- Погоди-погоди, ты о чем это? – Еретик наконец оторвался от дорогой игрушки, наверняка купленной на Федоровы кровные денежки.
Фактор не мог не поразиться тупости этих баранов, пялившихся на него недоверчиво, как на новые... врата.
- Так вы еще ничего не поняли?! – Он обвел собрание широким жестом, завершив его обличительным тычком в сторону Шивы. – Ну, сколько этот упырь с вас высосал за обещание провести на ту сторону? Набил свои карманы, а потом шел и смеялся исподтишка всю дорогу, пока тащил вас сюда. Надо же, какие послушные овцы, сами бегут на убой. Сколько вы ему отвалили, а?
Он обвел глазами искателей приключений, но вместо понимания и одобрения всюду натыкался на недоверчивые скептические взгляды.
- Сколько?! – Рявкнул Фактор, игнорируя шиканье и прижатые к губам пальцы.
- Я лично ничего Шиве не платил, - Край явно напрашивался на роль миротворца. За ним заблеяли и остальные:
- И я не платил. И я...
Такой непрошибаемой тупости Фактор давно уже не видел. Пожалуй, эта компания лохов шла на мировой рекорд.
- Конечно, - он успокаивающе понизил голос, будто разговаривал с детьми или психически больными, - лично ему вы не платили. Но может быть, наш прозорливый вождь попросил вас купить что-нибудь. Через интернет. У конкретного пользователя или конкретной фирмы. Какую-то дорогую и, возможно, нелепую вещь, которую вы так никогда и не получили. Скажем, рояль.
Кто-то прыснул – в темноте было не разглядеть, кто. Еретик легонько пнул рюкзак, стоявший у его ног:
- Ну, если ты это имеешь в виду… Да, на кильку в томате я разорился, но все тут, и купил я ее не в сети, а в «Копейке». Кстати, все съедобно – сам качество проверял, - и парень выразительно похлопал себя по животу.
- А меня Шива бумагу принести просил, - Край продемонстрировал блокнот, тут же исчезнувший в объемистом кармане его хламиды.
Динго просто выставила перед собой корзинку, будто Красная Шапочка, пытающаяся откупиться от волка пирожками.
- А ты что, - в голосе Лилит клокотал давно сдерживаемый смех, - и правда, купил рояль?
Кто-то снова прыснул, и фыркающие звуки распространились вокруг, как зараза. Сталкеры зажимали рты, прикрывали лица рукавами, чтобы не шуметь, и корчились в приступах тихого хохота.
Фактор с детства не переносил, когда над ним смеялись. В школу он ходил в очках с толстыми стеклами в тяжелой роговой оправе, снискавшие ему многочисленные прозвища вроде Филина и Четырехглазого. Впрочем, одними прозвищами издевательства одноклассников не ограничивались. Прекратилось все внезапно, ему тогда только исполнилось двенадцать. С тех пор он редко смеялся сам, позволял смеяться вместе с собой, но ясно давал понять, что предметом для насмешек никогда не будет. Возможно, многие считали, что у него плохо с чувством юмора. Федору было плевать. И вот пятеро совсем незнакомых людей откровенно ржали вокруг, а причиной их замечательного настроения являлась его собственная ошибка, если не сказать идиотская глупость.
- Не сыграете ли для здешних призраков, ма-маэстро? – Выдохнул Край, который от смеха уже икал.
Это было последней каплей. Фактору вдруг стало ясно, что вся колоритная компашка с Шивой заодно. Одна бандитская кодла. Нашел себе помощничков с актерским талантом. Небось потому он и ник в сети себе такой взял, упырь многорукий. Без предупреждения Федор сделал шаг левой и влепил мощный прямой в ненавистную усмешечку – вот так, чтобы очки у засранца улетели и не нашлись. Щетина царапнула тыльную сторону ладони – кулак встретил только темноту. Проклятый щенок оказался юрким, как его индийский тезка.
Фактор снова нашел противника глазами – тот даже не принял защитную стойку. Большая ошибка с его стороны. Хук в челюсть – отличное лекарство от смеха. Гад поднырнул под удар – почти профессионально. Или реакция у него отменная, или... Не додумав, Федор снова атаковал. Что-то повисло на нем сзади, тяжело дернуло вниз. Вслепую он сунул туда кулак. Глухо охнуло, матюгнулось. Снова размахнулся, но запястье поймали чьи-то слабые руки. Он легко стряхнул их, двинул с замахом куда-то выше. Костяшки обожгла знакомая боль. Во мраке коротко вскрикнуло, бухнулось глухо оземь. Второй нападавший попытался придушить Федора, обхватив горло. Локоть под ребра быстро заставил его передумать. Оставив противника корчиться в грязи, Фактор снова повернулся к Шиве. Триумфальная улыбка тронула его губы: все, допрыгался ты, танцующий бог.
Странный свистящий звук сзади, острая боль в ягодице, как после укола, и все поплыло перед глазами. Лица заволакивала тьма, будто теперь черные очки надели на него самого. Земля была холодной и мокрой, нос щекотали засохшие травинки, но даже чихнуть уже не хватало сил. Высокие черные ботинки закрыли горизонт, на одном из них налип кленовый лист.
- Спокойной ночи, - сообщили ботинки, и веки Федора захлопнулись, тяжелые, как театральный занавес.
Janie's got a gun
«острое входит в живот как вода
острое входит в живот
как там темно
как там не по себе»
Динго с удивлением смотрела на пистолет в своей руке. Вокруг метались серые тени, звучали невнятные голоса, но сознание едва регистрировало внешние раздражители. Она помнила влажный захлебнувшийся крик, помнила, как Край упал навзничь, растянувшись длинным неловким телом, будто опрокинутый жираф. Как он корчился на земле, зажимая руками лицо, а человек, причинивший ему боль, снова навис над ним, собираясь закончить задуманное. Она помнила свои руки, трясущиеся так, что шприц никак не попадал куда надо. А вот как стреляла – этого Динго не помнила. Странно, что она вообще попала, да еще так точно. Наверное, сказалось малое расстояние.
- Эй, снайпер! – Тяжелая рука хлопнула по плечу, Динго покачнулась, ловя ускользающее равновесие, и вынырнула в реальность. Еретик скалился так, что зубы светились в ночи, как у собаки Баскервилей. – Чем это ты его так?
- Ликсином, - едва слышно пробормотала она, глядя на распростертого под шиповником Фактора, из кормы которого Шива как раз вытаскивал «шило». – Это транквилизатор.
- Практично, - признал Еретик. – И чо, ты всегда его в корзинке таскаешь? Типа для самообороны?
Динго нехотя покачала головой: да какая ему разница? Но настырный хмырь не отставал:
- И сколько наша красавица проспит?
- Зависит от массы тела, - Динго прикинула расчетную формулу. Если в этом бугае девяносто кило... Нет, возьмем все сто для верности. – Часа два, думаю.
Еретик почесал в затылке:
- И чо мы с телом теперь делать будем? Накачался, блин, боксер и с катушек спрыгнул. Знаем мы таких, метана[1] нажрутся, а потом у них мозг выносит роялями.
Но она уже забыла о своем собеседнике. Край полусидел в объятиях Лилит, которая обтирала кровь с его лица чем-то, призрачно белеющим в темноте. Динго резко отвернулась, нашла корзинку и принялась запихивать туда пистолет. Фродо пощипывал пальцы, выпрашивая еще хлебных крошек. На глазах навернулись слезы. Пусть! Все равно их никто не увидит. Этот дурак же не увидел, что она ради него сделала. Выстрелила в человека! Пусть снотворным из пневматики. Но все-таки выстрелила, когда остальные просто стояли и глазели, разинув рты.
Внезапно руки у Динго зачесались перезарядить пистолет и всадить «шило» прямо в аккуратную задницу новоявленной сестры милосердия. Девушка судорожно вздохнула, сжала пальцы в кулак и выпрямилась, для верности оставив корзинку на земле.
- Кстати, а что там с этим роялем? – Лилит обернулась к Шиве, пытавшемуся уложить Фактора поудобнее. – Как я о нем заикнулась, бедняга просто с резьбы слетел.
Шива выпрямился и склонил голову на бок, будто оценивая результат своих усилий:
- Это долгая история.
- Сделай ее короткой, - пробормотал Край сквозь сжатые губы, на которых масляно блеснула черная жидкость – кровотечение все не останавливалось. Лилит властным движением запрокинула ему голову назад.
- Рояль был входным билетом, - Шива поправил очки, глядя куда-то над головами спутников. – Вы все чем-то пожертвовали, чтобы сейчас быть здесь. И каждый принес что-то с собой. Все, что мог дать Фактор, были деньги. Но Врат не оказалось на месте, и он сделал ложные выводы.
У Динго пробежали по хребту острые ледяные коготки, и на мгновение она забыла про пальцы Лилит, ласкающие – она в этом не сомневалась! - шею Края под длинными волосами. Значит, правда, что и для их всезнающего провожатого исчезновение Врат было неожиданностью?
- И что теперь?
Голос, который задал вопрос, был ясным и уверенным, не похожим на обычное нервное блеяние, и все же он вышел из пересохших губ Динго. Все удивленно повернулись и воззрились на нее. Еретик присвистнул:
- Janie'sgotagun.
Смутившись, она спрятала глаза, найдя убежище между носами смутно белеющих сквозь темноту кроссовок. Ботинки Шивы прошли мимо, остановились.
- В сложившейся ситуации я вижу два варианта развития событий, - Динго позавидовала его спокойствию. Похоже, ничто не могло вывести этого человека из себя. – Первый. Мы возвращаемся обратно тем же путем, что и пришли. И второй. Мы пытаемся выяснить, какого лешего тут происходит, и где Врата.
- Гх-м, - прочистил горло Еретик. – Не хочу перебивать, но... тут есть один осложняющий, м-м, фактор, - и указал на спящего.
- Сначала надо решить, что мы делать будем, - возразила Лилит. – Предлагаю поставить вопрос на голосование.
- Демократия - это хорошо, - усмехнулся Еретик. – Я тоже за демократию. Только вот, когда спишь, голосовать сложновато, - он присел рядом с Фактором, приподнял его безвольную руку и отпустил. С глухим звуком та ударилась о землю.
- Может, хватит? – Край с трудом поднялся на ноги, покачнулся, но протянутую ладонь Лилит проигнорировал. – Даже если мы найдем Врата, нас должно быть шестеро, чтобы открыть их. Если сейчас хоть один будет против поисков, можно разворачиваться и тащить нашу Белоснежку обратно.
- А если все будут за? – Прищурилась на парня Лилит.
Край шмыгнул разбитым носом:
- Тогда придется подождать, пока Фактор проснется. Или поискать без него.
Красотка раздраженно фыркнула:
- Ты сам себе противоречишь!
- Ничего он не противоречит, - внезапно оживился Еретик. – Динго сказала, наш пэл еще два часа будет храпеть. Можно использовать это время с пользой. Кто за? – И он первым поднял руку. Лилит передернула плечиками и тоже голоснула, будто автостопом в рай ехала.
Динго очень надеялась, что Край не подсядет к черноволосой. Без него мир многое потеряет. Она даже себе говорила «мир», хотя в самой глубине знала совсем другое.
Желтый рукав его куртки мелькнул бледным пятном в темноте и снова упал вдоль тела. Динго вздохнула и подняла руку. Шива голосовал последним:
- Пять за, один воздержавшийся.
- С чего начнем? – От нетерпения Еретик едва не прыгал на месте.
Шива повернулся туда, где квадратик света мигал, когда его размазывали по ночи качающиеся ветки кустарника:
- Да вот, скажем, с охраны.
[1]Метан – сленговое название стероидного препарата «метандиенон»
Минус два
«сказала стану ножом разомкну твоё горло
стану мизерикордом
кровью от крови твоей выйду одна и буду одна
горло твоё немое
в нём нет имени моего…»
Туман накатывал волнами. Тьма от него светлела, как зимой, когда землю укрывает снег. Сияющий прибой был бесшумным. Почти. Только на самом краю слуха едва различимо раздавался звук – мерный, чистый. Он напоминал о чем-то – о сущности, отделяющейся от всеобщего, осознающей себя и увлекаемой тяжестью этого сознания через воздух до слияния-воссоединения с началом начал. Кап!
В тумане что-то двигалось. Полупрозрачная фигура уплотнялась, контуры становились отчетливее, силуэт – узнаваемым. Бледная до синевы кожа, волосы, липнущие к лицу и плечам, будто водоросли, тьма, затопившая глазные впадины, выплескивающаяся на впалые щеки потекшей тушью. Женщина двигалась рывками, будто мокрое ситцевое платье ловило ее за ноги и тянуло обратно. Кап!
Он помнил ее, хотя и не знал откуда. Помнил пустоту за ее глазами, то, как блики света падали снизу на лицо, то, как пахла ее кожа - солью и спрятавшимся в тонких морщинках на горле летом. Ее босые ноги ступили на сушу, черные травинки пробились между пальцами, заскользили под узкими подошвами. Она словно плыла низко-низко над землей, как туман, цеплявшийся за ее подол длинными прозрачными руками. Кап!
Она подошла так близко, что стало различимо сплетение синих вен под кожей, ползущее вьюнком вверх по ногам и исчезающее под мертво висящим ситцем, с которого капала вода. Женщина смотрела прямо на него. Из ее глаз текло, как с платья. Она протянула к нему бледные руки и повернула запястьями кверху. Продольные разъемы в ее плоти набухли и сочились мутной влагой. Он мог бы поклясться, что это было море, вышедшее из берегов ее вен. Кап!
Узнавание ударило, как камень – затянутый ряской пруд. Понимание расходилось тугими масляными кругами, шире и шире, срывая тонкую пленку реальности, в которой не было места этой женщине, ее платью в мелкий цветочек, ее таким родным и таким растерзанным рукам. Он попробовал закрыть глаза, попробовал отвернуться, но тело не слушалось, как это часто бывает в кошмарах. Сознание того, что это сон, не принесло облегчения. Глаза мертвой, в которых плескалось прошлое, не отпускали его, синие губы шевельнулись: «Спаси меня!» - и захлебнулись водой. Кафельное эхо ответило гулко: кап!
Федор закричал, но из горла вырвалось только невнятное мычание. Хотел вскочить, но удалось только приподняться на локте – тело предало его снова, тяжелое и неповоротливое, как свинцовая болванка. Он шел ко дну, шел ко дну, шелкодну...
- С добрым утром!
Живой, чуть насмешливый голос раздался откуда-то сверху, и все отступило – капель, кафельные стены, ситцевое платье. Только пар остался – плавал в черном воздухе серебристыми кисеями, закутывая Федора и Голос в себя, как в кокон.
- Что... со мной? – Слова складывались с трудом, локоть подломился, и Фактор рухнул на что-то мягкое. Самонадувной коврик из его собственного рюкзака. Стоп! Рюкзак, Шестые врата, зона, Шива... Он с трудом перевернулся на спину и увидел Края, сидящего на земле в круге света от фонарика с рассеивающим фильтром. Фонарик оказался таким же знакомым, как и коврик, и происходил из того же рюкзака. – Что случилось? – Выдавил Федор более связно.
- Динго, - лаконично сообщил Край и вернулся к своему занятию. То, что нож, которым он точил карандаш, был взят без спроса, его, очевидно, совершенно не смущало. – Она тебя подстрелила, помнишь? – Парень откинул волосы со лба и проверил остроту грифеля кончиком пальца. – Всадила снотворное прямо в батон. Но ты сам виноват – устроил тут рагнарек. А все зря – масонского заговора не было.
Федор сосредоточился на распухшем носе Края - неуместном цветовом пятне на изжелта-бледном лице. Последовательность событий, приведших к такому финалу, промелькнула перед его внутренним взором, но как ни силился, он не мог найти логики в разрозненных эпизодах насилия. Кажется, он орал. Он кого-то бил, в том числе, этого хилого мальчишку, годившегося ему в сыновья. И из-за чего?!
- Прости, что я тебя... – Фактор осторожно приподнялся на локтях и сел, стараясь преодолеть головокружение.
Край пожал плечами:
- Да чего там. Дело-то житейское. Но вот это, - он продемонстрировал позаимствованный у Федора складной нож и сунул его в карман, - я пока подержу у себя.
Фактор огляделся по сторонам. Туман был такой густой, что казалось, будто они с Краем сидят внутри палатки с белыми стенами. И из-за этих стен не доносилось ни звука.
- А где остальные? – С тревогой спросил он.
- Хотел бы я знать, - непослушная прядь снова упала Краю на глаза, выражение которых было невозможно прочитать. – Они ушли пару часов назад. Шива хотел расспросить охрану насчет Врат. С тех пор от наших друзей ни слуху, ни духу.