«Возьми ее… Чего стесняться? Ты же все равно убьешь ее».
Эта мысль, неизвестно откуда взявшаяся в моей голове, отрезвляет получше воды, освященной серебром. Отстраняюсь от ее лица, медленно отпускаю ее, делаю шаг назад. Айлин смотрит на меня широко раскрытыми глазами, в которых плещется страх. Подносит руку к дрожащим губами.
– Прости. Я увлекся… – это все, что я могу сказать ей.
– Твои глаза… – с ужасом шепчет она, вжимаясь спиной в дерево. – Они алые…
– Тебе нечего бояться, все под контролем, – говорю я, не зная, как сдержать эту лавину ярости, что обрушилась на меня. Я не могу, как прежде, смотреть на нее. Наваждение ослабевает, но не отпускает. Понимаю, что сорвусь в любой момент. И уже никакая сила воли не остановит меня – я уничтожу ее. И сделаю это с особым удовольствием. У меня больше не осталось времени на сомнения. Сейчас.
Беру ее за подбородок, ловлю ее взгляд.
– Подчинись мне.
Простейший приказ, озвученный уже тысячи раз, дается мне через усилие. Тепло ее тела, прерывистость дыхания обезоруживают, делают слабым. Зачарованная, она становится похожа на фарфоровую куклу. Зрачки расширяются, из плеч уходит напряжение.
– Каждую секунду твое сердцебиение сокращается на один удар, – внушаю я и начинаю считать, приложив два пальца к вене на ее шее. – Ты слабеешь, проваливаешься в забытье. Тебе легко и хорошо. Никакой боли, никаких страхов, только теплота и покой.
– Да… – безжизненно шепчет Айлин, ее веки опускаются. Ноги подкашиваются, но я не даю ей возможности упасть, подхватив на руки.
Семь ударов… Четыре… Два… Тишина.
Смотрю в ее мертвое, исполненное спокойствия лицо и не хочу верить, что ее больше нет. К горлу подкатывает ком, из глаз текут непрошеные слезы. Опускаю ее на землю. Румянец еще не сошел с ее щек, и кажется, что она просто уснула.
– Я сдержал свое слово, Елена, – проводя рукой по волосам Айлин, шепчу я – Теперь твоему роду ничего не угрожает.
Шорох листьев и крик какой-то перепуганной птицы заставляют меня обернуться. На меня раненым зверем налетает Америго. Он отталкивает меня от девушки, и я безвольно падаю на бок.
– Как ты мог?! – с ненавистью бросая на меня взгляд, рычит Америго, приподнимая голову Айлин – Детка, очнись! Давай, запускай свое сердце, ты можешь!
– Слишком поздно, ты опоздал, – садясь, говорю я, и мне безмерно тоскливо от этого.
– Заткнись! – Америго начинает делать Айлин искусственное дыхание. Он очень старается, но я знаю, что у него ничего не получится.
– Черт! – выругивается он, резко поднимается на ноги. Выхватывает из-за пояса нож и прежде, чем успеваю перехватить его руку, вонзает его мне в горло. Серебро обжигает, заставляя забыть обо всем. Захлебываясь собственной кровью, падаю на землю. Светлое осеннее небо надо мной чернеет.
Когда прихожу в себя, на лес опускаются сумерки. Я лежу на спине и смотрю на лысые кроны деревьев. Рана затягивается, вызывая неприятные ощущения жжения и зуда. Приподнимаюсь на локтях и вижу Америго, который сидит на земле, привалившись к дереву. Айлин, укрытая его кожаным пальто, лежит у него на коленях. Слышу тихий стук ее сердца и еле сдерживаюсь, чтобы не вздохнуть от облегчения. Жива. Он спас ее. Брат замечает, что я не свожу с нее глаз.
– Она в порядке, – тихо говорит Америго. – Ты умер, сила зачарованности ослабла, и мне удалось ее реанимировать. Когда проснется, ни о чем не вспомнит, я стер ей память.
– Откуда такая забота? – поднимаясь на ноги, спрашиваю я.
– Я люблю ее, – просто отвечает Америго. – И готов пойти на все, что угодно, чтобы сохранить ей жизнь. Даже на сделку с тобой.
– Ты меня удивляешь.
– Такое еще возможно? – криво усмехается Америго. Выглядит он измученным и расстроенным, но, как обычно, старается держаться на пафосе.
– Как ты нас нашел?
– Добрая женщина Рита сказала мне, куда вы отправились. Она едва не плакала, всем своим существом давая мне понять, что я должен успеть помешать чему-то страшному. Замечательный человек. Надо будет купить ей подарок на Рождество, – не без удовольствия рассказывает Америго.
– Что за сделка? – выждав интервал, интересуюсь я, по пути пытаясь понять, есть ли в его словах подвох или же он искренен?
– Ты сохраняешь жизнь Айлин, ждешь установленный срок, за который она может проявить свои магические силы, а потом либо отпускаешь ее, либо, если это действительно будет неизбежно, делаешь то, что должен. Даю слово, что не буду тебе мешать. Смирюсь. Но пока хочу, чтобы у нее был шанс. Взамен я дам тебе лекарство, которое остановит болезнь, – говорит Америго. Его голос звучит ровно, спокойно. Обдуманно, без эмоций.
– А если я не соглашусь?
– Тогда я убью тебя прямо сейчас и увезу ее с собой, – простодушно делится Америго. – Ты же знаешь, что я всегда борюсь до последнего.
– Почему же ты не сделал этого, пока я валялся мертвым? Такую возможность прогулял… – с издевкой замечаю я.
– По-настоящему, мне нечего ей дать. Что хорошего ее может ждать с тем, кого вот-вот придадут смерти? К тому же я сильно сомневаюсь, что она захочет, чтобы я был рядом с ней. Да, я могу купить ей дом, поселить ее в райском уголке мира. Но в любую минуту она может остаться одна, без поддержки. Знаю, каково это, и не хочу для нее подобной участи. Ты в состоянии дать ей намного больше, чем я. А главное, сможешь ее защитить, – говорит Америго, гладя Айлин по волосам. Меня трогают его слова. Нет сомнений, он действительно любит ее. Не ожидал подобного от брата. Совсем не ожидал.
– Предположим, я сказал «да». Доживу ли я до момента, когда это волшебное средство будет готово? По твоим словам, у меня осталось всего несколько дней.
– Лови, – он вытаскивает маленький пузырек из темного стекла и швыряет мне. – Это не спасет тебя, но поможет продержаться. Что-то вроде человеческих антибиотиков.
– Все можешь предусмотреть, если хочешь, – выдаю комплимент я. Открываю крышку склянки и тут же осушаю содержимое. Оно мерзкое, от него хочется кашлять, слезы сами катятся из глаза. Еле проглатываю его. Меня тут же бросает в жар, и на лбу выступают красные капли.
– Через десять минут отпустит. Видел, как это действовало на подопытных вампирах, – прояснеет ситуацию Америго. – Конрад был очень щепетилен, когда речь шла о его разработках. Проверял все по тысяче раз, иногда доходил до фанатизма.
– Тебе его не хватает?
– Есть такое… – Америго поднимается на ноги, бережно поднимает спящую Айлин и направляется в сторону дороги. Шатаясь, иду следом за ним. Думаю о том, как подобную новость воспримет Дина. И не придется ли мне теперь спасать свою подопечную от коварного плана кузины. Воспоминание о поцелуе заставляет меня содрогнуться. До сих пор не могу понять, что это было. Что за наваждение пробудило во мне звериные инстинкты? Неужели Америго сказал правду? Здесь чертовщины побольше, чем в темное время. Кто же ты такая на самом деле, Айлин? Что за силы в тебе скрыты, что каждый, кто прикасается к тебе, хочет тебя уничтожить? Даже я, который считал себя выше все этой магии, потому что однажды уже прошел через смерть. Еще никогда желание убивать не было таким пугающим.
Америго усаживает Айлин на переднее сиденье своей машины. Заботливо пристёгивает ремнем безопасности. Возмущаюсь, утверждаю, что она должна ехать со мной.
– Перебьешься, – зло возражает Америго, садясь за руль. Спорить нет смысла. Иду к своему авто, сажусь. Трогаюсь следом за братом. Неужели у меня теперь есть возможность спастись? Эта мысль пьянит и в тоже время пугает, а вдруг это напрасные ожидания? Что если лекарство не поможет, или Америго передумает? Хотя последнее маловероятно: этот вампир дорожит жизнью Айлин, поэтому, скорее всего, сюрпризов от него не будет. Но отчего же у меня так неспокойно на душе?
В доме Риты горит свет. Близится вечер, наверное, они с Дэшэном готовят ужин и ждут новостей от меня. Иду по дорожке к дому, достаю ключи. Америго идет сзади, неся на руках девушку. Открываю дверь, пропускаю его вперед. Слышу глухой всхлип Риты:
– Опоздал…
– Нет, – не без гордости, возражает Америго. – Она спит. С ней все в порядке.
– Слава Богу! – с облегчением шепчет Рита, прижимая ладони к щекам. И тут же заходится в плаче. Услышав ее рыдания, с кухни прибегает Дэшэн. Обнимает ее, начинает утешать. Поднимает на меня вопросительный взгляд. Лишь развожу руками. Америго идет к лестнице, я с ним. Мы поднимаемся в комнату Айлин.
Брат укладывает ее на постель. Забирает пальто, которым она была укрыта, натягивает его на себя. Склоняется над ней, шепчет что-то на ухо.
– Через пару минут она придет в себя, – небрежно говорит он. – И смотри, чтобы без фокусов.
– Переадресовываю последнюю фразу тебе.
– Заметано, – Америго быстрыми шагами покидает девичью спальню. Подхожу к окну, проверяю, хорошо ли оно закрыто. Плотно задергиваю шторы. Айлин тихо вздыхает и приподнимается на локтях. Удивленным взором обводит комнату.
-– Что случилось? Мы же были в лесу… – она непонимающе смотрит на меня.
– Ты потеряла сознание, – садясь на край постели, говорю я и беру ее за руку. – Как чувствуешь себя сейчас?
– Да? Прости, я испортила прогулку... – расстроенно говорит она. – Это, видимо, из-за волнения. Чувствую себя так, словно меня переехал мусоровоз.
Айлин прижимает руку к губам, внимательно смотрит на меня, будто хочет что-то спросить, но не решается.
– Скоро все пройдет, – изображаю заботу я. – Хочешь, принесу тебе что-то с кухни? Стакан молока, бутерброд?
– Нет, ничего не надо… – опуская голову, отвечает она и трет руками шею.
– Ты точно в порядке?
– Нет, –- резко поднимаясь, отвечает Айлин. – Ты стер мне память, да? Между нами что-то было, и ты заставил меня забыть? Я помню, как мы целовались.
– Да, а потом ты потеряла сознание. Ничего не было, Айлин.
– Почему у меня нет такой уверенности? – девушка расстегивает пальто, стаскивает его с себя. Бегло осматривает свою одежду.
– Я не знаю. Может быть, тебе приснился какой-то сон, – развожу руками я. – Мало ли что может подкинуть воображение, пока мозг в отключке.
– Ты не врешь мне? – в ее голосе столько доверия и наивности, что мне становится стыдно.
– Разумеется, нет.
– Оставь меня одну, не могу тебя сейчас видеть… – садясь на край постели и потирая виски, требует Айлин.
Удовлетворяю ее просьбу и спускаюсь в гостиную. Там, со взглядом, полным укора и презрения, меня ждет Дина.
– Так и знала, что ты слабак, которому нельзя поручить ничего важного! – запальчиво кричит она, но, увидев Арсена и Якуба, поднимающихся из подвала, бегом взлетает по лестнице. Похоже, бурные объяснения у нас еще впереди.
От лекарства, что мне дал Америго, у меня просыпается волчий аппетит, и я вспоминаю, что такое неконтролируемый голод. Голод сводит меня с ума. Желудок, даже после четырех литров крови, сворачивает в узел, будто не питался неделю. И я не знаю, как мне переключиться с этого состояния. Холодный душ немного приводит меня в чувство, но тянущая боль под левым ребром не проходит.
Теперь, когда у меня появилась надежда на выздоровление, мои планы круто поменялись. Я хочу выяснить, все, что касается Рудольфа Вагнера и его предстоящих планов по отношению к Айлин. И помочь мне в этом должна Ада. У меня больше нет сомнений в том, что она знает, кем на самом деле является ее любовник. И сегодня с сделаю все, чтобы получить ответы на свои вопросы.
Поднимаюсь на этаж, где расположена квартира учительницы. Жму на кнопку звонка. Суда по шуршанию, доносящемуся из-за двери, женщина дома. Наконец слышатся легкие шаги, и она распахивает дверь.
– Ты… - измученно выдыхает Ада, поправляя на груди халат. Выглядит она паршиво. Лицо покрылось красными пятнами, глаза опухли, суд по всему девушка долго плакала.
– Надо поговорить, - входя, говорю я, снимая с себя пальто. Ада нервно переглатывает, наблюдая за мной. – Ты ведь знаешь, кто я, не так ли?
– О чем ты? – пытается претвориться непонимающей учительница.
– Брось, я знаю кто ты, ты в курсе кто я, – улыбаюсь я, демонстрируя ей уверенность. – Будем откровенны друг с другом.
Ада запрокидывает голову и хохочет так, что на глазах выступают слезы.
Склоняюсь к мысли, что у нее истерика.
– Если бы ты осознавал, кто перед тобой на самом деле, то бежал бы отсюда не оглядываясь, – просмеявшись, жестко произносит она, буравя меня взглядом, полным ненависти. – Но ты прав вампир, бросим карты на стол! Изображать из себя влюбленную дурочку было невыносимо.
– Что тебя связывает с Вагнером? У него твои дети? – подходя к ней вплотную, спрашиваю я. – Поэтому ты с ним?
Ада молчит, ее дыхание становится частым и тяжелым.
– Если все узнал сам, зачем спрашиваешь? – наконец произносит она. – Хочешь помучить меня? Наказать за дурное отношение к этой сучке, Айлин? Уверена, ты уже и это раскопал.
– Равно, как и то, что ты пыталась убить ее, – добавляю я. Ада горько усмехается.
– Что, устроишь мне теперь за это веселую жизнь? – вскидывая подбородок, с вызовом бросает Грановская, и ее глаза лихорадочно блестят.
– Ты ошибаешься, я хочу помочь тебе, - мои слова ставят ее в тупик. – Расскажи мне, все, что знаешь о Вагнере, и его планах на счет Айлин, а я помогу тебе вернуть детей.
Ада смотрит на меня со страхом и недоверием. К такому предложению она была явно не готова. Шмыгает носом, прижимает руки к груди, словно желая защититься.
– Я тебе не верю, – хрипло говорит Ада, но в ее словах нет уверенности. Отлично, значит мы договоримся.
– У тебя нет выбора, - убирая от ее лица пряди золотистых волос, спокойно говорю я. – Вагнер сказал тебе, для чего ему нужны твои дети?
– Для обряда в честь совершеннолетия Айлин, - растеряно отвечает Ада. – Потом он их отпустит.
– Он этого не сделает, – глядя ей в глаза, вкрадчиво произношу я. – И ты сама это знаешь, просто не хочешь верить. Они ему нужны для жертвоприношения.
– Нет… – побелевшими губами шепчет Ада. – Нет. Зачем тогда он учит их, тратит на них время? Нет, не верю! Ты лжешь мне ради этой девки, по которой сохнешь! Как же я ее ненавижу! Из-за нее я потеряла все!
– Ты еще можешь спасти своих детей, просто доверься мне, - продолжаю настаивать я. – Расскажи мне все, что знаешь.
– Зачем тебе это? – все еще колеблется Ада.
– Людям, которые нравятся обычно хочется помогать, – произношу я, понимая, что ее оборона сломлена. Она поделится со мной всем, что известно ей. – Без какой-либо корыстной причины.
– Зотикус, если ты сможешь их вытащить из лап этого чудовища, клянусь, можешь просить у меня все, что хочешь, я авансом на все скажу тебе «да»! – беря меня за руку, говорит Ада. Ну вот и все, кажется мы договорились.
Глава 23
Дина всем своим существом пытается показать мне, как сильно я разочаровал ее, и какой никчемностью она меня считает. Смотрит на меня с презрением, уголки ее губ некрасиво кривятся, делая ее совершенно непривлекательной и прибавляя пару лет возраста.
– Как ты мог?! – негодует она, уперев руки в бока. – Ты подставил всех, весь наш род! Айлин крутит тобой, как ей нравится, а ты, как последний слабак, поддаешься на ее манипуляции! Она – враг, запомни это, наконец! Хватит ей потакать!
– Не заметил за ней ни одного поступка, по которому смог бы опознать вражеские действия, – возражаю я.
– Да потому, что она темная и делает все так, что ты думаешь – это только твои решения, твоя воля! – выходит из себя Дина. Ее лицо краснеет, глаза лихорадочно блестят. – Неужели ты этого не видишь?
– Представь себе, нет, – спокойно говорю я, усаживаясь верхом на стул. Мне не хочется говорить ей, что я выполнил ее требования, остановил сердце девушки, но тут появился Америго и свел на нет все мои усилия. Это бы звучало, как оправдание, а оправдываться мне хочется меньше всего. – Честно говоря, я не могу до сих пор понять этой паники вокруг Айлин. Ей достается больше всех, ее окружают одни недруги. Ты хоть знаешь, сколько раз пытались ее убить? Через сколько унижений ей пришлось пройти? Неважно результат чего это: заклятия или стечения обстоятельств, но череда ее страданий не прекращается.