Какая уж тут эйфория! Володя оглядел притихших солдат, с ужасом наблюдавших за всем происходящим
— Да, не забудьте доставить тела погибших их семьям… Объяснять, почему они погибли, тоже придется вам. Все свободны!
Конрон резко развернулся, ухватил Володю за руку делая вид, что что-то ему объясняет, зашагал в стороь магистрата.
— Меня ни для кого нет, — бросил он Роухену. — Надо подумать о дальнейших действиях.
В комнате он усадил Володю на скамейку, поставил одну ногу рядом с ним и навис над мальчиком.
— Скажи, ты совсем рехнулся? Бывшего раба произвел в рыцари! Это у вас так принято на родине?
— У меня на родине нет рабства… теоретически.
Конрон чуть застонал, потом махнул рукой:
— Ладно. Он и правда неплохо себя показал… Тем более ты прав, он действительно, похоже, из благородных… бывших. И не простой тир. Не знаю уж, как он в рабство угодил.
— В таком случае все нормально?
— Нет! Не нормально. Но сделать уже ничего нельзя… Но не требуй от меня подтверждения его титула! Рыцарь… Российской империи. Ничего не напутал?
— Нет.
— Вот пусть тогда им и остается, если вашей империи нужны такие рыцари. Не просто же так он в рабство угодил? Если из бывших благородных, то угодить туда он мог только за предательство короны.
Володя нахмурился, потом вздохнул:
— Ладно, все равно поздно дергаться. Но я с ним поговорю.
Конрон с интересом поглядел на мальчика:
— Предателей, кажется, ты не очень любишь.
— Я поговорю с ним. И еще… Я говорил с тобой о Филиппе.
— Тут вопросов нет. Поскольку он начальник гарнизона этого твоего форта, приехать сюда не мог… Через несколько часов я туда собираюсь, там и произведу его в рыцари. Со мной едешь?
— Конечно. Надо посмотреть, что там родезцы делают и надо еще отдать распоряжение на спуск всех осадных машин с холма в форт.
— Зачем? Там такая пози… Впрочем, ты прав. Родезцы не идиоты подставляться под удар машин, о которых знают, зато на холм будет их первый удар. Если, конечно, они не захотят снять осаду.
— Не захотят. Скоро к ним прибывает подкрепление.
— Подкрепление? Постой, ты же говорил о трех отрядах? Вроде бы все три уже тут…
— Пираты. Оказывается, Эрих нанял пиратов для помощи в осаде.
— Плохо… Ну ладно, посмотрим.
Конрон задумался, а Володя стал ходить по комнате, заглядывая во все углы.
— Слушай, где у тебя вино? Я же знаю, что ты вечно запасы создаешь.
— Не дам.
— Это почему? — изумился Володя. — Ты же всегда уговаривал меня присоединиться к тебе и говорил, что…
— Ты сейчас хочешь выпить не для того, чтобы повеселиться, а чтобы забыться. Поверь — не самая хорошая идея. Будет только хуже.
— Знаешь… ты мне одного врача с Базы напоминаешь! — зло заметил Володя. — Тот тоже любил всем в душу лезть и наизнанку выворачивать. «О, вы хотите об этом поговорить?» — явно кого-то передразнил мальчик.
— База?
— Школа… военная… закрытого типа. Где я учился.
— Интересно… А зачем он так говорил?
— Потому что знал, что меня эта фраза сильнее всего из себя выводит.
— Хм… Вы хотите об этом поговорить?
Володя развернулся и уставился на с трудом сдерживающего смех Конрона. Сплюнул и выскочил из комнаты, хлопнув дверью, а вслед ему несся жизнерадостный хохот.
ГЛАВА 10
Следующие три дня не отличались особой насыщенностью событиями, хотя и выдались весьма суматошными. На холме разбирали требуше и спускали вниз, где монтировали в форте, укрепляли сам форт под пристальным вниманием разведчиков родезцев… Володя злился, но Конрон только беспечно махал рукой: «Пусть смотрят».
— У нас полное превосходство в кавалерии! При налете из имевшихся у родезцев восьмисот коней мы двести увели, еще сколько-то разбежалось… Их сейчас всего около четырехсот или чуть меньше, и ты хочешь сказать, что не можешь обеспечить защиту от их дозоров?
— Могу, но рисковать не хочу. Ансельм не дурак, а его дозоры слишком демонстративны.
— Думаешь, ловушка? — нахмурился Володя. — Проверим…
Посланные разведчики подтвердили правоту Конрона, обнаружив вражеских арбалетчиков за одним из холмов. Рыцарь совсем не удивился.
— Посмотри на местность вокруг, куда здесь кавалерией лезть? Даже разгон нормально не возьмешь, а засаду в любом месте поставить можно. Нет, Вольдемар, лезть конницей тут нам совершенно не с руки… если, конечно, не хотим получить так же, как родезцы получили от нас, когда преследовали ополченцев.
— Кстати, об ополченцах…
— Тренируются. Я сам лично следил. Да и Роухен теперь им спуска не дает.
На второй день родезцы попытались штурмовать холм с наблюдателями и стрелометами, но, потеряв несколько человек от арбалетчиков, отступили. Володю этот штурм насторожил — слишком уж легко противник сдался. Посоветовав всем постам быть особенно внимательными этой ночью, он оказался совершенно прав — дневной штурм был всего лишь разведкой. Изучив расположение дозоров, родезцы под утро организовали настоящий штурм, но… здесь их ждал сюрприз…
Размышляя о способе обороны, Володя вспомнил рассказы офицеров о чеченских войнах, где большую проблему представляли тройки боевиков из автоматчика, пулеметчика и гранатометчика. Конечно, тут нет ни пулеметов, ни гранатометов, но… Поразмышляв немного, он вскоре появился со своей идеей перед командиром арбалетчиков. Тот сперва отнесся к ней весьма скептически, но все же решил попробовать по совету Конрона… точнее, по его прямому приказу. Так были организованы отряды из четырех человек — арбалетчика, его помощника, который носил еще один арбалет и запас болтов к нему, а также двух мечников, для их прикрытия в случае рукопашной схватки. В поле от них не очень много пользы, зато на заросшем склоне… Эти четверки быстро перемещались по зарослям, меняя позиции и поддерживая другие отряды. Арбалетчики отстреливали неосторожных солдат, получали новые заряженные арбалеты и могли тут же стрелять снова. Если же одна из четверок попадала в сложную ситуацию, помощник подавал звуковой сигнал и на помощь спешили те, кто находился рядом, расстреливая атакующих издалека, прикрывая своих мечников, вступающих в схватки. А при первой возможности все поспешно отходили, поднимаясь по склону на подготовленные позиции. Секреты с запасными болтами тоже подготовили заранее, так что с пополнением припасов никаких проблем не было.
Противник совершил большую ошибку, когда организовал штурм одной пехотой с лучниками. Стрелы луков намного легче арбалетных, и в густой растительности даже тонкая ветка могла изменить полет стрелы в любую сторону. Родезцы понесли большие потери, прежде чем командиры сумели собрать своих арбалетчиков вместе и начать наступление уже под их прикрытием.
Володя с Конроном, сидя на вершине холма, как на раскаленной сковородке, набрасывались на каждого гонца, который поднимался туда. Только по их донесениям и могли составить картину… совершенно неполную.
— Большое счастье, что эти твои арбалетчики опытные солдаты, — в очередной раз говорил Володя. С ополченцами такое не прошло бы. В таких боях каждый солдат — командир.
— Это вы так у себя воюете? Ну, у вас на родине?
— Что? — Вопрос не сразу дошел. — А-а! Ну да… Только специально подготовленными для таких действий подразделениями… Эх, сейчас бы сюда Воронова с его ребятами… Завтра бы уже никаких родезцев и близко тут не было… Но ладно, мечтать, как говорится, не вредно. И сами справимся.
Все-таки отряды арбалетчиков оказались не совсем ребятами майора Воронова, да и их подготовка была не на том уровне, чтобы долго вести такие бои и не допускать ошибок. Вскоре стали приходить новости, что то одна четверка, то другая угодила в окружение, а при попытке прийти к ним на помощь попадали в засады и остальные — враг довольно быстро приспособился к новой тактике.
— Не ребята Воронова, — вздохнул Володя после очередного не очень радостного известия. — Пора отзывать их, иначе всех потеряем. Свою задачу они выполнили — задержали родезцев почти до двух часов дня.
Трубач вскинул длинную трубу и дунул — глухой низкий звук разнесся на километры вокруг, от него даже птицы ненадолго смолкли.
— Полагаю, они сигнал услышали, — сказал Володя.
— Я тоже, — проворчал Конрон, оказавшийся как раз впереди трубы. Теперь он мизинцем старательно прочищал ухо.
Последняя четверка появилась где-то через час, после чего перед укреплениями показались и преследовавшие их родезцы.
— Потери? — сразу поинтересовался Володя.
— Двадцать три человека не вернулось.
Мальчик поморщился:
— Хуже, чем я надеялся, но лучше, чем опасался. К бою!
Родезцы, натолкнувшись на ров и частокол, остановились. Похоже, они никак не рассчитывали встретить здесь такие основательные укрепления и оказались перед ними без всяких приспособлений для штурма. В результате несли серьезные потери от лучников и арбалетчиков. Не выдержав, они торопливо отступили.
— Не думаю, что сегодня они пойдут на штурм, — заметил Конрон.
— Честно говоря, я даже не думал, что Ансельм рискнет начать штурм после поражения три дня назад. Судя по всему, они потеряли тысячи четыре или пять убитыми и ранеными.
— Скорее пять и даже больше.
— Я считаю по минимуму.
— А чего этих супостатов жалеть? — удивился Конрон. — Считай по максимуму.
Володя покосился на рыцаря:
— Предпочитаю в таких вопросах быть пессимистом и исходить из того, что сил у врага осталось больше — меньше будет неприятных сюрпризов.
— И все же прав скорее всего я. А Ансельм всегда отличался упрямством — его трудно выбить из седла, так что штурм будет.
Конрон оказался прав и в другом — родезцы еще несколько раз не очень упорно штурмовали частокол, а потом отошли, очевидно, готовиться к серьезной атаке — остаток дня прошел спокойно. Зато на следующее утро в море показались паруса, и вскоре в Радужной бухте кинула якоря эскадра из полутора десятков кораблей.
Конрон долго изучал их из-под руки и вздохнул:
— Морское братство. Пираты. А я, признаться, надеялся, что ты все же не прав… Слушай, ты точно не колдун? Я вот сейчас пытаюсь вспомнить хоть один случай, когда твой прогноз не сбылся.
— Это не колдовство, а анализ.
— Полезная штука… Слушай, ты бы обучил городского палача этой новой пытке…
Володя закатил глаза и промолчал — он уже устал убеждать Конрона, что все данные он получает из обычной беседы с пленными, никого при этом не пытая. Тот долго слушал про перекрестный допрос, про психологические портреты, про нейролингвистическое програм мирование — Володя старался как можно точнее перевести термины, — а потом просто уснул. Как раз тогда когда Володя подбирался к теории допроса. После этого князь больше не спорил с Конроном, когда тот просил пленников допрашивать помягче, не прибегая к совсем уж зверской пытке какими-то нервными лингвистами. Причем Володя сначала думал, что тот просто шутит, а оказалось — проблема перевода терминов…
Володя в бинокль следил, как от одного корабля отделилась лодка и пристала к берегу. К ней подошли родезцы, и завязался разговор. Сначала вроде бы все было спокойно, но постепенно тон явно повышался. Пиратский адмирал что-то весьма бурно пытался доказать. Володя готов был поклясться, что родезцы с трудом себя сдерживают.
— Что там? — спросил Конрон.
— Кажется, только что состоялись переговоры пиратов с кем-то из родезцев. Возможно, даже с Ансельмом…
— Сомневаюсь. Вряд ли герцог Ансельм будет вести переговоры с пиратами.
— Пусть так. Черт, я должен знать, о чем они спорили! Если родезцы с пиратами договорились заранее, а такую солидную эскадру быстро не собрать, значит, все условия были уже обговорены… Сомневаюсь, что Эрих будет обманывать в таких вещах, это не в его интересах. Значит…
— Что значит?
— Не знаю. Мне нужны пленные… Слушай… Ты говорил, что у тебя есть очень активный командир… Ты его еще сменить хотел, когда он осаждал захваченный Розентерном замок
— А-а-а, Дорейн.
— Точно! Он действительно такой?
— Совершенно бесшабашный. Кстати, весьма зол на тебя за то, что ты запретил командирам идти впереди солдат в атаку. А кавалерист он вообще богами отмеченный. Словно родился на коне.
— Вот что… возвращаемся в город. Хочется навестить в тюрьме одного друга. Давно следовало это сделать, но времени не хватало — надо было весь график подготовки ополченцев и пехоты перестраивать под новые задачи… Ненавижу такую вот поспешную подготовку под конкретные задачи! Обучение должно быть планомерным и сбалансированным!
Конрон озадаченно посмотрел на князя и покачал головой. Вечно тот с какими-то сумасшедшими идеями… Хотя в силу необычности они оказываются весьма действенны.
— Так от меня-то что надо?
— Дорейн нужен. Мне надо с ним поговорить.
— Не советую. Я же говорю, на тебя он очень сильно зол.
— Думаю, мы найдем с ним общий язык. В общем, так, я в тюрьму, а ты…
— А я проверю подготовку к обороне форта рыцаря Филиппа. Потом вместе с Дорейном буду ждать тебя в магистрате — на сегодня активность родезцев, похоже, закончилась.
— Сегодня, в отличие от вчера, они не такие уж и активные, хотя поблагодарить за это, похоже, нужно пиратов.
Володя привычно устроился на полу напротив Раймонда. Тот задумчиво оглядел мальчика с ног до головы.
— Я слышал, что вас можно поздравить, милорд?
— Поздравлять можно будет, когда ваши осаду снимут.
— Ну да… это верно. Милорд, а можно вопрос?
— Почему я вас не убил?
— Да.
— Во-первых, я понял, что это не имеет смысла — живой еще может быть полезным, а вот мертвый… увы, нет.
— Ага, а во-вторых, вы не смогли этого сделать.
— И это тоже, — не стал спорить Володя. — Однако ты напрасно думаешь, что меня бы это остановило, если бы возникла необходимость. Вероятность же твоего побега за два дня примерно ноль целых восемь десятых процента.
— Э-э… чего?
Володя хмыкнул и поднялся:
— Однако вопрос остается прежним: что делать с тобой? Готов принять варианты и от тебя. Собственно, этим и пришел.
— И сколько у меня времени, чтобы подумать?
— О, не переживай, времени у тебя много… вся жизнь Нет, конечно, очень может быть, что тебе удастся сбежать, тогда уже думать будет не нужно.
— Намек ясен, — вздохнул Раймонд. — Знаешь… никогда не слышал, чтобы кто-то ставил такие условия пленнику… Подумаю.
В магистрате Конрон дожидался Володю вместе с каким-то человеком лет двадцати в кольчуге, со слегка изогнутым мечом на поясе… или шашкой. Его шлем небрежно лежал на скамейке. Вдвоем с Конроном они сидели за столом перед огромным куском мяса, от которого по очереди отрезали ломтики и заедали вино… или вином запивали мясо, но скорее первое. При виде вошедшего Володи гость чуть скривился и отвернулся, сделав вид. что его не заметил.
— Угощайся. — Конрон отрезал здоровенный кусок мяса и положил прямо на стол перед севшим Володей.
Мальчик с сомнением поглядел на кусище.
— Это мне на год? Ну спасибо. Дорейн, правильно?
— Да, ваше сиятельство. — Мужчина встал и церемонно поклонился.
Это было совсем не обязательно, точнее, даже очень не обязательно между благородными, и скорее являлось тонкой издевкой, чем проявлением уважения. Конрон нахмурился, но Володя успокаивающе махнул ему.
— Дорейн, как я слышал, вы были крайне недовольны моими распоряжениями относительно места командира в бою.
— Я никогда не был трусом, чтобы прятаться за спины солдат.
— Мою позицию вы тоже знаете: командир должен наблюдать за боем и управлять им, а не рубиться в первых рядах… И эта позиция остается неизменной. Но… — Володя поднял руку, предупреждая возражения и вопросы. — Я попросил тира Конрона Пентарского рекомендовать мне человека для важных и очень опасных миссий. И он рекомендовал вас.
При последних словах Конрон вскинулся, но тут же, пожав плечами, вернулся к вину.
— Опасных? — Дорейн заинтересованно повернулся к Володе, отставив тарелку с мясом.