надо... – начала было девушка, но губы демона, мягко коснулись шеи. Молчаливый приказ замолчать, которому невозможно противиться, потому что от обжигающего дыхания на на коже все слова разом забылись.
Белиар продолжал медленно расстегивать рубашку, чуть касаясь пальцами разгоряченной кожи, будто дразня. Когда с пуговицами было покончено, руки скользнули вверх по животу, груди. Пальцы легонько сжали напрягшийся сосок. Девушка закусила губу, с трудом подавив стон. Остальное вмиг потеряла свою важность. В конце концов сегодня можно себе позволить, в последний раз...
– Белиар... – Оля судорожно вдохнула, разворачиваясь лицом к демону, – этой ночью, пожалуйста...будь со мной нежен...
– Хорошо, котенок, – губы демона тут же накрыли ее, окончательно отняв возможность разговаривать.
К черту рубашку. Горячие губы по коже, сладкая дрожь. Черные волосы в беспорядке по спине и плечам. И его рубашку тоже к черту. И скромность, лишнюю сейчас, и вообще все к черту, кроме жгучего безудержного желания, заполняющего вены, стучащего в висках. Сбитое дыхание, кончики пальцев вниз по животу до пряжки на ремне. Мучительно медленно и невесомо. Приятно. Девушка дрожащими руками быстро расстегнула ремень и молнию, высвобождая напряженный орган, легонько проводя кончиками пальцев, срывая с губ демона нетерпеливый полу-стон полу-рык. Последние предметы одежды на пол. Языком по ключицам и груди, задевая сосок. Тепло. Сладко. Влажно. И уже совершенно невыносимо. Демон приподнял Олю за бедра, осторожно, чтобы не причинить боль, насаживая на свой член. Тихий стон в ответ. Девушка хотела начать движение, но демон не позволил, удержав на месте.
– Не надо... – жалобно выдохнула она, чувствуя, что от нетерпения уже начинает задыхаться.
– Потерпи, – тихо прошептал Белиар ей на ухо, – От этого еще никто не умирал.
Когда влажный язык демона коснулся ее соска, девушка поняла, что будет первой, кто умудрится это сделать. Наконец демон, чуть поиграв, отпустил. Но движения Оли были слишком слабыми, этого не хватало им обоим, поэтому Белиар немедленно повалил девушку на кровать, перехватывая инициативу.
Сильно. Быстро. Глубоко. Как она и хотела. И ничуть не больно.
Сначала Оля ощущала два разных пульса, потом один, гулко бьющийся по всему телу, растирающий в прах время и пространство, оставляя во всем мире только двоих. Девушка прижималась к Белиару, бессвязно шептала на ухо что-то важное, сама не понимая что, ей казалось она попросту не выдержит такого безграничного наслаждения, которое дарил демон.
И без того нечеткий мир смазался окончательно, а потом взорвался ослепительной радугой.
Оля прижалась к демону, уткнувшись носом в его теплую грудь.
– Белиар... – тихонько позвала девушка.
– Ммм?
– Я хочу принадлежать тебе...
– Если это все, что тебе нужно, то я, пожалуй, рад, котенок, – демон чуть улыбнулся и сильнее прижал девушку к себе, она только тихо вздохнула.
– Ты не уйдешь сегодня?
– Нет, сегодня можно позволить себе роскошь и заснуть.
Девушка прикрыла глаза, наслаждаясь его теплом и размеренным дыханием в макушку. Последние минуты. А потом...
Подождав еще некоторое время, Оля чуть отстранилась. Похоже, он демон действительно спал. Такой спокойный... С ним хотелось оставаться вечно, но было нельзя. Помедлив еще немного, девушка выскользнула из теплых объятий, быстро оделась и тихонько подошла к столу. Нельзя так просто уходить, ничего не сказав. Первый попавшийся под руку обрывок бумаги, ручка...
„ Я бы хотела очень многое написать, правда. Но слов подходящих как всегда не нахожу. Я не держу на тебя зла, не думай. Но если я хоть немного для тебя значу, пожалуйста, отпусти, так будет лучше. Если бы ты знал, как это больно, оставаться с тобой. У меня нет времени объяснять все, но ты и сам, наверное, поймешь. Прости меня, пожалуйста, за то, что нарушила свое обещание, просто обстоятельства сложились иначе... Впрочем, и это неважно. Прости...
Я тебя...”
Стержень замер над бумагой. Странно. А ведь говорят, что написать легче, чем сказать. Оказалось, ничуть. Внезапно ручка выскользнула из дрожащих пальцев и укатилась под стол, искать ее в полной темноте не представлялось возможным. К тому же, Оля боялась случайно разбудить демона. Она медленно подошла к Белиару и склонилась над ним.
– Люблю... – тихо шепнула девушка то, что так и не удалось выразить на бумаге.
Потом она быстро направилась в коридор, вынула из мусорного ведра смятую бумажку с адресом и скрылась за дверью, тут же окунувшись в обжигающий мороз зимней ночи.
Часть 24
Изо рта вырывался густой пар, тут же поднимаясь вверх и там рассеиваясь, порой оседая мелкими капельками на ресницах, из-за чего приходилось часто моргать. Оля холода не чувствовала, может, потому что слишком быстро бежала, но скорее всего, мертвые его просто не способны ощутить.