- Здорово. - Я затаила дыхание.
Было действительно здорово, как быстро Матт сменил в своём сне декорации и как умело его подсознание преодолело трудную планку. Отчасти стало легче оттого, что я всё- таки в его вкусе. Но лишь отчасти. Когда он обнял меня обеими руками и повернул к себе, мне стало не так хорошо.
- У шефа там наверху нет такого вида на Лондон, а здесь очень хорошо, - бормотал он мне в ухо. - И я тебе обещаю, что первый раз для тебя будет незабываемым.
Он стал целовать мне шею, тоже не так уж хорошо, хотя это было именно то, чего я желала. Элемент тренировки в имитаторе полётов. Нет, совсем ненастоящее. И никто об этом никогда не узнает. Но всё- таки...
- Только без поцелуев! - вырвалось у меня.
Матт ослабил объятия.
- Это как? Ты говоришь, как ребёнок, мечтающий о наркотике.
- Ах, да? - На миг я забыла про свою жуткую застенчивость. - Откуда ты знаешь, как говорят дети, мечтающие о наркотиках? - спросила я сердито.
- О'кей, - уступил Матт. - Могу тебе сказать, как я представляю себе разговор наркозависимых детей. Без поцелуев, да? Может, и не раздеваясь, и не дотрагиваясь?
- Такое возможно? - спросила с надеждой я.
Матт закатил глаза:
- Нет, такое невозможно! Что с тобой случилось? Мне показалось, ты хочешь именно это.
Да, что со мной случилось? Я зашла так далеко и опять собиралась всё испортить. Нельзя было, чтобы все усилия оказались напрасными.
- Извини, - сказала я сокрушённо.
- Уже хорошо. - Рука Матта скользнула по моему блейзеpy. - Значит, без поцелуев.
Мне пришлось собрать всю свою волю, чтобы не оттолкнуть его. Я была агент Зильбер с секретным заданием, но это был всего лишь сон. Всего. Лишь. Сон. Если закрыть глаза, можно просто представить, что это рука Генри. Но ощущение было совсем другое. Было чувство, что это чужая рука. Которой нечего было искать на моей голой спине. И которая вдруг замерла, коснувшись застёжек моего бюстгальтера.
- Что это?
Нет, не надо этого снова. Моё подсознание надело на меня колбасного цвета бельё двоюродной тёти Гертруды. Я просто не владела ситуацией.
- Эй, это же моё, - сказал Матт, но на этот раз голосом Мии.
Кто-то ужасно больно вцепился в мои волосы - я проснулась.
Если бы Мия выдернула у меня всего десяток волос, вынимая заколки в виде лягушек, которые я у неё похитила, в тот момент мне показалось бы просто замечательно иметь воскресный будильник, называвшийся младшей сестрой.
Мия вернула меня из глубины моих невесёлых воспоминаний опять к столу, где все завтракали, и Паскаль благодаря ей опять прервал свой монотонный доклад. Она уже соорудила башню из семи булочек, но, когда стала громоздить поверх них ещё и восьмую, всё сооружение рухнуло и опрокинуло стакан.
- Упс! - фыркнула она.
На что Рыся откликнулась кислым:
- Ты считаешь это извинением, дитя?
- Извинением, дитя, - повторила Мия.
Паскаль - а как могло быть иначе? - засмеялся.
- Я как раз хотел перейти к следующему пункту моего списка, - объявил он.
- Это, наверно, пункт три тысячи сорок четвёртый, - пробормотал Грейсон.
Мне захотелось поскорей вернуться в мою дремоту, но против ожидания здесь оказалось увлекательно. Речь зашла о списке гостей. Как выяснилось, Рыся над ним уже немного поработала, и на бумаге значились имена сорока четырёх персон, которых Эрнест непременно должен пригласить, и ещё девяноста восьми, которых он также по-любому должен пригласить, но в случае необходимости может от этого отказаться.
Кроме того, в списке значились неточно подсчитанные гости мамы, которая смотрела на список с некоторым ужасом.
- «Братья невесты и сопровождающие их лица», - прочитала она громко. - Никаких братьев и сестёр у меня вообще нет.
- Тем лучше, - сказала Рыся обрадованно. - Я так и думаю, что скорей преувеличила, чем преуменьшила.
Мия с любопытством наклонилась к маме:
- Ох, круто! Ты могла пригласить своих лучших и не самых лучших подруг, мама! А кто твои лучшие и не самые лучшие подруги? Папа?
Рыся поморщилась:
- Пожалуй, не стоило вносить в список бывшего мужа невесты.
- Ах, ты знаешь, для меня не существует никаких рангов. Я всех своих друзей люблю одинаково. - Мама бросила быстрый взгляд на Эрнеста. У неё действительно были друзья по всему свету, и среди них было много мужчин. - И все живут так далеко.
- Да, я уже об этом подумала. - Рыся засмеялась, очень довольная. - Для каждого из твоих гостей, которые побоится проделать дальний путь из Штатов или откуда-то ещё, можно предусмотреть второй список.
- Главное, хорошо спланировать, - подтвердил Паскаль.
- А можно мне взглянуть на этот список? - спросил Эрнест.
- Конечно. - Рыся протянула ему на подносе несколько листов, и Эрнест, наморщив лоб, стал его изучать.
- Кто такая Элинор? - поинтересовался он.
- Элинор? - Рыся посмотрела на него так, будто он потерял рассудок. - Естественно, это дочь моей кузины Люси, па которой женился лорд Борвик! Ты ещё ребёнком с ней играл.
- Да, может быть, но я с тех пор никогда её больше не видел, - сказал Эрнест.
- Могу об этом только сожалеть, - ответила Рыся. - Для человека в твоём положении крайне важно иметь контакты с семьёй лорда.
Эрнест пробежал взглядом дальше по списку, потом уронил его и, обессиленный, снял очки для чтения.
- Мама, здесь сплошь имена людей, которых я вообще не знаю!
- Это тоже дополнительный список, и ты, конечно, знаешь этих людей. Или, во всяком случае, должен их знать. - Рыся поджала губы. - Но пожалуйста, если вы не хотите мне помочь, тогда до завтрашнего дня составьте мне собственный список гостей, с полными именами и примечаниями. Паскаль распечатает приглашения не поздней чем до конца недели, не правда ли, Паскаль?
Паскаль кивнул.
-Я работаю с замечательной типографией в Хайгэт, у них прекрасная печать. - Он посмотрел на свой список. - Так что, думаю, мы с этим на сегодня почти...
Грейсон застонал.
- Не хочу быть невежливым, но почему мы должны всё время при этом присутствовать?
- Потому что это дело семейное, Грейсон, - ответила Флоранс, хотя вопрос был адресован не ей. - И потому что я, конечно, хочу, чтобы Лив, Мию и меня не наряжали так глупо.
- Не беспокойся. Я скорей умру, - сказала Мия.
Грейсон сердито посмотрел на Флоранс.
- А не кажется ли тебе, что нам бы лучше заняться чем-то более осмысленным, чем заботиться о нарядах и слушать всякие глупости о тканях, которые хорошо выносят глажку? Учить, например, химию?
- Ты думаешь, мне это нравится? - едко ответила Флоранс. Рыся покашляла, но Флоранс не обратила на это внимания и посмотрела на каминные часы: - Мне кажется, Грейсон, тебе лучше бы сейчас помолчать. Эмили без четверти двенадцать придёт заниматься, и она не должна тебя видеть.
- Это как? Я должен теперь всегда прятаться, когда Эмили к тебе приходит? - возмущённо спросил Грейсон.
- Да, - сказала Флоранс. - Потому что ты воспитанный человек и избавишь её от встречи, когда ей придётся проходить мимо. - Она фыркнула. - Причём если бы ты был действительно воспитанным человеком, ты бы не начинал заигрывать с моей лучшей подругой!
- Теперь ты окончательно бредишь! Эмили лучше оставаться дома, если она не хочет встречаться со мной.
Рыся откашлялась ещё раз - теперь она кашляла, как больная лошадь.
- Не могли бы вы перенести ваши личные разговоры на более позднее время? Время Паскаля очень дорого.
- Моё тоже, - сказал Грейсон.
Он сегодня был, как никогда, настроен на ссору.
- Да мы уже как раз закончили, - вмешался примирительно Паскаль, не дав настроению испортиться окончательно.
У Рыси уже набухли жилы на лбу, а Чарльз, казалось, - сейчас же готов вскочить и убежать. Мама и Эрнест крепко держали Друг друга за руки.
- Осталось только решить вопрос о свидетелях.
- О, это просто! - с облегчением сказала мама и улыбнулась Эрнесту. - Со стороны жениха - Чарльз, со стороны невесты - конечно Лотти.
Чарльз послушно кивнул, а Лотти засияла.
- Как интересно! - сказала я радостно.
- Пожалуй, - пробормотала Рыся.
Я ожидала обидных слов, которые неминуемо должны были последовать, но до этого не дошло, потому что в дверь позвонили. Приближалась ещё одна катастрофа.
Глава 14
- Я открою! - в один голос воскликнули Грейсон и Флоранс и вскочили одновременно.
Кнопка, до сих пор безмятежно дремавшая на диване, испуганно подняла голову.
Грейсон и Флоранс смотрели через стол друг на друга.
- Это Эмили, - твёрдо сказала Флоранс. - Ни в коем случае не открывай ей дверь, а то она весь день от нас не отстанет.
- Ты спятила? Я что, в своём доме не могу больше открывать дверь? - ответил Грейсон; остальные переглядывались, как будто перебрасывались теннисным мячом. - А может, это Генри - у нас сегодня занятия по химии.
И раз! - все головы опять повернулись к Флоранс.
- Да, так вы всегда! Навёрстывать в последний момент, но ни за что не пропустить вечеринку.
- Ты расстроена, что вчера не была у Джаспера?
Позвонили второй раз, и Рыся не выдержала. Она вскочила с дивана и рявкнула на нас. Грейсон и Флоранс не обратили на неё внимания: они говорили всё громче, чтобы перекричать шум.
- Ничуть. Тебе, может, больше нравится выпивать со своей компанией неполовозрелых баскетбольных тинейджеров, а для меня важней не провалить выпускные экзамены, представь себе!
- А я могу и на вечеринки ходить, и экзамены при этом не провалить, представь себе такое!
- Господи, да сколько же вам лет - пять? - спросил Эрнест.
Позвонили третий раз, и Рыся сказала - неизвестно кому:
- Мне стыдно!
Кнопка залаяла: она ненавидела споры.
- Я пойду. - Мия поднялась, Кнопка довольно помахала хвостом и направилась за ней в прихожую. - Если это Эмили, я свистну, чтобы Грейсон поскорей мог спрятаться за диваном, - обернувшись, сказала Мия.
- Какая энергичная семья! Просто замечательная! - Паскаль, засмеявшись, закрыл свою папку. - Каждый по отдельности - слово, всё вместе - поэма, - сказал он.
На его языке это, наверно, означало: «Я закончил!»
- Аминь, - проговорила растроганно Лотти.
Остальные незаметно стали потягиваться, как это бывает после долгой поездки в поезде. Рыся тёрла виски.
- Отбой! - Мия тем временем открыла дверь. - Там какой-то тип, на которого Флоранс однажды наехала! - сказала она, и сердце у меня ёкнуло.
- И у него... чёрт! - У него чёрт? - повторила мама.
Спот, наш рыжий кот, вошёл в комнату, за ним появились Мия, Кнопка и... Матт.
Чёрт!
Кнопка забралась на диван и прыгнула на пианино, разлеглась там возле бюста Бетховена, разглядывая нас сердито.
- Что у него там во рту? - спросила Флоранс, пока я на своём стуле пыталась съёжиться и стать совсем незаметной, чтобы Матт, стоявший во главе стола, не обнаружил меня.
- Дрозд. - Он щелчком стряхнул чёрное перышко с рукава своего пуловера. - Извините, но Спот притащил его к нам в зимний сад и отпустил там летать. Моя мама чуть в обморок не упала. Хорошо, что он опять поймал птицу, при этом опрокинул две амфоры с какими-то экзотическими растениями. Так что я его поймал, и...
- И принёс сюда, чтобы птица теперь летала у нас в столовой? Вот уж большое спасибо, - сказала Флоранс. Она осторожно подошла к пианино. - Бедная маленькая Кнопочка! Этот злой Матт тебя обидел?
- Скорей наоборот. Кнопка сильно поцарапала бедного маленького Матти, - ответил Матт. - Не говоря о бедном дрозде. И амфорах... Я, кстати, хотел узнать, застрахованы ли они. Были довольно дорогие.
- Тогда, может, вам надо лучше закрывать вход в свой зимний сад, - отрезала Флоранс.
- Господи, ты в плохом настроении. - Матт покачал головой. - Раньше ты была такой милой.
Флоранс посмотрела на него сердито.
- Ну да, но меня научили, что в этом мире быть милой долго не удаётся.
- Не забывайте о вежливости! - Эрнест поднялся. - Думаю, лучше будет проводить вас до двери, прежде чем эта - как вы выразились? - очень энергичная семья не стала совсем хаотичной, - сказал он Паскалю.
Тот всё ещё смеялся. Постепенно он стал казаться мне не таким уж неприятным.
- Мне тоже надо идти. - Рыся поспешно встала и взяла свой бежевый вязаный жакет. - У меня начинается мигрень: невоспитанные домашние животные и дети действуют мне на нервы.
Её уничтожающий взгляд относился на этот раз не ко мне и не к Мии, а к «правильным» внукам.
- Может, возьмёте с собой кусочек торта? - спросила Лотти.
Но Рыся, не попрощавшись, исчезла в прихожей. Мама, Паскаль и Эрнест последовали за ней.
- Потом ещё поговорим. Позаботьтесь о коте, - сказал нам Эрнест.
Паскаль же на прощание кивнул и улыбнулся. Впервые я подумала, что он улыбается не по своему желанию, а из- за паралича какой-то мышцы на лице. Может, в этом был секрет его успеха?
- Какой милый человек!.. - сказала, глубоко вздохнув, Лотти. - Такой позитивный. Наверное, потому, что он целыми днями заботится о том, чтобы в жизни было больше любви.
- Эта способность и все прочие мелочи не более чем деловые трюки. - Чарльз вдруг словно проснулся. - Людям должно казаться, что любовь к жизни можно купить.
- Так может говорить лишь человек, который не верит в любовь и романтику. - Лотти заправила за ухо локон и смотрела вызывающе. - Которому незнакомы страсти.
- Если я не окутываю всё красивым тюлевым шлейфом, это ещё не значит, что я не романтичен, - сказал возмущённо Чарльз. - Или бесстрастен.
- Да? - Лотти пожала плечами. - Извини, это просто моё личное впечатление.
Я недоверчиво переводила взгляд с одного на другого. Теперь начинали и эти. Что-то было сегодня в самой атмосфере, что все превращались в ссорящихся детсадовцев. Не хватало только, чтобы они к каждой фразе добавляли: «Аты-баты».
- А ты находишь романтичным всё, что заслуживает твоей улыбки, - ответил Чарльз. - Кстати, насчёт улыбки. Я бы не скалился так самонадеянно, если бы у меня были воспалены дёсны.
- Это не самонадеянно, просто очаровательно. И у него не воспалены дёсны, - парировала Лотти.
- Как же, над верхним клыком слева! Ты не могла видеть, потому что сидела от него справа. - Чарльз, похоже, сам почувствовал, что ведёт себя немного ребячески. - Могу я взять себе немного торта, прежде чем птичка не вырвалась и не накакала на него?
- Не думаю, что она ещё может летать, - сказал Матт.
До сих пор он лишь коротко взглянул на меня, и мне стало чуть-чуть спокойней. Немногие люди могут, просыпаясь, помнить свои сны, а если и помнят, то недолго. Но даже в том невероятном случае, если Матт что-то помнил, это был всегда лишь его сон, и он не подозревал, что я проникла в него и отчасти им манипулировала. Если кому-то может быть неприятно, то лишь ему. Почему же мне всё- таки хотелось заползти под стол и прятаться там, пока он не уйдёт?
Спот тихо замурлыкал.
- Бедный кот травмирован, - сказала Флоранс и со злостью посмотрела на Матта. - Надеюсь, вам это не грозит.
- Перестань, Флоранс, отыгрываться на Матте, раз у тебя плохое настроение. Если здесь кто и травмирован, так это дрозд. - Грейсон схватил Спота и вынес его на террасу.
Наверно, к этому его побудили слова о том, что птица сможет накакать на остатки торта. Что было не так уж глупо, поскольку оказалось, что дрозд выглядел вполне живым и даже мог летать. Спот всё ещё держал пасть открытой, но Грейсон слегка его потряс, не давая шансов полакомиться. Кот, мурлыкая, смотрел вслед дрозду, который порхал над живой изгородью в саду родителей Матта, но, глупое жи- вотное, без сопротивления позволил вернуть себя туда, где он мог опять обиженно свернуться на диване, не удостаивая нас взглядом. Кнопка из солидарности легла рядом с ним и смотрела на нас с упрёком.
- Хотя бы эти двое друг с другом не ссорятся, - сказала весело Мия.