Внутренности чайного парня тоже менялись. Почки, печень, желудок, вся требуха, обычно наполняющая человеческую брюшину, превратилась в однородную, кашеобразную массу, из которой формировались новые, незнакомые науке органы.
Подобно гусенице, замурованной в коконе, связанный ремнями, Джеральд Пирс превращался во что-то новое, совершенно отличное от своего первоначального устройства, существо, сильное, быстрое, крепкое и готовое убивать.
Отвернувшись к стене, Оливер не замечал, как всего в полутора метрах за его спиной созревает идеальный хищник. В этот момент весь мир перестал представлять для него какой-либо интерес, его больше волновала собственная рука и то, что с ней творилось.
Маленькие желтоватые прыщики тонкими ниточками расползались от ранки, оставленной Пирсом ранее. Ведомые кровотоком, они струились вдоль кровеносных сосудов и складывались в узоры из колец и линий по всему телу. Ему казалось, что каждый из этих гнойничков имеет свой разум, что они все говорят с ним, нашептывают ему разные ужасные вещи, пытаясь сломить его и без того сломленный разум.
«Подчинись, перестань сопротивляться — тараторили они, перебивая друг друга, — будь покорным, и мы будем благосклонны».
Голоса давили Буна, наседали на него своей упорностью, подтачивали хрупкий фундамент его воли пока он, наконец, не рухнул, вместе с домом, который поддерживал, вместе с тем, что Оливер называл своим Я.
* * *Проводя последний пересчет, Саймон думал вовсе не о работе. Заглядывая в палаты, он каждый раз надеялся увидеть там сдерживающего смех Бритни.
«Повелся? — сказал бы он, а затем добавил, — Да не переживай ты так, это просто глупая шутка.»
Но это лишь слабая попытка отрицать действительность и Саймон не собирался долго ей поддаваться, ведь он прекрасно знал, что холодное тело Бритни сейчас лежит на таком же холодном кафельном полу туалета, а все эти фантазии про неудачный розыгрыш — верный путь от санитара к пациенту.
— Мэй, ты в порядке? — спросил Дэнни, потому, что заметил потерянный взгляд Саймона.
— А? — вздрогнул тот. — Да, все нормально. Ты мне после обхода не поможешь? Там в туалете нужно кое-что убрать.
Саймон мало знал об этом парне, их смены никогда раньше не пересекались. Обычный, ничем не примечательный тип, мимо такого пройдешь на улице и даже лицо не запомнишь, а доверять Бритни какому-то незнакомцу он не очень хотел, но выбора особого не было. Сам он труп до морга не дотащит.
— Понял, — ответил Дэнни, затем подошел поближе и полушепотом уточнил: — Надеюсь ничего серьезного?
— Надейся, — мрачно улыбнулся Саймон.
— Да заткнетесь вы, наконец, или нет?! — пронесся по коридору истошный крик Буна. Санитары удивленно переглянулись, — Дайте мне наконец поспать! Я просто хочу немного поспать!
На последних словах голос кричавшего сорвался в крутое пике и резко перешел на истеричный визг.
— Сам заткнись, — послышалось из общей палаты напротив, — а не то я тебя заткну!
Санитары снова переглянулись, теперь в их взглядах читалась уверенность. Хоть они и не были знакомы друг с другом, но оба уже попадали в подобную ситуацию и знали, что если сейчас же не успокоить впавшего в истерику, то конфликт будет нарастать по экспоненте и ночка выдастся не из легких.
— Не надо кричать, — спокойным голосом сказал Саймон, первым зайдя в палату к Буну. — Ты же сам прекрасно знаешь… — второй раз за этот вечер он замер, пытаясь осознать увиденное.
Оливер сидел на краю своей кровати, на промокшем до нитки матраце и шатался вперед-назад, при этом непрерывно скребя ногтями по предплечью правой руки. Его лицо было напряжено, а глаза бешено вращались в орбитах.
Но Саймона удивило вовсе не это, нет, такое поведение как раз очень подходило обитателю Бриджуотера. Санитара удивило то, что Бун в палате находился один.
— Эй! Где Пирс? — Саймон осмотрел ремни, которыми Джеральд был привязан к кроватной раме. Подозрение о том, что взбесившийся Бун сам отвязал своего дружка, отпали тут же, потому как лямки на краях ремней были вырваны с корнем. — Где Пирс, я спрашиваю?
Оливер что-то невнятно промычал, он был не в состоянии ответить, его разум переживал последние секунды своего существования.
— Так, ладно, я понял, — Саймон на всякий случай заглянул под кровать, но там, естественно, никого не оказалось (это было бы слишком просто), затем он повернулся ко второму санитару, — присмотри за этим, а я — в сестринскую, подниму тревогу.
Дэнни взволнованно кивнул, ему еще не приходилось участвовать в поимке беглеца, и вся ситуация казалась парню сущим кошмаром. Ему думалось, что каким-то образом прорвавшись через два высоких забора из колючей проволоки и пост вооруженной охраны, заключенный вырвался из лечебницы, и теперь представляет опасность, как для себя, так и для окружающих, но пока, единственным человеком, которому грозила опасность был сам Дэнни.
Саймон бежал по больничному коридору, не видя ничего вокруг. Взволнованные психи (что уже само по себе не очень хорошо) выглядывали из маленьких лючков в дверях своих палат и с большим интересом наблюдали как, санитар, тяжело дыша, проносится мимо. Некоторые из этих любопытных непрерывно чесались.
Психиатрическую лечебницу Бриждуотер незаметно поглощала эпидемия неизвестной болезни, грозившая уничтожить все человечество, но знал об этом лишь маленький беззубый лепрекон Бритни, бездыханно лежавший на полу в туалете.
— Саймон, что случилось? — Рита, спокойно читавшая какой-то девичий глянцевый журнал, увидела, буквально впрыгнувшего в сестринскую, санитара и вскочила с места.
— Жми тревогу, — выпалил он, подбегая к телефону.
Без лишних вопросов Рита послушно нажала на скрытую под столом кнопку и по всей больнице тут же завыли сирены.
— Алло, пост? — санитар тараторил так быстро, как только мог, сейчас время работало против него. — У нас побег… один… да… не знаю… порвал ремни… хорошо.
Саймон положил трубку и, наконец, посмотрел на Риту, она была напугана.
— Все будет хорошо, — постарался успокоить он ее. — Мы его найдем, и все будет хорошо. Охрана сказала, что все двери заблокированы. Даже если он успел выйти из здания, за периметр ему уж точно не выбраться.
— Кого хоть ловим? — вдруг спросила Рита, и Саймон понял, что впопыхах не успел ничего ей рассказать.
— Чайного парня, — ответил он.
— Чайного парня? — медсестра с облегчением выдохнула. — Пирса, что ли?
— Его самого.
Всю серьезность с лица Риты как ветром сдуло, и на ее место пришла дежурная обворожительная улыбка.
— Ну ты и драму тут развел. Этот Пирс, конечно, в последнее время совсем буйный стал, но вряд ли он смог убежать. Он же не спецагент какой-нибудь.
— Может и так, но ремни разорвать умудрился.
— Да его наверняка этот… с кем он там в палате, Бун? Его наверняка Бун развязал.
— Рита, я не говорил, что ремни развязали, я сказал, что они порваны.
— Ай, — она раздраженно махнула рукой. — Ты просто преувеличиваешь. Сидит этот твой Пирс сейчас где-то в туалете и радуется, что сирены включили. Сам же знаешь, как они внимание любят.
— Кстати, на счет туалета, — Саймон тяжело вздохнул. — Бритни повесился.
— Что?! — эта новость ударила по настроению медсестры куда больше. — Когда?
— Вечером, точнее не скажу. Сам нашел его минут десять назад. Решил после обхода с ним разобраться. Подумал, так спокойней будет.
Рита хотела возразить, сказать, что такие вещи откладывать нельзя, но не успела, ее отвлек санитар Дэнни. Он с истошным криком с разбегу врезался в толстое стекло, которое занимало большую часть одной из стен сестринской, а затем, оставляя за собой причудливый кровавый след, сполз на пол.
* * *— Так, ладно, я понял, присмотри за этим, а я — в сестринскую, подниму тревогу.
Денни взволнованно кивнул и, как только Мэй выбежал из палаты, повернулся к Буну.
— Даже не вздумай рыпаться, — сказал он как можно жестче, чтобы этот чесоточный знал, что с ним шутки плохи и лучше сидеть тихонько, но трюк не возымел нужного эффекта.
— Почему вы просто не позволите мне немного поспать? — прошипел Оливер сквозь крепко сцепленные зубы.
— Не надо было помогать своему дружку бежать, тогда спал бы в свое удовольствие, — ответил Дэнни, не подозревая, что пациент разговаривает вовсе не с ним.
Инфекция, которую Бун подхватил от «чайного парня» уже практически полностью захватила весь его организм. Маленькие желтые гнойнички покрывали большую часть кожных покровов Оливера и каждый из них невыносимо чесался, а голоса, которыми наперебой тараторили эти отвратительные нарывы, постепенно складывались в один большой хор, диктовавший свою темную волю. УБЕЙ! УБЕЙ! УБЕЙ!
Не выдержав давления, сознание Оливера, наконец, сдалось, отдавая контроль над телом новым хозяевам и, когда по пустым коридорам Бриджуотера пронесся первый раскат сирены, включенной молодой медсестрой Ритой Босси, Бун с нечеловеческим то ли криком, то ли шипением, или же и тем и другим одновременно, накинулся на санитара.
Запрыгнув на ошарашенного Дэнни, Оливер вцепился в него зубами. Хруст, который услышал санитар, когда челюсти взбесившегося шизофреника сомкнулись на его ключице, моментально привел его в панику. Испуганно вытаращив глаза, он изо всех сил колошматил руками по голове Буна. К слову, самому Буну на это было абсолютно наплевать, ведь отныне его череп не принимал абсолютно никакого участия в жизни тела. Гнойники, плотно покрывшие кожу заключенного, были лишь фасадом, под которым инфекция скрывала обособленные нервные центры, миниатюрные мозги. Они поработили сознание человека, в чьем теле поселились, подмяли его под себя, и теперь представляли собой конгломерат примитивных паразитических разумов, управлявших хозяином, целью которых было выживание любой ценой.
Испуганный Дэнни (и его можно понять) в панике принялся метаться по палате, одновременно с этим неловко отбиваясь от висевшего на нем Буна, и все это под оглушительный аккомпанемент сирены. Он чувствовал, как заключенный все глубже и глубже вгрызается в его тело, как теплая струйка крови стекает под рубашкой сначала вдоль лопатки, потом по позвоночнику и прямо в трусы. Но растерянность и страх заклинили все шестерни в его голове, не давая вспомнить все то, что ему вдалбливали на инструктажах по личной безопасности.
Санитар метался от одного угла палаты к другому пока, наконец, не споткнулся о ножку кровати и не упал. При падении Дэнни попытался изогнуться так, чтобы оказаться сверху, быть придавленным этим бешенным психом — самое последнее что ему сейчас было нужно. С горем пополам ему это все же удалось, но, когда сцепившаяся парочка коснулась пола, послышался громкий щелчок, и тело Буна на мгновение обмякло, а челюсти расцепились, высвобождая жертву.
Дэнни быстро откатился вбок, затем встал на ноги и, переводя дыхание, уставился на не двигавшегося заключенного. Он ждал второго раунда, но на этот раз был готов к бою, ведь во время падения он, наконец, вспомнил про шокер и теперь крепко сжимал его в руке.
Оливер медленно перекатился на живот, потом приподнялся на локтях и встал на колени. Щелчком, который услышал Дэнни, когда они вместе грохнулись на пол, был звук перелома. Шейные позвонки заключенного под весом санитара не выдержав лопнули, и теперь голова Буна безжизненно болталась, удерживаемая на плечах лишь кожей.
Встав на ноги и выпрямившись, Оливер, или вернее сказать, колония паразитов им управлявшая, попыталась поддержать свой череп руками, но тот непослушно откинулся назад и безжизненным взглядом впился в пространство за спиной.
От такой необычной и в то же время отвратительной картины у Дэнни отвисла челюсть, но капля здравомыслия, оставшаяся на задворках сознания, не дала ему снова запаниковать. Перехватив поудобнее шокер, он одним коротким движением упер его в живот заключенному и нажал на кнопку. 2000 вольт молнией пронеслись по телу Буна, но не вызвали практически никакой реакции. На такой поворот событий Дэнни уж никак не рассчитывал, а потому решил, что сам он положение исправить уже не сможет, и пора звать на помощь. Осторожно обойдя замершего Оливера, санитар спешно покинул палату и, забрызгивая полы собственной кровью, побежал к сестринской.
* * *— О, Господи! — Рита вздрогнула от неожиданности, когда Дэнни врезался в стекло прямо перед ее лицом.
— Что за черт? — Саймон вопросительно посмотрел на медсестру, а затем выскочил в коридор на помощь сотруднику.
Дэнни лежал на полу, возле загородки, отделявшей сестринскую от зала, в котором психи днем собирали паззлы или играли в шашки. Его глаза были закрыты, а вся рубашка перепачкана кровью.
Саймон приложил два пальца к шее санитара и без труда нащупал пульс, значит парень всего лишь в обмороке.
— Эй! — Мэй похлопал ладошкой Дэнни по щеке. — Очнись.
Тот медленно открыл глаза и сфокусировал взгляд на происходящем.
— Давай, вот так, молодец. Ты как? Что случилось?
Судя по быстро меняющемуся выражению лица, Дэнни отчаянно пытался вспомнить, что происходило с ним последние десять минут, но затем его глаза резко округлились, и он дрожащей рукой показал куда-то назад. Саймон обернулся чтобы посмотреть, что могло так сильно напугать работника исправительного учреждения для психически больных, и увидел оживший кадр из дешевого фильма ужасов про зомби.
Оливер Бун медленно брел по коридору. Словно слепой, потерявший свою трость, он одной рукой опирался о стену, а другой непрерывно шарил перед собой. Его голова неестественно запрокинулась назад и свисала вдоль лопаток на слегка вытянувшейся шее.
При виде такой странной картины, психи, наблюдавшие за происходящим через окошки в дверях палат, разбушевались еще больше. Подобно зверям, чующим надвигающийся лесной пожар, они колотили кулаками в сетки на окнах, в тщетных попытках вырваться из своих клеток. Но было уже слишком поздно. Странная инфекция, поразившая Бриджуотер, быстро приспосабливалась к условиям человеческого организма, и каждый новый зараженный преображался быстрее предыдущего. Один за другим, чесоточные пациенты сдавали позиции под напором паразитов-гнойников, и впадали в ярость, набрасываясь на первого, кто попадался под руку, кусаясь, царапаясь и всячески пытаясь разнести заразу.
— Ни хрена себе, — Саймон медленно выпрямился во весь рост и завороженно наблюдал за тем, как Бун, нащупывая дорогу, медленно, но уверенно продвигался вдоль больничного коридора. — Дэнни, я всего на минуту тебя оставил, что ты натворил?
Дэнни не ответил. Он уползал на четвереньках куда подальше от творившегося кошмара, при этом громко ругаясь на испанском и изредка почесывая укус на ключице.
— Ясно, — Саймон постучал по стеклу и показал жестом Рите, чтобы она помогла ему. — Значит, будем разбираться сами.
— Ой, — медсестра пискнула, увидев покалеченного Буна.
— Оливер, ты как? — Мэй подошел к шаркавшему «зомби» и взял его за руку. В ответ Бун издал странный хрип и с силой сжал ладонь санитара. — Не волнуйся, мы тебя починим, будешь как новенький.
Саймон не верил ни единому своему слову. По правде говоря, он вообще сомневался, что такое можно исправить и не понимал, как бедолага еще дышит.
Рита, не решавшаяся приблизится к Буну, обошла его, чтобы посмотреть, что случилось с его головой и тут же пожалела о своем решении. Как только она попала в поле зрения пустых и злобных глаз Оливера, его рот принялся открываться и закрываться с невероятной скоростью, при этом громко клацая зубами.
— По-моему, с ним что-то не так, Саймон, — Рита отступила еще дальше и почти уперлась спиной в дверь одной из палат. — Он весь в волдырях и…
Она не успела договорить. Внезапно сирена, завывавшая все это время, умолкла, а затем во всей больнице погас свет.
Теперь, когда коридоры Бриджуотера наполнила тишина, Саймон отчетливо услышал приглушенные крики и стоны заключенных, доносившиеся из всех палат одновременно. Инфекция меняла их, превращая в безумных зомби, и изменения эти были крайне болезненными.