— Такими темпами мы перебудим весь дом, — смеется Курт, водя своим все еще твердым членом между моих раскрытых ножек.
Я улыбаюсь, хрипло дыша, и обнимаю его мощную шею.
Он нависает надо мной, нежно целует и медленно толкает бедрами. Я тихонько охаю от внезапной резкой боли и неприятного давящего чувства внутри. Непроизвольно пытаюсь отодвинуть бедра, но мужчина крепко держит меня за плечи и делает еще одну попытку проникнуть глубже.
Я кривлюсь от боли.
— Эва, — удивленно выдыхает он, быстро покидая меня. — Девочка…
Он ошарашен настолько, что пару секунд просто потрясенно смотрит мне в глаза с приоткрытым ртом.
— Ты действительно девочка! — наконец произносит он и громко ругается на немецком.
Я обхватываю его шею руками, тяну к себе с единственной мысль — поцелуями успокоить внезапно разволновавшегося мужчину и вернуть к прерванному процессу получения удовольствия, но Курт резко отстраняется и делает шаг назад.
— Ты хоть понимаешь, что сейчас случилось! — раздраженно рычит он, зло лохматит темные волосы на затылке. — Ты же совсем малышка! А я… Господи, я же только что заставил тебя…
Он жалобно стонет и закрывает лицо руками.
Заметно расстроившись, я сажусь на стол, безрадостно болтаю голыми ногами. А еще перевожу взгляд ниже пояса мужчины и с прискорбием понимаю, что продолжения мне уже не светит.
Курт резко выдыхает, убирает руки от лица.
— У тебя ничего не было с Микаэлем, — с непонятным напряжением в голосе и теле говорит он. — У тебя ни с кем ничего не было…
Я важно киваю, не отрывая расстроенных глаз от голого мужчины.
Черт! Как же он хорош!
Лаэрд открывает рот, чтобы сказать еще что-то, но я опережаю.
— Курт, я выбрала тебя, — с абсолютной уверенностью в голосе и взгляде тихо признаюсь я.
Он шумно выдыхает и возвращается ко мне.
— Скажи еще раз… — молит он тихим шепотом.
Его руки заключают меня в самые теплые и крепкие объятья в мире.
— Тебя, — шепчу я, трусь щекой о его колючий подбородок и ладонями чувствую, как сильно колотится его сердце. — Я выбрала тебя.
Мы встречаемся взглядами, и я вновь с удивлением понимаю, как много нежности, любви и страсти могут передать одни только глаза.
Он прижимает меня к себе.
— Я сделаю все красиво, — порывисто шепчет он. — У тебя будет самый незабываемый первый раз…
Моя— Мы улетим в какое-нибудь романтическое место. Лепестки, свечи, музыка… Ммм, что там еще надо? — задумчиво хмурит брови Курт. — Все будет, как ты мечтала, Эва.
От одной мысли, что придётся ждать, лететь куда-то и всего остального внутри понимается возмущение.
Резко отталкиваю лаэрда и грожу пальцем.
— Курт, клянусь своим новым бордом, если ты скажешь еще хотя бы одно предложение, я стану первой в мире девственницей, изнасиловавшей своего партнера!
Секунда замешательства и негромкий мужской смех.
— Меня так удивляет твоя смелость, — улыбается он и мягко целует.
— Я не хочу ждать, — шепчу я в перерыве между поцелуями. — Не хочу лепестки, свечи и прочую дурацкую романтику. Здесь и сейчас…
Мое сердце гулко стучит, дыхание сбивается, а ноги как-то сами оказываются на бедрах мужчины.
— Давай поднимемся наверх… — хрипит Курт.
Его руки мягко сжимают мои соски, тянут вперед, и по телу пробегает электричество удовольствия.
— Здесь и сейчас! — нетерпеливо рычу я, прижимаясь к нему сильнее.
Он хрипло выдыхает, стаскивает меня со стола и поворачивает к себе спиной. Внизу все сжимается в предчувствии чего-то необыкновенного. Его руки решительно надавливают на поясницу, заставляя меня выгнуться назад и упереться ладонями в стол.
— Хочу, чтобы тебе понравилось быть со мной, — шепчет мужчина, покрывая поцелуями правую сторону шеи и спускаясь на плечо.
Его правая рука спускается вниз, неглубоко погружая пальцы внутрь и дразня чувствительный бугорок. Я издаю хриплый стон, ощущая, как мокрых губ влагалища касается его толстый член.
Мои рот слегка приоткрыт, хриплое частое дыхание сушит губы, но я даже не замечаю этого, полностью погруженная в уже знакомую нарастающую волну запредельного удовольствия.
Курт слегка погружает в меня член, одновременно прикусывая клыками кожу на шее и лаская левой рукой соски.
Его пальцы там внизу постепенно ускоряют ритм. Уже не покидая клитора, а член начинает ходить туда-сюда, лишь слегка надавливая на преграду.
— Курт… — испуганно хриплю, ощущая, как начинают мелко трястись ноги и руки, которыми я упираюсь в стол.
Знакомое ощущение тепла внизу живота, знакомый спазм мышц. Я делаю судорожный выход и заваливаюсь вперед не в силах больше контролировать содрогающееся от удовольствия тело.
И именно в этот момент Курт резко толкает свои бедра вперед, проникая глубоко внутрь меня. Невероятная смесь удовольствия и легкой боли обрушивается на меня, я хрипло рычу, не в силах никак по-другому выразить свой восторг. Сжавшиеся мышцы влагалища ощущают Курта, и от этого меня еще раз накрывает волной удовольствия.
— Теперь ты — женщина, — шепчет лаэрд, ласково водя руками по моей спине и ягодицам. — Я сделал тебя женщиной, — с улыбкой в голосе говорит он.
Я лежу, уткнувшись лбом в прохладную столешницу, и пытаюсь хоть немного прийти в себя.
Моя душа наполнена противоречиями.
Все те же девочки-подружки в один голос утверждали, что в первый раз — это невыносимо больно. Многие плакали, многие так разочаровывались в самом процессе, что потом долго не могли ни с кем лечь в постель.
Мне тоже было впору плакать, но только не от боли, а от зашкаливающего удовольствия.
Про то, насколько яркие впечатления получаешь, никто почему-то не рассказывал. Никто не говорил про оргазм, никто не говорил про чувство единства с партнером.
Я вяло переставляю широко раздвинутые ноги. Тело словно лишилось костей, в висках все еще стучит все никак не желающее успокаиваться сердце, а на губах блуждает блаженная улыбка.
Но самое восхитительное — это чувство наполненности, оттого, что Курт все еще во мне.
Легкий шлепок по попе, я вздрагиваю и неохотно поднимаюсь на ноги.
— А вот теперь мы пойдем в кроватку, — легонько прикусывает он мочку моего уха и без труда поднимает на руки.
Я тяну руки, обвиваю широкую шею и с восхищением любуюсь красивыми чертами его лица.
Курт проносит меня через весь спящий дом, поднимается по узкой скрипучей лестнице на второй этаж и останавливается около дверей в отведенную для него комнату.
— Я так давно этого хотел, — признается он, ногой толкая дверь в спальню.
Несмотря на трогательный, наполненный романтикой момент не могу удержаться от саркастической улыбки.
Ну-ну! Хотел он, как же!
Я на него вешалась, как совсем неприличная девушка, я спровоцировала его на признание, я еле уломала на секс, а он имеет наглость еще что-то говорить!
— И не улыбайся так, — смеется Курт и опускает меня на прохладное покрывало кровати.
Обиженно фыркнув, тут же переворачиваюсь на бок, подтягиваю подушку под голову и сворачиваюсь.
Я, конечно, все понимаю, но после всего того удовольствия, что на меня обрушил Курт, дико хочется отдохнуть.
— Может, сначала поспим часок-другой? — зеваю я.
Шелест фольги и недовольное ворчание.
— Ну уж нет, — с возмущением произносит мужчина, ложась позади меня и обнимая. — Я полгода о тебе мечтал не для того, чтобы ты уснула на самом интересном.
Я вяло ворочаюсь в его объятьях.
— Тиран…
Мужчина тихо смеется, прижимает мои колени к груди и медленно входит.
— Еще какой, — страстный шепот, от которого бегут мурашки по всему телу. — Теперь ты моя, — его руки крепко сжимают. — Вся моя…
Он начинает двигать бедрами, постепенно ускоряя свой ритм.
Я хрипло вздыхаю, ощущая негу, разливающуюся по телу от каждого плавного толчка, от каждого прикосновения горячих ладоней к моей кожи.
Курт мягко ласкает мое тело, явно намереваясь повторить те два взрыва, что случились со мной на кухне.
По правде, для меня и два раза — это много. Я чувствую, что и так пресыщена новыми ощущениями, поэтому, когда его рука скользит по моему животу вниз, решительно останавливаю его.
Курт понимает без слов. Так, словно сейчас мы единый организм. Две частички головоломки, наконец нашедшие друг друга.
Я слушаю его хриплое дыхание, чувствую спиной жар чужого тела и не перестаю улыбаться от наполняющей меня радости.
Да, он мой! Он — тот самый! Тот единственный!
— Эва… — стонет лаэрд, ускоряя движения. — Моя девочка, моя женщина… Моя!
В одном коротком слове на меня обрушивается вся его страсть и любовь ко мне.
Его чувства так сильны, что у меня захватывает дух.
Стиснув меня в объятьях, он с силой толкает бедрами, желая быть как можно глубже во мне, и глухо рычит.
Мощное тело, лежащего позади меня мужчины, дергается от удовольствия.
— Эва, радость моя, — шепчет он и кусает меня за плечо.
Я охаю от неожиданности, испуганно вздрагиваю, едва теплая капля крови скользит вниз, но тут же успокаиваюсь, почувствовав, как ловкий язык осторожно касается ранок.
— Прости… — легкие быстрые поцелуи. — Рири просто не смог сдержаться.
Мужчина осторожно выходит из меня, и я с блаженной улыбкой вытягиваюсь на кровати и переворачиваюсь на спину.
— Кстати, старичок, что значит, ты обо мне полгода мечтал? — с любопытством поглядываю на него из-под полуприкрытых ресниц. — Мы же познакомились совсем недавно.
Лаэрд небрежным жестом отбрасывает на пол использованный презерватив и возвращается ко мне.
— Так и не вспомнила… — с легкой обидой выдыхает он и сжимает губы. — Знаешь, это немного ранит мое самолюбие.
— Да что я такого сделала?
— Ты не помнишь меня, — тихо произносит он, ласково водя руками по моему голому животику. — Не помнишь, как я героически спасал тебя из того подъемника.
Я хмурю лоб, пытаясь понять, о чем говорит мужчина, и удивленно хлопаю ресницами.
Подъемник… Какой еще подъемник?
Упс!
Яблокова, а ведь ты тогда подумала, что здоровый, как бык, мужчина с короткими волосами — это никто иной, как начальник безопасности. Иначе зачем еще ему пытаться спасать какую-то глупую зареванную девчонку.
— О! — несмотря на усталость, я резко сажусь на кровать и подпрыгиваю от внезапного возбуждения. — Ты тот самый чувак, что был в офисе Мариуса Буркхарда!
— Тот самый, — кивает Курт, мягко, но настойчиво возвращая меня в кровать.
Поворачиваюсь лицом к лаэрду, позволяю его рукам обвиться вокруг моей талии и провокационно улыбаюсь.
— Значит, влюбился в меня еще тогда?
Он улыбается и загадочно молчит.
— Ну вот опять! — возмущенно надуваю губы. — Мне что, до конца жизни придется из тебя правду выбивать?
Улыбка становится шире.
— Ты сказала «до конца жизни»? — он трется подбородком о мой нос. — А что, мне нравится этот вариант.
Я громко фыркаю, сползаю чуть ниже и утыкаюсь лицом в его грудь.
От лаэрда пахнет гелем для душа, Рири и Куртом. С шумом вдохнув эту невероятную смесь запахов, я закрываю глаза и незаметно для себя проваливаюсь в сон.
— Моя, — слышу сквозь дрему тихий шепот Курта. — Только моя.
Сны и реальностьНасыщенно фиолетовая темнота вокруг, блеклое солнце, больше смахивающее на луну, и смутно знакомый запах гари и жженого пластика.
Я стою на краю выступа, погрузившись когтями глубоко в рыхлую породу, и оглядываюсь по сторонам.
Черт возьми! Где я?
Не тупи, Яблокова! Это — дом. Как ты можешь не узнать свой дом?
Я вздрагиваю от этой шальной мысли, опускаю голову и с удивлением осматриваю себя с ног до головы.
Во мне не осталось ничего человеческого — когти заметно удлинились, тело стало крупнее и покрылось мягкой черной шерсткой. Вот только от колен до когтистых лап и от кистей, с угрожающе острыми когтями, до локтя шерсть была белоснежной. Как только что выпавший снег на склоне. В фиолетовом полумраке ее белизна бросалась в глаза, точно неоновая вывеска вдоль неосвещенной дороги.
Взмахнув большими белыми крыльями, я отталкиваюсь от выступа и взлетаю в фиолетовое небо с темными непроглядными тучами, чтобы понять…
Что понять?
Сама не знаю.
Это место мне действительно кажется смутно знакомым. Я ощущаю необычайную легкость, и наполняющий легкие воздух с привкусом гари кажется лучше ароматов соснового леса.
Дом… Дом?
От удивления я сбиваюсь с ровного ритма взмахов крыльями.
«Мы дома», — взволнованно ухает сердце внутри грудной клетки, а глаза пытаются разглядеть сквозь фиолетовый мрак сородичей.
Они где-то здесь, совсем рядом, я чувствую их присутствие.
Ветер доносит до меня слабый запах другой самки, и я, не задумываясь, закладываю крутой вираж влево от своего первоначального маршрута и лечу к ней.
С каждым взмахом крыльев запах незнакомки становится все более насыщенным. Я негромко рычу, пытаясь привлечь ее внимание.
А вдруг это не просто сородич? Вдруг это… вдруг это моя мама?
Блеклое солнце на секунду показывается сквозь темное пузатое облако, и в этот момент на меня резко пикирует сверху лаэра.
— Он мой! — истерический визг, закладывает уши. — Мой и только мой!
Толчок и атаковавший меня демон седлает мою спину и выворачивает крылья. Острая боль заполняет тело, и я испуганно кричу, пытаясь отбиться от неожиданной атаки.
— Потаскушка Райт! — кричит лаэра, терзая мою спину острыми когтями.
Еще раз крикнув от ужаса, я зажмуриваюсь и резко просыпаюсь.
Открыв глаза, делаю глоток обычного воздуха, насыщенно кислородом и ошарашенно оглядываюсь по сторонам.
Сон. Это был всего лишь сон!
Я быстро восстанавливаю дыхание, осторожно, чтобы не потревожить любимого мужчину, выползаю из его объятий и на цыпочках крадусь в ванну. Сейчас быстренько умоюсь, попью водички, и все пройдет.
Сон. Это только сон!
Даже если на секунду предположить, что я действительно каким-то образом попала в мир демонов, а задавшая мне трепку лаэра — жена Курта, то остается непонятным, как Бет могла узнать о том, что ее муж ей изменил. К тому же со мной!
Сон, Яблокова. Это был просто сон!
Под стук перепуганного сердца, я подхватываю со стула оставленную лаэрдом рубашку и по-хозяйски натягиваю на свое голоетело.
В доме всего две ванные — на каждом из этажей. Можно, конечно, спуститься вниз и не рисковать, но разгуливать голышом по дому в одной только рубашке Курта — чревато осложнениями.
И что с того, что все спят? Я же самая великая удачница в мире. И, значит, шанс нарваться на проснувшихся охранников или Микаэля высок, как никогда.
Хотя, чего это я переживаю? Курт явно дал понять, что хочет серьезных отношений.
— Любимая… — Курт недовольно ворочается, притягивает мою подушку к своей груди и крепко обнимает руками. — Любимая…
Смотря в невероятно довольное лицо мужчины, не могу сдержать улыбки.
Меня так и тянет запрыгнуть на кровать и бесцеремонно растолкать этого сильного мужчину, чтобы он меня утешил и прогнал все дурные мысли, оставшиеся после кошмара, но я стою на месте и любуюсь. Какой же он красивый, когда спит, когда его волосы торчат в разные стороны, а на губах блуждает довольная улыбка.
Интересно, что ему снится?
— Бет… — шепчет лаэрд, еще сильнее прижимаю подушку к груди.
Я замираю. Улыбка медленно покидает мое лицо, а тело словно каменеет.
Брось, Яблокова! Тебе просто послышалось!
Этот дурацкий сон, непонятная лаэра… Нет, тебе точно послышалось. Ты только что сама о ней думала, поэтому и проинтерпретировала…
— Бет… — шепчет Курт, и в его голосе столько нежности и страсти, что я непроизвольно зажимаю ладонями себе рот, чтобы удержать рвущийся наружу всхлип.
— Бет, любимая…
Я закрываю глаза и беззвучно плачу.
Как? Как я могла быть такой наивной? Он же никогда не скрывал, что любит ее. Любит все эти пять лет и даже те полгода, которые мечтал обо мне.