— Исключительно своими собственными. Не стоит валить с больной головы на здоровую.
— Да кто ты… да как ты вообще смела показаться в моем доме после всего? — Торвальд шагнул к ней, сжимая кулаки.
— Начнем с того, что это не твой дом, а я пришла не к тебе.
— Ага, жаловаться отцу? Да? Не выйдет! — Аристар замер перед девочкой, чуть ли не нависнув над ней. Он явно с трудом сдерживался, чтобы не стукнуть ее, и только присутствие постороннего его удерживало.
— Хочешь еще раз попробовать? — поинтересовалась Наташа, чуть прищурившись.
Торвальд отпрыгнул. Правда, не от угроз Наташи, а потому что заметил, как к нему шагнул спутник девочки с явно не очень дружелюбными намерениями. Он остановился рядом с ней, всем своим видом демонстрируя, что не потерпит никаких грубостей. Наташа благодарно кивнула Дарку и снова повернулась к Торвальду:
— Повзрослей уже, болван. Мир не вертится вокруг тебя, и все остальные люди живут вовсе не с мыслью как-то навредить тебе или унизить. Твои же проблемы исключительно твоя собственная заслуга. И чем раньше ты это поймешь — тем проще тебе будет дальше.
Из другой двери вышел слуга.
— Господин не может вас принять, — сообщил он.
Наташа поморщилась, а Аристар злорадно усмехнулся. Девочка же перекинула сумку из-за спины и вытащила из нее блокнот, карандаш и документ, который ей дал Мэкалль. Быстро набросала записку, вырвала листок из блокнота и, сложив его вчетверо, протянула слуге. Когда тот принял записку, развернула у него перед носом документ.
— Читайте, — велела Наташа.
Слуга прищурился, вероятно, не очень хорошо видел, и зашевелил губами, разбирая текст. Прочитав, резко выпрямился, озадаченно поглядел на девочку.
— Госпожа…
— Пожалуйста, передайте своему господину записку и расскажите о том, что прочитали. Если и после этого он откажется нас принять, обещаю, мы немедленно покинем дом.
Слуга на миг заколебался, но все же отправился выполнять поручение. А вот улыбка Аристара слегка увяла. Торвальд-младший еще не понимал происходящего, но видел, какое впечатление произвел лист бумаги. Его опасения оправдались — появившийся вскоре слуга слегка поклонился гостям и предложил следовать за ним. Аристар увязался тоже. И даже сделал попытку прошмыгнуть в кабинет к отцу раньше гостей, но вылетел оттуда словно пробка от шампанского и красный как вареный рак. Наташа даже пожалела, что не видела и не слышала, что там произошло.
Девочка повернулась к Дарку:
— Не думаю, что я задержусь надолго, мне нужно только задать несколько вопросов.
Вром невозмутимо кивнул и пристроился на стуле, словно специально поставленном в коридоре у двери. Впрочем, возможно, и специально, если Торвальд-старший принимает тут посетителей. Слуга зашел в кабинет, тут же вышел и приглашающе распахнул перед девочкой дверь.
Наташа не очень уверенно вошла и огляделась. Не то чтобы она боялась, но было как-то неловко — ведь, по сути, она чуть ли не шантажировала хозяина. А тот сидел за столом, даже не потрудившись при ее появлении хотя бы привстать, и буравил вошедшую взглядом. Девочка поборола вспыхнувший было страх, неторопливо прошла к столу и села в кресло для посетителей. На мгновение ей даже показалось, что в глазах хозяина мелькнуло одобрение.
— Итак, как я понимаю, уважаемый Мат Свер Мэкалль совсем потерял рассудок, если раскидывается такими бумагами. Могу я, кстати, взглянуть на нее? А то Сильф такого понарассказывал, что вы чуть ли не всю сенатскую гвардию можете позвать штурмовать мой дом.
— Ваш слуга преувеличил, — вежливо отозвалась девочка, но документ все-таки достала и передала его Торвальду.
Тот несколько раз перечитал его и вернул.
— А что вы сделаете, если я прямо сейчас прикажу вам убираться из моего дома?
— Не прикажете. — Наташа уже взяла себя в руки и, как ни странно, чувствовала себя вполне уверенно. — Если бы вы хотели меня выгнать, то сделали бы это сразу.
— А все-таки?
Какое-то нездоровое любопытство. Наташа чуть поморщилась:
— Отправилась бы к Мату Сверу Мэкаллю и поделилась с ним своими размышлениями, после чего, думаю, вам пришлось бы отвечать не мне, а сенатской комиссии.
— Хм… И что вас удержало от такого шага? Мне кажется, у вас есть повод сердиться на меня.
— Мое отношение к вам — мое личное дело, а мне нужны ответы… правдивые ответы. А их вы мне в приватной беседе дадите быстрее, чем перед сенатской комиссией.
— Полагаете? Вы думаете, я испугался этих ваших измышлений? — Торвальд приподнял записку.
— Я могу это доказать, — пожала плечами девочка.
— Вот как? И каким образом?
— Ваши штаны. Я обратила внимание при нашей встрече у гостиницы, что они были в грязи. Я еще удивилась, где вы могли так испачкаться, когда дождей давно не было. А в конюшне нашла ту самую грязь, в которой вы и измазались. И испачкаться таким образом можно было только присев перед телом посла. Вы были в конюшне, и именно вы первым обнаружили тело. Вы узнали посла, испугались и выбежали оттуда. Остановили первого попавшегося человека и сообщили ему об убийстве. А потом попытались скрыться с места убийства, но у вас не получилось… Почему, не буду спрашивать, хотя предполагаю, вы хотели предупредить того человека, с которым встречались, а потом просто не успели уйти — стража оцепила гостиницу.
— И где тут доказательства? — хмыкнул Торвальд.
— Вас запомнил тот человек, которому вы рассказали про убийство. Когда я показала ему ваш портрет, — девочка достала из сумки свой рисунок и передала его Торвальду, — он уверенно вас опознал.
Хозяин кабинета мельком глянул на рисунок и нахмурился.
— Не надо было трепаться. Так чего вы хотите от меня? Я не убивал посла…
— Знаю. Если бы я хоть на миг подумала, что это сделали вы, то пришла бы сюда не одна.
— Тогда чего вы хотите?
— Ответы. Что вы делали в гостинице?
— Та-а-ак! А не слишком ли…
— Господин Торвальд, вы же понимаете, чем грозит республике убийство посла? И вы понимаете, что только арест убийцы может предотвратить войну?
— И как поможет вам мой рассказ о том, чем я занимался? Это были коммерческие дела, и меньше всего мне хотелось бы огласки, которой немедленно воспользуются конкуренты.
— Я не собираюсь распространяться о нашей с вами беседе. Более того, никто не знает, почему я у вас. Все думают, что я просто интересуюсь тем, что вы видели в гостинице.
Торвальд скептически хмыкнул. Наташа опустила голову, понимая, что убедить этого человека не удастся.
— Значит, не скажете?
— Нет.
— Даже если это поможет найти убийцу?
— Это не поможет найти убийцу.
— Если я веду расследование, то это могу оценить только я.
— Я сказал нет, значит, нет!
Наташа вздохнула:
— Ладно. Посла нашли вы?
Торвальд мгновение колебался, потом кивнул:
— Да. Я зашел в конюшню, разыскивая своего слугу, но обнаружил там человека. Подошел, чтобы посмотреть, что случилось, увидел кровь, а когда перевернул тело, оказалось, что это имперский посол.
— Вы трогали тело? Как оно лежало раньше?
— Да так же и лежало, — пожал плечами Торвальд. — Когда я труп опустил, то он рухнул обратно. Разве что я нож случайно задел, и он выпал из руки…
— Что?! — Наташа даже вскочила. — Нож не лежал рядом с телом?
Торвальд, ошарашенный столь бурной реакцией, вздрогнул:
— Нет. Он под телом лежал. Жордес, кажется, потянулся за ним и даже успел достать.
— Твою ж… — не сдержалась Наташа, нервно расхаживая по кабинету. Торвальд был так ошеломлен, что даже замечания не сделал. — Ну что за мир! Ну кто вас просил трогать нож? Все версии теперь пересматривать надо. Я ж думала, что Жордеса его же ножом убили!
— Это каким недоумком надо быть, чтобы позволить убить себя своим же ножом? — фыркнул хозяин. — Надо быть воистину невеликим умом, чтобы так подумать.
— Надо быть великим умом, чтобы истоптать все место преступления, а потом сбежать оттуда, испугавшись непонятно чего. Кстати, неужели вы думаете, что будет так сложно разыскать того, с кем вы встречались? И что тот тоже будет молчать о вашей с ним беседе? — Наташа разозлилась и закусила удила.
Торвальд хмуро глянул на нее:
— Чего вы хотите? Денег?
— Ответов! Я с самого начала нашего разговора об этом говорю! Дайте мне честные ответы, и я уйду и клянусь, никто не узнает о нашем разговоре, если только он не потребуется для разоблачения убийцы. Но шансы, что это потребуется, очень и очень невелики. Неужели вы сами не хотите предотвратить войну?
Торвальд взирал все так же хмуро.
— Если этот разговор станет известен другим, — медленно заговорил он, — я об этом обязательно узнаю и найду способ сделать так, чтобы вы пожалели о своей несдержанности. Я расскажу, зачем я ездил в гостиницу, но при одном условии.
— Да? — Угроза не произвела впечатления на девочку, и хозяин кабинета это заметил и нахмурился сильнее.
— Вы не будете разыскивать того человека, с кем я встречался.
Хм… Просьба весьма интересна. Весьма. Наташа вновь села и прищурилась, размышляя. Собственно, уже из этого поставленного условия можно сделать кое-какие выводы.
— Если вы расскажете честно и если в будущем мне потребуется что-то уточнить…
— Я отвечу честно, и если вас еще что заинтересует в будущем, то отвечу.
— Тогда хорошо.
— Как у любого человека, занимающегося делами, у меня есть информаторы у конкурентов. Сами понимаете, что открыто я не могу встречаться с такими людьми.
— И вы с ними встречаетесь лично?
— Нет, конечно. Но тут была очень важная информация, и я хотел услышать об этом из первых рук. Да и не мог я ее доверить никому.
— ?
— Вам действительно надо это знать? — поморщился Торвальд, поймав заинтересованный взгляд.
— Не знаю, — честно ответила Наташа. — Но и не могу сказать обратного.
— Хорошо. В общем, прошел слух, что империя собирается разместить крупные заказы на наших верфях. Корабли Моригата пользуются заслуженной славой во всем мире.
Наташа резко вскинула руку, останавливая Торвальда, и наморщила лоб. Перед глазами встали бумаги, найденные в кабинете посла.
— Прошу прощения, продолжайте. Просто вспомнила кое-что интересное, касающееся кораблей.
— Так вот, — не очень дружелюбно продолжил Торвальд, — информатор сообщил, что верфи его господина поспешно нанимают новых работников и расширяются.
— Ну и что?
— Ничего. Меня это встревожило, поскольку у меня тоже есть верфи и я тоже хочу заработать на этом заказе. Я искал подтверждения, что этот заказ действительно будет.
— Ваш конкурент, судя по всему, уверен, что будет.
— И так же уверен, что заказы достанутся ему. Вот я и хотел выяснить причину этой уверенности.
— И как? — заинтересованно вскинулась девочка.
— А никак. Не знает он ничего.
— Понятно. Что ж, жаль, хотя вы и правы, вряд ли это имеет отношение к убийству. — Девочка снова задумалась, потом достала из сумки свои наброски с места преступления. — Вот. Посмотрите и скажите, что здесь изменилось с того момента, как вы увидели труп.
Торвальд внимательно рассмотрел каждый рисунок, глянул поверх листов на девочку и снова углубился в изучение.
— Как я уже говорил, нож лежал под телом. И правая рука тоже была под телом и лежала на ноже.
— И когда вы перевернули труп, то рука свободно изменила положение?
— Да, а что?
— А вы счастливец.
— Это еще почему? — недоуменно поднял брови Торвальд.
— Потому что это значит, что труп еще не успел окоченеть, следовательно, убийство было совершено недавно. И вполне возможно, убийца находился от вас очень недалеко.
Торвальд слегка побледнел, потом молча вернул рисунки:
— Больше я ничего добавить не могу.
Наташа сунула листы обратно в сумку и поднялась.
— Спасибо, вы мне очень помогли. Последний вопрос: как называются верфи вашего конкурента и каково имя владельца?
— Вот уж из этого секрета делать не буду, — хмыкнул Торвальд. — Верфи называются Риварийскими, кстати, называются так по имени владельца — Альхерта Ривара.
— Спасибо. Всего хорошего, не буду больше отвлекать вас от дел.
— А вы, госпожа Призванная, совсем не такая, как я представлял по рассказам сына.
Девочка обернулась у двери, секунду всматривалась в лицо Торвальда-старшего, потом кивнула и вышла. Что-то ей подсказывало, что очень скоро состоится весьма серьезный разговор отца с сыном, и Аристару он очень не понравится. Похоже, у младшего Торвальда скоро появится на нее еще один зуб. Ну и фиг с ним.
Карета от Мата Свера Мэкалля ожидала их перед самыми воротами особняка Торвальда. Кучер встретил их у калитки, вежливо раскланялся, представился и сообщил, что находится целиком и полностью в распоряжении уважаемой госпожи Призванной — Натальи Викторовны Астаховой.
Слегка озадаченный такой почтительностью к своей нанимательнице, Дарк Вром забрался в карету следом за клиенткой, гадая, как бы завести разговор и разобраться наконец в ситуации.
Кучер осторожно постучал в специальное окошко на передней стенке кареты и, когда Дарк сдвинулставню в сторону, почтительно поинтересовался:
— Куда прикажете?
— Что? — девочка очнулась от задумчивости и непонимающе посмотрела на него. — А, извините, пока никуда. Отъедьте, пожалуйста, в сторону и подождите немного, мне надо подумать.
Кучер, ничуть не удивленный приказом, выполнил его быстро и точно. Карета замерла на обочине, а Наташа, нахмурившись, о чем-то глубоко задумалась. Дарк присмотрелся к девочке — если бы не открытые глаза, можно было бы подумать, что она спит, но такой прищур он уже замечал у клиентки. Опытный фехтовальщик, он умел подмечать самые незначительные мелочи в поведении людей. Движение глаз, бровей, подергивание уголков губ — в бою все важно, любая мелочь может указать на вероятное действие противника. Вот и привык подмечать привычки людей. Призванная тоже имела такие — когда она о чем-то задумывалась, то чуть прищуривалась, почти совсем незаметно, и опускала взгляд. Если замечала что-то интересное, тот же легкий прищур, но взгляд устремлен не под ноги, а на заинтересовавшую ее вещь или человека. Сейчас она старательно изучала пол в карете, изредка заглядывая к себе в блокнот.
— Рано, — вдруг вздохнула она. — Я совсем не представляю, о чем спрашивать в посольстве. Джимс, вы знаете гостиницу, где случилось убийство?
— Конечно, госпожа, — отозвался кучер, явно польщенный, что его имя запомнили, хотя и казалось, что Призванной совсем не до него, когда он представлялся.
— Тогда поехали туда. Похоже, пора поговорить с владельцем пропавшей лошади.
Вром закрыл окошко к кучеру, дождался, когда карета наберет скорость и заговорил:
— Госпожа Наталья, я, конечно, вроде бы не должен интересоваться вашими делами — мое дело ваша охрана, но должен заметить, что я не могу выполнять свои обязанности, если не понимаю, кто вам может угрожать.
Наташа на миг задумалась:
— Вы слышали про убийство имперского посла?
— Совсем недавно услышал из разговоров людей. К собственному сожалению, должен сказать, что мало интересовался новостями.
— Другими словами, были слишком заняты собственными проблемами.
Порой проницательность этой девчонки раздражала.
— Можно и так сказать. А вы…
— Сенат поручил мне найти убийцу Жордеса Валерия Рекнерта.
— Ну да, вы ведь Призв… Минуту! Жордес Валерий Рекнерт? Вы уверены, госпожа?
Наташа удивленно посмотрела на возбужденного телохранителя.
— Вы его знаете?
— Знаю ли я его? Да я начинал службу в легионе под его командованием! Он, кстати, дал мне сержантские нашивки, хотя многие возражали. Собственно, благодаря ему моя карьера в легионе и сложилась так удачно. Вот ведь как бывает… я и не знал, что он стал послом в Моригате… — Дарк нахмурился. — Он же вроде ближайший друг императора. Они оба потеряли родителей во время мятежа Торда, и оба спасались бегством из дворца… Император ни за что не простит убийства Жордеса.
— Даже так? — Опять легкий прищур и взгляд в пол. — Я такие подробности не знала. Интересно… кто ж рискнул?.. Видно, цена вопроса была и правда высока. А что он за человек был, этот Жордес Валерий Рекнерт?