ГЛАВА 14
Встреча Володи и герцога Алазорского состоялась спустя две недели в небольшой деревушке недалеко от Тортона. Из-за этой встречи солдаты герцога, не особо церемонясь, выгнали из самого просторного дома хозяев, велев некоторое время держаться подальше, и выставили посты на прилегающих дорогах.
Володя только головой крутил, глядя на молчаливых солдат. Судя по всему, такую встречу герцог организовал специально, правда, пока непонятно для чего. То ли наблюдал за реакцией, то ли оказывал уважение. Исходя из того, что он узнал о герцоге, верными могли быть оба варианта. Ловушки Володя не опасался, иначе просто не согласился бы на встречу и нашел способ слинять куда подальше, но эти солдаты вокруг его немного нервировали.
Герцог встретил мальчика на пороге дома и вежливо поприветствовал. Дождался ответа и посторонился, пропуская гостя. В комнате, кроме стола и двух стульев, ничего не было. На столе еда и кувшин вина — еды не очень много, червячка заморить, не больше, вино изрядно разбавлено водой, судя по его цвету. Вроде бы и деловая обстановка, и в то же время немного расслабляющая. Кажется, герцог был неплохим психологом. Володя покосился на вино и хмыкнул. Нет, определенно надо будет научить местных квас делать.
Герцог отодвинул стул, приглашая присаживаться — большая честь, после чего сел напротив и задумчиво оглядел гостя. Володя с интересом ждал начала разговора. Герцог тоже ждал, потом понял, что начинать придется ему, отхлебнул вина и отрезал чуть-чуть мяса. Тщательно прожевал. — А вы, милорд, не такой, каким я вас себе представлял. Думал, вы выше… солиднее… — Считайте, что я оценил комплимент. Герцог хмыкнул и откинулся на спинку стула — похоже, определил линию поведения.
— Что ж, милорд, позвольте поздравить вас с благополучным прибытием в Локхер. Надеюсь, вам у нас понравилось?
— Не очень — слишком шумно. Войска разные туда-сюда бродят, разбойники на дорогах.
— Да-да, прекрасно понимаю, но не мы это начали.
— Хотите сказать, что воздержались бы от подобных действий?
— Нам ничего не надо от Родезии.
— Хм… верю. Судя по всему, вам действительно ничего от них не надо.
Разговор явно зашел в тупик, и никто не знал, что говорить дальше. Точнее, что говорить — каждый из них знал, но не знал, как перейти к важному разговору и не испортить дела.
— Считаете меня шпионом? — рискнул Володя.
— Шпионом? — Герцог достал кинжал и задумчиво покрутил в руке. — Не думаю. Ты слишком заметен, да и не скрывался особо… шпион не стал бы так выставляться напоказ. Такое вот мое мнение.
— Хм… а некоторые всерьез обвиняли.
— Я не говорю, что это невозможно — ты слишком загадочен, даже несмотря на твою кажущуюся откровенность. Тем не менее я все же склоняюсь к мысли, что ты не шпион… или очень непростой шпион. Но все же я должен учитывать разные варианты.
— Вторжения можете не опасаться. — Володя вздохнул, приподнялся и налил себе в кружку вина. — Больше всего на свете я бы хотел вернуться домой, но это невозможно. Я — потерпевший крушение на далеком пустынном острове.
— Остров великоват, да и не совсем пустынен…
— Да это я образно… вы же понимаете.
— Честно говоря, не совсем.
— Если вы на корабле отправитесь в далекое плавание, потерпите крушение и сумеете выбраться на какой-нибудь остров, то вы вряд ли сумеете построить корабль и вернуться домой. Единственное отличие в том, что я выбрал свою дорогу добровольно, но вернуться тоже не могу. И корабль за мной не приплывет. Вас такое объяснение удовлетворит? — Нет. Судя по всему, в лесу ты неплохо устроился.
— С Аливией говорили? Милорд, когда я говорил о кораблекрушении, я говорил образно, не надо воспринимать все так буквально. Меня отправили не с пустыми руками и дали все, что может помочь выжить и устроиться. Считайте меня вынужденным переселенцем, за которым никто не придет. Как видите, милорд, я с вами совершенно откровенен и честно признаю, что за мной не стоит никакой силы. По сути, я сейчас нахожусь полностью в ваших руках. Считаете меня угрозой безопасности королевства? Вы легко можете устранить ее именно сейчас.
Герцог вновь откинулся на спинку стула и задумчиво принялся изучать сидящего напротив мальчика. Молчание затягивалось. Герцог продолжал хмуриться, что-то обдумывая и пристально глядя на Володю, словно пытаясь увидеть его реакцию. Но тот сидел с совершенно невозмутимым лицом — первое, чему его обучили на Базе, это самоконтроль, потому такие игры на него не действовали. Герцог нахмурился сильнее.
— Слишком простое решение, — наконец проговорил он. — В любом другом случае я бы сказал, что терпеть не могу простых решений, поскольку, как правило, они всегда ошибочны, но с тобой… С тобой я ни в чем не уверен. Ты умеешь управлять людьми и направлять события в нужную тебе сторону… Да-да, я самым внимательным образом изучил все этапы обороны Тортона. Потому меня смущает твое предложение.
— Знаете, в таких случаях у нас говорят: он знает, что его противник знает о том, что он знает о том, что его противник знает о его знании.
Герцог честно попытался осмыслить логическую конструкцию, даже что-то записал на листе и долго его изучал. Потом хмыкнул.
— Кажется, я понял. Мы оба знаем друг о друге многое и оба подозреваем друг друга. Какой же выход? Ладно, положим, я тебе поверю. Как я понимаю, ты не просто так все мне рассказал. Тебе надо обустраиваться в совершенно незнакомом тебе месте, обзаводиться знакомыми. Тут ты спасаешь от смерти маленькую девочку и приводишь ее к себе в лагерь, где, как я понимаю, ты временно обосновался. С ее помощью немного выучил язык и узнал наши обычаи, а весной решил отвести девочку к отцу. Я ничего не напутал?
— Да нет, вы узнали очень много за короткое время.
— Старался. Я весьма старался. — Герцог вдруг вскочил и быстро заходил по комнате. — Ну и что мне с вами делать, князь? Вы не хотите сказать, кто вы на самом деле… нет-нет, я не сомневаюсь в вашем высоком происхождении, это сразу видно, я говорил только о ваших целях. Непонятно, откуда вы, непонятно, как к нам попали. И как вам доверять? Но тут же вы сумели переломить ситуацию в Тортоне и победить в совершенно проигрышном положении. Я собрал много сведений по обороне города, потом почти всю ночь думал, прикидывая, как бы действовал сам, но победы не видел. Мне страшно представить, что будет, если из вашей этой Российской империи заявится хотя бы человек двести таких, как ты.
— Не заявится, милорд. Это была дорога только для одного человека и в один конец.
— И я должен этому поверить?
— Если это не так, то что вы можете сделать? Даже моя смерть ничего не изменит.
— Вот к этому выводу и я пришел. Признаться, я обдумывал много вариантов по поводу тебя. Скажу честно, твое устранение было отнюдь не на последнем месте. — Володя устал следить за вышагивающим герцогом и теперь смотрел прямо перед собой, словно ему был совершенно не интересен этот разговор. — Однако я решил остановиться на самой первой идее, которая пришла мне в голову.
— Можно, постараюсь догадаться? Если сомневаешься в ком-то, держи его поближе к себе и наблюдай.
Герцог замер, развернулся на пятках и глянул на Володю.
— Так я и думал, но потом у меня появилась другая идея. Как я слышал от его величества, ты неплохо умеешь анализировать. Как тебе настоящее положение Локхера?
— Катастрофа. Я, конечно, не знаю всего, но если судить по тому, что доходит, то, даже несмотря на победу под Тортоном, положение очень тяжелое. А если правдивы слухи об еще одном поражении…
— Правдивы. Хотя там не все так катастрофично, как говорят.
— Из-за слабой кавалерии у Эриха?
Герцог нахмурился, потом кивнул.
— Да. У него не было возможности организовать преследование. Но главная проблема не там. После поражения у Тортона Эрих снова остался без резервов и теперь вряд ли начнет наступление… Впрочем, он может и рискнуть. Тем не менее меня тревожит не он, а герцог Торенды и его права на престол.
— Он имеет права на престол Локхера? — насторожился Володя.
— Его бабушка была внучкой брата короля. Песочная башня, но все же кое-какие права на корону у него есть.
— Очень шаткая башня.
— Правильно, потому сам он никогда не рискнет. А вот если Эрих ему чуть-чуть поможет…
— Тогда гражданская война.
Лицо герцога вдруг стало жестким.
— Это вряд ли. У мятежника не так уж много сторонников в столице… осталось.
Володя на последней фразе вздернул бровь, выражая живейший интерес.
— Осталось?
— Кто-то сразу к нему примкнул и уехал, кто-то потом бежал, а с самыми опасными приключились разные несчастные случаи.
— Как я понимаю, арестовать высшую знать не так-то просто?
— К сожалению.
— К сожалению. Голову вы отрубили, а вот крыс наверняка много осталось.
— Пока нет головы, они не страшны.
— Если за дело не возьмется Эрих. Он голову найдет быстро.
Герцог задумался, потом выругался сквозь зубы.
— Верно. А значит, чем быстрее мы вскроем этот гнойник, тем лучше. Надо покончить с этим мятежом. Если раньше еще можно было закрывать на него глаза, то сейчас это становится опасно.
— И мне вы отводите роль хирурга?
— Не совсем, милорд. Я слышал, что вы у себя дома носите титул князя?
— После гибели отца. — Володя вдруг почувствовал, что ему стало трудно дышать.
— А этот титул соответствует герцогскому…
— Примерно. Может, чуть повыше будет…
— Понятно. А скажите-ка, князь, какие у вас виды на дальнейшую жизнь?
— Мне только кажется или у вас есть что мне предложить? С интересом выслушаю.
Герцог хмыкнул, немного подумал и вдруг предложил:
— Хотите стать герцогом Торенды?
Володя ожидал несколько другого предложения и уже открыл рот, чтобы ответить на то, что, по его мнению, собирался сказать собеседник, но тут до него дошел смысл фразы и он так и замер с открытым ртом. Герцог насмешливо наблюдал за ним, явно наслаждаясь происходящим.
Наконец Володя взял себя в руки.
— Это несколько неожиданное предложение.
— Ожидали другого?
— А как вы думаете?
— Думаю, вы вряд ли предполагали, что я вам предложу получить в свою власть пятое по величине герцогство королевства.
— Ага, только для начала его надо отвоевать у предыдущего герцога в условиях, когда нет войск, с юго-востока наступает Эрих, а в королевстве на дорогах хозяйничают разбойники. Да пара пустяков. Но меня гораздо больше в этом предложении настораживает другое: вы вот так спокойно отдаете, как вы там сказали?.. Пятое по величине, к тому же пограничное герцогство королевства чужаку. Где ловушка?
— Ловушка?
— Ну да. Вы с первого взгляда прониклись ко мне безграничным уважением, остро переживаете мою несчастную судьбу и решили любой ценой облегчить мои страдания. Долго думали, чем бы мне помочь, и вдруг сообразили: «А почему бы мне не отдать герцогство в руки этого милого мальчика?» Кстати, ничего, что такие решения надо с королем согласовывать? Или я что-то упускаю?
— А ты большая язва, когда захочешь, — одобрительно хмыкнул герцог, в который раз резко меняя стиль разговора и с официального «вы» переходя на доверительное «ты». — С королем это я согласовал, могу даже письмо показать. Мысль эта пришла мне уже давно, так что списаться с его величеством я успел и даже убедил его поддержать мою идею. Поскольку его величество сейчас в столице, до которой три дня пути верхом, переписка много времени не заняла.
Володя потряс головой.
— Или я чего-то не понимаю, или вы меня где-то пытаетесь обмануть.
— Я понимаю, что тебя тревожит. Герцогство достаточно лакомый кусок, из-за которого любой пойдет на что угодно. Собственно, герцог и пошел — захотел стать независимым от королевства. На самом деле дела у нас обстоят так, что при дворе уже всерьез обсуждают возможность заключения договора с герцогом: тот прилюдно отказывается от притязаний на трон, а король признает его независимость и тут же с ним заключает союзный договор против Эриха.
— Полагаете, герцог на это пойдет?
— Вряд ли, но это показывает, в каком отчаянии находится двор. Как видите, я ничего не скрываю. Тут нужен человек с очень нестандартным подходом, человек, который способен увидеть победу там, где остальные видят только поражение. В Тортоне вы доказали, что умеете делать чудеса и превращать в победы самые проигрышные ситуации.
— Ага. А еще мне надо будет следить за спиной, поскольку найдется куча завистников, которые будут считать, что выскочке сильно повезло. У меня нет поддержки при дворе, я совершенно не разбираюсь во внутренней политике вашего королевства. В общем, съедят меня придворные-волкодавы вместе с костями и не подавятся. Что же касается вас, кажется, я понимаю, почему вы сделали такое предложение. Я чужак, ни с кем тут не связан, возможно, шпион. Но как герцог я всегда буду на виду, а без поддержки вашей и короля меня можно уничтожить одним движением пальца, вам даже напрягаться не придется. Полностью управляемая и полностью подконтрольная кукла, хотя и обладающая определенной властью. Что-то меня не привлекает такая перспектива. Извините, но вынужден отказаться.
— Признаться, согласись ты на мое предложение, я был бы сильно разочарован. Тем не менее я все же думаю, что вы согласитесь.
И опять резкая смена поведения, и снова полная официальность. Хотя Володя и понимал, зачем герцог так делает, но все же его это немного раздражало, и приходилось прикладывать некоторое усилие, чтобы оставаться внешне невозмутимым. Вообще этот разговор выматывал страшно — приходилось постоянно держать себя под контролем, чтобы не сказать чего-нибудь лишнего — с герцогом такие вещи допускать не стоило. Этот герцог одновременно и пугал, и притягивал к себе. Он мог стать и надежным другом, и опасным врагом. И пока по отношению к Володе возможны были оба варианта.
— Даже не знаю, какие аргументы вам нужно будет привести, чтобы я изменил свое мнение.
— Не беспокойтесь, милорд, я найду аргументы. Но для начала давайте я расскажу о том, как вижу ситуацию в королевстве и вокруг вас. А вы потом меня поправите, если где ошибусь. Полагаю, это ответит на многие ваши вопросы. Сначала про королевство. Думаю, тут для вас будет много новой и очень полезной информации.
— О войне?
— О ней. Спор Родезии и Локхера за Эндорию довольно давний, и первоначально она принадлежала именно Родезии, хотя и недолго. Когда же лет двести назад король Локхера Стин Первый начал усмирять вассалов и строить королевство, прихватил и Эндорию. Так получилось, что с этой стороны Лирейского хребта добываются все металлы, которыми так богаты горы. Тут и железо, и медь. Есть еще что-то, но это уже мелочи. А вот с другой стороны если и есть выходы руд, то добывать их приходится с большим трудом. Однако сам хребет очень надежный страж границы, а несколько не очень широких перевалов легко охранять и оборонять в случае нужды.
— Да, я заметил.
— Эриху удался его план только потому, что он вышел в поход с небольшой армией. Вдобавок шел быстро, и в такое время, которое считалось уже невозможным для войны.
— Если бы не выпал снег, который закрыл перевалы…
— Знаю, князь. Я не говорю, что нас это каким-то образом оправдывает. Так вот, Эриху, благодаря его неожиданному ходу, удалось захватить крепости, охраняющие перевалы, и таким образом он оказался в Эндории. Сразу захватил еще пару крепостей — никто не ожидал атаки в это время года.
— И не только захватил, но и разбил еще вашу армию.
Герцог сморщился так, словно лимон разжевал.
— Первый бой был ошибкой. Я настаивал на том, чтобы не лезть туда, выждать, укрепить крепости и города, но… разве этого чурбана герцога Лодерского переспоришь? «Это не рыцарский поступок! Надо вышвырнуть их обратно в Родезию». И король молод еще, неопытен, для него все эти слова о славных победах словно мед. Славы захотелось, а потом на белом коне в столицу… Благо, мне удалось тогда отговорить его от участия. Тут и Ирман Лодерский помог, ему-то тоже не хотелось славой с мальчишкой делиться. — Судя по всему, герцог до сих пор остро переживал те события, пытаясь понять, где ошибся и чего не учел. — Вот и… К счастью для нас, как раз тогда начались снегопады, каких в тех краях не знали уже лет десять, и снег полностью закрыл перевалы, отрезав Эриха как от подкреплений, так и от продовольствия. Тех же запасов, что он захватил в крепостях, явно было мало. Должен признать, что Эрих даже в этих обстоятельствах не растерялся и, пользуясь снегопадом, захватил Тирен — город, расположенный недалеко от границы — перевалочный пункт для караванов, идущих в Родезию и обратно. К счастью для нас, наши караваны с продовольствием, идущие в Эндорию, тоже застряли в снегах и вынуждены были вернуться. Полагаю, Эрих знал, когда доставляют еду в провинцию, и сильно рассчитывал на эти караваны.