— Гони! — крикнула она.
«Эйблс» вписался в то, что осталось от транспортного потока. Казалось, все машины стремились как можно быстрее убраться с его дороги, позволяя небольшому автомобилю оставить ад позади. Меллани обернулась: люди больше не разбегались. Самые отважные собирались вокруг задавивших охранников машин, стараясь помочь тем, кто оставался внутри.
Меллани с судорожным вздохом откинулась на спинку сиденья. В ее виртуальном поле зрения бушевал вихрь зашифрованных сообщений, пульсировавших в городской сети.
— Тебе удалось отследить членов второй группировки? — спросила девушка v РИ-подпрограммы.
— Да.
Перед ней протянулась информационная цепочка: бирюзовые кружки соединялись подвижными синусоидами ярко-оранжевого цвета: десять человек одновременно пользовались одним каналом. Трое из них двигались по направлению к Чейни-стрит в каком-то транспортном средстве, а остальные уже находились поблизости от здания суда.
— Есть какие-нибудь соображения относительно того, кто у них главный? — спросила Меллани.
— Один из людей в автомобиле отправляет больше сообщений, чем остальные. Это указывает на то, что он — их лидер. Однако моей мощности недостаточно, чтобы взломать шифр, поэтому правильность вывода гарантировать нельзя.
— Не важно. Если та команда была из Института, эти ребята, должно быть, — Хранители. Отыщи код доступа к интерфейсу их командира.
В виртуальном поле зрения развернулась сеть персональных адресов. Остальные изображения начали меркнуть, и серебряные ОС-татуировки тоже послушно растворились.
— Как ты? — поинтересовалась Меллани у скорчившегося на пассажирском сиденье и мелко дрожащего Дадли.
— Как думаешь, у них были вставки памяти? — едва слышно прошептал он.
— Уверена, что оживление прописано в их контрактах с Институтом.
— Я хочу вернуться домой.
— Неплохая идея, Дадли. Так мы и сделаем.
Червоточина должна открыться через два часа. Меллани подозревала, что за их номером в отеле будут следить. Если уехать прямо сейчас, они еще смогут опередить охранников Института.
— Попробуй внести нас в список пассажиров ближайшего рейса до Буун-гейта, — приказала Меллани РИ-подпрограмме. — И отмени маршрут до отеля. Направляемся к трем «П», но пока не на саму площадь.
Ей потребовалась еще минута, чтобы собраться с мыслями. Она сожалела об авариях и жертвах, но, если бы РИ-подпрограмма не вмешалась, они с Дадли сейчас ехали бы в «Лендровере» навстречу неприятному и очень недолгому будущему.
Девушка дала команду эл-дворецкому набрать код вызова Хранителя.
Стиг остановил машину в конце Кири-стрит, как раз перед выездом на площадь трех «П». В двадцати метрах впереди виднелся итальянский ресторанчик «У Франико».
— Ты не передумал? — спросил Мюрдо Макпирлс.
— Нельзя сказать, чтобы это стало для нас неожиданностью, — отозвался Стиг.
Он попытался придать своему голосу ворчливый оттенок, но Мюрдо был с ним в машине, когда поступил вызов от Меллани.
— Я пока осмотрюсь тут, — предложил Мюрдо. — Крикни, если понадоблюсь.
— Конечно.
Стиг внимательным взглядом окинул Кири-стрит: все выглядело как обычно. Впрочем, ведь и на Чейни-стрит Олвен не заметила ничего особенного, а через минуту машины сошли с ума.
Стиг расправил плечи и вошел в ресторан. Меллани выбрала это место для встречи не из-за оформления зала и не ради меню: серые изогнутые стены и арки из мертвого сухого коралла делили помещение ресторана на множество сегментов, прилегавших друг к другу, словно соты в улье. Здесь подавали пасту и пиццу, а специальным блюдом была свежая рыба из Северного моря.
Меллани Стиг отыскал сразу же — вместе с Дадли она сидела за столиком неподалеку от выхода. Покрытая трещинами арка почти скрывала девушку от взглядов посетителей, но в то же время давала возможность хорошо рассмотреть каждого, кто входил. Стиг прошел к столику и сел напротив Меллани. Дадли тотчас нахмурился. Помолодевший астроном горбился над стаканом воды, а Меллани заказала пиво и тарелку с чесночными хлебцами.
— Спасибо, что пришел, — сказала она.
— Твой вызов меня удивил. Стало интересно.
— Мне нужно поговорить с Хранителями.
— Это я понял.
Меллани усмехнулась и откусила кусочек хлебца. Растаявшее масло потекло у нее по подбородку.
— Хорошо, что не отпираешься.
Стиг собрался было запротестовать, но подумал, что это было бы глупо.
— Как ты меня нашла? И, что более важно, как достала мой адресный код?
— У меня есть контролирующая программа. Очень хорошая.
— Так это ты внедрила ее в городскую сеть!
Меллани перестала жевать и взглянула на него с удивлением.
— Ты знал о ней?
Она промокнула подбородок салфеткой.
— Нам было известно, что появилось нечто новое. И весьма трудноуловимое.
— Не беспокойся, моя программа не враждебная.
— Сомневаюсь, что Институт с тобой согласится.
— Их охранники собирались применить оружие. Они хотели забрать меня и Дадли для допроса и, возможно, превратили бы в агентов Звездного Странника.
Несколько мгновений Стиг молчал, переваривая услышанное.
— Весьма вероятно. Не хочешь рассказать, что именно тебе об этом известно? Честно говоря, я не встречал никого, кроме Хранителей, кто верил бы в существование Звездного Странника.
— Я обнаружила, что мой бывший босс, Алессандра Барон, была одним из его агентов. Она препятствовала расследованию…
Внезапно Меллани заметно напряглась и замолчала. На ее щеках и вокруг глаз стали проявляться плотные замысловатые узоры из серебристых линий.
— Кто ты такой?! — неожиданно выпалила она.
Стиг оглянулся и увидел, как из дальнего угла ресторана к ним скользит доктор Фриленд. Обычный мрак под его капюшоном на миг сменился слабым пурпурным сиянием. Оно тут же угасло. Стиг перевел взгляд на Меллани: ее сложные ОС-татуировки также уже исчезли.
— Будем считать, что переговоры зашли в тупик? — спросил Фриленд своим гулким мелодичным голосом.
— Можно сказать и так, — настороженно ответила Меллани.
— Отлично. Что же касается твоего вопроса…
— Ты барсумианец.
— Верно. Меня зовут доктор Фриленд. Я рад нашей встрече, Меллани Ре-скорай.
Меллани указала пальцем сначала на Стига, а потом на высокую, закутанную в длинное одеяние фигуру.
— Парни, вы действуете заодно?
— В некоторых случаях, — признал доктор Фриленд. — И сейчас как раз один из них.
— Отлично.
Меллани, все еще не спуская глаз с барсумианца, отпила глоток пива.
— Ну ладно, — заговорил Стиг. — Мы не стреляем друг в друга, и мы сошлись на том, что Звездный Странник — наш враг. Так о чем же ты хотела поговорить с Хранителями, Меллани?
Она взглянула на него со сдержанным оживлением.
— Я пришла спросить, что мне делать.
— Ты просишь нашего совета?
Стиг с трудом мог поверить, что такая решительная девушка способна обратиться к кому-либо за помощью. Она красива, энергична и находчива, так что вполне может сама о себе позаботиться. Он еще ни разу не встречал такой сложной электронной оснастки. «С кем же она работает?»
— Как ты уже сказал, в Содружестве никто не верит в существование Звездного Странника. Я хочу выяснить, что вы делаете для того, чтобы его одолеть. Хочу знать, могу ли я вам чем-нибудь помочь: у меня имеются довольно сильные союзники.
— Ну да, сейчас я сделаю копии наших планов и передам их тебе вместе с именами и адресами всех, кто работает на нас в Содружестве.
— Прекрати придуриваться. Мы оба знаем, как это делается: ты даешь мне одноразовый адрес в унисфере, я возвращаюсь в Содружество и отправляю на него вызов — таким образом мы сможем продолжить переговоры и найти точки соприкосновения, чтобы помочь друг другу.
— Все это имеет отношение к тебе, — сказал Стиг. — А как насчет твоего спутника?
Дадли не отрывал глаз от своего стакана. Он выглядел настолько несчастным, что, казалось, вряд ли прислушивался к разговору.
— А что с Дадли? — удивилась Меллани.
— Это же он положил начало всем нашим несчастьям.
— Ничтожный глупец! — вдруг вспылил Дадли. — У тебя есть хоть какое-то осознание масштабов происходящего? Одному человеку не под силу ни начать, ни закончить такое. Тем более мне.
Стиг решил, что уже достаточно сдерживался.
— Если б не ты, полета «Второго шанса» не было бы. Если б не ты, миллионы людей сейчас были бы живы.
— Я погиб там, мерзавец! — крикнул Дадли. — Они поймали меня, захватили в плен и… и…
Меллани обняла его за плечи.
— Все хорошо, — успокаивающе прошептала она. — Все хорошо, Дадли, расслабься. Звездный Странник использовал его, — обратилась она к Стигу. — Если не веришь мне, спроси Брэдли Йоханссона: он разговаривал с бывшей женой Дадли. Ему все известно об этой афере.
Стиг уже не знал, как поступить. Проще всего было дать ей одноразовый адрес, как она и просила, и переложить проблему на плечи Йоханссона и Элвина. Но, сидя напротив явно неадекватного Дадли Боуза, он чувствовал, что им манипулируют, подводя именно к такому решению. Инстинкт уверял его, что настолько очаровательная особа, как Меллани, просто не может быть мошенницей. Умом же Стиг понимал, что она в десять раз опаснее, чем самый опытный воин клана. Но Меллани казалась такой открытой, такой честной…
— Могу я спросить, что ты предпримешь, если Хранители откажут тебе в какой-либо помощи? — спросил доктор Фриленд.
— Буду, насколько хватит сил, — ответила Меллани, — продолжать собирать любые свидетельства против Барон, использовать их для выдачи ее властям и пытаться проникнуть в агентурную сеть, частью которой она является.
— Она — всего лишь одна из трех человек, входящих в ячейку. Это классическая модель шпионской сети, а при сегодняшнем уровне шифровки Барон может и не знать остальных членов своей ячейки.
— Я их отыщу, — угрюмо сказала Меллани. — Не важно, насколько защищенной она считает свою систему, я все равно сумею ее взломать.
— Конечно, ведь, по твоим словам, у тебя имеются союзники. И сегодня мы стали свидетелями малой части их способностей. А ты уверена, что этим союзникам можно доверять?
— В противном случае я сейчас была бы мертва.
— Верно. Это обстоятельство в немалой степени способствует возникновению личного доверия. Все, чего я прошу, — чтобы ты продолжала задавать вопросы. Ты репортер, не так ли? И хороший репортер, несмотря на обстоятельства и невидимую помощь.
— Помощь не так уж важна, — сказала девушка. — Прежде всего должен быть талант.
Доктор Фриленд рассмеялся:
— И некоторая доля веры в себя. Итак, Меллани, я прошу, чтобы ты следовала своему журналистскому инстинкту: продолжай спрашивать. И не забывай задумываться о мотивации твоего могущественного союзника. Это ведь не человек. Он даже не состоит из плоти и крови. В конечном итоге его эволюция не может быть такой же, как наша.
— Я… Да, хорошо, — сказала Меллани.
— Предательство всегда ближе, чем думаешь. Возьми хоть Цезаря.
— Кого?
Стиг нахмурился. «Она шутит или нет?»
— Он был политиком в древности, — слабым голосом пояснил Дадли. — Император, преданный ближайшими сподвижниками. Ради благой цели, конечно.
— Всегда все делается ради благой цели, — заметил доктор Фриленд.
В его голосе послышалась юношеская печаль — настолько сильная, что ее можно было бы посчитать настоящим горем.
— Этой ошибки я не допущу, — заверила их Меллани.
Она демонстративно отвернулась от барсумианца и выпила еще пива.
Стиг дал команду своему эл-дворецкому подготовить файл с одним из резервных контактных адресов в унисфере.
— Вот тебе адрес, — сказал он Меллани, отсылая сообщение в ее папку. — Надеюсь, ты играешь со мной честно.
— Все понятно, — ответила она. — В противном случае ты меня разыщешь и бла-бла-бла.
— Тебя, твою вставку памяти и твое защищенное хранилище.
— На здоровье. Если мы не сумеем победить Звездного Странника, никому из нас не придется ими воспользоваться. Если бы я была агентом Звездного Странника, ты и все в «Скобяной лавке Хал кина» уже были бы мертвы.
Беззаботный тон, которым она упомянула секретную базу, должен был привести Стига в ярость. Но вместо этого он ощутил нечто вроде восхищения. «Она действительно чего-то да стоит. Так почему же Дадли?»
Меллани поняла, что выиграла этот раунд, и дерзко усмехнулась ему.
— Червоточина откроется через семьдесят минут. Нам пора уходить: мы с Дадли зарегистрированы под чужими именами на ближайший рейс «Карбонового гуся». Этого должно быть достаточно.
— Мы за вами присмотрим — на тот случай, если Институт решит доставить вам неприятности.
— Я в этом даже не сомневалась. Спасибо и до свидания.
— Удачного полета.
По сравнению с современными обрядами бракосочетания, принятыми в кругу членов Межзвездных Династий, церемония была очень короткой и старомодной: Уилсон и Анна остановились на классических клятвах в любви и верности. Нынче было модно, чтобы женихи и невесты писали свои клятвы самостоятельно, а если им не хватало поэтического таланта, нанимали кого-то, кто сочинял проникновенные обеты за них. Еще более изощренным считался вариант, когда строки клятв перекладывались на музыку, чтобы счастливая чета спела их, стоя перед алтарем. Ходили слухи, что высокопоставленные невесты ради идеального вокального исполнения решались даже на перепрофилирование голосовых связок.
— Можете про это забыть, — сказала Анна, когда исполненный надежд распорядитель церемонии упомянул о такой возможности.
Учитывая состав гостей, присутствующих на венчании в многоконфессиональной часовне Бабуйанского атолла, решение было правильным. Председатель
Галл, приглашенная женихом, умудрилась сесть на скамью перед президентом Дой и делегацией сената, возглавляемой Криспином Голдричем. Старшие чины флота расположились на половине гостей невесты вместе с ее немногочисленными родственниками, смущенными присутствием множества высоких особ. Уилсон, как глава огромного семейства, оказался перед сложным выбором, и в результате его бывшие жены, несмотря на сохранившиеся почти со всеми ними хорошие отношения, в списки приглашенных не попали, и на церемонию позвали по одному ребенку от каждого из его предыдущих браков. Кроме того, по политическим причинам было немало представителей от «Фарндейла». Из соображений хорошего тона нельзя было не пригласить и Найджела Шелдона, прибывшего вместе с четырьмя женами из своего гарема. Приглашение послали и Оззи, но он не потрудился даже ответить.
Список гостей постоянно увеличивался, и чете было предложено провести церемонию в соборе, чтобы смогли вместиться все, кто действительно хотел присутствовать. Уилсон ответил твердым отказом и про себя обещал Богу никогда больше не слушать Патрицию Кантил с ее идеями всеобщего благоденствия. Треть часовни была отдана средствам массовой информации. Журналисты среднего звена, освещавшие темы флота на Высоком Ангеле, внезапно обнаружили, что направленные в их конторы приглашения оказались присвоены популярными знаменитостями и главами отделов.
Органист заиграл какой-то ужасный гимн, сочиненный в двадцать втором столетии, и Уилсон, сидевший на передней скамье, крепко стиснул пальцы: ему вдруг стало жарко в превосходно сшитой форме из иссиня-черной ткани. Ожидание между тем все продолжалось и продолжалось.
— Может, она и не придет, — весело и очень громко, чтобы слышали на соседних скамьях, произнес Оскар Монро. — Я бы на ее месте так и поступил: слишком велико давление. Надо было устроить закрытую церемонию, как вы изначально и собирались.
— Благодарю, — прошипел Уилсон своему шаферу.
— Я выполняю свой долг: подготавливаю тебя к самому худшему. — Оскар обернулся. — Ого!
— Она здесь?
— Нет. Журналисты скалятся, предвкушая скандал, — там сзади будто вывесили дисплей с рекламой стоматологической клиники.
На Уилсона напал неудержимый смех.
— Заткнись, негодяй!