— И он остался почти без еды.
— Еда была, она позволила им хоть и без излишеств, но перезимовать благодаря захвату городов. Проблемы были с лошадьми. Поймите, милорд, Эндория — это сплошные камни. Плодородные земли на юге, но на них выращивают в основном виноград, а потому много народу она прокормить не может. Там живут в основном работающие в шахтах, охрана, кузнецы. Плюс города, которые расположены на трактах и обслуживают караваны, такие как Тирен. Это пустынный край. Потому и лошадей там много не держат — фураж для них приходится возить из других районов королевства.
— То есть если для людей еду еще можно найти, то для коней…
— Для такого количества, что были у Эриха, однозначно нет. В общем, тот снегопад помог нам избежать катастрофы, ибо после гибели герцога Лодерского вместе с армией другую мы собрать уже не успевали.
— А я-то все гадал, почему Эрих до сих пор кавалерию не восстановил. Он, конечно, должен был употребить многих коней как еду зимой, но не всех же. Теперь понятно.
— Да, рыцарского коня так просто не добудешь. Я слышал, эмиссары Эриха скупают коней, способных нести всадника в доспехах, даже в империи. Но так быстро их не пригонишь, так что это лето выдалось для нас спокойным. А тут еще под Тортоном Эрих много потерял.
— А второе сражение?
— Тут его величество совсем удила закусил. Я думал, гибель герцога его хоть немного вразумит, пытался воздействовать на него, но… вылетел в отставку с запретом появляться в столице. А дальше новый поход…
— И вы упустили замечательную возможность закончить войну. После второго поражения, как я понимаю, начали сдаваться все крепости и города Эндории, поскольку к осадам никто не готовился, а прошлогодние припасы подошли к концу. Помощи нет, ваших войск тоже нет.
— О, да. Эриху осталось только собирать «урожай». Если еще не все города Эндории он захватил, то только потому, что ему войск не хватает. Вот и сейчас он вынужден атаковать другие провинции. После очередного нашего поражения он получил возможность осадить Эротон и Литон — два города в провинции Нинсел. Если он их возьмет, то получит доступ в богатую хлебную провинцию, и тогда со снабжением у него проблем больше не будет. Сейчас-то ему всю еду и фураж приходится везти из Родезии через перевалы, это его и тормозит. К счастью, я предвидел такую ситуацию и приказал усилить гарнизоны всех приграничных городов, особенно таких ключевых. Надеюсь, Эрих под их стенами надолго застрянет.
— Он очень деятельный человек.
— Весьма. И по моим данным, этот деятельный человек сейчас пытается договориться с герцогом Торенды: в обмен на корону тот отдает ему Эндорию, Нинсел и Вертон.
— Вертон — это…
— Провинция западнее Эндории. Нинсел южнее, а Вертон севернее. Именно из них идет снабжение Эндории хлебом, мясом… ну и другими продуктами. Без них Эрих владеет Эндорией временно, ибо никогда не сможет прокормить там столько войск, сколько нужно для обороны. С нашей-то стороны никаких преград в виде горных хребтов нет, и ему придется строить много крепостей, содержать в них войска для охраны. А снабжать все это можно только через горные перевалы. Потому Эрих и на мир с нами сейчас не пойдет, даже если мы предложим ему Эндорию. Понимает, что не сможет ее удержать.
— Это все познавательно, только я не понимаю, какое это имеет отношение ко мне?
— Еще немного. Как вы верно подметили, снежная зима нас спасла, дав необходимое время на мобилизацию. Даже два поражения ничего не решают просто потому, что сейчас Эрих не в состоянии организовать полномасштабное вторжение из-за нехватки сил и, прежде всего, кавалерии. Признаться, атаку на Тортон я не рассматривал и эту возможность проглядел. Не ожидал такого от Эриха… честно, не ожидал…
— Я еще Конрону говорил, что Эрих — гений. Он свои операции планирует на несколько ходов вперед, причем так, что у него всегда есть еще несколько вариантов на случай неудачи.
— Есть. Герцог Торенды.
Володя вздохнул.
— Вы снова все сводите к нему.
— Потому что это сейчас критическая точка королевства. Если мы не сумеем быстро подавить мятеж, то спасти королевство уже не удастся. Соседи начинают подстрекать бунты на наших окраинах, а свободных войск после всего случившегося мизер, и все они у границы с Эндорией. Если их увести, то для Эриха вообще не останется преград. Мне нужен человек, который умеет нестандартно мыслить и сможет навести порядок в мятежном герцогстве максимально быстро, чтобы можно было использовать его ресурсы для пополнения армии королевства. Причем сделать это необходимо с минимальными силами. То есть такой человек, который сможет сделать невозможное…
Володя молчал и пристально смотрел на герцога, тот так же пристально смотрел на него.
— Например, такое, как отбить атаку многократно превосходящих сил на Тортон, — продолжил герцог. — И не просто отбить, но и нанести большие потери атакующим.
— В общем, я догадался, о ком вы говорите. Единственное, чего я не понимаю, — какой мне в этом всем интерес? Я тут человек совершенно посторонний, никаких особых интересов в Локхере у меня нет, присягу вашему королю я не давал.
— Еще минуту внимания, я не закончил. Впервые о некоем непонятном князе я услышал от короля, когда тот неожиданно вызвал меня из ссылки. Причем высказался он мне о вас весьма эмоционально…
— Представляю.
— Но и с некоторым уважением. Для меня это было внове. На моей памяти Артон прислушивался только к Ирману Лодерскому. Правда, его друг, племянник герцога Эндон, говорил о вас исключительно в ругательных выражениях. И опять-таки впервые на моей памяти Артон не прислушался к его мнению.
— Даже так? И какого же мнения обо мне его величество?
— У него двойственное отношение к вам. С одной стороны, вы сумели произвести на него впечатление. Кажется, тут сыграло свою роль еще и то, что с ним до этого никто так не обращался. Кстати, когда он узнал, что я, возможно, встречусь с вами, он просил передать вам одну странную фразу… Он сказал, что скоро вернет вам вашу крону… Что бы это значило?
— Один спор с его величеством, который я надеюсь проиграть.
— И за проигрыш получите крону? Весьма оригинально. Так вот, с одной стороны, вы сумели произвести впечатление. Я тоже поражен точностью анализа, если его величество ничего не перепутал, когда передавал мне ваши слова. С другой — он не очень доволен тем, что ему выговорили как мальчишке… какой-то мальчишка. До битвы у Тортона он еще мог не воспринимать вас всерьез: мало ли что там болтает какой-то мальчишка, пусть и умные вещи говорит, а вот докажи, что можешь не только говорить, но и делать. Сейчас уже он так сказать не сможет, поскольку вы делом доказали, что можете не только говорить. Его величество затребовал от меня самую подробную информацию о битве.
— Я чрезвычайно польщен.
— Напрасно иронизируете, милорд. Вы очень заинтересовали короля.
— «Минуй нас пуще всех печалей и царский гнев, и царская любовь». Интересно, сколько я себе врагов нажил из-за этой заинтересованности?
— Весьма много, смею заверить. Как видите, милорд, вы уже привлекли к своей персоне большое внимание и остаться в стороне у вас вряд ли получится.
— Полагаю, стоит мне исчезнуть на некоторое время — и обо мне забудут.
— Весьма возможно. Как видите, милорд, я даже не спорю.
— А значит, мне надо держаться как можно дальше от вашего королевства.
— Скажите, а чего хотите лично вы? — Герцог сел напротив, сложил руки замком и с интересом посмотрел на Володю.
Вопрос поставил мальчика в тупик. А действительно, чего он хочет? Каковы его дальнейшие планы? Герцог моментально уловил эту растерянность и усмехнулся.
— Не знаю, — сердито отозвался Володя. — Но влезать в ваши политические дрязги мне хочется меньше всего. Ума не приложу, к чему вы вообще это придумали? Совершенно посторонний человек, и предложить ему герцогский титул вот так вот…
— На самом деле это была не моя идея. Изначально я предлагал другого человека и вас в качестве помощника ему. Вариант вы — герцог был запасным. Однако именно его и поддержал король. Причем так, что я не мог с ним спорить. Но сейчас, поговорив с вами, я согласен с королем — это лучший вариант. Из того, что я узнал, я понял, что вы ненавидите предателей, а значит, не предадите сами, вы умны, умеете нестандартно мыслить. Настолько нестандартно, что на вторых ролях вы не сможете развернуться в полную силу. В Тортоне вы сумели проявить себя только потому, что Конрон целиком и полностью вас поддерживал. С новым герцогом так не пройдет. Назначить пустышку мы не можем — в такое сложное время он не справится, а сильный человек вряд ли станет полностью слушаться вас с вашими необычными идеями.
— Логично.
— Я рад, что вы со мной согласны, милорд.
— Осталось убедить меня принять этот титул.
— Пожалуйста — подумайте о будущем Аливии. Мне кажется, эта девочка вам дорога.
Володя напрягся, сжав кулаки.
— Это угроза?
Герцог озадаченно глянул на него, нахмурился, но тут же поспешно замахал руками:
— Возвышенные боги, конечно же, нет! За кого вы меня принимаете? Нет-нет, я имел в виду совсем другое. Видишь ли, — герцог снова резко сменил тон на доверительный, — перед встречей с тобой я несколько раз навещал уважаемого Осторна Транхейма и его семью. Аливия меня поразила — умная девочка, живая. Очень много рассказывала о том, как ты ее спас и как вы с ней жили на острове в лесу, как ты ее учил готовить, читать и писать…
— Хм… понятно…
— Но, видишь ли, все дети имеют обыкновение вырастать. Скажи, какое будущее ты хочешь для Аливии?
— Будущее для Аливии? — Володя никак не мог сообразить, к чему клонит герцог.
— Да. Как ты представляешь ее будущее?
— Ну… я не знаю… у нее же семья есть…
— А я могу тебе сказать — очень несчастливое. Как я уже говорил, я был три раза у них в гостях. Аливия действительно живая девочка, умная, но для купеческой дочери совершенно не умеет себя вести. Она вела себя со мной как с равным.
Володя нахмурился.
— И что?
— Кому будет нужна такая жена? Из благородных замуж ее никто не возьмет, а в ее сословии как-то не принято, чтобы жены вели себя с мужьями на равных. К тому же, с ее образованием, интерес к которому привил ей ты, ее кругозор окажется даже больше, чем у мужа. Полагаешь, она сможет быть счастливой? Вечные ссоры, недопонимание. Или, думаешь, муж проявит к ней уважение, признавая превосходство жены? Конечно, и такое может быть… случается.
С каждым словом герцога Володя опускал голову все ниже и ниже, полностью признавая его правоту. Действительно, показав девочке необычный и новый мир, он невольно оказал ей плохую услугу. Теперь ей будет тесно в том мирке, в котором живет ее семья. Осторн понимал это, потому и сопротивлялся изо всех сил присутствию Володи в их доме. Смирился, только когда понял, что назад пути нет. А значит, сейчас девочке грозит или несчастливый брак, или остаться старой девой, что в здешнем обществе еще хуже. Осторн, конечно, постарается найти выход, но… проклятие, герцог совершенно прав.
— Или вы, милорд, хотите сами взять ее в жены? Аливия заверила меня, что выйдет замуж только за вас.
Мальчик хмыкнул.
— В ее возрасте я был уверен, что женюсь исключительно на маме. Нет, у меня таких мыслей не было, она для меня младшая сестренка. Но раз вы об этом заговорили, значит, видите какой-то выход?
— Выход есть, и достаточно простой — вы должны взять Аливию в семью. Удочерить или… хм… усестрить, не суть важно. Вы должны официально объявить, что Аливия отныне является членом вашей семьи.
— И это возможно?
Герцог откровенно усмехнулся:
— С дозволения сюзерена. Если бы она была вам ровней, тогда никаких вопросов. Но поскольку Аливия намного ниже вас по социальному статусу, то ваш сеньор должен одобрить этот шаг… Точнее, не так, он должен лично ввести нового члена семьи в ваш дом. Поскольку вассал не может отказать в просьбе сеньору, то никакого ущерба чести нет.
Володя хмуро изучил усмехающегося герцога с головы до ног.
— Вы ведь заранее это обдумали?
— Я был бы глупцом, если бы не подготовился к разговору. Вы, конечно, можете пренебречь обычаями, но тогда вам будет очень трудно вписаться в общество. А быть вечным странником вам вряд ли захочется. Тем более с девочкой.
— Не думаю, что ее отец согласится на такое.
— Согласится. Я уже разговаривал с ним. Он прекрасно понимает ситуацию, а также понимает, что его дочь может войти в круг высшей знати королевства. Полагаете, какой-нибудь отец откажется от такого?
— Все предусмотрели?
— Не знаю. Может, и не все. Но я вам предлагаю нечто весьма конкретное и осязаемое: дом, положение в обществе, друзей, возможность быть рядом с сестрой.
— А также кучу врагов, весьма нервную должность… И к тому же, чтобы спокойно всем этим наслаждаться, надо всего-навсего разгромить превосходящие силы мятежников, имея у себя всего ничего.
— Бесплатно, молодой человек, ничего не бывает. И чем больше вы приобретаете, тем больше придется платить. Хочешь хорошо устроиться и обеспечить тех, кого любишь, получи в ответ и врагов.
— А также подставь под удар ту самую Аливию, ради которой вы и призываете меня согласиться.
— Не думаю, что для нее существует какая-то угроза. Не больше, чем сейчас.
— И какие у меня шансы удержаться без поддержки и связей?
— Ну почему же без поддержки? Вас поддержу я, мои друзья, коих тоже немало, а также его величество, а это дорогого стоит.
— То есть я буду держаться исключительно на вашей и королевской поддержке. А что случится, когда я перестану быть вам нужен?
— Вы считаете нас настолько неблагодарными?
— Как говорят у меня на родине, важно не желание, а наличие возможностей. Желание может быстро поменяться, а если я не имею способов нейтрализовать ваши возможности, то закончится все для меня очень печально.
— Господин Вольдемар, вы ведь не будете спорить, что, пока идет война, вы в безопасности?
— Не буду, — осторожно согласился Володя.
— И война эта, судя по всему, продлится еще долго. Год точно. И если за это время вы не сможете самостоятельно обрасти связями, знакомствами, закрепиться, то… вряд ли вы тогда сможете управлять герцогством даже с королевской поддержкой.
— Что-то мне это напоминает… — Володя демонстративно потер лоб, изображая задумчивость. — Точно! В детстве! Если ты не прыгнешь с этой скалы в море — ты слабак! У нас про такое говорят «взять на слабо».
— Вот видите, у вас даже название есть.
Володя хмыкнул, но тут же снова посерьезнел:
— Мне надо подумать.
— Я не требую ответа прямо сейчас. Предлагаю вернуться в Тортон, там можете переговорить с людьми… Лигур обещал принести вам личную присягу, если вы согласитесь с моим предложением.
— И тут успели?
— Я хорошо подготовился к разговору Как видите, мы предлагаем вам этот титул не просто так, а осознавая, что у вас есть некоторые ресурсы, которых так не хватает Локхеру. Бывшие рабы нам служить не будут, в лучшем случае пойдут в наемники, но вот вам они охотно присягнут, вы сумели произвести на них впечатление. Однозначно поддержит Лигур, поддержит кое-кто из офицеров Конрона. Да и сам Конрон согласился встать под вашу руку в предстоящем деле.
— Господин Ленор Алазорский, не давите на меня. Мне надо подумать хотя бы два дня.
— Я не тороплю, милорд. У вас есть эти два дня. Так вы вернетесь со мной в Тортон?
Володя вздохнул.
— Наверное, это будет лучшим вариантом. Надо действительно переговорить с людьми. Но вы меня все же удивили… Не думал, что… — Володя замялся, не зная, какие подобрать слова.
— Что чужеземцу предложат такой пост? — помог ему герцог. — Естественно, я навел о вас справки. Рассказывали вы о себе много, но, тем не менее умудрились сказать очень мало. Вы из благородной семьи, в результате предательства ваши родители и младшая сестра погибли, а вы вынуждены были бежать и скрываться на улице. Потом вас отыскал друг вашего отца и определил в военную школу, а потом вы каким-то образом оказались здесь…
Вопрос был слишком явным, чтобы его игнорировать. Герцог требовал ответной откровенности. Володя задумался.
— Вы понимаете, князь, что откровенность поможет нам лучше понять друг друга? И я должен учитывать риск. Если из этой Российской империи прибыли вы, то почему не могут прийти другие? Почему пришли вы?
Володя поморщился:
— Другие не придут. Это невозможно в принципе. Помните, я говорил про потерпевшего крушение? То, что я попал сюда добровольно, — ничего не меняет. Почему? Пусть это будет долгом. Был приказ императора, и я, как его вассал, подчинился. Дома меня все равно ничего не держало.