У Братьев что-то нехорошо шелохнулось внутри.
- Чего вылупились? - буркнула Белка (конечно, а кто же еще?!), вставая и демонстративно складывая руки на груди. - Если б вы не тащились сюда черепахами, давно б на той стороне были! Ну? Чего молчите, герои улиточного фронта? Языки проглотили? Или все страшное поражение от скоростных ползунов переживаете? Терг, твои приятели от рождения туповаты или это - отдаленные последствия перенесенной контузии, на которую наложилась бурная радость от встречи с моей персоной?
- Не мельтеши, - сжал зубы Терг, которого она уже успела изрядно подогреть. - Это те, кого мы ждали. До кого тебе еще расти и расти, сопляк. И кто обрежет твой длинный язык, если вздумаешь и дальше кривляться, как в доме Фарга.
- А это уж не твоя забота, где и перед кем я кривляюсь. Сам решу, что мне делать и как себя вести. Без твоих ценных указаний.
- Ах ты, засранец...
Грамарец словно ждал этого: внезапно выметнулся из-за кустов, одним громадным прыжком встал между дерзким хозяином и глухо ругнувшимся воином, зло ощерился и внушительно клацнул зубами, всем видом говоря, что в обиду не даст. А некоторым особо дурным готов не только руку, но и кое-что другое откусить, чтоб не лезли, куда не надо.
- Терг, что это за недомерок?! - громко изумился Лакр, первым придя в себя.
- Ваш проводник, верзила рыжий! Глаза, что ли, дома оставил? Или, может, подзабыл, чего было обещано?
- Какой проводник?! Терг, что это еще за чудо? Откуда ты выкопал этого недоросля?!
- Сам явился, а встретили мы его в трактире. У Фарга, если тебе это о чем-нибудь говорит. Только не знали тогда... - наемник поджал губы, мысленно прикидывая, как поведет себя дрянной юнец, если прямо сейчас лишить его защитника. Ни один грамарец, хоть и очень здоровый, против Братьев не устоит. Может, это научит сопляка покладистости и заставит подумать, прежде хамить в глаза сразу шести Магистрам?
У Белки, подметившей, как неуловимо дрогнули его руки, опасно похолодели глаза.
- Курш, назад. Не стоит подходить к незнакомым дядям слишком близко. Вдруг заразу от них какую подцепишь?
Громадный конь зло зашипел, прижав уши к голове, но послушно отступил. Правда, ворчать и скалиться не перестал, а на мужчин посматривал крайне недоброжелательно. Только что землю не рыл когтистым копытом.
- Нет, я не понял! - окончательно растерялся Лакр. - Это что, нелепая шутка? Какой-то дурацкий розыгрыш?!
- На этой поляне есть только одна нелепая шутка природы - ты, - сухо отозвалась Белка. - А у меня другая задача - довести вас до нужного места и показать тому, кто желает лицезреть ваши небритые рожи. Мне это, между прочим, тоже не слишком нравится. Так что если вы передумали, то счастливо оставаться. Курш, отстань от него, мы уходим.
Не дожидаясь ответа, она рывком подхватила с земли закутанный в чистые тряпицы деревянный чехол, где по привычке хранила свои парные клинки. Окинула насмешливым взглядом слегка выбитых из колеи наемников и быстрым шагом направилась прочь. Однако ушла недалеко: Торос, перехватив выразительный взгляд вожака, моментально скользнул в сторону, уверенно перехватывая ее на полпути. Терг с Броном так же неуловимо быстро заступили за спину, Ивер плавным движением выхватил метательной нож и выжидательно посмотрел: как только будет знак, непонятный проводник уже не только не сумеет уйти, но и язвить навсегда заречется - с перерезанными сухожилиями больше не побегаешь, не посмеешься.
Стрегон чуть опустил веки, чтобы мальца не продырявили раньше времени, и бесшумно подошел.
- Ты кто такой?
И снова, как утром, в него уперся пристальный взгляд Гончей. Правда, теперь там не было ни тоски, ни сомнений, ни тени колебаний. Он стал жестким, твердым, но и язвительным тоже. А на лицо и вовсе нашла вдруг непонятная задумчивость.
- Вопрос скорее в том, кто ТЫ? Странно... где-то я тебя уже видал... не знаешь, где?
- В Озерах, - буркнул вместо вожака Лакр. - Часа три всего прошло, болван.
- Да? Значит, вы так долго сюда плелись, что я успел подзабыть. Хотя, дай-ка подумать... да, точно, теперь что-то такое припоминаю. Особенно, твою рыжую морду - ее, как ни странно, довольно трудно забыть. А скажи-ка, рыжий, ты таким с рождения был или потом перекрасился? Говорят, нынче в моде огненная грива: столичные красотки готовы целое состояние отдать, чтоб стать похожими на медную стружку.
Ланниец на мгновение оторопел.
- Я задал вопрос, - тихо напомнил Стрегон, поражаясь про себя чужой беспечности. - Кто ты? Откуда взялся?
Белка пренебрежительно фыркнула.
- Мне что, своего ночного друга пригласить на огонек, чтобы ты поверил?
Терг невольно вздрогнул, вспомнив о кошмарной твари с повадками голодного вурдалака.
- Откуда ты...?
- Вам Ходок нужен или нет? - бесцеремонно перебила она. - Если да, то поднимайтесь и пошли. Провожу, куда надо. Если нет, то я отправляюсь домой, досыпать. А вы валите на все четыре стороны и оправдывайтесь потом перед своим заказчиком за дурость. Ну?
На Стрегона опять выжидательно уставились крупные голубые радужки.
Он чуть сузил глаза, не подметив там ни страха, ни опаски, ни уважения. Слегка удивился, потому что мало кто способен был стоять в окружении готовых к бою Братьев и спокойно дерзить. Не боясь никого и ничего. Так, будто знал, что его никто не тронет или... или же есть поблизости кто-то, кто сможет остановить даже ко всему готовых наемников? Он неожиданно ощутил, как чуть потеплела татуировка под рубахой, и быстро огляделся. Даже воздух потянул ноздрями, как охотничий пес в поисках зверя. Подобрался, насторожился, отлично помня о том, как легко выбил из строя целый ситт тот непонятный визитер. Тут же припомнил и его прощальные слова, добросовестно переданные Тергом. Совсем напрягся, отчего чуткие побратимы тоже встревожились... но татуировка остыла так же быстро, как нагрелась. Ничего чужого вокруг он тоже не заметил. Хотя по глазам Ивера хорошо видел, насколько его обеспокоила одна только мысль о стремительной и невероятно сильной твари, взявшей мелкого наглеца под свою опеку.
- Да не трусьте, - хмыкнула вдруг Белка. - Сейчас мой ночной друг крепко спит. Не явится, пока не позову. Он слова не нарушает. Раз сказал, что всего лишь проследит, значит, так и сделает. Курш, ты где?
Она вдруг ловко вывернулась, проворно просочилась между крепкими телами наемников, в три быстрых шага достигла грозно урчащего грамарца и одним движением оказалась в седле. После чего обернулась и так же насмешливо посмотрела.
- Так что? Вы решились, господа Магистры? Идете на Мертвую реку или нам можно со спокойной душой уезжать?
Стрегон обменялся быстрыми взглядами с побратимами: для стороннего человека пацан знает слишком много; столько, сколько даже Фарг не смог бы ему рассказать; и проводник им действительно был обещан; стоянку, опять же, он нашел, да так, что его даже не заметили, пока сам голос не подал; о кровожадной твари, про которую они еще не обмолвились, тоже знал; ничуть не боится их; не мнется; отлично знает, куда идти, к кому и зачем; грамарец этот злобный еще крутится... как есть - хищная бестия, наверняка еще и мясо жрет; странный пес в Озерах... много тут непонятного. Очень много. Но другого подходящего кандидата в проводники поблизости нет. Значит, и правда?..
Лакр смерил "проводника" скептическим взором. И что? Вот эта сопля, которую пальцем перешибешь?! Он?! Проводник?!.. Брон чуть заметно качнул головой, выражая сомнение. Ивер задумчиво потеребил камушек на шее, второй рукой все еще перебирая серебряные насечки на рукояти метательного ножа. Терг, поджав губы, тоже колебался, хотя мысль о тесном знакомстве мальчишки с их ночным визитером явно не давала ему покоя. Торос пристально изучал здоровенного грамарца, пытаясь понять, почему он слушается...
Стрегон медленно осмотрел Братьев и, наконец, принял решение.
- Мы идем, - сухо сообщил он нетерпеливо ерзающему в седле пацану.
- Ну, слава богу... соизволили, - дурашливо раскланялась Белка. - Полгода не прошло, как у вас оформилась какая-то умная мысль. Прямо благодарен за высокую честь и оказанное доверие... так, чего встали? Живо по коням и вперед, пока на переправе не стало слишком людно. Курш, топай. Но не слишком быстро, а то они на своих клячах не угонятся.
Лакр только крякнул от возмущения, когда дрянное создание бесстрашно повернулось спиной и, уцепившись за луку седла, неразумно послало свое клыкастое чудовище штурмовать почти отвесный склон, с которого они не так давно спустились. Однако грамарец, как ни странно, ничуть не смутился крутизной и высотой подъема: выпустив когти и вцепившись ими в твердую землю, он уверенными, мощными прыжками принялся взбираться наверх. Да не по прямой, а целенаправленно двинулся в сторону начала Тракта, хотя такого приказа ему никто не давал.
Кажется, он и правда, довольно разумен?
Повинуясь знаку Стрегона, наемники проворно вскочили в седла, искренне недоумевая о причинах принятого им решения, но и не споря - в те редкие моменты, когда объединялось несколько ситтов, каждый из Братьев безоговорочно подчинялся однажды выбранному вожаку, приказы которого никогда не оспаривались и не подвергались сомнениям. Сейчас таким вожаком, по всеобщему молчаливому согласию, был Стрегон. Поэтому даже Терг не перечил и ни о чем не расспрашивал. А задержался на пару мгновений лишь для того, чтобы залить водой из котелка не до конца угасший костер.
О том, чтобы суровые Братья пожалели о своем решении, Белка позаботилась сразу: как только их кони ступили на первые плиты Большого Тракта и развернулись мордами строго на восток. А именно - скорчив недовольную гримаску, смерила запыхавшихся скакунов презрительным взглядом, громко фыркнула и, посетовав на то, что у некоторых совершенно нет чутья на хороших лошадей, безапелляционно заявила, что не собирается доверять подобным растяпам собственную спину и, разумеется, поедет самой последней. Так, чтобы и их в поле зрения держать, и на недовольные морды не любоваться, когда вздумается повернуться, наслаждаясь прекрасным видом на озеро.
Братья, скрипнув зубами, промолчали: убить низкорослого гаденыша они пока не могли, потому что наниматель потом спросит за утерянную (хоть и довольно призрачную) возможность отыскать Ходока. Догнать проворного грамарца и надавать его хозяину по шее не позволяла скорость - зубастый конь оказался действительно ОЧЕНЬ быстрым и на диво выносливым. От идеи сбить стервеца с седла с помощью подручных средств Иверу и Лакру (которые были отмечены одинаковыми татуировками Сторожей) тоже пришлось отказаться - за раненым или увечным мальчишкой надо будет ухаживать, а легкую царапину он вряд ли воспримет как угрозу. Связать и засунуть кляп в его мерзкий рот тоже пока не представлялось возможным, поскольку для этого пришлось бы сперва настигнуть проворного жеребца. В то же время отвечать на ехидные подначки или потрясать кулаками, обещая потом страшную кару, казалось мелким и недостойным Братьев. Поэтому, мысленно покривившись и подчиняясь требовательному взгляду вожака, мастера дружно сделали вид, что ослепли, оглохли и напрочь забыли о том, кто остался у них за спиной. Единогласно проигнорировали все нападки, но про себя решили: если вскоре выяснится, что Белик - не тот, за кого себя выдает, не имеет к Ходоку никакого отношения, а о кровожадной крылатой твари всего лишь услышал; что он - вовсе не тот, кого эта самая тварь красноречиво посоветовала не трогать... Торков хвост! В таком случае у пацана скоро возникнут ОЧЕНЬ большие проблемы. А до того времени они подождут. Стерпят, пока не встретятся с нанимателем. Пропустят грязные остроты мимо ушей, потому что недостойно портить безупречную репутацию Братства из-за одного мелкого, вредного, несносного сопляка.
Однако Белка не сдалась: немного отстав, с усмешкой достала из кармана тоненькую флейту и неожиданно выдала такую пронзительную, пробирающую до мозга костей трель, что даже ко всему привыкший грамарец всхрапнул и пугливо прижал уши. Не говоря уж о том, что невозмутимые боевые скакуны Братьев подпрыгнули от неожиданности, захрапели с перепугу, прянули ушами и аж присели, не в силах вынести этот истошный визг.
Лакр, ругнувшись, поспешно дернул поводья, чтобы дурное животное не вздумало вышвырнуть его из седла, а потом так красноречиво обернулся, что Белка, издав вторую мерзкую трель, поспешила отнять флейту ото рта и невинно хлопнула ресницами.
- Что?
- Еще один такой вопль, и ты пожалеешь.
- Да? А что ты мне сделаешь? Ударишь? Задницу надерешь? Зубы выбьешь? Пф-ф, сперва догони, а потом угрожай. Издалека-то вопить все вы горазды, а как до дела дойдет...
Лакр спокойно улыбнулся.
- Считаешь, не справлюсь?
- Не-а, - беспечно зевнула Белка. - Не родился еще на свете зверь, который мог бы меня догнать. А тебе с приятелями даже до Курша далеко. Так что сиди и помалкивай, если не хочешь познакомиться с одним моим голодным другом.
- О Курше не было речи, - с неприятной усмешкой вдруг обернулся Ивер. - Велено не трогать только тебя. Но ведь никто не мешает мне сделать в нем лишнюю дырку, верно?
- Попробуй.
- Ты разрешаешь? - с сомнением переспросил Лакр, ничего уже не понимая.
- Конечно: ему понравится, - хихикнула Белка, а потом вдруг выхватила из-под куртки нож и с силой провела острием по лоснящейся холке скакуна. К вящему изумлению и искренней оторопи Братьев. Однако они напрасно ждали болезненного вопля и жалобного ржания: странный скакун даже не рыкнул, только вдруг содрогнулся, как от удовольствия, зажмурился и негромко заурчал. А потом еще и шею повернул, чтобы хозяйке было удобнее чесать. Не говоря уж о том, что на его бархатной шкуре не появилось даже крохотной царапинки.
Лакр озадаченно крякнул, а у Ивера весьма забавно вытянулось лицо: его глаза отчетливо различили, что клинок в ее руках не "балованный", заточен до бритвенной остроты, однако грамарец даже дискомфорта не чувствовал. Только ежился, словно от щекотки, мурчал, восторженно фыркал и поглядывал за спину с нескрываемым обожанием.
- Хороший мальчик, - проворковала Белка. - Хороший... славный мой зубастик... если дяди захотят тебя почесать, пускай стараются. Я же знаю, как ты любишь. Вот та-а-к... да, мой маленький? Мы же должны дать им возможность доказать, что они не такие злобные и невоспитанные типы, как показалось сначала?
- Р-р-д-р-рау, - довольно рыкнул Курш, взглянув на "дядей" немного более благосклонно. И даже широко улыбнулся, охотно подтвердив, что совсем не против.
Ивер передернул плечами, рассмотрев в широкой пасти настоящие волчьи клыки, и быстро отвернулся. Но для себя решил, что если вдруг придется заваливать этого зверя, надо будет целиться только в глаза. Да, пожалуй. Если у него вся шкура такая, как на холке, то стрелой ее не пробьешь. По крайней мере, с одного раза. А с учетом скорости, с которой могло передвигаться это чудовище, второго выстрела он может и не дать сделать. Так что глаза... только в глаза.
Лакр, поколебавшись, все же спросил:
- Ты где его взял-то?
- У эльфов, конечно, - лениво отозвалась Белка, не прекращая почесывать скакуна кончиком ножа. - Кроме них, грамарцев никто не может держать в узде. Почитай, два века старались, чтобы получить именно эту породу. За основу взяли, разумеется, гаррканцев. Кое-что подправили, кое-что поменяли. Потом добавили одну забавную примесь, вот и вышло... гм, что вышло. Остроухие, как известно, такие выдумщики! Помучиться, правда, им для этого здорово пришлось, магии на них тоже угрохали немало. Зато теперь эти коники эльфийскую кровь за версту чуют, только ее и признают, родимую. Шкурка у них мягкая, но и прочная, как твой доспех. Зубы твердые, гранит грызут, словно простую древесину. Коготки, опять же. Еще кое-что по мелочи. А у-умные... жуть. Некоторым до них еще расти и расти. Короче, чудные коники. Славные. Прямо горжусь. Никакому чужаку в руки не дадутся, не подпустят близко и служить нипочем не будут. Нежить издалека чуют, к ядам почти равнодушны. Но уж если хозяина себе выберут, то это - на всю жизнь, а живут они, к счастью, довольно долго. Лет полтораста, не меньше, что в некоторых случаях очень даже неплохо. Да, Курш?