— Знаю, — прервал словоизлияния некроманта Дэниэль. И, уже обращаясь ко мне, спросил: — Кто?
А я пошла вдоль умертвий. Остановилась рядом с шестнадцатым. Меня словно пришпилило к нему. На парне не было формы, как в тот день. Какая-то тряпка, смутно напоминавшая балахон. Изуродованное лицо и тело. Но отчего-то я твердо была уверена, что это он.
Покойник вперился в меня своим мертвым взглядом и пробулькал разодранной глоткой:
— Ты-ы-ы-ы-ы!
Я только и успела отскочить, как раскрытая пятерня просвистела там, где мгновение назад было мое горло.
Истошный крик штатного некроманта: «Я не могу удержать нити подчинения!» — был услышан уже краем уха.
В коллективе активных и враждебных умертвий живые маги должны держаться вместе. В тихом укромном месте. Эта истина снизошла на нас троих, когда я закладывала четвертый виток по подземелью. За мной, подобрав подол мантии так, что мир и умертвия полным составом узрели толстые волосатые ляжки, несся упитанный некромант. Дэниэль прикрывал наши тылы и, кастуя заклинания упокоения, удирал в арьергарде. К слову, родственничек уложил уже половину из трех дюжин. Может, он бы и решился на оптовое упокоение, но, подозреваю, что опознанный мной адепт был нужен следствию в активном, а не пассивном состоянии.
Я даже не заметила сразу, как дверь в подвал приоткрылась, и на пороге показался еще один маг. Он грозно сложил над головой пальцы в магический кукиш и уже было хотел засветить в толпу умертвий заклинанием, но под низкими сводами раздался крик Вердэна:
— Не сметь! Этот труп нужен мне живым!
— Хорошо, тогда не буду мешать. — С этими словами маг втянул в пальцы лепестки заклинания и… собрался удалиться.
Но не тут-то было!
Умертвия, как радушные хозяева, кинулись на нового гостя всем скопом. Разве что хлеба-соли не прихватили. И в подвале с новой силой раздался клич мертвой толпы:
— Гы!
— Хар!
— Ух!
— А, чтоб вас! — Последняя реплика принадлежала, правда, уже нечаянному недоспасителю, который резво присоединился к нашему забегу.
— Кого можно упокоить? — деловито осведомился он, пыхтя рядом со мной.
— Всех, кроме вот того красавчика, — ткнула я пальцем в опознанного.
Заглянувший на огонек маг понятливо кивнул и догнал Вердэна.
Что примечательно, штатный некромант отчего-то не торопился помочь своему начальству.
— А почему. Вы. Не. Помогаете? — Слова я выплевывала вместе с воздухом.
В ответ мне так же экспрессивно засопели:
— Потому. Что. Одна. Дура. Умудрилась. Втянуть. В себя. Энергию. Всех. Нитей. Подчинения.
— Как?! — Я даже чуть не остановилась. Но вовремя спохватилась, что за моей спиной «толпа фанатов».
А потом вспомнила, как вчера вечером тоже непонятно как втянула в себя энергию бури и чуть не сдохла. Да что же я за черная дыра такая?
— Не знаю! Ты и меня высосала, вампирюга! — злобно цыкнул толстяк.
— Все! — это за спиной выдохнул Дэн.
Я по инерции пролетела еще немного вперед и лишь потом обернулась и затормозила.
Тот парень, что ныне примерил на себя роль умертвия, болтался в воздухе, схваченный силовым арканом. Остальные же трупы лежали хоть и не штабелем, но хотя бы не шевелясь. Некоторые покойники, правда, — по частям. Но так даже лучше. Надежнее.
— Рей, а теперь скажи, какого ты потянулась к нему? — вкрадчиво начал Дэн.
— Я просто почувствовала, что вот это, — я неинтеллигентно ткнула пальцем в зависший в воздухе труп, — тот самый парень, с которым столкнулась. И захотела рассмотреть по ближе… Точнее, убедиться… — начала невесть с чего оправдываться.
Толстяк, обессиленно севший на пол, на мой ответ рассмеялся. Истерично так, с надрывом.
— Рассмотреть… — Он хлопнул ладонями по ляжкам. — Да ты хоть поняла, что сделала-то? Ты нити подчинения на себя перекинула. Все. Они у меня в пучок сведены были, от всех трех дюжин — в одну скрутку. — Некромансер потряс кулаком, словно в том и вправду была зажата невидимая репица. — А ты ее умудрилась… Как хоть силенок-то хватило?
— Она поцелованная Смертью, — нехотя признался Дэн.
— Первое поколение? — недоверчиво уточнил «заглянувший на вечеринку» наш спаситель.
Вердэн лишь кивнул. А я удостоилась пристального, изучающего взгляда нечаянного помощника.
— Да-да, магистр Норрел, эта та самая особа, за которую я вас просил. — Дэниэль тяжко вздохнул.
— Занятная лесса. — Маг разглядывал меня с интересом рыболова, умудрившегося на спиннинг в реке выловить подводную лодку с поднятым перископом. — Так вы мне ее отдаете в подопытные?
Вердэн подошел ко мне и в самый последний момент остановился, наткнувшись на мой хмурый взгляд и не только на него.
— Знаешь, за свою жизнь я немного поднабрался опыта и могу многое сказать о женщине по ее рукам… — начал родственничек, делая небольшой шаг назад. — Например, если дама с кровожадным оскалом на лице тянет руки, чтобы придушить тебя, значит, она слегка расстроена.
От моего: «Дэн?!», прокатившегося под сводами подвала, кажется, поежились даже упокоенные умертвия, а оставшийся «в живых» и вовсе вздрогнул.
— Рей, ты не так поняла, — попытался он воззвать к моему здравому смыслу. Полуголодному, испытавшему стресс и злому здравому смыслу. — Я попросил магистра Норрела помочь тебе в подчинении дара, и он с радостью согласился.
— Ну, если шантаж вызывает приступ неописуемой радости, то да, — ввернул «гость», почесывая напрочь седую макушку, и резко сменил тему: — Зато мне понятно, как лесса смогла с такой легкостью перекинуть на себя управление умертвиями и даже сама этого не заметила.
Он подошел к свидетелю и начал словно расчерчивать его тело невидимым стило. И чем пристальнее я смотрела на движения мага, тем сильнее рябило у меня в глазах. Дошло до того, что я увидела нити, зависшие в воздухе вокруг тела. Сначала неясные, они все больше напитывались светом и тянулись ко мне.
— Судя по всему, вчера лесса усиленно думала об этом юноше. Ее мысли срезонировали с энергией его смерти. А во время грозы… — Тут он хитро прищурился и пояснил: — Да-да, я в курсе вчерашнего, мне крауф Вердэн все подробно пересказал… Так вот, вчера во время грозы вы открыли свой разум и неосознанно приняли на себя откат смерти. А затем в вас полилась и энергия самой стихии, что успела переплестись с магическим выбросом, который неизбежен при гибели любого чародея. Сегодня же ваша связь с этим юношей оказалась сильнее стандартной привязки некроманта… Результат этого мы сейчас и наблюдаем, — красноречиво закончил он.
— Рей, — мне на плечо легла рука Дэниэля, — я не предупредил, что договорился с магистром по поводу тебя. Это мой просчет. Но тебе стоит с ним позаниматься.
— Ей бы лучше в академию… Потенциал-то есть, — с сомнением протянул Норрел.
— Нет, — излишне резко отрезал родственничек. — Хватит мне братца, который неизвестно, доживет ли до диплома. Вы ведь помните статистику выпускников темного крыла?
— До седьмого курса доживает каждый третий, — усмехнулся маг. — Именно поэтому девушкам предпочитают отказывать под всеми возможными предлогами… Не то что у этих светлых паладинов. Факультет искусств традиционно заканчивает большее число магов, чем поступает изначально…
— Это как? — подала голос молчавшая до этого крысявка.
Дэн и Норрел тактично промолчали, зато толстяк, все так же сидя на заднице, уже пришел в себя и глумливо ответил:
— Рожают. Чего б не рожать? Там же все девицы в основном… Богатые к тому же. О том, чем дитя прокормить, думать не надо, а деньги и няньку позволяют нанять…
— К тому же мой брат уже всю свою часть наследства потратил, а за невестку в качестве адептки магистерии я платить не намерен, — вернулся к прежней теме Дэн.
— А вы не говорили, что Рейнара ваша родственница. Я-то, грешный, подумал, раз вы попросили дело о поднятом погосте замять, то…
— Давайте лучше допросим нашего мертвяка, раз уж вы зашли к нам. Я, увы, не некромант, а лесс Ленрой сегодня, похоже, потратил весь резерв.
— Выпили, — буркнул толстяк, поднимаясь и недовольно глядя на меня.
Куда только девалось его давешнее радушие?
Норрел же лишь кивнул, подошел к столу, что стоял у стены и чудом уцелел, пока за нами гонялись умертвия, взял артефакт, над которым так трясся штатный некромант, и приступил к допросу. Но как ни бился магистр, умертвие бодро отвечало на все вопросы, кроме тех, которые касались непосредственно дня несостоявшегося убийства. Так продолжалось с час. А потом…
Я слушала слова, что вырывались из глотки умертвия. С каждой секундой они все больше походили на мычание. Еще немного, и связки вовсе не смогут издать ни одного звука. Удивительно, что они вообще остались в относительной целости, учитывая, как покромсали «посыльного».
Лицо — сплошное месиво. Убийца позаботился о том, чтобы адепта не опознали как можно дольше. А что, умно. Списать все на исчезнувшего студиозуса, которого кинутся искать сначала среди живых, а когда дело дойдет до клиентов дома упокоений, то он успеет и онеметь. Если бы, конечно, сыскался.
Труп последний раз выдохнул, и из его горла полилось лишь невнятное: «Ы-ы-ы-ы».
— Я сделал все, что мог. У него разговорный блок на конкретный временной промежуток. Не пробить. Заклинание молчания и так ему все связки уже разъело.
А я смотрела на белесые глаза трупа, в зрачках которых отражался свет от светящихся шаров, парящих под самым потолком.
— Энжи, а память об увиденном глазами можно как-то вынуть? — шепотом спросила я, вспомнив одно бредовое утверждение, что последние прижизненные воспоминания остаются на сетчатке глаза.
— Чего? — не поняла крысявка.
Зато наш разговор уловило чуткое ухо Дэниэля.
— Можно. Но совсем не факт, что это будет последнее воспоминание… Скорее самое яркое, к тому же непродолжительное. Поэтому-то данный способ изъятия воспоминаний мало практикуют: редко из этого выходит что-то дельное. Лучина времени из неизвестно какого промежутка жизни умершего. Это может быть его первый опыт с женщиной или обида на кровника… да мало ли что.
— И тем не менее я бы попробовал, — вмешался в пояснения Вердэна магистр.
— У меня нет увеличителя, крепежа для глазниц и инверсора, как и полотна для проекции, — пискнул штатный некромант. — Ритуал просмотра воспоминаний в стандартную процедуру допроса не входит. Да и в специальную — тоже. Эти образы даже к делу нельзя будет подшить…
Вот только Норрел, похоже, на штатные предписания плевал. С небоскреба. В прыжке. Нет перевертыша? Значит, перевернем голову. Только сначала ее отсечем. Вердэн с магистром начали хозяйничать вовсю.
Я же присоединилась к заметно погрустневшему штатному некроманту и засела в окопе наблюдателей вместе с Энжи. Толстячка было жаль: по его профпригодности несколько раз прошлись наждаком колких реплик и магистр, и мой родственничек.
Через полчаса Дэн держал на вытянутых руках отрубленную голову несчастного адепта макушкой вниз, а белесые мертвые глазницы таращились на стену. Проекция через лупу, любезно одолженную лессом Ленроем, выводилась прямо на белую известку стены.
Нам повезло. Из воспоминаний попался хоть и не момент убийства (видимо, до последнего мига несчастный так и не успел осознать, что он умирает), но эпизод тоже весьма примечательный.
Размытая, с множеством неясных теней, но все же картина выходила занятная. Перед тем как Уилл решил полетать, к нашему тогда еще вполне живому свидетелю подошла адептка. Зеленая рубашка говорила о том, что она с факультета целительства, что на светлой половине. Лицо расплывчатое, зато запястье получилось отчетливым. Тонкое, изящное, с голубоватыми прожилками вен и родовой татуировкой. Последняя вязью рун больше всего напоминала змею, кусающую свой хвост.
Девица протянула свидетелю сверток, что-то говоря. Неужели просила озвучить ту самую кодовую фразу про полет?
Наивный посыльный наверняка решил, что это зазноба так передает своему кавалеру привет. Кому придет в голову травить или убивать? Клеймо академии такого не допустит.
Большую часть отрезка воспоминаний занимал путь до мужского общежития. Вот посыльный передает сверток Уиллу. Рыжик улыбается, разворачивает. Протягивает один пирожок парню и сам пробует угощение… А потом выражение его лица меняется, словно он услышал о гибели сразу всей семьи. Уилл толкает адепта в плечо…
— Все, — обессиленно бросил Норрел.
Дэниэль, еще более озадаченный, чем когда я увидела его за столом с бумагами, задумчиво опустил отсеченную голову:
— Спасибо.
В тишине положил голову на стол и уже пошел было к выходу, когда ему вслед полетело:
— Пусть ваша… родственница, — Норрел усмехнулся в белые и внушительные, прямо-таки моржовые усы, — придет ко мне завтра после обеда, к четвертому удару колокола. Я с ней позанимаюсь. Думаю, пары встреч хватит, чтобы научить ее контролировать силу. С виду она простая, думаю, и дар такой же…
Вот только Дэниэль отчего-то сдержал улыбку. Неужто уже так хорошо меня узнал?
Когда же мы вновь оказались в кабинете Вердэна, хозяин попросил меня присесть, а сам начал мерить комнату шагами из угла в угол и рассуждать:
— Итак, мы имеем: некто сумел обойти протекторат защитной метки магистериума путем наложения обстоятельств. Сначала безобидное внушение, что летать — это хорошо, потом — отключение чувства реальности с помощью зелья. Последнее к смерти не ведет, лишь к приятным галлюцинациям, вот защита и не сработала…
— А почему убийца был уверен, что тот, кого использовали в качестве посыльного, сбежит? Мог ведь и попытаться спасти Уилла? — задала я на первый взгляд очевидный вопрос.
— Может, оттого, что наследник рода Рохар отбивался от спасающих не только руками и ногами, но и пульсарами. Альту, несмотря на его умение ставить щиты, досталось изрядно. Этот же адепт был и вовсе с низким уровнем дара. К тому же, мне кажется, на роль посыльного наш убийца выбирал именно что достаточно трусливого.
— А мне казалось, что среди боевиков боязливых нет. — Я вздернула бровь.
— После первого курса — уже нет, — отрезал Дэн.
Мне почудилось или упоминание об адептах боевого факультета ему не очень понравилось?
— По воспоминаниям мертвого первокурсника выходит, что убийца из целителей? — Я решила сменить тему.
— Может быть, и так. Хотя я на такую удачу не рассчитывал бы. Размытость многих деталей говорит о том, что имел место частичный морок. Поэтому у меня к тебе просьба как к жене моего брата, — он позволил себе усмешку, — присмотрись ко всем девушкам, что будут приближаться к Альту. Вдруг какая-то из них будет похожа на образ, выцепленный из памяти убитого. Сейчас мой братец — самая вероятная цель, так что…
Я лишь кивнула, провожая взглядом закат, алевший за окном.
Дэн хотел еще что-то сказать, когда в приемной раздался шум, донеслось негодующее восклицание Огго, и дверь распахнулась.
— Дорогой, сколько можно тебя ждать?
На пороге стояла эффектная брюнетка. Она чуть капризно оттопырила губу. Чтобы так показывать свое негодование, нужно часами репетировать у зеркала, тренируя мышцы лица, дабы выражение получалось милым, а не отталкивающим.
Прямая осанка, явно дорогое платье, прическа — все это буквально кричало о том, что передо мной дама из высшего света. Она даже не удостоила меня взглядом, а с укоризной протянула:
— Ты же сам сказал, что освободишься к пятому удару колокола и мы прямо с твоей работы отправимся на прием к Робуринам.
Она посмотрела на меня с Энжи. Крысявка гордо восседала на моем плече.
— Очередная уличная воровка? — Гостья брезгливо сморщила изящный носик.
Мы с фамильяром переглянулись: эта дамочка нам не понравилась. Обеим и сразу. Мне так и захотелось дать ей тряпочку и стул, чтобы она села в уголочке и заткнулась.
— Оливия, — холодно начал родственничек, — я, кажется, ясно дал понять, что если занят, то не стоит меня беспокоить.
А вот мамзель буквально впилась в меня взглядом. От нее не укрылся сюртук Дэна, который я сняла по приходе из подвала и положила на подлокотник кресла.