Русская фантастика – 2018. Том 2 (сборник) - Гелприн Майкл 9 стр.

– Бизнес есть бизнес, Эндрюс, – объяснился переводчик. – Когда я помогу тебе бежать, то не смогу привозить сюда туристов, и лишусь средств к существованию.

– Сколько ты хочешь за мой побег?! – вопрос доктора прозвучал быстро и хлёстко. Заплатить за жизнь не сложно. Если речь идет о деньгах и если ты миллиардер.

– Миллион американских долларов, – без запинок ответил Уинстон. Осознавая, что ровно столько он и стоит, и его это устраивает.

– Ты получишь миллион, как только мы окажемся в цивилизации! – торжественно подытожил Андрюха.

Не было бы несчастья, но оно пришло: не успели заговорщики порадоваться удачной сделке, как на площади появился воин с копьём. Встал рядом со столбом, сделал каменное лицо.

– Зачем он припёрся?! – возмутился доктор.

– ТДЕ БАЛАЛА?

– ТЕПАЛ НДУХА, – неохотно ответил воин, сквозь зубы.

– Охрана. Чтобы ты не воспользовался темнотой и не убежал, – грустно перевел Уинстон. – Похоже, мой гонорар накрылся…

– Чёрта с два! – заявил доктор. – У меня есть план.

Стемнело. Деревня ложилась спать.

– ТЕПАЛ КЕЛА МПЕСА, – к стражу приблизился Уинстон с миской в руке.

Стражник с жадностью выхватил чашку. Прислонил копьё к плечу и, стоя, принялся есть. Проглотил два кусочка, и тяжело свалился на песок, тотчас же захрапев.

– Уинстон, ты сколько снотворного насыпал?! – в натуре охренел доктор.

– Всю коробку.

– Пятьдесят таблеток?! Аха-ха, да он неделю будет спать!

– Сам сказал, чтобы наверняка, – насупился гид.

– Плевать, в общем… развязывай меня!

Путы были разрезаны ножом. Бутербродов потёр затёкшие запястья, поплясал на месте, покрутил шеей, разгоняя по затёкшим артериям кровь.

– Вещи собрал?

– Да, спрятал в кустах, – проводник нетерпеливо переминался, нервно прислушиваясь и оглядываясь. – Давай, Эндрюс, идём уже!

– Погоди. – Андрюха снял шорты, присел под столбом и громко пукнул. – Оставлю сувенир на долгую и светлую память, за гостеприимство.

– Вождь может в любой момент проверить караул!

– Не дрейфь! – Бутербродов выложил подарок и поднялся. – Теперь пошли, у берега надо ещё камеру с экзотикой забрать.

– Ну ни хрена себе! – воскликнул белый человек. Чернокожий спутник ничего не сказал, лишь нахмурился, тревожно осматривая окрестности.

Только что парочка ступила на маленькую полянку, посреди которой стоял джип без колес. Машинка аккуратно покоилась на четырёх чурках. Бутербродов, цокая языком, обошел автомобиль кругом. Произнес саркастически:

– Значит, здесь обитают одни змеи, да? И это змеи разули мою тачку?

Уинстон сбросил тюк на травку, ответил хмуро:

– Нет. Это наказание Духа племени тепетаев.

– Ага. Дух поднял Джип в воздух и пальцами, или что там у него, отвертел колёса. Или он пользовался домкратом? – заржал доктор. – Но проблема сейчас не в способностях долбаного Духа, а совсем в другом… Как мы доберёмся до цивилизации!? – заорал Андрюха.

– Можно пойти пешком, – предложил тёзка Черчилля.

– Что? Двести пятьдесят километров по пустыне, кишащей львами?! Я похож на закуску?! Чёрт бы побрал и тепетаев, и их Духа, и тебя!..

Доктор с размаха пнул по машинке.

Автомобиль ощутимо качнулся, и как бы отвечая, из салона запиликала музыка.

– Кажется, мобильник! – встрепенулся турист. – Так… где же он?! Тихо! – Бутербродов распахнул дверку, залез под переднее сиденье и вытащил трубку. – Твой?

– Я не брал с собой телефон.

– Ага, кто бы сомневался… Мобилу обронил Дух племени, верно?!

Не произносите Имя всуе, а также не оскорбляйте Его гаджеты… Африканец насупился:

– Не нравится мне это, Эндрюс! Почему телефон звонит?! В округе нет сотовых вышек!

Если тебе протянули руку спасения, то не важно, кто есть спаситель. А если и важно, то всегда можно разобраться после. Своя жизнь – та штука, которую под ксерокс не положишь.

– Брось, наверняка это выходки грабителей, – отмахнулся Андрюха. Он сбросил звонок и набрал по памяти номер.

– Сейчас я нас спасу.

– Ищу девушку для любви и секса. С пролонгацией отношений в Загсе.

– Мне не требуется чужое обожание, я самодостаточна.

Диалог случился между красавицей и чудовищем. Она цокала каблучками по тротуару, а он ехал следом на своей машинке. Дело просходило в родном городке Андрюхи Бутербродова, примерно в тот момент, когда сам доктор произнёс в джунглях сакраментальную фразу «Сейчас я нас спасу».

Юлька сильно изменилась за два года. Исчезли очки, стали видны невероятной синевы глаза, нелепые косички сменила стильная стрижка. Грудки налились и округлились, и без лифчика это было особенно заметно.

Девушка неспешно шла на работу, а маленький красный «Мерседес» тихо её преследовал.

– Я тебя могу просто подвезти, Юль. Без всяких втыканий, – воззвало чудовище. Внешне оно выглядело брюнетиком лет двадцати двух в гламурных очках. Модная причёска, куртка от Ричи, коллекционный шарф… Типичный околопитерский мажор.

– Я люблю жениха, болван. – Юлька даже не смотрела на настырное сопровождение. – Сколько можно повторять.

– Ты два года это говоришь, а никто твоего жениха не видел! – надул губы мажор. – Может, найдешь другую «отмазку», а?

Она слишком долго Его искала, чтобы так вот просто взять и отпустить. Юлька остановилась, игриво поправила локон и молвила убежденно:

– Он уехал, но скоро вернется, и мы поженимся!.. А ты, Иванов, найди себе женщину и не трать попусту время.

Мало объявить себя избранной, это надо еще и доказать. Чудовище ощерило идеально белые ровные зубки.

– Ты дала ему повод или надежду? – съёрничал мажор.

– Мелко мыслишь, Иванов, я буквально ему дала, – вдруг засмеялась Юлька. – Чао!

Она свернула на боковую улочку. Через час Иванов ушёл в недельный запой. Глупо заставлять влюбиться, да.

Наглый громкий стук в дверь потревожил покой гостиничного номера.

– Кого там чёрт принёс?! – проворчал Бутербродов, зевая и поглядывая на гостевые часики: 5:54 утра.

Настойчивый стук повторился. Пришлось открыть.

– Интернациональная полиция, – огорошил его ответ.

В номер проникли двое чёрных людей в строгих деловых костюмах. Изъяснялись они на чуть ломанном английском языке.

– Вы арестованы, мистер.

Оба показали документы.

– А в чём дело? – удивился турист. Он не столько понял заморскую речь, сколько догадался.

– Вы обвиняетесь в сбыте фальшивых денег. Одевайтесь. И не сопротивляйтесь, будет только хуже.

«Русский турист-фальшивомонетчик и распространитель порнографии!» – кричал заголовок местной периодики. Снимок преступника иллюстрировал статью.

Уинстон, сидящий на веранде кафе, отложил газетку. Хлебнул из стаканчика. Задумался.

Добиться встречи с заключённым ушлому проводнику не составило труда. Полчаса ожидания, рукопожатие, скрепленное шелестом банкнот, и в «комнату для свиданий» вошёл поникший и осунувшийся Бутербродов.

– Уинстон, чёрт возьми! Что ты тут делаешь? – искренне обрадовался Андрюха.

– Здравствуй, Эндрюс. Я хочу тебе предложить свои услуги, – произнес африканец как ни в чем не бывало.

Доктор присел на лавку напротив негра. Брякнул сцепленные наручниками руки на стол. Сказал страстно:

– Я, вообще, не понимаю, что происходит… Долбаный продавец в маркете заявил, что я всучил ему фальшивые деньги. Бред!.. Чуть позже полиция нашла в отеле кассету, где загорает дочь драного вождя, и вот я уже порноделец. У вас тут полный беспредел, наша эРэфия нервно курит…

В небесах витать хорошо до тех пор, пока не ударишься головой о небесную твердь. Тогда ты с удивлением восклицаешь: «Какая твердь? Почему?.. Нам в школе говорили, что тверди нет, а есть космос…»

– Бред или нет, но двадцать лет тюрьмы тебе обеспечено, белый брат, – мягко произнес африканец. – Я могу доставлять хорошую еду, сигареты и одежду, пока ты будешь тянуть срок. По хорошей для тебя цене. На вот, покури.

Если не смертельно, значит, вылечить можно: правило, не требующее доказательств. Доктор с жадностью закурил и возбужденно сказал:

– Уинстон, друг мой! Позвони в Россию, пожалуйста. Мои знакомые там – очень влиятельные господа. Они вытащат меня из вонючей дыры!

– А посольство? – уточнил Уинстон. – Как понимаю, посол твой друг… только друг мог прилететь за тобой в джунгли на вертолете.

– Он устранился, сукин сын! – мрачно изрёк Андрюха. – Боится бросить тень на карьеру.

Предательство – это зачастую никакое не предательство, а инстинкт самосохранения. В Африке, где любую голову рубят по щелчку пальцев, сие аксиома. Негр усмехнулся.

– С великим желанием помогу. Только, белый брат, мои услуги стоят денег.

– Знаю, – не удержался зэк, – ты и покакать бесплатно не сядешь.

Африканец даже бровью не повел. Молча подвинул блокнот и ручку.

– Пиши контакты, белый брат! Я – твоя одна надежда, поэтому о сумме договоримся.

В планировании любой ситуации должно быть два варианта, не менее. Запишем первый, а вот второй озвучим. Бутербродов кое-как обхватил ручку, зачиркал по бумаге адреса-явки нужных людей. Сказал веско:

– У меня в номере под ванной есть тайник. Отдери третью верхнюю плитку со стороны зеркала, там лежит книга в чёрной обложке, принеси её мне. Запомнил?

– Окей, – флегматично покивал африканец. – Только деньги за услуги я хочу вперед. Извини, Эндрюс, бизнес есть бизнес.

– Двадцать лет без права досрочного освобождения! – объявила негритоска в чёрной мантии. – Осуждённый, вам понятен приговор?

Местное наречие узник закономерно «не врубал». Защитник в сером костюме перевёл ему решение. Юрист неимоверно коверкал русские слова, но суть Бутербродов уловил без труда.

– Отлично, – спокойно кивнул Андрюха из глубин железной клетки и добавил. – Эй, сэр адвокат. Передай-ка ей, что она черномазая фригидная уродина, и мне плевать на дурацкий приговор.

– ОК, – бесстрастно кивнул юрист и обратился к судье: – Приговор понятен, ваша честь. Мой подзащитный намерен его обжаловать.

– Его право. Процесс окончен, – объявила судья и стукнула деревянным молотком.

Через пару дней доктор и его бывший гид вновь встретились в тюремной «комнате для свиданий». Африканец выложил черный томик на стол.

– Вот твоя книга. Извини, раньше не смог.

– Слава Бо!.. – радостно вскричал Андрюха, но тотчас оборвал себя. – Гм… благодарю.

Он перевернул книжку, из неё выпал конфетный фантик.

– А где мой неразменный рубль?! – вскричал узник, безуспешно тряся книжицей.

– Что ты сказал? – не въехал негр.

– Ай, – тупо отмахнулся пленник. Он положил фантик назад, проворчал: – Я с ним ещё разберусь, – и уставился на собеседника. – Ну?

– Вот, – африканец положил перед врачом его револьвер. Сделал он это обыденным жестом, как будто находился в оружейном магазине.

Бутербродов зашипел, оглянувшись на дверь:

– Ты с ума сошёл! Мы всё-таки в тюрьме! Соображаешь!? Зачем ты его притащил?!

– Ты же сам просил… Взять вещи, спрятанные в тайнике под ванной. Я и сделал.

– Я велел тебе принести книгу! Про пушку даже не упоминал!

– Разве? – озадачился Уинстон. – По-моему, ты сказал «вещи». Или нет?

Люди не меняются ни черта, просто мы узнаём их лучше. Андрюха устало засмеялся.

– Где-то я это уже слышал!

Сцена практически с точностью повторила знаменитый спор у столба тепетаев.

– Забирай револьвер, – умиротворённо сказал доктор. – Я не жажду попасть в карцер на один банановый сок, – он подвинул оружие негру.

– Не могу, – скорбно вздохнул пятидесятипроцентный ямаец и подвинул револьвер назад.

– Что значит, не могу?

– Вынести оружие из тюрьмы невозможно.

– А внести оружие в тюрьму возможно? – скептически возразил Бутербродов. – Кого ты лечишь, Уинстон?

– Эндрюс, я не врач, а гид и переводчик, – недоуменно пожал плечами проводник.

Сиделец грустно усмехнулся.

– Я говорю, что всегда проще вынести что-то запрещённое из тюрьмы, чем внести, и такой порядок существует во всём цивилизованном мире.

– Забавные порядки в мире, – протянул негр. – Здесь не так. И, думаю, это верно. Смотри, ведь если ты вносишь в застенок запрещённый предмет…

– Стоп, Уинстон! Забудь болтологию. Что мне делать с оружием? Может, спрятать тут?!

Бутербродов лихорадочно огляделся.

– Не советую, белый брат. Оружие найдут и будут тебя бить.

– Угораздило же с тобой познакомиться! – занервничал Андрюха. – Второй раз подставляешь! Ладно, давай по существу, – отрезал доктор, пряча револьвер за пояс.

Африканец закурил. Доктору на сей раз сигаретку не предложил. Вымолвил индифферентно:

– Эндрюс, у меня две новости. Плохая и очень плохая. С какой начать?

– Не тяни, Уинстон, – устало попросил зэк.

– Окей. Номера телефонов, которые ты записал, не существуют. Адреса, которые ты дал, тоже.

– Как так?

– Так. Их нет в природе. У меня приятель работает в МИДе, проверил.

Телефоны иногда меняются, но адреса за месяц исчезнуть не могут. Бутербродов хотел возмутиться, но рассеянный взгляд упал на книгу, и доктор передумал ругаться:

– Ладно, Уинстон. Говори просто плохую новость.

– Это и была просто плохая.

– Какая же тогда очень плохая? Что может быть хуже?

– Завтра тебя отправляют в тюрьму номер шесть. Известна под именем «Людоедка». Навещать там не смогу, – флегматично пояснил экс-гид. – Но обещаю через полгода забрать твоё тело и похоронить бесплатно. Ты мне симпатичен, скажу честно…

– Похоронить!? Через полгода?! – Андрюха изменился в лице. – С чего такие мысли?!

– Больше шести месяцев в «Людоедке» никто не выдерживает. Мне очень жаль.

Негр всё же попытался изобразить сожаление на своей длинной физиономии.

Единственный способ жить хорошо – это уходить оттуда, где плохо. Как только доктора вернули в его камеру, он достал из-под робы книжку. Послышались сладкие женские стоны, появилось изумрудное мерцание, книга завибрировала от нетерпения.

– Никаких обид, только страсть, сближающая тела и души!.. – выла сладкая шлюха.

– Погоди, сейчас не до глупостей, – жалобно попросил Бутербродов, лихорадочно листая страницы. – Выручай, дорогая, ты должна мне помочь. Так, обретение сверхсилы… Не то… Обретение красоты… Богатырское здоровье, к чёрту… Вот, побег из-под стражи!

Арестант углубился в чтение нужного обряда, стараясь не упустить ни малейшей детали. Взор горел решимостью, от депрессии не осталось и следа.

– Позовите священника! Мне нужен священник! Я требую священника! – заорал узник, уверенно молотя кулаком в дверь.

Тюремная камера в Африке – это бетонная коробка два на три метра. Умывальник, унитаз без крышки, табуретка и деревянный топчан. Под потолком окно с решеткой.

– Good Day.

Оцинкованная дверь заскрипела ржавыми петлями. В камере возник адвокат в сером костюме, а за ним почтенный аббат с крестом на шее.

– Hello!

Бутербродов вскочил с топчана, на который успел присесть.

– Вы просили встречи со священником, – сказал адвокат на ломаном русском. – Перед отбытием в колонию закон даёт такое право. Заключённые могут исповедаться и причаститься плотью Христовой. К извинению, тюремное начальство не нашло ни одного священника вашей… – юрист запнулся, щёлкнул пальцами, – кон… конф… вашей веры. Прислало католического аббата. Как вы к этому относитесь?

– Ой, спасибо! Я очень рад буду исповедаться и причаститься, – воскликнул Андрей.

Искренностью дышало каждое слово зэка.