Это старая песня. Ей, наверное, лет десять, если не больше. И она не моя, честно признаюсь. Не помню, правда, кто ее пел и кто автор стихов - это было слишком давно. Просто переложила на другой лад, чтобы слова хорошо звучали на всеобщем, а музыку оставила без изменений. Целый месяц на это потратила. Измучилась, пока готовилась. Но теперь, кажется, время пришло - вот она, достойная аудитория. Хотя вряд ли эти люди поймут, зачем и для кого я ее пою.
Признаюсь, я намеренно не стала менять мелодию - слишком уж она мне нравилась. Поэтому постаралась сохранить ее такой, какой помнила по прежней жизни - болезненной, тонкой, едва не рвущейся от избытка чувств. Настоящим криком души, который именно сегодня почему-то стал для меня таким важным.
Наверное, зря я вчера дала волю воспоминаниям?
И, быть может, напрасно позволила себе надеяться?
Когда отзвучал последний аккорд, вокруг помоста стало так тихо, что можно было слышать, как жужжат в кустах обеспокоенные мухи. Люди стояли, не двигаясь, и неотрывно смотрели на мои губы, неслышно допевающие то, что не было сказано вслух. Я чувствовала, что сегодня впервые за много дней снова пела по-настоящему. И искренне радовалась тому, что в тот далекий день рядом со мной в Эйирэ на Королевском Острове были только скароны. Только кровные братья, знающие меня лучше, чем кто бы то ни было. Со своим молчаливым пониманием и потрясающим тактом, не позволившим им произнести ни одного лишнего слова на эту трудную тему.
Печально вздохнув, я медленно открыла глаза, уже начиная сожалеть о том, что сделала. Но песнь прозвучала. Душа ненадолго раскрылась и тут же снова захлопнулась, словно испугавшись этой мимолетной доверчивости. Я справлюсь. Я знаю, что справлюсь. Убивать в себе надежду мне не впервой. Просто сейчас не время для горечи и скорби. И не время для ненужных мечтаний. Пора просыпаться, встряхиваться и идти дальше, не смотря на тяжелый камень на сердце, поселившуюся под ним тупую боль и острое чувство нехватки в те самые мгновения, когда рука непроизвольно тянется к груди, чтобы ощутить тепло несуществующего амулета, от которого я когда-то так легко отказалась.
Отложив лютню, я так же медленно поднялась с накренившегося ящика и, не поднимая глаз, покинула помост. Все в том же непонятном молчании и неестественной, гнетущей тишине. Мне даже показалось, что вокруг стало еще тише, чем мгновение назад, когда я только-только закончила, но это, наверное, просто мираж. У меня и так уже в ушах звенело. И так в груди поселился неприятный холодок. А еще вдруг остро захотелось вскинуть голову и крикнуть что-то яростное, безумное, громкое... так, чтобы небеса услышали и хотя бы раз дали внятный ответ...
Но они угрюмо молчали. И люди вокруг меня молчали тоже. Лишь поспешно расступались в стороны и провожали странными, горящими, непривычно растерянными взглядами.
Правда, истинная причина этой растерянности крылась совсем не в том, о чем мне тогда подумалось, а я, погруженная в свои мысли, далеко не сразу это поняла. И лишь когда перед самым моим носом, словно из пустоты, возникла длинная черная ряса, щедро расшитая золотыми нитями, все стало, наконец, на свои места.
Признаться, жреца Айда я видела впервые, поскольку за целый месяц странствий по Невирону мы старательно избегали приближаться к Храмам. Однако с появлением господина Ридоласа ситуация изменилась: согласитесь, в нашем положении добраться до крупной деревни и не выступить было бы верхом идиотизма. Да и "легенду" свою нужно оправдывать. Поэтому пришлось пойти на определенный риск, внутренне готовясь к тому, что маски Фантомов снова подвергнутся пристальному изучению.
Замерев на месте, я осторожно подняла глаза и оглядела незнакомца: сухощавый, неопределенного возраста, обритый налысо и довольно смуглый. На высоком лбу красуется татуировка - знак Айда в виде все того же круга с вертикальной полосой посередине. Лицо худое, бесстрастное. Глаза темные, почти черные. А взгляд острый и колючий, как шипы терновника, о которые можно очень легко пораниться.
Перехватив этот взгляд, я тут же опомнилась и низко присела.
- Здравствуйте, господин. Простите, я была невнимательна.
Жрец пристально оглядел мою светлую макушку и замедленно кивнул.
- Мир тебе, дитя. Я не сержусь. Пусть Айд благословит твою судьбу.
- Спасибо, господин. Дарэ.
- Кто ты, дитя? - чуть прищурился он.
- Меня зовут Гайка, господин.
- Это ты сейчас пела?
- Да, - покорно ответила я, почти физически ощущая, как резко напряглись мои Фантомы.
Блин. Вот не зря мне сегодня так не хотелось выходить на сцену! Прямо как знала, что не надо светиться! Хотя почуять меня он не должен - раз уж кахгар обознался, то человек вряд ли догадается. Хоть он и маг, все равно - нюх Тварей гораздо совершеннее, чем у смертных. А мои Знаки очень хорошо спрятаны. Да и амулетами я обвешалась с ног до головы, чтобы не сверкать необычной аурой. Не полностью, конечно, ее закрыла, иначе это выглядело бы подозрительно, да и нет, наверное, таких амулетов, способных избавить меня от надоедливой белизны, но хотя бы до четверти цвета дейри они скрывали. Раз сто проверено моими Тенями. А значит, не должен он увидеть лишнего. Точно не должен.
Я застыла, ощущая, как шарит по мне чужой взгляд, и на всякий случая сжала левую руку в кулак.
- Посмотри на меня, - неожиданно велел жрец, в воцарившейся вокруг тишине его голос прозвучал до отвращения громко.
Я прикусила губу и послушно подняла голову.
Глаза у некроманта действительно оказались черными, как уголь. Однако в самой глубине расширенных зрачков потихоньку тлели слабые багровые искорки. Точно такие же, как у Тварей. Или как у Аса, когда он начинал злиться.
Какое-то время жрец просто смотрел, внимательно изучая мое бледное лицо, как какую-то диковинку. Потом чуть нахмурился. Наконец, снова разгладил лоб и поразительно мирно спросил:
- Откуда ты, дитя?
- Издалека, господин, - кротко ответила я, снова опуская глаза.
- Что это за место? Как называется?
- Мы пришли с юга, господин. А деревню свою никак не называли: она очень маленькая.
Некромант ненадолго задумался, но возразить было нечего: в Невироне спонтанно образованные деревушки встречались буквально на каждом шагу. Да и в остальном не прозвучало ни слова лжи - Фарлион ведь располагался довольно далеко от Долины и гораздо южнее. Так что придраться не к чему. Правда, я здорово покривила душой, назвав крепость Нор всего лишь деревней, но Фаэса тут нет, поэтому обвинить меня в намеренном искажении фактов некому.
К счастью, жрец не распознал уловки и, оставив наше происхождение в покое, внезапно указал на мою левую руку.
- Откуда она у тебя?
- Что, простите? - чуть не растерялась я. Блин, что происходит? Почему он интересуется? Неужели что-то не так?!
- Кто дал тебе "чистую" метку? - терпеливо пояснил некромант, кивнув на выглядывающий из-под рукава шнурок.
У меня тревожно екнуло сердце. Твою маму... это еще что за новости? Почему он назвал мою "метку" чистой?! Он что, видит ее точно так же, как Твари? Красной, а не синей?!
- "Дедушка", господин, - все так же кротко сказала я, не поднимая ресниц.
- В самом деле? А кто твои родители?
- Они простые люди, господин... были. Я потеряла их больше года назад. И бабушку тоже.
- С кем ты живешь?
- У меня остался брат, "дедушка", наш пес и бабушкин любимый конек. А кот давно пропал.
- Кот? - странно прищурился некромант.
Я поспешно кивнула.
- Да, господин. У нас раньше жил кот. Черный. Бабушка Ведьмой была. Но когда она умерла, кота тоже не стало, поэтому теперь мы остались впятером. Ну, всемером, если считать наших друзей.
И это, заметьте, абсолютнейшая правда: своих родителей я действительно не видела уже больше года; котом Лин перестал быть давным-давно; можно даже сказать, что с некоторых пор он практически умер как Ведьмин кот; "метки" на нас действительно цеплял Родан, с помощью Дея; жили мы в последнее время сугубо в деревнях, названия которых я даже не запоминала; а "бабушка" Айна реально существовала... по возрасту она ведь была вполне себе бабушка, верно? А то, что не моя родная - ну так об этом он и не спрашивал.
Жрец мельком покосился на сгрудившихся возле повозки Фантомов, но особого интереса к ним не проявил. Циркачи его тоже не заинтересовали, а Лин вовремя затаился в кустах, предварительно сняв с шеи и мудро припрятав под копытом свой шнурок. Почему именно там, я узнала гораздо позже, как и о некоторых свойствах сырой земли, которые мой прозорливый демон успел в последний момент считать из памяти занервничавшего Дея; а тогда просто порадовалась тому, что он убрался от греха подальше, пока я заговаривала чужаку зубы.
- Бабка знала, что у тебя необычная дейри? - удовлетворившись осмотром труппы, снова прицепился ко мне некромант.
Я покорно кивнула.
- Да, господин. Она сказала перед смертью, что я не подхожу ей в качестве преемницы. И велела обязательно прийти в один из Главных Храмов. Вот мы и отправились в ближайший город. Но, поскольку люди мы небогатые, то зарабатываем... как можем. Народ развлекаем. Удивляем. Так и движемся помаленьку.
- У вас нет денег?
- Нам хватает, господин. Добрые люди помогают. И Айд не оставляет своим вниманием. Поэтому нам не на что жаловаться.
- А "метку" твою бабка делала?
- Не знаю.
Жрец ненадолго задумался, но я и здесь не солгала: понятия не имею, кто делал эту конкретную "метку". Может, бабка того человека, которого мы с Лином так нахально ограбили. Может, нет. А может, просто так совпало. Мы же с ним за руку не здоровались и друг другу не представлялись.
Внезапно на мое лицо легла тень. А следом донеслись резкие хлопки крыльев, и над людскими головам стремительно пролетела крупная черная птица. Ворон. Опять. Видимо, их тут немеряно, если в Валлионе я видела дай бог пару штук за год, а тут всего за несколько дней уже в который раз натыкаюсь.
Вспорхнув на борт нашей повозки, птица хрипло каркнула и бесцеремонно уставилась на собравшуюся вокруг помоста толпу. Затем нахохлилась, недовольно раздулась, став похожей на черный шарик, обваленный в перьях. Наконец, снова каркнула и требовательно разинула клюв.
- Айд бережет тебя, - неожиданно улыбнулся некромант, одновременно с этим легонько прикоснувшись к моему левому запястья. Вроде бы мимолетно и ненавязчиво, но я вздрогнула так сильно, что он тут же заметил, хотя, кажется, принял на свой счет. - Не бойся, дитя: никто тебя не обидит. Ведь на самом деле у тебя есть дар. Очень редкий. Довольно сильный. И совершенно особенный, который не должен пропадать зря. Вам как можно скорее попасть в Нерал, где ему сумеют найти достойное применение. А чтобы ты не сомневалась...
Жрец достал из складок рясы еще один шнурок, только не черный и кожаный, а красный, сплетенный из каких-то тонких веревочек, и повязал рядом со старой "меткой".
- Вот так. Теперь тебя пропустят куда угодно. Просто покажи его на воротах, и перед тобой откроются любые двери. А сейчас ступай с миром, избранница Айда. Пусть Владыка бережет тебя и дальше.
Я растеряно моргнула, обалдело воззрившись на свою левую руку, но быстро спохватилась и поспешно поклонилась.
- Да, господин. Спасибо, господин. Дарэ.
Жрец странно улыбнулся, а затем отвернулся и, больше ни на кого не обращая внимания, неторопливо направился прочь. А сразу за ним и ворон, противно каркнув, тоже поднялся в воздух.
Окончательно перестав понимать происходящее, я оторопело проследила за тем, как птица, тяжело взмахивая крыльями, скрылась в лесу, проводила глазами медленно удаляющегося некроманта, и лишь когда он пропал из виду, завернув за какую-то сараюшку, рискнула обернуться к Фантомам. Однако на их лицах было написано такое искреннее недоумение, что спрашивать о причинах я уже не стала: и без того ясно, что понимают они не больше моего.
"Фигня какая-то, - обалдело отозвался на мой молчаливый вопрос выглянувший из-за кустов Лин. - Жрец тебя не только не узнал, но еще и... е-мое!.. благословил, как избранницу Айда! Защиту дал! И от Тварей, и от стражников на воротах! Я не рискнул его сканировать, но, Гайдэ, открой секрет: чем ты ему так понравилась?!"
"Не знаю, - напряженно ответила я, рассматривая сомнительный подарок. - Может, он сошел с ума? Или это со мной что-то не так, раз он не почувствовал Знака, едва не цапнув за него всей пятерней?"
Народ вокруг тихонько загудел, и в мою сторону метнулось сразу несколько десятков уважительно-опасливых взглядов. Но никто из присутствующих не рискнул нарушить невидимую границу, незаметно очерченную некромантом. Как будто красный шнурок, так неожиданно украсивший мое левое запястье, послужил чем-то вроде сигнала "стоп". Что за дикость? Зачем он его оставил? И почему назвал избранницей? Из-за ворона, что ли?!
Рассеяно потеребив "метку", я медленно побрела к повозке.
"Очень странно, - задумчиво повторил Лин, словно размышляя вслух. - Твоя "метка" светится красным с того дня, как ты ее надела. Но этого, кроме магов и нежити, никто не замечал. До сегодняшнего дня. А теперь тебя будет узнавать каждый встречный. И все будут видеть, что ты помечена жрецами".
"В качестве кого? Особой жертвы? - раздраженно фыркнула я, подходя к встревоженному Мейру. - Или, может, вкусного десерта для местного демона?"
"Если я правильно понял тот сумбур, который творится в голове у старосты, красная "метка" означает, что ты, напротив, неприкосновенна для Сборщиков. И что у Айда есть на тебя какие-то особые планы, в которые никто не имеет права вмешиваться".
- Очень мило, - буркнула я. - У нас сегодня прямо день "приятных" сюрпризов. Начиная с Дея и заканчивая... вот этим.