– Тише, тише это я, – ее голос звучит мягко, мелодично. Руки скользят по моим плечам, словно желают успокоить.
– Ты с ума сошла? – строго спрашиваю я. – Знаешь ведь, как это опасно – будить меня! Я мог убить тебя в два счета.
– У меня не было выбора. Елена явилась ко мне и попросила привести тебя, – говорит Дина. Она выглядит растрепанной. Из-за ушей стекают тонкие струйки пота. На ней крохотная майка и короткие шорты, сделанные из старых джинсов. Похоже, тетка пришла к ней, когда та занималась спортом. – Нельзя медлить, идем.
Дина берет меня за руку и тащит за собой. Мы быстро поднимаемся по лестнице и направляемся к выходу из дома. Снимаю с вешалки пальто и протягиваю его ведьме. Она молча влезает в него и, сбежав с крыльца, ускоряет шаг. На улице глубокая ночь. Небо темное, но ясное. На нем красуется полная луна с лёгким румянцем. Когда-то оттенки красного на светиле считались дурным предзнаменованием.
Мы идем быстро. Позади остается центр города. Сворачиваем на темную аллею. В этот час она пустынна.
– Куда ты меня ведешь? – спрашиваю я Дину, и, похоже, она недовольна вопросом. На ее усталом лице отражается раздражение.
– На утес, – коротко отвечает она, хмурит брови и переходит на бег. Мне всего лишь приходится ускорить шаг.
Аллея заканчивается. Какое-то время мы двигаемся по грязной проселочной дороге с огромными лужами, похожими на болота. Приходится ступать очень осторожно, чтобы не поскользнуться и не упасть в коричневую жижу. Наконец, это испытание позади – перед нами раскидывается лес. Теперь Дина идет тихо, осторожно переставляет ноги, прислушивается к каждому звуку. Звенящую тишину изредка прерывают крики птиц, это заставляет настораживаться. Позади меня хрустит ветка, резко оборачиваюсь. Поблизости никого нет, но я отчётливо слышу чей-то стук сердца. Моя спутница тоже оборачивается и что-то бормочет. Догадываюсь, что это очередное заклинание. Мы выбираемся на узкую тропинку, которая убегает вверх. Нас ждет крутой подъем.
Проходит еще час, прежде чем мы добираемся до утеса. Дина замерзла и дрожит. Она нервно кутается в пальто, оглядывается по сторонам и ее зубы клацают друг о друга.
– Елена? – тихо зовет она.
– Слишком долго, – слышу я за спиной знакомый голос и оборачиваюсь. На краю обрыва в белом платье стоит Елена. Волосы распущены, лицо юное. Она выглядит точно так же, как в тот день, когда мы увиделись впервые. Ее силуэт двигается ко мне, тонкие пальцы касаются моей щеки, но я не чувствую прикосновения. Не такой я представлял себе нашу встречу.
– Ты знаешь, кто убил тебя? – вопрос сам слетает с губ, я озвучиваю его, не подумав.
– Нет, все произошло так неожиданно, что я не успела запечатлеть лицо убийцы. Знаю только одно – была очень удивлена. Но это вряд ли тебе поможет. Ты ведь хочешь найти того, кто это сделал.
– Твоя смерть будет отомщена, – заверяю ее я, и она хмурится.
– Не стоит за меня мстить, – возражает она. – Сама нарушила баланс и была наказана. Все закономерно. И я не в обиде на того, кто это сделал. Он сам найдет свою расплату.
– Ты хотела дать мне поручение, которое смогу выполнить только я.
– Да, я хотела поговорить с тобой об Айлин, – Елена оборачивается и смотрит на Дину. – Не могу сказать, что я тебе доверяю, особенно после того, как ты обменяла свой дар на одну ночь секса. Но у меня нет выбора, ты должна это узнать, но сохранить в секрете.
– Елена, не тяни! – видя ее замешательство, прошу я. – Здесь все свои. Какую бы тайну ты не открыла, вряд ли кто-то из нас упадет в обморок.
– Айлин – дочь Амалика, – на одном дыхании выпаливает Елена. Дина тихо охает, в ее глазах отражается ужас. Прикрыв ладошками рот, она отворачивается. Я, мало что знающий, жду продолжения истории. – Он похитил Василису и, выключив ее волю, сделал своей любовницей. Рассчитал зачатие девочки так, чтобы родилась сильная ведьма, благодаря которой он бы поднялся еще на одну ступеньку к могуществу. Когда моя дочь родила, он забрал себе ее магию. А потом убил. Мне пришлось сочинить историю об аварии, я никому не могла сказать правды, ведь тогда жизнь Айлин стало бы сохранить невозможно.
– Но ведь она просто ребенок… – не понимаю я.
– В Айлин соединилась магия нашего рода и Амалика, которую он копил более трех тысяч лет. Это ядерная смесь. Когда в ней пробудится сила, то она встанет на одну ступеньку с дьяволом. Отец захочет забрать дочь к себе. Во время посвящения она должна будет принести три жертвы: так ее силы активируются, и тогда с ней уже не сможет справиться никто. Более того, девчонка подчинит себе души всех тех, кто был в нашем роду, и они уже никогда не смогут переродиться, а она будет лишь выкачивать из них энергию, пока не иссушит полностью. А когда это чудовище родит ребенка, то он станет избранным, потому что Айлин произведёт на свет первого бессмертного.
– А твоя внучка знает, что за сумасшествие творится вокруг нее? – спрашиваю я, немного ошалевший от таких подробностей.
– Нет. И не должна. Так будет лучше.
– Но ты не даешь ей сделать выбор! Что если она не хочет такой жизни, какую ты ей пророчишь? – возмущаюсь я.
– Нет его! – повышает голос Елена. – Есть только предназначение и ничего больше. Выбор – это иллюзия для трусов, что, мол, мы сами управляем своей жизнью, смотрите, какие мы хорошие! А на деле все не так! Какой бы вариант ты ни выбрал, он все равно приведёт тебя к тому, для чего ты родился.
– Отлично, замечательно. Это очень вдохновляет. Что мне со всем этим делать? Ты назначила меня ее опекуном, зная, что я древний вампир и мне чертовски опасно соседствовать с человеком. Зачем ты это сделала?
– Мне тяжело об этом говорить, Зотикус, но ты должен убить Айлин.
– Что? – это не укладывается у меня в голове. Уверен, из-за сильного ветра, что бушует здесь, я ослышался.
– Ты можешь сделать это легко и безболезненно, просто усыпить ее, – как ни в чем не бывало продолжает Елена. Дина смотрит на нее широко распахнутыми глазами и, как и я, не хочет верить происходящему. – Так ты спасешь ее, и весь наш род, дав нам прийти в этот мир в новых телах и продолжить свою работу.
– А других вариантов совсем нет? – осведомляюсь я.
– Только если по каким-то причинам она лишится своих сил. Но это настолько маловероятно, что я даже не рассматриваю подобный ход событий, – задумчиво говорит Елена. – Ты ведь не подведешь меня? Я могу тебе верить?
– Да, можешь, – скрепя сердце говорю я.
– Следи за ее глазами. Если они станут золотистыми, даже на короткий момент, значит, активация близко, и ты не должен больше медлить. Но если этого так и не произойдет до того, как ей исполнится двадцать один год, тебе не о чем будет волноваться. Ты можешь ее просто отпустить. Она никому не принесёт вреда.
– Что может спровоцировать эту активацию? – мне необходимо знать такие важные вещи.
– Все, что угодно. Насилие, убийство, шок, даже чрезмерная радость. Ты ведь еще не знаешь, что Амалик наложил на свою дочь особого вида заклятье… В любом живом существе она будет вызывать агрессию и ненависть. Никто и никогда не сможет полюбить ее, пока она живет в мире людей. Ее будут избивать, унижать, причинять боль. Такова политика Амалика, чтобы создать совершенное оружие из обиженной жизнью девочки. Я ведь тоже ненавидела ее, и мне стыдно за это теперь… Но тогда оправдывала себя тем, что по ее вине погибла Василиса. А на самом деле была просто слаба, как и остальные смертные. У Айлин была тяжелая жизнь, и я надеюсь, что хотя бы ее смерть будет легкой… – Елена замолкает. Она стоит передо мной, опустив голову. Рука сама тянется к ее лицу, чтобы убрать со щеки непослушную прядь волос, закинутую туда ветром.
– Мне пора, – с тоской говорит она и смотрит на Дину. – Теперь вся ответственность за род и семью будет лежать на тебе, девочка. Я знаю, что ты справишься. Ребенок, которого ты родишь, будет особенным. Но тебе придется заплатить за него высокую цену.
Елена начинает медленно растворяться в воздухе. Ее силуэт с каждой секундой становится все тусклее, все еле различимее. Это была наша последняя встреча. Мы больше никогда не увидимся. Никогда.
Посиневшая от холода Дина безучастно наблюдает за мной. Ждет минуту, и ни слова не говоря, начинает спуск вниз. Мне ничего не остается, как следовать за ней.
Глава 12
Когда мы оказываемся в лесу, я снова ощущаю чье-то присутствие рядом. Прислушавшись, улавливаю частое сердцебиение и прерывистое дыхание. Этот кто-то прячется за кустами, ожидая нашего возвращения. Только приехали в город и уже кому-то мешаем. Что ж, повеселимся. Ощущение опасности возвращает мне бодрость. Делаю Дине знак, что мы здесь не одни. Она кивает: мол, поняла. Прежде, чем успеваю сообразить, как лучше будет двигаться, на меня с громким рыком бросается нечто огромное, покрытое черной шерстью. Падаю на спину и вижу перед собой оскалившуюся пасть то ли волка, то ли собаки. Эта тварь нацелена на мое горло. Его глаза зловеще светятся золотом. Слюна капает из огромной пасти мне на лицо. Массивные лапы прижимают меня к земле. Дина пронзительно кричит, на долю секунды это отвлекает зверя, и я этим пользуюсь. Сбрасываю его с себя, словно перышко, вскакиваю на ноги и, схватив Дину за руку, тащу ее за собой. Не разбирая дороги, мы бежим, ломая ветки. За спиной слышится рычание преследователя.
– Я больше не могу, – бормочет запыхавшаяся Дина.
– Придётся. У меня нет желания разбираться с тем, чего я не понимаю, – не оборачиваясь, отвечаю я. Выбегаем на просёлочную дорогу. Дина поскальзывается и падает. Останавливаюсь и пытаюсь помочь ей подняться. Но она лишь мотает головой.
– Беги один, – вместе со словами из ее горла вырывается свист. Она опускает лицо, ее белокурые локоны падают в грязь.
– Так не пойдет, –- поднимаю ее с земли и, перебросив через плечо, продолжаю бежать. Дина пытается выразить протест моим действиям, но я не обращаю на это внимания. Дыхание зверя все ближе.
Сворачиваем на аллею. Прибавляю скорости, еще пара минут мы оказываемся возле дома Риты. Толкаю железную калитку и, оказавшись на дорожке, закрываю ее на засов. Ставлю Дину на ноги, она шатается, хватаясь руками за голову, тихо стонет. Отходит к деревьям, и слышу, как ее рвет. Всматриваюсь в предрассветную мглу. Улица пустынна. Похоже, зверь потерял к нам интерес. Или его кто-то вспугнул. Поднимаюсь по ступенькам крыльца и вхожу в дом.
Приняв душ и переодевшись, иду на кухню, открываю холодильник, в надежде, что предупредительный Дэшэн успел раздобыть донорскую кровь. Чутье не подводит меня: там стоит полный графин. Черт, как неосмотрительно! Он действовал по привычке, забыв, что теперь с нами живет Айлин, которая о вампирах ни сном, ни духом. Ищу глазами место, куда можно перепрятать свою компрометирующую пищу. Звонкие шаги по лестнице – вот и она, легка на помине. Прячу графин за шторой и поворачиваюсь к нему спиной.
– Доброе утро, – зевая, здоровается со мной Айлин. Сегодня она одета в черную юбку до колен и белую блузку. Волосы забраны в высокий хвост.
– И тебе такого же, – желаю я.
– Ты не в курсе, в этом доме живут призраки? – доставая с полки чашку, спрашивает она.
– Ни одного пока не видел, а что? – ее вопрос кажется мне странным, и я снова вспоминаю разговор с ее бабушкой.
– Ночью я проснулась от того, что кто-то смотрит на меня, – признается она. – Пристально так, внимательно. Еще и окно от сквозняка открылось… Знаешь, как в фильмах ужасов: занавеска ходит ходуном, ветер зловеще свистит, как топор над шеей жертвы…
– Жуть, – констатирую я. – А как выглядел твой ночной гость?
– Было темно, мне не удалось его толком рассмотреть, – говорит Айлин и на ее лице появляется мечтательное выражение. – Среднего роста, крепкий, длинные темные волосы. По ощущениям – очень милый. Я даже влюбилась, как бы смешно это ни прозвучало… Хоть я и испугалась в первый момент, но ни закричать, ни шевельнуться не могла. Меня словно парализовало. А перед тем, как он исчез, его глаза стали алыми. И вот это было страшно.
У меня нет сомнений – это был Америго.
– Может быть такое, что тебе это приснилось? – осторожно спрашиваю я. – Ведь бывают такие сны, которые выглядят как реальность.
– Нет, – насыпая в чашку кофе и заливая его кипятком, возражает Айлин. – Это было-по-настоящему. Я до сих пор помню волнение, которое меня охватило. Запах, который исходил от него. Адреналин, от которого сердце билось словно бешенное...
– В следующий раз позови меня, если будет что-то подобное, – прошу я.
– Так ты мне веришь? – Айлин добавляет в кофе молоко и делает несколько глотков. Ее серые глаза продолжают наблюдать за мной.
– Да, верю. Главное, что ты в порядке.
– Со мной могло что-то случиться? – настораживается Айлин.
– Ну, призрак, к примеру, мог оказаться голодным вампиром или ненасытным инкубом, – на полном серьезе говорю я, думая об Америго. Кто пригласил его в этот дом? Что он задумал относительно Айлин? Не от скуки же он сюда приперся.
– Такое бы я точно заметила, – снисходительно улыбается девушка.
– Если увидишь этого типа в реальности – беги. Вдруг ты ему так понравилась, что он решит тебя похитить? – мне не хочется ее пугать, но осторожность тоже не помешает.
– Да кому такое золото, как я, нужно? – смеется Айлин и уходит в гостиную.
С облечением вздыхаю. Достаю из шкафчика стакан, наливаю в него кровь. Залпом осушаю его, даже не ощутив вкуса. С момента, когда я питался в последний раз, прошло больше суток, а я все еще не чувствовал жажды. Раньше подобного со мной не было. Голод давал о себе знать каждые шесть часов. К горлу тут же подкатывает тошнота. Все, что успел выпить, тут же оказывается на полу. Провожу рукой по губам и отвращением стираю красные капли.
– Что здесь происходит? – слышу голос Риты и оборачиваюсь. Она с удивлением смотрит на запачканный пол.
– Кажется, привычный рацион мне больше не подходит, – говорю я. Рита наливает воду в ведро и снимает с гвоздя швабру. – Извини за бардак.
– Хочу напомнить тебе, что в этом доме живут люди, и твоей варварской пище в холодильнике не место! – упирая руки в бока, говорит Рита. – Тем более, здесь живет ребенок!
– Которому скоро восемнадцать, – ворчу я.
– Ты что думаешь, это приятно – лезть за мороженым и видеть пузырь с чьей-то кровью?! Меня чуть не вывернуло наизнанку! Покупай себе личный холодильник и держи там, что хочешь, хоть отрезанную голову Моцарта! – продолжает негодовать Рита.
– За что ж ты так с Моцартом? Хороший был парень!
– Я отправляюсь отдыхать, – заглядывая на кухню, бодрым голосом говорит Арсен. – Сообщи сразу, как только будут новости о Якубе.
Не дожидаясь ответа, разворачивается и уходит. Могу поспорить: он тянул с отправкой в подвал до последнего, чтобы увидеться с Айлин. Симпатия, что между ними возникла, выглядит очень трогательно.
– Скажи, обо мне вчера кто-нибудь спрашивал? – спрашиваю я Риту. Та сперва пожимает плечами, потом хлопает себя по лбу и издает «А»!
– Был какой-то симпатичный брюнет, – торопливо говорит она. – Сперва интересовался дома ли ты, а потом попросил воды попить. Ну я напоила его, и он ушел. Мне не надо было этого делать?
– Типа того, – вздыхаю я. – Он как-то представился?
– Да, у него такое забавное имя… Вроде, как Америка. Никогда такого не слышала, – рассеяно говорит Рита.
– Ты ни при каких обстоятельствах не будешь обучать Айлин магии или рассказывать ей подобные вещи, – подходя к Рите, тихо говорю я. – Отныне даже разговоры о колдовстве и прочих чудесах в ее присутствии под запретом.
– Ты с ума сошел? – Рита широко распахивает глаза и растерянно смотрит на меня. – Это невозможно! Если она не научится управлять своими силами, она погубит всех к чертям собачьим!
– Это произойдёт, если она разбудит в себе эту силу, – зловеще шепчу я.
– Но почему?! – Рита в сердцах бьет ногой по ведру, и вода разливается.
-– Прости, но я не могу тебе сказать, – с сожалением говорю я. – Выполни мою просьбу и не задавай вопросов.