Дракула о чем-то говорил с Еленой. Я не вникала в их разговор, но заметила, что им обоим он доставляет удовольствие. Влад вновь стал похож на себя прежнего, в его глазах опять вспыхнул тот огонь, что свел с ума мою Сестру.
– О тебе такие вещи рассказывают, что кровь в жилах холодеет, – неожиданно для самой себя прервала я милую беседу. – Мы просто поверить не могли…
Лицо превратилось в маску, взгляд стал холодным и недобрым. Похоже, я сболтнула лишнее.
– Слухи. У меня много врагов.
– Но мы видели казненных.
– Все, что я сделал, я должен был сделать. Всегда есть выбор – предать или умереть. То и другое – просто, но я выбрал борьбу. Борьбу за право быть свободными людьми. Мы не платим дань Османской империи, отражаем турецкие набеги.
– А те, казненные?
– Предатели.
Фанатичный блеск в глазах, уверенность в справедливости каждого своего поступка… Мне стало страшно. Такие одержимые фанатики во имя благой цели были способны на любые злодеяния.
– Я вышвырнул со своей земли иноземцев. – Влад подошел к окну, долго смотрел на кружившийся в полутьме рой снежинок. Его лицо еще сильнее осунулось, постарело. – Валахия свободна. Надолго ли? Силы не равны. Но мы держимся. Я не сдамся, Елена. Нельзя сдаваться, как бы трудно ни было. На слабость нет права. Бороться до конца и вопреки всему… победить.
– Только так! – Елена подошла, взяла его за руку. – Ты справишься, я верю в это…
Усилием воли я вырвала себя из невероятных воспоминаний. В голове возникли кое-какие идеи, но сейчас было не до них – срок встречи с тенью неумолимо приближался. Вокруг все оставалось по-прежнему – лежали на полу выскользнувшие из рук журналы, тихонько тикали часы, заглядывало в окно солнце, но я сама изменилась, почувствовала себя другим человеком. Мне удалось разорвать паутину страха и сомнений, поверить в собственные силы.
– Нельзя сдаваться, как бы трудно ни было. На слабость нет права. Бороться до конца и вопреки всему… победить.
Я представила лицо Дракулы – суровое, волевое, его огненный, обжигающий взгляд. Окажись Влад на моем месте, он бы не стал раскисать по пустякам. Что из того, что за мной гонялись призраки, в голове раздавались чужие голоса, а страх не позволял пользоваться обычным лифтом? Все это еще нельзя было назвать поводом для отчаяния. В жизни всякое случается, и многим было намного хуже, чем мне теперь. Другие побеждали, а я?
– Нет права на слабость, – повторила я, встала с дивана, расправила плечи. – Ты еще пожалеешь, что привязалась ко мне, глупая, мерзкая тень. Очень пожалеешь!
Неожиданно стемнело. За окном вовсю светило солнце, а комнату наполнили густые сумерки. Я крепче сжала в ладони доставшийся в наследство от Аманды осколок камня. Когда пальцы ощущали его шероховатую, казавшуюся теплой поверхность, становилось легче, крепла уверенность в собственных силах. Не знаю, что на самом деле представлял собой этот камешек, но для меня он стал настоящим талисманом.
Солнце вновь вернулось в комнату. Послышался тихий-тихий скрип, лба коснулось легкое дуновение ветерка… Я не сомневалась – тень начнет запугивать меня, взвинчивать нервы. Расчет был прост: когда душа находится в смятении, ее легче подчинить чужой воле. Тень всегда так поступала – запугивала, доводила до отчаяния, а потом превращала человека в своего раба. Но со мной такие фокусы не пройдут. Я сумела справиться со своими страхами этой зимой, когда меня преследовал зловещий белый всадник, сумею постоять за себя и теперь.
«Справишься? Посмотрим…»
Отвратительный голос проникал в мозг, как липкая, разъедавшая все на своем пути кислота. Я крепче сжала в ладони осколок камня. Главное – не паниковать, не верить своим глазам и не поддаваться на провокации. Тень станет запугивать меня казавшимися абсолютно реальными галлюцинациями, а я должна критически относиться ко всему, что вижу и чувствую. Черный призрак не имел плоти, а потому не мог причинить физический вред. Он мог завладеть душой, но я была готова к этому сражению и верила в свою победу.
Медленно, словно нехотя завертелись лопасти стоявшего на столе вентилятора. Вспыхнул и погас свет. В кухне по-звериному взвыл холодильник… Что это – иллюзия, наваждение или тень могла вызывать сбои в электросети? Вентилятор крутился все быстрее, казалось, он вот-вот взлетит, но вместо этого накренился набок, медленно сползая к краю стола.
Кроме жужжания мотора, был слышен и другой звук. Я напрягла слух – кажется, в ванной сорвало краны. Только этого не хватало! Что скажет Вероника Викторовна, когда придет домой и увидит залившие сияющий паркет лужи?!
– Стоп, Яна, ты, кажется, увлеклась…
Я тряхнула головой, еще крепче сжала камень. Нельзя всерьез раздумывать о том, как мне влетит от Светкиной мамы, если на самом деле ровным счетом ничего не случилось. Вода не текла на пол, вентилятор не крутился как бешеный – все это было наваждением, а я едва не поддалась на подстроенную тенью провокацию.
– Спокойно, спокойно…
Вентилятор с грохотом рухнул на пол. Он разлетелся на множество кусочков, одна из лопастей просвистела в опасной близости от моего лба. У ног упал оставшийся включенным в розетку провод. Его оголенный конец искрил, крошечные ослепительно-белые молнии скакали по полу. Окажись он чуть ближе, для меня могло бы все кончиться. Эта мысль полоснула по нервам как отточенное лезвие бритвы. Страх становился все сильнее, и разум уже не мог контролировать ситуацию.
«Надо выдернуть шнур из розетки, сейчас это главное», – подумала я, делая шаг к стене. До розетки было метра полтора, не больше, но преодолеть это расстояние оказалось практически невозможно. Оголенный провод следил за каждым моим движением, и стоило мне только сдвинуться с места, как он делал выпад, осыпая ковер дождем серебристых искр. Провод уподобился змее – стремительной, смертоносной, сверкающие контакты стали ее ядовитым жалом…
Я отступила, прижалась к шкафу, не в силах отвести взгляд от ослепительных искр. Провод поднялся примерно на полметра, медленно раскачиваясь из стороны в сторону, пополз ко мне. Шум воды стал громче и отчетливее, тоненький прозрачный ручеек выполз из-под двери спальни. Теперь мне стало понятно все – электрический шнур и водопровод сговорились между собой, решив устроить на меня покушение. То, чего не смогло бы сделать электричество, взяла на себя вода. Они были коварными и безжалостными сообщниками, они страстно желали моей смерти.
Краешком сознания я еще понимала, как нелепо звучат такие рассуждения, но когда перед твоими ногами извивается электрический провод, а с тыла подкрадывается струя воды, невозможно сохранять душевное спокойствие.
– Вас нет! Вы мне кажетесь! Сгиньте! – До чего же это был жалкий и истеричный голос, мне самой противно было слушать эти вопли, но я продолжала кричать, пытаясь вырваться из плена галлюцинаций. – На самом деле ничего не происходит! Сгиньте! Исчезните!
Казалось, провод улыбался. Ручей подкрался к самым моим ногам, начал растекаться, образуя небольшую лужицу. Отчаянно взвизгнув, я запрыгнула на стол. Оттуда – прямиком на шкаф. Пожалуй, этому головокружительному прыжку могла бы позавидовать даже Аманда, Принцесса воздуха.
Оказавшись на шкафу, я почувствовала себя в относительной безопасности. Электрический провод не мог дотянуться до этого укрытия, лужа осталась далеко внизу. У меня появилось время для раздумий. Пусть все, что происходит, только иллюзия, но для меня она абсолютно реальна, а потому смертельно опасна. От нее не скрыться, и слова убеждения здесь не помогут. Настало время действовать, нанести ответный удар. Разгадка была в снах. В моих видениях противостоявшие злу охотницы умели выходить из своего тела, и это позволяло им сражаться с лишенными плоти призраками. Если я смогу вспомнить, как это делалось, то, возможно, сумею дать достойный отпор тени.
Камень, который я по-прежнему судорожно сжимала в руке, стал самым настоящим якорем, удерживавшим меня в реальном мире. Я поднесла его к глазам. Бороздки, образовывавшие незамысловатый рисунок, превратились в слова заклинания, которое я очень хорошо знала, но просто успела забыть. Теперь память возвращалась. Все оказалось довольно просто – произносимые определенным образом слоги позволяли сконцентрироваться, ослабить связь между телесной оболочкой и душой. А еще следовало дышать особым образом, следуя ритму заклинания, упорно повторяя слова, значение которых было утрачено задолго до моего первого рождения.
Провод не оставлял попыток добраться до меня. Теперь они с водой действовали иначе. Коснувшись стены, влага медленно поползла по обоям. Я прекрасно понимала – когда она доберется до шкафа, для меня все будет кончено. Покидать собственное тело – занятие не из приятных, но возможность выбора отсутствовала. Я села, опершись спиной на сухую еще стену, закрыла глаза и, держа перед собой осколок камня, начала нараспев повторять слова заклинания. Самым сложным было найти верный ритм, научиться правильно вдыхать и выдыхать воздух, но я столько раз проделывала это раньше, что довольно быстро справилась с этой задачей…
Головокружение. Свет в глазах померк, а когда зрение вернулось, я с удивлением увидела сидевшую на шкафу девчонку. Она была неподвижна, бледна и здорово смахивала на покойницу. Яна Акулиничева, обычная девчонка, до недавних пор жившая обычной жизнью, находилась на грани между жизнью и смертью, а ее душа спокойно разгуливала по комнате. Впрочем, за исключением возможности видеть свое тело со стороны во мне ничего не изменилось, я продолжала оставаться сама собой, испытывала прежние чувства и сомнения.
В комнате не просматривалось ни капли воды, целехонький вентилятор стоял на своем месте, зато в углу находилось нечто черное. Мерзкое существо, отдаленно напоминавшее человека, казалось слепленным из черного дыма. Тень пульсировала, становилась то меньше и плотнее, то растекалась, превращаясь в серое облако. От нее шли волны холода и злобы. Я решительно двинулась к ней:
– Ты и правда веришь, что мог бы победить меня? Никогда не встречала таких самоуверенных призраков.
– Но и охотница ни разу не была такой слабой, как ты теперь. Ты все еще не поняла, в чем причина?
– Разберусь после того, как сотру тебя в порошок.
Тварь боялась меня, но и я не знала, что делать дальше. Вступить с ней в бой? Но как? Махать руками и ногами, как тогда в аллее? Но у нас у обеих не было тел… Наверняка имелись какие-то приемы уничтожения потерянных душ, но я, как назло, не могла их вспомнить. И все же шагнула вперед… Черный силуэт стал расплывчатым, полупрозрачным, торопливо метнулся в сторону:
– Мы еще встретимся, охотница… Я приду за тобой! – И растворился в воздухе.
Радость, облегчение, торжество… Но на сердце было неспокойно – тень уцелела, а значит, она обязательно вернется, попытается уничтожить меня. Кстати, о сердце… Сидевшая на шкафу Яна выглядела жутко и в то же время комично. Не следовало надолго оставлять ее одну…
Я вздрогнула, судорожно глотнула воздух, будто вынырнула с большой глубины. Меня трясло, как в лихорадке, руки и ноги не хотели слушаться, а тут еще очень некстати позвонили в дверь. Я неуклюже спрыгнула со шкафа, заковыляла в прихожую.
– На тебе лица нет! – Светка поставила на тумбочку тяжелую сумку, торопливо сняла сапоги. – Что случилось, Яна?
– Теперь все будет нормально.
– Знаешь, я специально ходила в эзотерический магазин и…
– Свет, не надо больше колдовства. Я справилась сама.
– То есть как – не надо? Или ты считаешь меня недостаточно опытной ведьмой?!
– Пойми…
– И слушать ничего не хочу! Я нервничаю, переживаю днем и ночью, думаю, как лучше тебе помочь, а ты даже разговаривать со мной не хочешь! Скрываешь, что происходит, говоришь, что можешь справиться сама. Не сможешь! Здесь нужен опыт, знания, талант.
– Света, у меня, кажется, аллергия на колдовство. Честное слово. От всех этих заклинаний и амулетов только хуже становится.
– А может быть, дело в том, что для тебя ведьма – носитель зла? Может, ты считаешь, что я служу злым силам? – В ее глазах блеснули слезы. – Думаешь, если человек уважительно относится к языческим богам, его следует считать исчадием ада?! Язычники никогда не поклонялись злу, просто у них была другая вера! Только идиоты служат злу!
– Света! Света!
Она не слушала. Стремительно прошла в комнату матери, хлопнула дверью. Вскоре я услышала горькие, приглушенные подушкой рыдания. Мне хотелось пойти следом, успокоить Светку, но было совершенно ясно, что в таком состоянии она никого слушать не станет.
Часть II. Музей ужасов
Размеренно-негромко стучали колеса. Под головой лежала сплющенная подушка, пододеяльник был сырым, и оттого одеяло казалось особенно тяжелым. За окном мелькали редкие фонари – их свет скользил по купе, последовательно озаряя все его углы. Соседи спали, только из коридора доносился слабый запах сигаретного дыма.
В Москву, в Москву… Каникулы кончились. Настало время возвращаться к нормальной жизни, в которой не было места чудесам и чужим воспоминаниям. Может быть, во всем виноват этот странный провинциальный городишко, в котором находился проход между мирами и было полно другой чертовщины? Стоит только вернуться в Москву, и все станет как обычно? Честно говоря, я немного жалела об этом. Конечно, страха я натерпелась предостаточно, но были и приятные моменты – воспоминания о прошлых жизнях оказались намного интереснее любого сериала. Вот только со Светкой нехорошо получилось. Мы давно помирились, обошли все музеи и памятники архитектуры, даже сходили на дискотеку, но иногда в глазах моей сестры вспыхивал огонек неприязни. Похоже, она так и не смогла простить меня.
Я поднялась, села на постели и, отодвинув край пыльной шторки, уставилась в окно. За стеклом проплывали плохо различимые в темноте силуэты деревьев, бескрайние, казавшиеся угольно-черными поля. Не знаю почему, но я очень любила смотреть на мелькавший за окном поезда ночной пейзаж. Днем все выглядело привычно и обыденно, а ночью незатейливый ландшафт средней полосы превращался в заколдованный мир.
Под сиденьем стоял сундук с наследством Великолепной Аманды, а мои мысли вновь и вновь возвращались к тому, что произошло за время каникул. Если на минуточку допустить, что все случившееся не было наваждением, то картина складывалась довольно ясная, хотя и противоречившая всему тому, что я знала о жизни.
Итак, когда-то очень давно на свет появились две Сестры. Они были не совсем обычными людьми, превосходили в силе и ловкости остальных, могли покидать свою телесную оболочку, а самое главное – помнили все свои предыдущие воплощения. Сестры были охотницами – они преследовали и уничтожали злобных призраков, паразитировавших на людских душах. Судя по всему, одной из этих сестер была я.
Ингрид и Мария, Елена и Адриана, Садако и Рэйко, Кэйт и Аманда… До какого-то момента эти девушки не знали, кем являются на самом деле, жили в разных странах и не подозревали о существовании друг друга. Потом к ним начинала возвращаться память, и тогда, встретившись, они начинали странствовать по миру в поисках теней. Похоже, в каждой жизни их ожидала главная битва, но об этом мне почти ничего не было известно. Память возвращалась кусками, и о многом пока можно было только догадываться.
Больше всего меня тревожил вопрос, как я найду свою Сестру. Даже если два человека живут в одном городе, они могут никогда не встретиться, а Сестры, как правило, рождались в разных странах. Иногда я думала о Светке, но она явно не подходила на эту роль – моя Сестра была другой, и я бы узнала ее в любом обличье. Что же касается Великолепной Аманды, то мне казалось, что Принцесса воздуха и была моим предыдущим воплощением. Все складывалось довольно логично – эта женщина умерла в год моего рождения, позаботившись о том, чтобы мне досталось то, что помогло бы вспомнить о прошлых жизнях. Как она узнала обо мне – вопрос, но, похоже, Сестры обладали даром предвидения. Во всяком случае, они знали, кем станут в следующей жизни. Смущало другое – Аманда была акробаткой, летала под куполом цирка, а я совершенно не способна была на такие упражнения, если, конечно, не считать тот памятный прыжок на шкаф…
Да, жизнь закрутилась похлеще «Зены», и я не знала, радоваться мне или печалиться. Когда-то я мечтала о настоящей, единственной подруге, с которой можно было делить горе и радость, а теперь такая перспектива стала реальной, но почему-то не вдохновляла. Если история Сестер не была выдумкой, это означало одно – мне предстоит круто изменить свою жизнь, отказаться от всего, что представлялось важным и желанным, стать другим человеком. Это пугало.