Таннер остановился на краю глубокой расщелины и повернул к северу. Через тридцать миль расщелина кончилась, и он снова взял курс на юго-восток. Грег что-то бормотал во сне. Солнце стояло в зените, и Таннеру чудилось, будто он, бестелесный, парит над бурой землей… Он сжал зубы. Его мысли вернулись к Денни. Наверно, тот сейчас в больнице. Что ж, все лучше, чем сгинуть в Долине. Хоть бы только деньги были на месте…
Таннер почувствовал боль — болели шея, плечи. Боль распространилась на руки, и он заметил, что сжимает руль изо всех сил. Таннер глубоко вздохнул и закурил. Солнце скатывалось ему за спину. Он отпил воды и притушил экран заднего обзора. Потом услышал звук, напоминающий отдаленный раскат грома, и сразу же насторожился.
Таннер немного притормозил, а вскоре совсем остановил машину. И тут он увидел их. Он сидел и наблюдал, как они шли в полумиле перед ним. Громадное стадо бизонов пересекало его путь. Больше часа огромные тяжелые животные, склонив головы, бежали перед машиной, взметая копытами землю, и наконец ушли к югу. Шум постепенно затих, только гигантское облако пыли все еще висело в воздухе. Включив фары, Таннер направил в него автомобиль.
Он выехал на шоссе с неплохо сохранившимся покрытием и резко прибавил скорость. Через некоторое время показался выцветший покосившийся указатель: «ТОПИКА — 110 миль».
Грег зевнул, потянулся, потер кулаками глаза.
— Который час? Таннер кивнул на часы.
— Утра или вечера?
— Вечера.
— Ну и ну! Выходит, я проспал битых пятнадцать часов!
— Верно.
— Ты, должно быть, совсем выдохся. Весь побелел. Сейчас я тебя сменю.
— Не возражаю.
Грег полез в заднюю часть машины. Через пять минут они подъехали к окраинам мертвого города. Почти все здания развалились, подвалы были наполнены водой. Через трещины в асфальте пробивалась трава. Чудом уцелевший телеграфный столб накренился к земле, и свисавшие с него провода походили на черные спагетти. Разбитые витрины, ржавые остовы автомобилей, скелеты, ослепшие светофоры…
Грег, кряхтя, пролез вперед.
— Ну, давай меняться.
— Сперва я хочу отсюда выехать.
Наконец, когда минут через пятнадцать город остался позади, Таннер остановил машину.
— Мы недалеко от Топики. Буди меня в случае чего.
— Кстати, как ты ехал, пока я спал?
— Нормально, — ответил Таннер и закрыл глаза, Грег вел машину прочь от заката. До Топики он съел три бутерброда с ветчиной и выпил кварту молока.
Таннер проснулся от визга запускаемых ракет. Он машинально протер глаза и тупо уставился вперед. Вокруг клубились облака каких-то гигантских сухих листьев. Летучие мыши, летучие мыши, летучие мыши… Воздух был наполнен летучими мышами. Движение автомобиля заметно тормозилось их черными телами, а слух терзали скрежещущие писклявые звуки.
— Где мы?
— Канзас-Сити. Тут их полно.
Грег выпустил еще одну ракету, которая прорезала огнем дикую завывающую орду.
— Побереги ракеты. Давай огнеметами. — Таннер переключил фронтальный пулемет на ручное управление и навел перекрестие прицела на экран. — Одновременно во все стороны. Пять-шесть секунд — потом продолжу я.
Огонь рванулся вперед, расцветая мрачно-оранжевыми лепестками пламени. Когда лепестки опали, Таннер вгляделся в экран и нажал на гашетку. Обгоревшие тела устилали землю, и к курящимся грудам добавлялись новые.
— Жми! — закричал Таннер, и машина пошла вперед, давя колесами хрустящие тушки. В холодном сиянии осветительной ракеты казалось, что на них налетают миллионы вампироподобных тварей. Таннер стрелял, и они педали, как перезрелые яблоки. Потом он скомандовал:
— Притормози и дай из верхнего огнемета! — И Грег повиновался.
— Теперь боковые! Передний и задний!
Повсюду вокруг них горели тела, и машина прокладывала путь через стену обугленной плоти. Таннер пустил вторую осветительную ракету. Летучие мыши еще были здесь, но уже не спускались так низко. Таннер нацелил пулеметы и ждал, но они больше не нападали стаями; лишь отдельные особи подлетали ближе, и он сбивал их одиночными выстрелами.
Через десять минут Таннер произнес:
— Слева от нас Миссури. Если идти вдоль берега, то попадем в Сент-Луис.
— Знаю. Думаешь, там тоже будет полно летучих мышей?
— Вероятно. Но если не станем гнать и придем утром, они нам не помешают. Там решим, как перебраться через Миссисипи.
На экране заднего обзора на фоне бледных звезд темнел город Канзас-Сити, а над его силуэтом, облитые светом кровавой луны, метались летучие мыши.
Через некоторое время Таннер снова заснул. Ему снилось, что он медленно едет на мотоцикле посреди широкой улицы, а на тротуарах стоят люди и приветствуют его восторженными возгласами. Они бросают конфетти, но на него падает мусор, мокрый и вонючий. Тогда он дает газ, однако мотоцикл замедляет ход, и теперь они уже кричат на него, осыпают ругательствами. «Харли» начинает захлебываться, но его ноги застыли и не двигаются. Через секунду он упадет. Мотоцикл останавливается и начинает опрокидываться вправо. Таннер падает, на него бросается толпа…
Таннер резко очнулся и увидел утро: яркую монету в центре темно-синей скатерти.
— Вот она, — прошептал Грег. — Миссисипи.
Таннер неожиданно почувствовал голод.
Они освежились и стали искать мост.
— Что-то не видно твоих голых дикарей с копьями, — заметил Грег. — Конечно, мы могли миновать их в темноте — если они еще здесь.
— И слава богу, — сказал Таннер. — Сэкономили патроны.
Показался мост — провисший, темный, лишь на металлических канатах играли солнечные блики. Машина медленно двигалась по улицам, иногда приходилось объезжать целые кварталы. За два часа они прошли милю, а к подножию моста попали в полдень.
— Похоже, Брейди проезжал здесь, — произнес Грег, глядя на узкий расчищенный проход. — Как, по-твоему, он это сделал?
— Наверное, каким-то образом спихивал мешающие машины вниз.
— А прежде они здесь были?
— Собственно, я тогда к мосту не подъезжал. Я остановился на том холме. — Таннер кивнул на задний экран. — Что ж, может, и мы пройдем.
Они двинулись вперед на мост и медленно поехали над величественной рекой. Временами мост под ними трещал, стонал, и они чувствовали, как он дышит.
Начало подниматься солнце, а они все шли вперед, задевая бамперами ржавые остовы машин. Через три часа колеса наконец коснулись противоположного берега. Грег тяжело вздохнул и чуть дрожащей рукой зажег сигарету.
— Не хочешь немного повести, Черт?
— Давай.
Они поменялись местами. Грег тут же откинулся на спинку и закрыл глаза.
— Боже, я совершенно измочален, — пробормотал он.
Таннер вел машину через руины Восточного Сент-Луиса, торопясь выехать из города до наступления темноты. Улицы были захламлены и разбиты. Начал повышаться уровень радиации, но в салоне машины, судя по индикатору, все пока было в норме.
Шли часы. Когда солнце скатилось за спину, Таннер вновь увидел на севере разливающееся голубое сияние. Однако небо оставалось чистым — звездное небо, уже без черных полос. Впереди повисла розовая луна. Таннер тихонько включил музыку и глянул на Грега. Тот крепко спал.
Уровень радиации упорно лез вверх. Затем Таннер увидел на экране кратер и остановился. Кратер был около полумили в диаметре. Таннер пустил осветительную ракету и в ее сиянии рассмотрел окрестности. Подъезды были ровнее справа, и он повернул туда.
Радиация! Очень высокий уровень! Таннер резко вдавил педаль газа и подумал, глядя на индикатор: «На что это было похоже в тот день? В тот день, когда здесь вспыхнуло искусственное солнце, на какое-то время затмило настоящее, а потом медленно потонуло в черном шквале…» Таннер попытался представить себе это, картина живо возникла перед его глазами, и он тут же захотел прогнать ее, но не смог.
Какой была жизнь раньше, в те дни, когда стоило лишь вскочить на мотоцикл — и кати куда душе угодно? И на голову с небес не лились помои?.. Таннера охватило щемящее чувство, будто его обманули. Он испытывал его не в первый раз, но сейчас ругался злее и дольше, чем обычно.
Объехав наконец кратер, Таннер закурил и впервые за долгие месяцы улыбнулся, когда показания индикатора радиации пошли вниз. Через несколько миль показалась трава, а вскоре появились и деревья.
Деревья были низкорослые и кривые, но чем дальше он бежал от кровавой вакханалии, тем выше и стройнее они становились. Таких деревьев он никогда раньше не видел: пятьдесят, шестьдесят футов высотой, изящные, серебрящиеся под лунным светом, здесь, на равнинах Иллинойса.
Машина мчалась по твердой широкой дороге, и Таннером завладело желание ехать по ней вечно — до Флориды, штата мхов и торфяных болот, апельсинов и чудесных пляжей; до холодного скалистого мыса, мыса, где все серое и бурое, где волны разбиваются о маяки и соленый ветер обжигает лицо, где на надгробных плитах древних кладбищ вырублены стершиеся, но еще различимые надписи; потом вниз по великой Миссисипи, туда, где она дробится на рукава и выходит в Мексиканский залив, на крошечных островках которого пираты зарывали награбленные сокровища; в горы — Покомок, Кэт-Скилл, на плато Озарк; проехать через леса Шенандоа; оставить машину и поплавать в Чесапикском заливе; посмотреть на Великие озера и на то место, где падает вода, — на Ниагару… Ехать и ехать по этой дороге, увидеть все, впитать в себя весь мир… Да, может быть, осталась не только Проклятая Долина! Он желал этого страстно, сжигаемый изнутри жадным огнем.
Неожиданно почувствовав себя всемогущим, он коротко и резко хохотнул.
Музыка играла тихо, пожалуй, даже слишком грустно, нежно, и он растворился в ней полностью.
Повторяющиеся удары колокола не заглушали полностью звуки разбивающегося стекла. Тишина после каждого удара становилась глубже и напряженнее под воздействием памяти и ожидания, но в трепещущей уже нервной системе города чувствовалась боль этого момента.
Моросил мелкий дождь, и небеса исходили молниями. Ливень вперемежку с мертвой рыбой, продлившийся около пятнадцати секунд, залил несколько улиц, на телефонных проводах висели морские водоросли, песок хлестал по окнам. Шевеля усами и хвостами, блестя глазами в предвкушении пищи, из погребов, сараев, ангаров и аллей, из мусорных куч и траншей повалили крысы, чтобы полакомиться белобрюхой манной небесной. После себя они оставляли похожие на стрелы цвета слоновой кости рыбные скелеты. Многие крысы, напоминавшие чернильные пятна на лужайках, тротуарах, крылечках, не торопясь, пили из луж.
Сержант Донахью, сидевший за рулем, повернулся к лейтенанту Спано.
— Сирену включить?
— Нет.
Лейтенант Спано расстегнул черную кобуру, висевшую на поясе справа.
— Выключи фары.
Сержант исполнил приказание. Мир перед полицейской машиной погрузился во тьму, в которой метались темные тени. Свернув за угол, они сбавили скорость и медленно направились вдоль витрин магазинов, выстроившихся по обеим сторонам улицы.
— Подготовь прожектор.
— Готово.
Они молча ехали вдоль влажно поблескивающего края тротуара. С севера раздался раскат грома, и молния превратила небо в желтый свиток, испещренный иероглифами. На секунду осветился весь квартал: автомобили, провода, магазины, деревья, дома и крысы.
— Вот он — справа. Включай!
Донахью включил прожектор и повел луч вдоль домов. Яркое пятно пригвоздило человека с мешком, собиравшегося шмыгнуть в разбитое окно.
— Не двигаться! Вы арестованы! — сказал Донахью через громкоговоритель.
Человек обернулся и уставился на свет. Затем, бросив мешок, пустился бежать вдоль улицы. Лейтенант Спано выстрелил шесть раз из своего револьвера тридцать восьмого калибра, и человек упал. Он лежал, как грязная выжатая тряпка для мытья посуды, и кровь растекалась по луже на тротуаре. Возле его правой руки валялась мертвая крыса, а рядом с головой — обглоданный рыбный скелет.
— Ты убил его! — воскликнул Донахью, резко затормозив.
— Он пытался скрыться, — ответил Спано.
— У нас ведь приказ — пытаться взять их живыми.
— Но он хотел скрыться.
— Тогда мы должны только ранить.
— Да, но он не остановился после того, как я попал в него. Он пытался скрыться.
Донахью встретился глазами с напарником и отвел взгляд.
— Он пытался скрыться, — согласился сержант. Выйдя из машины, они подошли к распростертому телу. Спано перевернул труп.
— Совсем мальчишка, — произнес Донахью. Он подобрал мешок и открыл его. — Спортивное снаряжение: бейсбольные мячи, пара бит, рукавицы. Тут еще два футбольных мяча… гантели… Совсем мальчишка.
Спано смотрел в сторону. Через минуту он сказал:
— Грабитель.
— Да, и пытался убежать.
— Ступай, постарайся дозвониться в участок.
— Я не…
— Донахью, заткнись. Ты видел, как все произошло.
— Да.
Спано закурил, поскольку ночь стала красной и нереальной, и малиновые звуки колокола до краев наполнили мир своей дрожью.
Девять мокрых крыс, волочащих лапы и щелкающих зубами, умело использовали замешательство и движение.
К утру Таннер въехал в Индиану. По дороге встречались внешне целые фермы, в которых, вероятно, жили люди. Ему очень хотелось проверить это, но он не смел остановиться. Затем растительность стала хиреть. Исчезла трава; редкие искривленные деревья склонялись над голой землей. Снова возросла радиоактивность. Сохранившийся указатель возвестил о приближении Индианаполиса.
Таннеру пришлось сделать большой крюк и даже вернуться до городка под названием Мартинсвиль, чтобы перебраться на другую сторону Белой реки. Затем, когда он снова взял курс на восток, неожиданно затрещало и ожило радио. Слабо донесся голос: «Неопознанный автомобиль, немедленно остановитесь!» Таннер включил экран на полное увеличение и далеко впереди, на холме, увидел мужчину с биноклем и рацией.
Он ехал по более или менее сносному участку дороги со скоростью около сорока миль в час и постепенно увеличил скорость до пятидесяти. От толчков на выбоинах проснулся Грег.
Из приемника все настойчивее и громче раздавались команды. Таннер впился взглядом в передний экран. Входя в крутой вираж, он прикоснулся к тормозу, не отвечая на вопрос Грега: «В чем дело?»
Дорогу перегораживал танк, и дуло его большого орудия смотрело прямо в лоб.
Таннер среагировал молниеносно.
Пока глаза искали и нашли боковой съезд, правая рука пустила три бронебойные ракеты, которые с визгом устремились вперед, а левая — резко крутанула руль против часовой стрелки, нога же изо всей силы вжала педаль газа.
Он уже съехал на обочину, когда танк харкнул вспышкой, а потом расцвел огненным цветком и исчез в дыму.
Когда они, миновав танк, выскочили на дорогу, начался ружейный огонь. Грег швырнул налево и направо по гранате, а затем ударил из крупнокалиберных пулеметов. Машина на бешеной скорости неслась вперед; через полмили Таннер взял микрофон и проговорил: «Прошу прощения, ребята, у меня не работают тормоза». Ответа не последовало.
Как только они выехали на ровную местность с хорошим обзором во всех направлениях, Таннер остановил машину, и на место водителя сел Грег.
— Как ты думаешь, где они раздобыли танк?
— Кто их знает…
— А зачем хотели остановить нас?
— Они понятия не имели, что мы везем. А может, просто нужен был автомобиль…
— Влепить снаряд — далеко не лучший способ отнять машину.
— Если она не достанется им, то с какой стати оставлять ее нам?
— Ты прямо читаешь их мысли, да?
— Верно.
— Закурим.
Таннер с благодарностью взял сигарету.
— Нам пришлось туго.
— Не могу не согласиться.
— А ехать еще далеко…
— Тоже не спорю. Так что давай, покатили.
— Раньше ты говорил, что мы все равно сдохнем.
— Теперь я передумал. Мы доедем.
— После всего того, что было?
— После всего того, что было.
— А что нас ждет впереди? С чем еще нам предстоит столкнуться?
— Не знаю.
— Один раз ты попытался улизнуть. Теперь я тебя понимаю.