Я лежал на ней, как на перине, какое же все-таки наслаждение, когда трахаешься не в подъездах или в парке, прижав девчонку к дереву, а вот так, растягивая кайф, ведь финал никто тебе не спугнет, не отнимет.
Она спросила понимающе:
– Любишь трахаться?
– Наверное, – ответил я без особой неуверенности. – А кто не любит?
Она засмеялась.
– Да есть такие… асексуалами зовутся.
– Нет, – ответил я. – Я не асексуал.
Она снова засмеялась, рот у нее хороший, зовущий, потому смеется по любому поводу и без повода.
– Сексуал?
Я хотел было согласиться, но удержался, негоже настоящему мачо быть сексуалом, это перегиб, ответил с солидным достоинством:
– Ну, поразвлечься люблю… Но и работать когда-то надо.
Она игриво легла так, чтобы груди нависли над моим лицом. Крупные, как черешни, соски дразняще и с равномерностью маятника раздвигали мне губы.
– Да, конечно, – ответила она легко. – Но если захочешь что-то еще, у меня есть подружка. Тоже веселая и раскованная.
– Такая же, как и ты?
Она улыбнулась.
– Увидишь, сразу западешь. И без комплексов.
– А ты?
Она засмеялась звонче.
– Проверь!
Заснули мы в обнимку, а когда я ночью проснулся от позывов в мочевом пузыре, сбегал и отлил, по возвращении увидел ее спящую, всю такую разомлевшую, лег и прижался к ее разогретому сном телу, желание вспыхнуло с новой силой, повернул ее к себе задницей и трахнул в анус быстро и жадно.
Беата, похоже, даже не проснулась, а я тут же впал в глубокий счастливый сон, довольный, как три кабана под пушкинским дубом среди Лукоморья.
Утром я еще раз перезвонил маме и сказал, что я уже на работе. Отоспался, Беата исчезла очень деликатно, только оставила телефон, чтобы при необходимости мог вызвать ее напрямую, а не из бара, где за место приходится оставлять больше половины заработанного.
Когда «после работы» поспешил домой, там мама уже встревожена донельзя, под глазами темные круги.
– Что-то все позднее возвращаешься, – обронила она осторожно. – Да и ночевать у друзей не совсем хорошо, как будто бездомный.
– Работы много, – пробормотал я. – Засиделись допоздна, а как подумал, что полтора часа ехать домой, а утром полтора часа на работу – на сон ничего не останется!
– И вином от тебя начинает попахивать, – продолжила она грустно.
– Корпоративная вечеринка, – объяснил я торопливо. – Понимаешь, отказываться нельзя. Считается, что такие вот вечера укрепляют дружбу и взаимопомощь сотрудников, сливают всех в некую общность. Ну как при тебе сливали в советскую общность! Я пытался увильнуть, но шеф заявил, что в его фирме все – от генерального директора до последнего уборщика – одна семья, и потому все отметят юбилей за общим столом. Или не юбилей, я даже не понял, по какому поводу все пили и ели.
Она кивнула в нерешительности:
– Хороший у вас хозяин. Правильно, все должны быть как одна семья. Только ты уж старайся пить поменьше… А то сам знаешь, чем закончилось это сливание в советскую общность. Досливались…
– Мама, – сказал я с укором. – Ты хоть раз меня видела пьяным?
Она смотрела с тревогой и любовью, а я смотрел в ее честное лицо и врал тоже честно, не моргнув глазом. Напиваться приходилось, но оставался ночевать у друзей, а утром, подзаправившись крепчайшим кофе, приходил домой и сообщал, что всю ночь сидели с другом за учебниками, он готовился в универ, а я ему варил кофе.
Мать сочувствовала, по моему бледному лицу видно, как стараюсь, готовила завтрак и уходила на работу, а я заползал под одеяло и отсыпался остаток дня, дабы к ночи снова быть на ногах, свежим, как огурчик.
Сейчас я в самом деле не пью или почти не пью: автоинспекция лютует, штрафует даже за пустяковый наезд передними колесами на белую черту на светофоре или боковыми – на двойную разделительную, а если попадусь хоть чуть пьяным, это же распрощаться с правами! Так что мама может в этой части не беспокоиться.
В части девчонок тоже тревог особых нет: сами страшатся как залететь, так и заразиться. Сами принимают все необходимые меры, от нас помощи не дождешься, прошли те времена, когда мужчины все хлопоты брали на себя. Так что живу в свое полное удовольствие, ем и пью только самое лучшее, научился делать покупки в лучших магазинах, освоил систему Web-money и оплачивал покупки, не выходя из дому.
Глава 12
Прошла осень и почти вся зима. Я исправно ухожу «на работу», наврал про очередное повышение, денег приношу столько, что начал уговаривать маму вообще оставить школу, на что она гордо и наотрез отказалась. Ночевать я тоже все чаще остаюсь вне дома, работа такая, требует всех сил, что и понятно: за такие деньги!
Когда мама слишком уж начинала тревожиться, я приходил «с работы» пораньше, весь вечер дома, а перед сном, отоспавшись днем в своей роскошной берлоге, от скуки переключал свои шпионские телекамеры, а то и сам бродил в стенах дома, присматриваясь, у кого бы и как нашалить.
Видел, как старший брат Анечки, заявившись в гости к родителем, маялся от тоски, а потом зашел к комнату к сестренке и от скуки включил ее комп. Я с удовольствием и злорадством наблюдал, как брови поползли вверх, он несколько раз топтанул мышку, глаза расширились.
– Анька, ты чего записала симяру, твой комп еле тетрис тянет!.. Смотри, и гэтэа со всеми аддонами… Ну ты даешь!
Она отозвалась из кухни:
– Да ничего я не записывала!
– Так откуда же взялось?
Она пропищала:
– Оттуда я знаю? Он же что-то сам скачивает из Инета, когда апдэйты, патчи и все такое?
Он крикнул:
– Комп скачивает обновления, но не игры! Да и то в последнее время одну защиту от вирусов шлет…
– Правда? – удивилась она. – А у меня прямо в виндусе игры…
– То вместе с установкой, – объяснил он, – а так игры не скачива…
Он умолк, ибо на экране возникла красочная заставка «Lineage-2». Выскочила табличка с предложением подтвердить логин и пароль. Он машинально кликнул, и через пару секунд с экрана брызнули лучи сказочного города, по улицам которого бродят стражники, купцы, ремесленники, рыцари, авантюристы, амазонки, гномы, эльфы…
Смотрел жадно, разрешение изумительное, четкость невероятная, как в кино высокого разрешения, но самое главное, что это онлайновая игра третьего поколения, которая сделана на вырост, в нее даже на самых мощнейших компах можно играть только на низком разрешении, в расчете на развитие шестидесятичетырехбитных платформ…
– Ни фига себе, – выдохнул он жарко, – это же надо…
Анечка внесла на широкой тарелке бутербродики и две чашки с кофе. Милая, чистенькая, с улыбающейся мордашкой, счастливо посмотрела на брата.
– Как я рада тебя видеть, братик!.. Кушай вот… кофе сделала, как ты любишь, я все помню.
Он отмахнулся, не отрывая взгляда от экрана.
– Что у тебя за игра?
Она надула губки.
– Откуда я знаю? Некогда ими заниматься. Я только Эксель, Ворд да Фотошоп знаю. Даже дефрагментировать не умею. Ты кушай, это ж твои любимые…
Он сказал в злом нетерпении:
– Как твоя старая бандура тянет эти игры? Даже мой пень тормозит, а у меня четвертый… Постой, а что у тебя за диск такой, что все помещается?.. А ну-ка… Ни фига себе… У тебя ж два диска по пятьсот гигабайт!
Она отмахнулась.
– Я ничего в нем не понимаю. Гигабайты какие-то… Я умею вот тут включать и потом вот входить в Эксель…
Он снова ахнул:
– А память у тебя такая откуда?
– У меня хорошая память, – ответила она обидчиво. – Ты всегда говорил, что я все хорошо запоминаю…. Только не всегда умею ею пользоваться.
– Да не у тебя, дура, – вскрикнул он, – а у компа откуда такая память?
Она ответила с еще большей обидой:
– Странный ты какой-то. Это же мой комп! Вон даже собаки становятся похожими на хозяев. А комп смотрит, что я от него требую, то и скачивает из Инета. У меня там галочка стоит, чтобы скачивал все нужное.
Он откинулся на спинку стула и посмотрел на нее бешеными глазами.
– Аня, ну что ты за дура такая? Как комп может скачивать нужное тебе? Он скачивает только обновления!.. Правда, могут и всобачить тебе что-то чужое, если получат удаленный контроль над твоим компом, сейчас это делают часто… но я впервые слышу, чтобы не воровали, а, наоборот, что-то закачивали!
Она смотрела добрыми глазами обиженного ребенка.
– Братик, а что у меня можно украсть? А вот если мне бросить конфету, хоть дешевенькую, я и той обрадуюсь… Я же бедненькая. Вот кто-то и пожалел меня, запустил мне что-то полезное…
Я видел, как он краснеет от злости, с дурами разговаривать – давление поднимается, сказал сквозь зубы:
– Я еще понимаю, как тебе могли залить гэтэа или Линейку, даже подключить, но не понимаю… как твой пещерный Вуду-два заменили на джифорс-семитысячник?.. И вообще у тебя там все поменялось: мама, память, диски…Только коробка и осталась!
Анечка предположила наивно:
– А может, уже есть программы, что и железо апгрейдивают?
Он от злости посинел, хватил ртом воздух, хотел подняться, но она придержала и с укором указала на блюдо с бутербродами и остывающим кофе. Он минуту смотрел на них тупым взором, потом начал отхлебывать, рука крупно дрожит, и, покорившись обстоятельствам, начал ползать по необъятным дискам и рассматривать проги, фильмы, клипы, фото и скрины, которые я предварительно залил на емкости.
Спохватившись, снова вернулся и уже внимательнее посмотрел видяху, ведь я расщедрился и установил профессиональную, тянет любое разрешение, полный антиалястинг, тени, отражения в воде, а цвет… да что говорить, профессиональные в первую очередь рассчитаны на идеальную цветопередачу.
В нагрудном кармане задергалось, я вытащил мобильник, не отрывая взгляд от экрана.
– Алло!
– Привет, босс, – донесся бодрый голос Вована.
– Привет, – ответил я.
– Я не оторвал ни от чего важного?
– Я же не пиявка, – сказал я. – Или ты на что-то намекаешь?
Он сказал поспешно:
– Что-то, что ты, Виталий! Это я у тебя сосу, а ты – ни у кого. Я щас подбираю козу, на которой хочу подъехать к тебе…
– В чем проблема?
Он рассмеялся в трубке.
– Да у меня ДД приближается. Я вообще-то не очень-то отмечаю, но все настаивают, круглая дата, мол, двадцать лет исполнится! Вот и решил закатить что-то вроде пьянки… И очень хочу, чтобы ты пришел!
Я поморщился.
– Пьянка? Да на фиг она мне нужна?
– В каждой новой пьянке, – сказал он нравоучительно, – нужно открывать что-то новое. Заодно проверю, что у нас за коллектив: если после пьянки осталась выпивка – значит, в нем существует проблема.
– Ого, – сказал я, – собираешься всех упоить?
– А то, – ответил он гордо. – Что ж это за пьянка, если на следующий день не стыдно? Да и вообще… Веселье весельем, но я ж человек деловой. Я и на дне рождения остаюсь, гм, на работе.
Я вслушивался в голос, то приятельский, то дружеский, то вдруг прорывается нечто почтительно-подхалимское, словно всерьез принял наши роли хозяина фирмы и генерального директора.
– Будут интересные люди, – втолковывал он. – Знаешь, какие связи я за это время завязал? Ого, ты не представляешь! У меня теперь везде схвачено. И девчонки знаешь какие?
– Ради этого не стоит выходить из дому, – возразил я. – Полазить по известным сайтам, там есть вызов на дом.
– Это не такие!
– Все такие, – сказал я насмешливо. – Разница только в цене.
– Ну ты даешь… Ты чего? Есть и порядочные.
– Это которые совсем дорогие? Нет, Вован. Не пойду.
– Слушай, Виталий, ты совсем забурел что-то. Мы же раньше чаще виделись! Приходи, не пожалеешь. Это же твоя фирма. Увидишь, какую конфетку мы из нее сделали.
– А при чем здесь фирма, если зовешь на свой день рождения?
Он расхохотался в ухе.
– Да кому нужен Вован-посыльный? А вот к Владимиру Андреевичу, генеральному директору фирмы, придут такие люди, какие никогда бы не явились к Вовану. Усек?
– Усек, – ответил я. – Ладно, уломал. Приду. Только, знаешь, одно условие…
– Принимаю, – сказал он мгновенно.
– Я еще не сказал!
Он захохотал:
– Все равно принимаю. Ты не потребуешь невозможного! Это я.. гм… романтик.
– Ладно, романтик с большой дороги, – ответил я. – Если ты никому не скажешь, кто я. Просто твой школьный приятель – и все. Идет?
Он ответил еще быстрее, в голосе я уловил сдержанную радость:
– Да я тебя за такое условие в жопу поцелую! Разве не радость мне ходить петухом и распускать перья, как самому главному, важному и богатому? А ты хоть бомжом прикинься, мне что?
– Нет, – сказал я, всерьез подумав, не прикинуться ли в самом деле для прикола. – Нет, бомжом не буду, а вот… да ладно, никем не буду. Просто твоим школьным приятелем.