И поспали. Завалившись на подстилку, они залезли в спальные мешки и проспали до самого утра, проснувшись, по ощущениям, около десяти часов.
Тирас встала раньше и уже возилась у сум, снова собирая их нехитрый завтрак. Ночью она предлагала Славе заняться сексом – не первый же раз, почему бы и нет? Но он отказался: когда жена лежит в виде какого-то субстрата в этом овальном гробу, ему претила мысль о том, что сейчас он будет трахать какую-то постороннюю бабу. Все равно как на могиле жены. Да и мысли, точно, у него были не об этом.
Он знал, если Лера будет долго в этом боксе, альтернативы у него не будет: кроме Тирас – кто? Тем более что она теперь была очень привлекательной женщиной. Но, хотя бы для себя, надо выдержать какое-то время, чтобы уж не чувствовать себя полным скотом… физиология физиологией, тем более такая, как у него, но и совесть должна быть… жена при смерти, а он…
В общем, эти мысли не дали ему насладиться новым телом Тирас, чем она была очень недовольна. С ее точки зрения, ничего плохого бы не произошло, как от выпитой чашки чая или съеденного куска лепешки. Для этой планеты подобное поведение было вполне нормальным, и Тирас недоумевала, почему эти пришельцы так много уделяют внимания атрибутам нравственности вокруг секса. Ну и переспали – все равно что поели, и что с того? Это что, накладывает какие-то обязательства? Или это трагедия? По ее мнению, полный бред, выставляющий кучу ненужных и глупых препятствий в нормальной человеческой жизни.
Утром Слава снова пошел к «кокону» Леры и долго стоял над ним, пытаясь увидеть в молочном кружении субстанции бокса лицо девушки. Но не смог. И, усевшись чуть поодаль, в кресло, осторожничая, чтобы ничего не тронуть лишнего, начал допрос мозга Лаборатории.
– Привет, Кос.
– Приветствую, хозяин.
– Как идет процесс у девушки в боксе?
– В пределах нормы. Она жива. Предыдущие пациенты при меньшей порции вирусов не доживали до этого времени.
– Спасибо, успокоил! – Лицо Славы перекосилось, и он чуть не выругался на Коса. Хотя и понимал, при чем здесь тот? Это все равно как выругать холодильник, в который засунули человека, и он там замерз насмерть.
– Кос, ты можешь предоставить информацию, откуда прилетел этот корабль и куда он летел?
– Нет. Этой информации нет в моей базе данных.
– А можешь предоставить информацию о населенных планетах этого сектора Галактики или какого-нибудь еще?
– Нет. Я медицинский мозг. Подобную информацию в меня не заложили.
– А ты можешь управлять системой обеспечения корабля? Управлять оружием – ну чего-то, что выходит за пределы медицинского обслуживания?
– Нет. Практически нет. Моя задача – подчиняться хозяину и тому, на кого он указал, и производить медицинские работы с объектами, запоминая результаты работы.
– Так. Хорошо. Сколько времени ты уже находишься тут, на этой планете?
– Нет информации.
– Как нет? А, понял. Для тебя что планета, что не планета, весь твой мир – это Лаборатория.
– Да.
– Тогда спросим по-другому – сколько лет ты занимаешься медицинскими работами?
– Сто восемьдесят тысяч полных лет.
– Вот, уже горячее. Но что мне это дало? – пробормотал Слава. – Примерно то же самое я и знал. И что теперь у него спросить? В общем-то больше и нечего. Хотя… Кос, откуда взялись грессы?
– Я их сделал. Слияние генов гигантской ящерицы зистр и человека. Получился жизнеспособный вид, способный к самостоятельному размножению. Было сделано несколько особей, которые развились в стадо.
– А откуда ты взял людей для опытов?
– Объекты для опытов были предоставлены прежними хозяевами. Образцы различных тканей имеются в базе Лаборатории.
– Скажи, ты можешь вырастить новое человеческое тело из кусочка ткани? – Слава затаил дыхание.
– Нет. У меня нет необходимых приборов. Я модифицирую уже готовые тела так, как надо хозяевам.
– Так ты модифицировал бойцов для Мудрых?
– Если Мудрыми ты называешь хозяев – да. Я нередко модифицировал для них объекты. В том числе и самих хозяев, когда они этого хотели.
– Все ясно, все ясно… – пробормотал потухший Слава. – Салон красоты, что ли, открыть?
Он пошел к дверям и вдруг вспомнил о том, с чего их трагические события на планете в общем-то и начались:
– Кос, это ты сделал, чтобы мужчин у объектов рождалось гораздо меньше, чем женщин?
– Да. Все, кто прибыл сюда, на планету, прошли подобную обработку вирусом ШОН-908-К-103. В результате на двадцать особей женского пола рождалась одна особь мужского.
– А почему тогда стал рождаться один мальчик на сто, на триста женщин?
– Генетический сбой, обусловленный какими-то местными факторами влияния. Проблема находится в стадии рассмотрения.
– Что, Мудрые приказали? А почему нет вируса, нормализующего рождаемость?
– Есть. Но смертность при его применении пятьдесят процентов. Кроме того, хозяевами был дан приказ вернуть прежний порядок рождаемости – один мужчина на двадцать женщин, а не восстановить присущую этому виду рождаемость. Задача пока не решена, я рассматриваю множество комбинаций штаммов, но прогноз окончания исследований неизвестен. Сбой произошел недавно, около пятидесяти лет назад. До тех пор все было в порядке – один мужчина на двадцать женщин. Причина сбоя неизвестна.
– Солнечная радиация, к примеру, усилилась, вот вам и сбой, – пробурчал Слава, усиленно размышляя о сказанным.
– Возможен и такой вариант воздействия на гены мутировавших объектов. Информации нет.
Глава 8
Слава подошел к скутеру и уже привычно уселся на его сиденье, надев шлем. Ему необходимо было слетать в город – продукты практически закончились. Можно было бы попросить керкаров принести мяса, но где его готовить? Разжигать костер возле шлюза или возле доков, рискуя получить стрелу в спину от кентавров? Нет уж, чего стоит слетать в город и просто купить продуктов? Да ничего не стоит. Заодно разведать, чем там пахнет. Что делается после того, как их отправили в изгнание. Все-таки уже десять дней они сидят в корабле да день ехали. Почти две недели в бегах. Вряд ли за это время что-то особо изменилось, но кто знает?
Скутер плавно поднялся в воздух и, как призрак, вылетел из корабля, сделав круг над лежащим на боку металлическим левиафаном.
Славе было немного жаль распиливать этого великана, чтобы использовать его банально – как сборище металлического лома, как корм для своего корабля. Но что делать? Транспортнику все равно валяться и гнить тут до скончания веков. Отремонтировать его своими силами, на заштатной планетке, было совершенно нереально. Да и зачем? Имея живой корабль, чего думать о каких-то банальных металлических лоханях? Но все равно жалко…
Скутер набирал скорость – быстрее, быстрее, быстрее! Вот уже предместья города – дымят трубы печей, кузниц, клубится дым над очагами домов. В воздухе вкусно пахло дымом, навевая ностальгические воспоминания о Земле, о деревнях, захваченных осенью…
Слава взглянул, где приземлиться и куда спрятать аппарат, и вдруг ему пришло в голову: какого черта он тащится в этот город? На вид в нем все нормально, почему не слетать в тот город, где сгорело тело Леры и где остался их дом? Что такое тысяча-другая километров на этом помеле? Заодно попробовать, а что он вообще может, этот «моцик».
Скорость нарастала. Цифры бежали по виртуальному экрану – тысяча, полторы, две! Скорость звука преодолена без малейших последствий – ни вибрации, ни тряски. Да и чего трястись «пуле», вспарывающей воздух без участия каких-то там крыльев и рулей. Чтобы передвинуть его в пространстве, достаточно изменить вектор приложения гравитационных лучей, и аппарат послушно несется туда, куда нужно, укрывая своего седока за прозрачным металлопластом. Меньше часа, и он уже возле Груста, главного города клана Зерехт.
С высоты трех километров трудно видеть то, что происходит внизу, но вообще-то увиденное Славе сильно не понравилось – город был осажден. Вокруг него стояло множество палаток, шатров – с флагами разных цветов, принадлежавшими… раз, два, три… шести разным кланам! Вот и сходил за хлебушком…
Что же делать? Как попасть в город, не привлекая внимания, и узнать, что там происходит? Ночью прилететь? А что, если…
Он заложил вираж и почти вертикально бросился вниз, зайдя к центру города, туда, где находился их с Лерой дом. За считаные секунды он почти достиг поверхности планеты и буквально в метре от нее остановил аппарат. У гравитационного аппарата есть свои преимущества – он не развалился, а у его пилота не оторвались внутренности и не продолжили движение по маршруту со скоростью тысяча километров в час.
Гравикомпенсаторы есть замечательная придумка цивилизации, пришло в голову к Славе, когда он опустил аппарат возле крыльца дома. Он не боялся, что кто-то раскроет секрет звездных путешествий – чего ему бояться? Это Мудрые пусть боятся, они десятки или сотни тысяч лет скрывали факт прибытия людей из космоса и тормозили цивилизацию, уложив ее в строгие рамки законов, писаных и неписаных. Теперь – все. Конец их власти.
К Славе спешили воительницы с обнаженными мечами наготове. Надо отдать им должное: женщины ужасно боялись летающей колдовской повозки, но были готовы кинуться в бой, несмотря ни на что. Видно было, что они впервые видят скутер, и пилот в блестящем шлеме приводил их в трепет.
Слава поднял зеркальное забрало шлема, и толпа шумно вздохнула, увидев знакомое лицо. Слава улыбнулся воительницам и спросил:
– Где Глава? У себя?
– Наверное, у себя! – из толпы вышла Герса и, недоверчиво глядя в лицо мужчине, подошла поближе: – Слава, ты?
– Само собой, я! Глава нужна. Кто-нибудь мне объяснит, что здесь происходит? Меня всего два месяца не было, а вы тут уже передрались?
– У Главы все узнаешь, – хмуро сказала Герса, когда они со Славой быстро шли к дому Главы. – Она все точнее объяснит, но пока могу сказать вот что: после вашего с Хагрой отъезда к Главе пришли Мудрые, аж штук шесть. Откуда появились, я и не знаю. Может, прилетели на таких же, как у тебя, штуках? О чем говорили, не знаю, я не успела подойти. Только она выкинула Мудрых из дома, спустив по лестнице. Они ушли, и по дороге громко обещали проблемы ей и всему городу. И вот проблемы начались: через полтора месяца нас осадили – сразу шесть кланов. Тут, внутри клана, тоже не все в порядке – в городе разброд и шатание, власть Главы пошатнулась. Ей пришлось убить Тичен, заявившую права на должность Главы, и еще трех воительниц десятого ранга. Боюсь, что этим дело не кончится. Ремесленники негодуют – в городе уже недостаток продуктов. Мудрых в городе нет – видели, как они стояли на расстоянии двух полетов стрелы и проклинали город. Глава приказала стрелять во всех Мудрых, которые появятся в пределах досягаемости.
– Штурм города уже был? – озабоченно спросил Слава, раздумывая о происходящем.
– Три. Все отбиты. Но много раненых и убитых. Лечить некому – Мудрых нет. Глава тоже легко ранена. Еще один штурм – и все, конец. Если можешь что-то придумать, делай это быстрее, иначе скоро тут ничего не останется – все разграбят. Твой дом в том числе. Ну все, шагай к Главе в кабинет. Почему-то мне кажется, что она будет тебе очень рада.
– Надеюсь, – кисло усмехнулся Слава. – Что-то мне подсказывает, что все происходящее – результат неких действий…
– Это хорошо, что тебе это самое что-то подсказывает, – хмыкнув, ответила Герса. – Тем больший мотив у тебя будет помочь нам, если совесть у тебя еще есть.
Слава окинул сотницу неодобрительным взглядом, который та встретила безмятежно и спокойно. Ей, похоже, было известно много больше, чем она рассказала. Но что поделаешь – это ведь дела Главы, пусть она сама все и объясняет.
Впрочем, Слава примерно догадывался, что тут случилось. Когда Слава уходил, он поставил Главе защиту от вмешательства в ее сознание. И такую, что и толпе Мудрых было через нее не пробиться. Так что Глава автоматически выпала из разряда лояльных начальников и подлежала устранению – это само собой. Мудрые модифицировали ее тело, и официально, то есть через систему дуэлей – взять Главу было очень трудно: она просто отрубала претенденткам голову. Но тогда оставался один путь: уничтожить весь клан вместе с мятежной начальницей. Если навалиться всей толпой, она долго не продержится.
Еще удивительно, что клан продержался против в несколько раз превосходящего противника неделю или больше – все-таки местная Глава имела выдающиеся способности полководца, и ее воительницы были самыми или одними из самых лучших в этом мире.
Главу, скорее всего, предупредили о приходе Славы, потому что она выскочила ему навстречу и рванулась вниз по лестнице, едва не сбив своим мощным, мускулистым телом. Слава поймал женщину в объятия и секунду держал в руках, ощущая, как бьется ее сердце. Глава иронически усмехнулась и сказала:
– Пусти! А то и вправду подумают, что мы любовники! У тебя и помоложе есть кое-кто для этих игрищ. Пошли в кабинет, нужно многое с тобой обсудить. Я так понимаю, что ты явился не без смысла? Говорят, ты прилетел на воздушной повозке?
– Да. На такой, на которой Мудрые когда-то возили тебя изменять тело, – подмигнул Слава.
– Ты думаешь, я помню? – пожала плечами женщина. – Мне некогда сказали, что я должна стать Главой, и потом я потеряла сознание, очнулась – у меня уже это тело. Вот и все. Несколько дуэлей, и я Глава.
– Стерли память, похоже, – вздохнул Слава. – Да речь не о том. Итак, мне сказали, что тебя посетили Мудрые? Обнаружили блокаду мозга и обвинили в связи с преступниками, святотатцами? Потребовали, чтобы ты покинула должность, а вместо тебя они поставят другую? Тичен, например. И ты спустила их с лестницы. Вот только одного не могу понять: почему они тебя не грохнули? Почему натравливали на тебя воительниц, а не убили взглядом или какими-нибудь своими «колдовскими» штукенциями?
– Мудрые не убивают сами, – усмехнулась Глава. – Они направляют тех, кто убивает. Им запрещено убивать законом – они, согласно тысячелетним канонам, лишь лечат и учат.
– Что-то как-то по отношению ко мне они свои каноны забыли, – пробормотал Слава. – Ну так что, я верно описал или есть дополнения?
– Все верно, – кивнула головой Глава. – Эти сучки посмели разговаривать со мной так, как будто я нашкодившая перворанговая и со мной можно обращаться, как с несмышленой девчонкой! Может, они бы и убили меня, но в кабинете было много народу, и мне кажется, они опасались, что не все воспримут их действия так, как им надо. Вдруг им просто отрубят башки, и все. Я нарочно собрала в кабинет всех, кто лоялен мне, – человек двадцать тех, кто со мной с младенчества, моих подруг и любовниц. И предупредила их, чтобы они рубили всех, кто покусится на мою жизнь. Может, они, Мудрые, все это и почувствовали. В общем, ушли они с угрозами, и вот – сам видишь. Осадили. Шатры Мудрых стоят у реки, они ждут, когда стены разобьют. Я сказала стрелять в Мудрых, если появятся в пределах выстрела, – говорят, что эти твари умеют рушить стены. Но, видимо, не на большом расстоянии, потому что стены до сих пор целы. Хотя это так, размышления. Итак – с чем ты прибыл? Помочь нам? Что у тебя в руках такое? – Глава указал на блестящий шлем управления скутером, который Слава побоялся оставить возле аппарата (вдруг кто-то наденет и сядет на скутер – не хватало остаться в этом городе во время войны за тысячу с лишним километров от жены, лежащей в медицинском «гробу»).
– Честно говоря, я прилетел за продуктами, – виновато признался Слава. – О ваших проблемах ничего не знал и был очень удивлен происходящим. Мы ушли на север, за тысячу с лишним километров отсюда. Воздушная повозка… скутер называется, он преодолел это расстояние за полчаса или чуть больше. Ну вот, я и здесь. Мне нужно будет вернуться назад, и скоро – там Хагра попала в неприятности, и я должен быть возле нее. А это шлем, чтобы управлять аппаратом.
– Хагра? Почему-то я не удивлена тому, что она попала в неприятности, – усмехнулась Глава. – Ее имя лучше было бы поменять на «Неприятность», это точнее отражало бы всю ее жизнь.
– Да, это точно, – грустно констатировал Слава. – Но теперь она вляпалась в такое, что есть сомнения, что она выживет. Ну да не о ней речь. Сколько штурмов вы еще выдержите?