Осечки, разумеется, случались, потому что невезучий купец мог быть убит разбойниками, пропавший родственник - скончаться от смертельной болезни, а заблудившийся в дремучем лесу пацан - быть съеденным диким зверьем. Но в таких случаях они просто возвращались к нанимателю с доказательствами произошедшей трагедии, а затем, вернув залог, вежливо откланивались. И большинству живущих не было никакого дела до того, что они незаслуженно носили на руках метки давно исчезнувшего клана Диких Псов. Никого не волновало, что так не должно было случиться. Никто не задумывался над тем, что прежние Псы никогда не были наемниками, а единственным делом их жизни было сохранение покоя Обитаемых Землей. Мало кто помнил, что легендарные Гончие вообще существовали: пятьсот с половиной лет для человеческой памяти - это слишком большой срок. Поэтому ничего удивительного в том, что Братство приняли и признали, окружив заслуженным почетом и уважением, не было. Несмотря даже на то, что на своих предтеч они мало чем походили.
Однако Белке до этого было дело. Причем, проблема Братства беспокоила ее настолько, что некоторое время назад она самолично явилась в Аккмал, собираясь вытащить на свет божий тех, кто сумел организовать, поддержать и развить эту опасную силу. Более того, в сердцах даже прошлась по нескольким Школам, как в Интарисе, так и в других городах. Кое-кого потрясла, кого-то припугнула, кого-то с досады некрасиво пнула в причинное место, а кому-то просто пристально посмотрела в глаза. Но того, что хотела, так и не вызнала: никто из Мастеров, даже Магистров и настоятелей Школ, не имел понятия, что за люди стоят за лаконичной вывеской под названием "Братство", где живут, чем занимаются и для чего все это устроили. Неожиданно для себя она обнаружила, что эти загадочные личности и их преемники, содержащие Школы в образцовом порядке, настолько хорошо укрыты от посторонних, что даже ей со всей своей силой и умением подавлять чужую волю не удалось вскрыть всю подноготную. Только с огромным трудом и немалым терпением получилось выяснить, что основание этого айсберга, вероятнее всего, лежит где-то очень глубоко. Причем, настолько, что ей, упустившей по оплошности почти полтора века, при всем желании не удастся его достать и тщательно рассмотреть.
Но главное даже не в этой досадной неудаче. И не в том, что стало невозможно отмыть честное имя Диких Псов. С этим она кое-как примирилась. Заставила себя закрыть глаза. Отступила. Однако с тех самых пор частенько давала себе труд возвращаться из недр Проклятого Леса и внимательно посматривать в сторону неподатливого Братства. Отслеживать смутные слухи. Выискивать в Интарисе незаметные перемены. Тщательно изучать то, чему Мастера Школ учат безрассудную молодежь. Но вовсе не просто так, а по одной ОЧЕНЬ веской причине: за годы работы Братство плотно вросло в жизнь людей и нелюдей; бурно разрослось, охватив почти все Обитаемые Земли; пользовалось огромным авторитетом, потому что действительно хорошо знало свое дело; было безусловно предано Кодексу и честно отрабатывало каждый сделанный Заказ.
Однако имелась в этом и некая оговорка. Смутный намек на твердую руку опытного, умелого, но крайне осторожного кукловода. Легчайшая примесь тайны в жестко построенной системе обучения. А еще - странное стремление воспитывать в юных учениках ненормальную, фанатичную, подозрительно стойкую преданность выбранным (кем-то? но кем?) идеалам. Потому что на самом деле получалось, что Братство за три долгих века безупречной работы превратилось в по-настоящему могучую силу. Ту самую, с которой нельзя не считаться и которую невозможно не замечать. Оно раскинуло свои сети даже сюда, в Пределы, не так давно задумав основать в Ардале первую по эту сторону гор Школу. Братство крепко держалось за свои правила и внутренние законы. Полностью подчинялось тому, кого считало полноправным лидером. Как крупная, многочисленная стая, временно разобщенная и разбросанная по странам. Подвижная, умелая, проворная и далеко превосходящая по силе любую из существующих ныне армий. Отлично подготовленная, превосходно вооруженная, способная стянуться в железный кулак по первому зову. Но, что самое страшное, безусловно преданная своему неведомому создателю и готовая последовать за этим непонятным и никому не известным вожаком куда угодно.
Белка слишком хорошо знала, во что может превратиться такая стая. И слишком хорошо понимала, что если эта стая вдруг сорвется, то никакие договоры, мечи и луки Лиару не спасут: взбунтовавшееся Братство, как взбесившийся зверь, уничтожит любого, кто встанет у него на пути. А потому бывшая Гончая была твердо уверена: если это случится, она будет первой, кто заступит ему дорогу.
Собственно, именно по этой причине она вела за собой в Проклятый Лес самую, что ни на есть, элиту Братства. И поэтому же так пристально на них сейчас смотрела, стараясь понять, кто же они и что из себя представляют.
- Ну? - осведомилась она, вдоволь налюбовавшись одинаково хмурыми лицами попутчиков. - Так и будем делать вид, что меня здесь нет, а вы прогуливаетесь по Тракту сами по себе?
Никто не ответил.
- Курш, нас не уважают. Может, надо кому-нибудь в морду дать?
Лакр хищно сверкнул глазами, но снова промолчал. Только подумал про себя, что очень хотел бы взглянуть на то, как дерзкий сопляк станет осуществлять свое неразумное желание. Даже предпочел бы, чтобы начали именно с него - рассчитаться за вопли на переправе, так сказать.
- Ага. Языков, значит, нет, - догадалась Белка, по-прежнему сидя на Курше задом наперед. - Проглотили, наверное, или все же откусили, чтобы не выдать ценной информации потенциальному врагу. Очень удобно: никакого риска для себя и нанимателя. Хотя, помнится мне, всего пару дней назад они были гораздо более разговорчивыми. Особенно вон тот, со шрамом... Терг, тебе не кажется, что это немного странно? Или, может, тебе снова надо увидеть моего глазастого друга, чтобы открыть рот и хотя бы представить своих друзей?
Терг мысленно выругался, но на провокацию не поддался. Еще не хватало в перебранку вступать или доказывать, что не по своей воле выдавливал из себя ответы. Не говоря уж о том, что болезненные воспоминания о собственном бессилии все еще тревожили его душу мстительными намерениями поквитаться.
Снова не получив ответа, она всплеснула руками.
- Нет, это что-то невероятное! Я понимаю, Терг у вас - молчун. Такой молчун, что перед некоторыми буквально рассыпался молчаливыми замечаниями. С этим, который с косой... да не косой, а С КОСОЙ... да-да, смуглый, я о тебе говорю, - жизнерадостно ткнула она пальчиком в Тороса. - Тебя я могу понять, хотя южане обычно более темпераментные. Да не в постели, не дергайся! Просто по жизни. В смысле, быстренько начинают спорить до хрипоты, пока глаза на лоб не полезут. Но ты, наверное, просто исключение, так что, повторяю, могу тебя понять. И тех двоих, с интарисскими невозмутимыми мордами (прямо два стручка гороха, а не Братья), тоже! В конце концов, бывают же молчуны, от природы обиженные? Да и убогие, и покалеченные за излишне длинный язык... но рыжий?! Всем известно, что ланнийцев просто хлебом не корми - дай какую-нибудь дурь несусветную брякнуть. Мол, сделал гадость, и сердцу радость! А этот как воды в рот набрал! Ты слышишь, Курш? Может, он заболел?
Грамарец насмешливо покосился на неподвижное лицо Лакра, его хищно прищуренные глаза, гневно раздувающиеся ноздри, и выразительно хмыкнул. Отчего у ланнийца отчетливо скрипнули зубы, Терг незаметно сжал кулаки, Брон и Ивер просто отвернулись, чтобы не видеть неподдельно озабоченного данным вопросом юнца. И даже всегда спокойный Торос потихоньку проверил, далеко ли лежат его верные сабли и можно ли как-нибудь ненавязчиво обрезать говорливому мерзавцу чрезмерно длинный язычок. Но прямого приказа от вожака все еще не было, и только поэтому они по-прежнему ехали молча.
- Курш, а может, они все тут такие? - вдруг испугалась Белка. - А, малыш? Может, слинять отсюда подобру-поздорову, пока эта зараза на нас не перекинулась? Мне как-то совсем не хочется превратиться в хмурого, неулыбчивого, невоспитанного болвана, у которого только и достоинств, что широкие плечи, руки граблями, да морда ящиком!
- Почему мы идем по Тракту? - наконец, разлепил губы Стрегон, чувствуя, что его терпение подверглось нешуточному испытанию.
- Ура! Хоть один нормальный человек в этом царстве подлых злодеев!
Полуэльф внимательно посмотрел на ерничающую Гончую и опасно сузил глаза. Ему не сложно было подхватить с земли камень, вытащить нож, неуловимым движением бросить аркан и стащить кривляку с седла. Да и причины уже появились: бесконечная череда насмешек и едких острот начинала откровенно утомлять, а от безнаказанности "дерзкий мальчик", кажется, начал забываться. Так что небольшое наказание было бы только кстати. И он мог это сделать. Но не стал. Просто пристально посмотрел, давая надоедливому детенышу шанс исправиться. На пробу, ради Заказа. И почти не удивился, когда Белка вдруг отвела глаза, слегка посерьезнела и неловко кашлянула.
- Так это... напрямую по межлесью не пройти верхами.
- Почему?
- Гораздо выгоднее доехать по Тракту до первой заставы, а уже оттуда свернуть на север и выйти прямиком к Мертвой реке, как договаривались. Там же, кстати, и в Проклятый Лес удобнее заходить - меньше оврагов по пути. Для нас это - совсем небольшой крюк. Дня за три одолеем. А если сунемся напрямик, то быстро потеряем коней... в смысле, это вы их потеряете... соответственно, сбавите темп и выиграете, в лучшем случае, полдня. Ну, день, если будем нестись во весь опор. Сейчас это ни к чему. Да и ваши сроки позволяют, так что можете пару дней честно наслаждаться хорошими видами, удобной дорогой и моим приятным обществом. Такой ответ тебя устроит, мой белобрысый друг?
Стрегон поморщился, но заострять внимание на "друге" не стал.
- Сколько до заставы?
- Так, как сейчас плетемся - неделя, - Белка вдруг лучезарно улыбнулась. - Но если немного пошевелите задницами, то за пару дней доберемся.
Он чуть свел брови к переносице, обдумывая полученные сведения.
- Скажи, мне и дальше вас величать, как придется, или вы все-таки соизволите сообщить свои имена? - вырвал его из размышлений ехидный голосок. - Раз уж я вынужден терпеть вас поблизости, то назовитесь, что ли? Все равно как: хоть ползунами и пиявками, по номерам рассчитайтесь или еще чего, только быстрее. Не то мне придется придумать вам прозвища самому, а это, я уверяю, понравится вам еще меньше, чем мне. Так как?
Стрегон равнодушно пожал плечами, но на вопросительный взгляд побратимов чуть кивнул: ничего не случится, если дерзкая мартышка узнает их имена. Тайны в этом никакой нет. А заказчик не упоминал, что нужно строго соблюдать молчание. Тем более, пацан и так знал непростительно много.
- Рыжий, да ты вообще живой?! У тебя имя есть или мне так и звать тебя по цвету шевелюры?!
- Есть, - хмуро отозвался ланниец. - Зови меня Лакр.
- Так, а соседа твоего? Того, что с косой и с саблями?
- Торос.
- Как? Понос? - не поняла Белка.
- Нет. Торос.
- А че он сам молчит? Его ж зовут, не соседского пса?
Смуглокожий южанин мрачно зыркнул из-под черных бровей, поправил перевязь на спине и, наконец, неохотно разлепил губы.
- Не люблю болтунов, - хрипло сообщил он.
- Честно говоря, я тоже, - тут же доверительно закивала Белка. - На дух не переношу, веришь? А ты саблями своими хорошо махаешь?
- Пока что никто не жаловался, - соизволил усмехнуться Торос.
- Угу. Ясненько, значит. Именные, небось, да? Слушай, а вон те два недобитых кролика, что за твоей спиной плетутся, кто?
- Брон, сделай одолжение: плюнь в него, ладно? - вежливо попросил Ивер, слегка придержав коня. - Раз уж удавить нельзя, так хоть в меткости потренироваться...
Белка оглядела его с ног до головы и мрачно сложила руки на груди.
- Да? А ты уверен, что доплюнешь, стрелок?
Стрегон быстро покосился, но Терг отрицательно качнул головой: нет, татуировок сопляку никто не показывал.
- Откуда ты знаешь, что я - стрелок? - подозрительно сузил глаза Ивер.
- А кто еще будет так прицельно зенки свои щурить, даже когда работает ложкой? Или за ножи хвататься, когда быстрее и проще проткнуть мечом? Хочешь сказать, что у тебя в рукаве ради забавы самострел припрятан? Да еще не простой, а клейменый?
Ивер чуть вздрогнул: клеймо на его любимой игрушке действительно стояло, да не обычное, а с серебряной насечкой - знак отменного мастера-гнома из Лунных Гор. Но откуда ОН мог это увидеть, когда оно было мельче клопиного носа и стояло на ОБРАТНОЙ стороне крохотного арбалета?! И это можно заметить только тогда, когда снимешь его с руки, да еще с полдня промучаешься с лупой, чтобы детали рассмотреть?! Даже если пацан каким-то образом узнал о том, что за гость навещал их в трактире, если знал содержание того разговора и то, кто каким оружием пытался защищаться... но клеймо я даже твари не показывал!
Он резко вскинул голову и непонимающе уставился.
- Откуда знаешь?!
Белка только хмыкнула.
- Мушка нашептала.
- Может, она еще что любопытное тебе подсказала? - замедленно спросил Стрегон, нутром чуя какой-то подвох и испытывая острое желание плюнуть на все договоренности и выпотрошить чрезмерно осведомленного пацана прямо здесь, на дороге, не дожидаясь нанимателя.
- Может, и подсказала, - насмешливо покосилась Гончая, безошибочно заметив, как подобрались наемники, а потом чуть повернула голову. - Курш, прибавь, пожалуйста, шагу, а то тут каким-то странным ароматом пахнуло. Ветер, что ли, в лицо ударил? Или у кого-то портянки стухли? Может, неделю не мылись? Или ветер был из того же источника, что и портянки?
Братьям, наконец, от гнусных намеков кровь бросилась в лицо. Терпение терпением, Заказ Заказом, но никто не сказал, что у них нет права за подобные выкрутасы удавить стервеца на месте. Ивер, подав коня вперед, свирепо выдохнул, буквально пронзив удаляющегося гаденыша злым взглядом. У Брона странно задубела кожа на лице. Лакр и Торос одинаково кровожадно оскалились, но проклятый грамарец унесся вперед так резво, что по солнцепеку нечего было и думать его догнать: коней только загонишь. Даже стрелу в этого дурака не пошлешь - почешется только, чудовище, и второй бок подставит, чтобы повторили!
- Убью его, - тихо пообещал Ивер, сжимая кулаки. - Как только привал будет, выловлю и убью!
Терг только сплюнул.
- Проклятье... Стрегон, неужели он настолько нужен?!
- Он не врал насчет Ходока, - скупо отозвался Стрегон, но оглядел взбешенных побратимов и тихо хмыкнул. - Хотя "темную" ему устроить можете. Только без синяков и переломанных костей.
- А тварь? - быстро спросил Брон.
- Неужели ваш ситт, имея при себе руны Воли и Разума, не сможет убедить мальчика не жаловаться своим друзьям? Вреда от этого никакого не будет, угрозы для жизни - тоже, а крохотный урок смирения пойдет только на пользу.
Торос тут же посветлел лицом, запоздало вспомнив, что у Терга есть любопытная особенность, позволяющая не только получить от несговорчивых упрямцев любые сведения, но и способная заставить их напрочь забыть о том, что факт принуждения вообще имел место. Отчего-то именно его ситту старые мастера доверили тайну древних рун, умеющих подавлять чужую волю. Самому, конечно, видеть их не приходилось, но то, как работают побратимы, знал. Наблюдал пару раз, когда требовалось разговорить особо упрямых молчунов: руны всегда действовали превосходно. И значит, у дерзкого мальчишки не будет ни единого шанса избежать совершено заслуженной порки, после которой он не только остережется хамить, но и не станет распространяться об этом посторонним.
- Отлично! - облегченно выдохнул Лакр. - Убивать, так и быть, не будем, чтоб заказчик успел его как следует рассмотреть и побеседовать о Ходоке. Но проучим знатно. Почти как в Школе. Терг, поможете?
Терг, некстати вспомнив о том, как пришлось недавно "ломать" здоровяка Фарга, и поняв, что вожак ничуть не возражает против небольшого наказания, благодушно улыбнулся.