Когда она спросила, как ему это удалось, архимаг туманно ответил, что на хороших специалистов найдутся еще более умелые люди. Как бы там ни было, но специальный отдел дознавателей так и не узнал о маге-созидателе.
Как Лиса и думала, семья Вадейских переживала не лучшие времена. Их враги и завистники тут же воспользовались сложившейся ситуацией, развернув бурную кампанию. До нее доходили слухи, что у младшей дочери расстроилась помолвка, как и у среднего сына.
Леди Савета постоянно находилась в поместье, пережив сильнейший нервный срыв. И лишь заслуги перед некоторыми государствами бывших поколений рода помогли им хоть как-то удерживаться на плаву.
Звонок, разнесшийся по коридорам академии, прервал размышления Марилисы. На сегодня экзамены были закончены.
— Ну что, ко мне или к тебе? — спросила травница, когда они остались одни в аудитории.
— Нир еще не скоро придет, так что ко мне, — решила Лиса.
Выйдя на улицу, она на мгновение прищурилась, привыкая к яркому солнцу. Заметив идущую по дороге леди Киару, приветливо поздоровалась. Несколько месяцев назад, за неделю до свадьбы, они встретились и поговорили.
Марилиса опять оказалась права: ведьма действительно тяжело переживала разрыв с Нирайном. И только гордость не позволила ей наделать глупостей. Как сказала магистр Наройская, месть не имела никакого смысла, потому что Нирайн уже тогда был влюблен в Лису. А значит, леди Киара просто выставила бы себя на посмешище.
— Если бы вы были другой, — сказала тогда ведьма, — как те, кто пытался отбить моих мужчин. Наглые, самовлюбленные дурочки, но вы не такая. Я видела, что Нирайн пугал вас. Так же, как и видела его необъяснимую привязанность. И если уж быть совсем откровенной, то с самого начала знала: наши отношения не продлятся долго. Просто, как и всякая влюбленная женщина, надеялась на другой исход. Поэтому могу вас заверить, с моей стороны вам нечего опасаться.
А спустя несколько недель у обитателей академии появилась тема для разговора. Да еще какая!
Магистр Ириан Торинс, известный холостяк, начал добиваться внимания леди Киары. А вот ведьма совершенно не была этому рада. Как по секрету написала Ларика, магистр Наройская не любила драконов и всего, что с ними связано. Соответственно под эту категорию попал и господин Ириан, тесно связанный с этими удивительными созданиями.
Правда, Лиса думала, что на красавицу ведьму обратит внимание лорд Вериан, но, как показало время, заинтересовался тот совсем другой женщиной. Просто допросил и забыл о существовании леди Киары. Ну а она по понятным причинам тоже не горела желанием заигрывать с главным дознавателем. В итоге господин Ириан решил попытать счастья. И началось великое противостояние, как со смехом говорил лорд Ридан.
Наглый некромант даже создал тотализатор, принимая ставки от всех желающих. Конечно же, все организовывалось под строгим секретом от лорда Арайна. Ну, это магистр Волфус так думал, а Нирайн не соизволил ему сказать, что та ставка, которую он сделал, принадлежала уважаемому ректору.
— А она расцвела, — заметила леди тур Маркот, задумчиво посмотрев вслед ведьме. — Хотя куда уж больше! Видимо, общение с магистром Торинсом на нее хорошо влияет.
— А ты слышала, что они общаются? — удивилась Лиса. — Я думала, что леди Киара старается держаться от него в стороне.
— Ну как общаются… Не далее как два дня назад магистр Торинс зажал нашу ведьму прямо рядом с ее кабинетом. Видела бы ты, как они…
— Ларика, ты что, подсматривала?!
— Да тебя не было, а я только приехала и к ней только поздороваться зашла! А там они… И даже дверь не закрыли! Правда, когда я решила тихо уйти, то слышала звук пощечины. Магистр Наройская так просто не сдастся.
Марилиса промолчала, лишь подумала, что искренне желает леди Киаре счастья.
Два часа до прихода Нирайна магианы весело болтали, делясь планами на это лето. Впервые Лиса могла позволить себе помечтать о будущем, ничего не опасаясь. И это ее безумно радовало, не говоря уже о том, что была рада счастью подруги.
Когда Нирайн вернулся, Ларика уже ушла. Выйдя навстречу, Марилиса с улыбкой посмотрела на то, как супруг бережно отстегивает ножны и кладет их на стол. Художница до сих пор со смехом вспоминала лицо Нирайна, когда тот увидел, как она достает клинки из картины. Маг радовался подарку словно ребенок, долго рассматривая оружие.
В тот раз Марилиса волновалась совершенно зря. Во-первых, клинки получились отличными, без малейшего изъяна. А во-вторых, хоть для их извлечения и понадобилось много сил, но художница чувствовала себя прекрасно уже спустя несколько часов.
— Опять смеешься надо мной? — укорил ее Нирайн, подойдя к супруге.
— Нет, просто радуюсь твоему приходу, — заверила Марилиса, обнимая его за талию. — Как все прошло?
— Как всегда! Они стенали и клялись умереть прямо на полосе препятствий, но до финиша дошли абсолютно все!
— И даже ни одной пересдачи не будет?
— Обижаешь, у них следующий курс выпускной. Было бы стыдно показать, что все шесть лет они просто протирали штаны. Кстати, Николас пригласил нас сегодня к себе на ужин. Велесе через месяц рожать, и он, кажется, боится оставаться с ней в это время наедине.
— Хочет заручиться нашей поддержкой? — весело уточнила Марилиса. — Я с удовольствием схожу к ним в гости!
— Тогда мне нужно для начала сходить в душ, — решил Нирайн, но вместо этого поцеловал ее.
А спустя некоторое время они и вовсе оказались в спальне. Заявив, что потом обязательно попросит у друга прощения за опоздание, Нир окончательно заглушил у Лисы муки совести. Тем более они молодожены и их все поймут!
ПЕСНЬ ЛЮБВИ
Рассказ
Жаркое полуденное солнце нещадно дарило свою жестокую ласку всему живому вокруг. Пустыня Сархейм плавилась под горячими лучами светила, вся живность благополучно спряталась глубоко в норы, терпеливо дожидаясь вечерней прохлады. Именно тогда в пустыне возобновлялась жизнь. И лишь в одном месте, несмотря на ужасную жару, движение не замирало ни на минуту.
В величественном дворце песчаных владык, прекрасном белокаменном Иридане, слуги с деловым видом сновали туда и обратно, не желая быть наказанными смотрителем за нерасторопность. И даже жестокое солнце не могло побороть их страха перед грозным Кияром. Впрочем, древние стены Иридана изначально были закляты удерживать ночную прохладу днем и отдавать дневное тепло ночью.
Кочевые народы пустыни считали честью отдавать своих детей в услужение песчаному владыке, прекрасно зная, что их здесь ждет сытая и безопасная жизнь. Издревле повелители бескрайней Сархейм защищали эти земли, являясь грозными, но справедливыми правителями. И пусть они были обычными людьми, хоть и щедро одаренными магически, кочевники всегда почитали их за земное воплощение своих богов.
Вот и сейчас нынешний песчаный владыка восседал в расслабленной позе около тихо журчащего фонтана, погруженный в важные думы. А именно — как ему все надоело! Каждый день одно и то же. Подобострастные придворные, услужливые наложницы, тихие и незаметные слуги, выполняющие любой его наказ буквально в мгновение ока… Скуч-но!
«Хоть бы буран начался и мне бы пришлось удерживать купол над дворцом, — лениво растянувшись на широком парапете фонтана, отчего белоснежная рубашка распахнулась, обнажая загорелую мускулистую грудь, недовольно подумал Ариан. — Я всегда любил мериться силой со стихией. А еще довольно весело, когда наступает сезон рождения тхиар. Вот уж воистину быстрые, опасные и прожорливые твари! Одно удовольствие сражаться с ними».
Заложив руки за голову, владыка прищурил ярко-зеленые глаза, мысленно находясь в воображаемой битве с опасными тварями, внешне напоминающими полутораметровых мохнатых скорпионов, с огромными пастями, полными острейших зубов. Вот где бы он действительно мог развлечься! Но нет же, приходится изнывать от тоски и скуки в дворцовых стенах, зарывшись по самые уши в документы, лихо подсовываемые его министрами. Иногда Ариану даже казалось, что они специально придумывают как можно больше дел с бумажной волокитой, опасаясь, что он когда-нибудь станет похож на своего отца.
А ведь прежний песчаный владыка действительно прославился тем, что практически не жил в Иридане, предпочитая разъезжать по пустыне. Нет, с одной стороны, это было совсем неплохо. Отец Ариана за свою долгую жизнь значительно обезопасил пустыню, вычищая из нее гнездовья порождений бездны, когда твари умудрялись прорваться в их мир. А вот с другой стороны, наплевательское отношение владыки к дворцу чуть не стало причиной гибели этого древнего и славного места.
В Сархейм всем было известно, что дворец — само воплощение неприступности и безопасности, стоит и будет стоять всегда, пока песчаные владыки подпитывают его своей силой четыре раза в год. Однако прежний владыка питал его от силы два раза в год.
Из памяти Ариана до сих пор еще не изгладились воспоминания о потрескавшихся стенах, жухлой желтой траве, практически иссякших колодцах и сновавших, словно призраки, людях с печатью усталости и затаенного страха в глазах. И именно из-за них, еще будучи совсем мальчишкой, будущий владыка пообещал, что никогда не допустит повторения истории и будет всегда хранить и оберегать свой дом.
— Мой владыка, дозволено ли мне будет обратиться к тебе? — прошелестел над ухом тихий голос старого верного слуги, вырывая мужчину из тяжких мыслей.
— Что случилось, Тахин? — поинтересовался Ариан, лениво приоткрыв один глаз, но даже не подумав пошевелиться.
— В Иридан прибыл торговый караван купца Узамата, — поведал сгорбленный прожитыми годами старик. — Он нижайше просит дозволения встретиться с тобой, чтобы преподнести свой величайший дар.
Тахин давно служил во дворце и умел виртуозно скрывать свои эмоции, но владыка все равно сумел уловить легкую тень неудовольствия. Медленно поднявшись, Ариан еле заметно улыбнулся на неодобрение верного слуги из-за бахвальства купца. В другое время песчаный владыка, возможно, спустил бы такие неосторожные слова, но из-за одолевшей его скуки решил хорошенько проучить купца. И пусть Ариан понимал, что такое поведение недостойно правителя, но это станет хоть каким-то развлечением в череде унылых дней.
— Ты примешь его в малом зале, о мой владыка? — тем временем поинтересовался Тахин, отступив назад и почтительно склонившись.
— Нет, для самого ценного, что есть у этого прохиндея, подойдет только большая приемная зала, — многообещающе усмехнулся Ариан.
— Но, мой владыка… — забывшись, возмутился преданный слуга.
— Тише, не шуми, — ободряюще похлопал его по плечу повелитель пустыни. — Я хочу немного развлечься. Через два часа я приму его, а пока ты проследишь, чтобы все придворные, которых сможешь найти за эти два часа, присутствовали при нашей встрече.
— Как прикажешь, мой повелитель, — вновь поклонился Тахин.
Оставшееся до встречи время Ариан все же посвятил государственным делам. Разобравшись с некоторой корреспонденцией, он с чистой совестью заявил, что на сегодня рабочий день окончен. И его совсем не смутило заявление министров о том, что сейчас только полдень.
«Переживут без меня один день, — быстро идя в сторону большой приемной залы, решил Ариан. — Владыка я или нет?!»
Когда расторопные стражники открыли перед ним высокие двустворчатые двери, он с приятным удивлением отметил, что Тахин расстарался на славу. Не успел Ариан сделать и нескольких шагов, а толпа придворных уже споро создала живой коридор, ведущий от входа в залу прямо к высокому трону.
«Это же сколько в Иридане бездельников собралось? — с неудовольствием отметил песчаный владыка, разглядывая разношерстную толпу. — Интересно, им что, совсем не важны личные оазисы, раз они так надолго покидают свои дома?»
Пустыня была огромна, но совсем не так безжизненна, как считали многие представители другой части мира. На ее территории раскинулось множество оазисов. Где-то большие, принадлежащие богатым и знатным шахирам, где-то совсем маленькие, считающиеся ничейными территориями. Именно они были теми островками жизни, благодаря которым в пустыне могли обитать люди.
Но, как и за всяким местом, за оазисами нужен был уход и незначительная подпитка магией, чтобы их не сумели поглотить безжалостные пески. Вот и удивлялся Ариан, почему знатные шахиры сидят здесь, а не у себя дома, ухаживая за своим наследием.
— Мой владыка, дозволено ли мне будет впустить купца? — прошептал Тахин, когда Ариан развалился на троне в нарочито небрежной позе.
— Впускай, посмотрим, что он нам скажет, — благосклонно разрешил повелитель пустыни.
Следующие полчаса Ариан дико скучал, выслушивая витиеватые речи прохвоста Узамата. А тот, словно не замечая недовольства на лице песчаного владыки, все продолжал восхвалять его доблесть, мужество, мудрость и еще тысячу разнообразных качеств, о наличии которых у себя Ариан даже не подозревал. И когда вконец озверевший повелитель уже готов был наплевать на заветы великих предков, строго-настрого запретивших вымещать злобу и недовольство на зависящих от владык людей, купец наконец перешел к подарку.
— В далеких северных землях, в которых мне довелось побывать пару месяцев назад, я совершенно случайно стал обладателем невероятного чуда, — воодушевленно вещал Узамат. — И как только мои старые глаза узрели ту прекрасную деву…
Заметив, как сразу же поскучнело лицо владыки, купец резко замолчал, но затем, еле заметно улыбнувшись, кивком головы подозвал к себе двоих телохранителей. Они тут же подвели к нему закутанного в плотное покрывало человека. По крайней мере, все присутствующие думали именно так, пока Узамат жестом фокусника не сдернул пеструю ткань.
— Сириана…
— Сириана…
— Сириана…
Потрясенные шепотки заполнили все пространство большой приемной залы, а песчаный владыка и вовсе подался вперед, жадно разглядывая невероятный подарок, приготовленный ему ушлым купцом.
Их мир в основном населяли люди. Но встречались здесь и немногочисленные представители других рас. И одной из самых красивых и таинственных по праву считались сирианы — прекрасные девы с сияющей кожей, словно она была усыпана мелким бриллиантовым крошевом; с глазами, по цвету напоминавшими расплавленное серебро; белоснежными, как чистейший высокогорный снег, волосами и невероятными по красоте энергетическими крыльями. Но самой большой достопримечательностью были их волшебные голоса. Своими песнями сирианы могли не только подарить счастье, навеять тоску или вызвать любую другую эмоцию, но также вылечить от смертельной болезни, приманить удачу и… Да много еще каких разнообразных чудес происходило с их появлением. Эти прекрасные девы воистину являлись благословением древних и бесконечно мудрых богов.
Не стоило удивляться, что люди начали на них охоту. Жаждущие власти и несметных сокровищ, алчные и жестокие, мечтающие о бессмертии… Они, словно гончие, загоняющие дичь, преследовали прекрасных дев. Вот только никто не ожидал, что в неволе сириана моментально теряла свой волшебный голос. И как бы люди ни желали всего того, что могла даровать дочь северных ветров, у них ничего не выходило — прекрасная дева оставалась нема, а затем и вовсе тихо умирала.
С тех пор прошли многие тысячелетия, и наученные горьким опытом прошлых лет сирианы тщательно прятались от людей, не желавших оставлять своих попыток. И вот теперь в большой приемной зале песчаного владыки стояла одна из прекрасных дев, испуганно озираясь по сторонам.
— Как? — только и смог выговорить Ариан, пожирая взглядом стройный стан, закутанный в полупрозрачную многослойную ткань.
— Не знаю, мой владыка, — ответил купец, поняв, что у него спрашивали. — Скорее всего, чисто случайно, тем более что эта сириана еще слишком юна. Ее крылья слишком нестабильны.
— Откуда ты это знаешь? — подозрительно прищурившись, поинтересовался владыка.
— Она пыталась улететь от своего похитителя, когда мы наткнулись на них, — честно признался Узамат. — К моей радости, у сирианы ничего не вышло, крылья подвели после долгого пребывания в ограниченной форме.
— Он мучил ее? — Резко встав с трона, Ариан направился к ним.