– Вот он! Вот он, скачет! – крикнул кто-то из толпы, и все обернулись на Неда, отчего тот невольно похолодел внутри, напрягшись, будто сейчас его будут судить. Уж очень Нед не любил всеобщего внимания к своей скромной персоне. Когда он привлекал к себе излишнее внимание, заканчивалось это всегда не очень хорошо… по крайней мере, Нед так думал.
Бросив повод Итроку, Нед прошёл через расступившуюся толпу и, отдав воинский салют, доложил:
– Господин полковник! Ваше задание выполнено. Принадлежность чужого войска установлена. Это армия генерала Жостара. Доклад окончен.
– Мне уже доложили, – улыбнулся полковник, – молодец, сержант! Зарагор, ты посмотри, какие у нас солдаты! Чудо, а не солдаты! Разве можно с такими проиграть войну?!
– Славься, Корпус! Славься! – завопили солдаты вокруг и начали хлопать по плечу новоприбывших солдат, отчего те покачивались, как под порывами ветра. – Привет, братцы! Наконец-то! Теперь будет полегче!
– Вижу, какие солдаты, – неопределённо проворчал маг в белой одежде, глава агары Корпуса, и вгляделся в глаза Неда. У того всё похолодело внутри – вот, сейчас! Сейчас маг скажет: «Попался! Так это ты сотворил такое с городом?!»
Нед включил мыслеслух и внимательно прислушался к мыслям мага. Тот стоял от него в нескольких шагах, потому слышимость была не очень хорошей, тем более что рядом стоящие солдаты мешали слушать как следует:
«Молодой парнишка… спину ломит, старею, что ли? Сегодня надо отдохнуть…..парень – любимчик полковника, и чего особенного? Чего он так его нахваливает… солдафоны есть солдафоны. Молодой, тупой, как все они, вояки…..хорошо, что Жостар пришёл, интересно – кто у них глава агары? Битунас? Или Породар? Пить хочется… надо вина разбавить. Интересно всё-таки, что тут случилось? Надо бы этого парня допросить, что ли… впрочем – чего от него добьёшься – только глянуть на его простодушную рожу… деревенщина неотёсанная!»
У Неда будто упал с плеч огромный груз. Он глубоко и прерывисто задышал, обнаружив, что всё это время стоял не дыша, ожидая, что подумает маг, сумеет ли он раскрыть его маскировку. Не сумел! Внутри всё пело, хотелось плясать на месте, и покрасневшее лицо Неда расплылось в дурацкой улыбке, что привело Зарагора в ещё более дурное расположение духа. Маг повернулся и зашагал в дом, сказав полковнику, что изнемогает от жажды.
– Нед, дружище! – Откуда-то налетел Жересар и, сграбастав Неда в медвежьи объятья, потащил его в сторону. – Пошли к нам! Ребята будут очень рады! Господин полковник, я забираю у вас сержанта до завтрашнего дня для лечебных процедур! – Жересар незаметно подмигнул Хевераду, и тот ухмыльнулся:
– Забирай. Лечи. Три дня отпуска ему и его команде! Ешьте, пейте, отдыхайте – освобождаю вас от всех нарядов! А вы чего тут столпились?! Ну-ка, работать! Чистить город! Нам тут ещё жить, парни. Давайте, давайте, не ленитесь! А вы, – он обратился к чужакам из армии Жостара, – со мной. Я сейчас напишу послание генералу, сегодня ночуете здесь, а утром в путь. Пусть срочно выходит к нам.
Нед оглянулся, ему показалось, как будто кто-то смотрит в спину, и обнаружил парнишку-проводника, стоявшего посреди улицы. У Неда сжалось сердце – тот был таким потерянным, таким одиноким – как он сам когда-то. Нед остановился, высвободившись из-под могучей руки Жересара, и махнул рукой:
– Эй, Итрок, пошли с нами! Айда, скорее! – и добавил для Жересара: – Хороший парнишка. Сирота. Прижился в отряде. Не против, если он пойдёт с нами? Ему некуда пойти… совсем.
– Да пусть идёт! – прогудел Жересар и, усмехнувшись, добавил: – Себя подобрал? Ну, ну… почему и нет? Пошли, ребята! Мои парни там обед сготовили – мы забрали себе хороший дом, там запасов жратвы, выпивки – на сто лет! Только тсс! А то пронюхает офицерьё, попытаются лекарей выжить! Наши там уже пируют вовсю, празднуют победу! Идём, скорее!
И мужчины, улыбаясь, быстро пошли по улице, вышли на городскую площадь и углубились в лабиринт улиц. Позади Неда цокала копытами лошадь, которую он вёл под уздцы, а рядом вприпрыжку бежал Итрок, придерживая новый лук, который он подобрал возле одного из домов.
Лук был здоровенный, мощный, и Нед, усмехаясь, думал над тем, как парнишка будет его натягивать. Впрочем, скоро эти мысли вытеснили думки о предстоящем обеде, встрече с друзьями – сыновьями Жересара, а ещё – радостные мысли о том, что он решил одну из самых насущных проблем за последние месяцы – скрыл свои способности от чужих глаз. Теперь всё будет хорошо. Очень хорошо!
Глава восьмая
– Значит, ты утверждаешь, что случайно нашёл верёвку и забрался по ней на стену? А вот наши следопыты говорят, что верёвка была выпачкана в крови, а значит, сброшена позже, чем произошли события в городе. Ты и дальше будешь придерживаться своего рассказа? Или пояснишь, как ты оказался в городе во время разгула демонов? Брантар, вы уверены, что заклинание подействовало?
– Конечно, подействовало! – фыркнул маг. – Как может быть иначе? Заклинание седьмого уровня, да тут у нас ни один маг не смог бы против него устоять, а это какой-то солдафон! Спрашивайте, он не может соврать. Как только соврёт – у него возникнет такая боль в теле, что он будет вопить, будто его жгут огнём! Обделается от боли!
– Что-то я не верю в ваши штучки, – проворчал майор Серт, – нет ничего лучше раскалённого на огне клинка кинжала! Воткнуть его куда надо, сразу всё расскажет. Увы, полковник категорически запретил его трогать. Может, и вправду не врёт?
– Не верю в совпадения, – задумчиво покачал головой чёрный маг, – то он вдруг оказывается возле полковника тогда, когда на того напускают Вестников Смерти, то первый обнаруживает уничтоженный демонами город – как это так? Почему всё крутится вокруг него? И эти рассказы о его феноменальных способностях бойца… жаль, что я не видел, как он бился со своими противниками в лагере. Мы, адепты магии, против воспитания магов в духе солдафонства. Маг должен думать головой, изучать заклинания, совершенствоваться в магии, а не бегать по арене, махать железками и трясти кулаками. Это тупое дело – для военных.
– А вам не кажется, что маги ошибаются в этом вопросе? – с интересом спросил Серт. – Скажем, вдруг у мага отрежут язык. И переломают пальцы. Как он будет колдовать? Он же станет совсем беззащитен!
– Хмм… не станет, – с улыбкой превосходства заметил маг, – но это не ваше дело. Это – наши секреты, секреты магов, не для общего сведения. Давайте-ка вернёмся к нашему… к вашему сержанту. Так что ты, Нед Чёрный, видел, когда вошёл в город? Давай-ка ещё раз пройдёмся по твоим воспоминаниям…
– В который раз уже, – недовольно буркнул майор, – ну сколько можно? Давайте придумаем что-то новенькое? Неужто у вас нет других заклинаний, поумнее?
– У нас все заклинания умные! – резко парировал маг. – А вот ваши команды тупые до безобразия! Я вообще считаю, что магам нечего делать в армии! Маги должны заниматься научными исследованиями магии, служить человечеству другими способами – делать хорошие вещи, придавая им различные полезные свойства, исследовать мироздание, а не напускать на противника холод и огонь!
– Так какого демона вы служите в армии? – так же резко ответил Серт. – Ну сидели бы у себя в агаре, занимались бы наукой! Молчите?! А вот я вам скажу, почему вы служите – денег хотите! У вас жалованье выше моего в десять раз! Так отрабатывайте его, а не плачьте о тупых солдафонах и умных магах! Сделайте так, чтобы мы были уверены – этот парень не врёт, и всё, что он говорит – правда! Мы и сами измучились, и сержанта затаскали. Полковник уже недоволен, сказал – это последний допрос, а если что-то случится с этим парнем – он с нас шкуру сдерёт и сапоги из неё сделает. Ну что вам ещё нужно узнать от Чёрного? Он всё рассказал, вы проверили – что ещё?
– Что касается жалованья – мы получаем его за способности, данные нам богами. Так что не надо пускать слюни на наше жалованье! И мы учимся всю жизнь! Что касается этого парня – вот чую я, что в нём что-то не так, что-то неправильное, и всё тут! Есть одно заклинание, девятого уровня, не знаю, хватит ли у меня сегодня сил его наложить… Вы, вояки, думаете так просто производить колдовские действия? Выговорить заклинание высокого уровня – это всё равно как поднять здоровенный булыжник! Иной может и надорваться! Бывали случаи, когда маги с ума сходили, пытаясь овладеть заклинанием, которое им неподвластно! Это вам не железками махать и не скакать козлами по плацу! В общем, так – сидите и не говорите ни слова. Сейчас я наложу заклинание памяти. Парень будет вспоминать всё с самого начала – как увидел верёвку – если она была, как попал в город, и так далее. Вот после этого я от него отстану… пока отстану. Надо наблюдать за ним. Странный, очень странный парень.
Нед внимательно посмотрел в лицо чёрного мага и решил – если его защита рухнет, ему придётся что-то придумывать в отношении этих двух людей. Что придумывать? Вывод напрашивался сам собой – напустить на них демонов первого круга, посадить тварей в мозг, и пусть сидят там, тихонько выедают всё, до чего дотянутся. Опыт уже такой есть – почему бы и не повторить? Но лучше бы не надо. Так хорошо всё идёт… просто замечательно. Если бы не эти попытки чёрного мага узнать что-то о Неде. Чует, гад, себе подобного. Увидеть не может, но чует магию. Защита пока держится, но…
В воздухе странно запахло, и зазвучали мелодичные звуки – почему-то заклинания высших уровней всегда сопровождаются звуковыми эффектами и запахами. Ну – почти всегда. Нед сидит с закрытыми глазами – по приказу чёрного мага – тот стоит перед парнем и делает пассы, тараща глаза и выпевая непонятные фразы. Наконец – закончил. Перевёл дыхание и посмотрел на майора со слабой улыбкой:
– Получилось! Теперь он у нас в кармане.
– А с чего взяли, что получилось? – недовольно проворчал майор, привставая и присматриваясь к безмятежному лицу Неда.
– А если бы не получилось, – хмыкнул тот, – то сейчас этот парень валялся бы на полу в луже собственных нечистот и корчился от боли.
– Вы идиот, что ли, Брантар? Вы что, не слышали, что полковник сказал?! Это надо до такой степени не знать Хеварада, чтобы вытворить такое! Если бы с парнем случилась какая-нибудь пакость – да полковник нас бы со свету сжил! Он очень, очень мстительный и никогда не забывает обид. И не посмотрит, что вы маг – в порошок сотрёт!
– Да ладно, – поморщился маг, – ничего же не случилось. Живой, здоровый сидит. Заклинание действует полчаса, потом он просто всё забудет. Приступим, хватит болтовни. Сержант, ты слышишь меня?
– Слышу, – бесстрастно ответил Нед, изо всех сил стараясь не издать нервный смешок.
– Ты стоишь у стены города. Ты ищешь способ, как проникнуть за стену. Описывай всё, что ты видишь. Иди.
– Кирпичная стена. Кирпич красный, раствор белый. Стена старая, на ней мох. Ров с водой. Вода зелёная, квакают лягушки. Пахнет гнилью. Земля…
– Не надо таких подробностей, – поморщился маг и тяжело вздохнул: – Вот так и бывает. Болвану надо вначале рассказать, что надо говорить, и то не всегда получается.
– Если бы все преступники под заклинанием рассказывали о своих преступлениях – зачем тогда служба безопасности? – довольно усмехнулся Серт. – Толку-то от ваших заклинаний! Нет ничего лучше…
– Да, да – раскалённого гвоздя и кинжала! Заткнитесь, а? Ну что вы мешаете? Время-то уходит! Итак, сержант, ты видишь верёвку, и с этого места…
* * *– Ну и чего? – злорадно усмехнулся майор Серт. – И чего добились? Всё, больше его вызывать на допрос не буду! Хватит дурью страдать. Развлекайтесь у себе в агаре, а тут не надо моё время отнимать. Он когда очнётся?
– Через пару минут, – удручённо вздохнул чёрный маг и, поднявшись со стула, резко распахнул дверь допросной и вышел, кинув на ходу: – Чтоб вы все провалились с вашим солдафоном! Тьфу!
Серт ещё раз усмехнулся и, откинувшись на спинку кресла, скрестил руки на животе, разглядывая Неда, застывшего с расслабленным, мирным лицом. Майор сидел молча до тех пор, пока ресницы Неда дрогнули, и парень открыл глаза:
– Где я? Что со мной? Ох, как болит голова!
– Всё, сержант, всё. Можешь идти. Претензий к тебе нет, всё, что хотели, мы узнали. (Вали отсюда быстрее – если ты сдохнешь где-то под забором от идиотских заклинаний Брантара – это будет уже не моя вина. А вот если подохнешь тут – то я отвечаю. Так что свали-ка отсюда…)
Нед встал и, пошатнувшись, под неприязненным взглядом облегчённо вздохнувшего Серта вышел из допросной комнаты. Прошёл по коридору старинного дома и мимо часового, дружески кивнувшего ему на выходе, ступил на мостовую города.
Смеркалось. Из соседнего заведения, занятого четой торговцев, пристроившихся при армии Жостара, неслась залихватская музыка. Трактир вовсю торговал вином и закусками, сдирая с солдат три шкуры – пойти отдохнуть в городе было некуда, так что эта помесь публичного дома и трактира цвела буйным цветом. Полковнику Хевераду… вернее, теперь – генералу Хевераду – приходилось смотреть сквозь пальцы на некоторые вещи, происходящие в городе. Если зажать солдат как полагается, как он держал солдат в Корпусе – может дойти и до бунта. Большинство солдат здесь были ополченцами, не привыкшими к строгой дисциплине, и приходилось воспитывать их очень осторожно. За тот месяц, что объединённая армия сидела в городе, едва-едва получилось спаять из Корпуса и этой шайки что-то более-менее боеспособное. Со дня на день ожидали наступления армий, вызванных Херагом – конная разведка донесла, что две армии движутся к городу с разных сторон, и каждая по численности была равна объединённой армии под командованием Хеверада.
Нед прошёл мимо питейного заведения, из которого слышался женский визг, смех и пьяные крики, поморщился и пошёл по улице дальше, к дому, где он жил со своей разведгруппой, вместе с лекарями Жересара.
Дом, занятый лекарем, был большим и ранее принадлежал какому-то купцу, то ли убитому, то ли захваченному в рабство исфирцами. В подвалах этого дома хранилось много продуктов, вина, так что разведчики ни в чём не испытывали недостатка.
Иногда Нед задумывался – вот вернутся жители города (если вернутся!) – и что тогда будет? Всё их имущество присвоено, испорчено, использовано другими людьми. Как они будут жить? Что с ними будет? Когда он как-то спросил об этом Жересара, тот грустно хмыкнул и, вздохнув, сказал:
– Такова жизнь, парень. Скорее всего – они сюда никогда не вернутся. А если всё-таки и вернутся – в их доме будет жить чужой человек, который встретит их словами: «Ты кто такой?! Иди отсюда!» И на этом дело закончится. Это война. А эта земля – приграничная земля. И тут бывает всякое. Не задумывайся над этим. Ты совестливый парень, я знаю. Но война штука такая – тут сегодня ты жив, а завтра нет. Принимай жизнь такой, какая она есть – ешь, пей, веселись. Завтра это может уже не получиться.
И Нед отбросил такие мысли. Заткнул их подальше, в глубь мозга. Жил как придётся. Выезжал на разведку, отдыхал, общался с Жересаром, его сыновьями, с остальными лекарями, оказавшимися вполне приятными, весёлыми парнями. Гонял своих подчинённых, которые вечно влипали в какие-то передряги – то они кого-то отлупят, то их отлупят. Время от времени он сам их лупил – выдав деревянные мечи, которые приказал вырезать каждому разведчику, гонял их по двору на тренировках, дубася так, что они боялись этих тренировок больше, чем публичной порки перед строем Корпуса.
Разведчиков стало больше. Нед набрал к себе в команду уже тридцать человек, благо что выбрать было из кого – солдат теперь хватало. Они слушались своего командира беспрекословно, и не только потому, что боялись как огня. Они его очень уважали. Даже можно сказать – почти что преклонялись перед ним. Парни знали, что он всегда за них, что не предаст и не станет придираться просто так. И никто не мог сравниться с ним в боевых умениях, даже самые сильные, быстрые и опытные солдаты.
Среди разведчиков были и семеро солдат из новоприбывших – запрета на вербовку разведчиков из других родов войск у Неда не было, так что он спокойно взял парней к себе, основываясь на рекомендациях своих ребят.
Тренировки в боевых искусствах, вылазки на разведку, отдых, чтение свитков – вот так и проходила жизнь Неда. Честно говоря – ему давно не было так хорошо и спокойно. Он был на своём месте. Ему нравилась эта жизнь – его уважали, ценили, он был нужен людям, и никто, никто не смел его оскорблять, обижать, причинять ему боль… безнаказанно.
Итрок, сирота, прижился в разведгруппе. Его приняли на довольствие, и теперь он был полноценным солдатом Корпуса. Парнишка отмяк в среде солдат, большинство из которых были едва старше его самого. Он отличался незлобивым нравом, не гнушался чёрной работы и не обижался на шутки, так что вошёл в солдатскую среду так, как будто родился солдатом.